Путей виделось несколько. Можно было отправиться на юг в Иерусалим, а затем из Хайфы отплыть в Константинополь. В Тир тоже стоило заглянуть. А еще хотелось повидать Халеб и Антиохию. Неопределенность раздражала. Для человека, привыкшего к тому, что всё просто и ясно, такое богатство выбора представляло неодолимую проблему.
В дверь постучали.
- Да-да, - не оборачиваясь, бросил Рошан. - Входи, добрый человек.
Это был опрометчивый поступок. В дверь ввалилась куча тюков и свертков.
- Хвала Аллаху, господин, - донеслось из-под нее, - вы богаты! Манбиджцы шлют вам дары, благословение и привет.
- Благословение и им, Рашид, - вздохнул гебр. - Но куда мне столько? Еще день-другой, и я смогу открыть седельную лавку. А также чеканную, горшечную и Ормазд весть какую.
- Люди вас любят, уважаемый. Вы же Защитник Городов. А добрые дела должны вознаграждаться.
Добрые дела наказуемы.
Вернувшись в Манбидж и убедившись, что Тимурташа след простыл, Хасан решил выполнить свои обязательства. Двадцати тысяч в казне не нашлось, да Рошану они и не особо были нужны. Но, чтобы деньги не пропадали зря, он выторговал для горожан право два года не платить налоги.
Зороастризм требует от своих последователей добрых мыслей, слов и поступков. Вряд ли решение Фарроха было добрым. Конечно же, на его подарке кто-то нагрел руки. Кто-то разорился, кто-то проклял день, когда гебр пришел в город. А стены?.. А фонтаны и дороги?.. Их ведь надо чинить, а это всё деньги. Но что сделано, то сделано.
Так возникла новая легенда о Защитнике Городов. А в чем еще сила героя, как не в легендах?
Фарроху понесли дары. Ларцы с монетками, шелковые халаты, ковры, седла. Всё это мало походило на народное волеизъявление, скорее шишки города почуяли в гебре своего. Коль есть человек, распоряжающийся налогами, рассуждали они, с ним надо дружить. Очень просто.
- …А вот это кувшин оливкового масла от самомого Хасана. Можно я его здесь поставлю?
- Ставь. Что хоть… - Рошан повернул голову и закричал: - Эй! Эй! Куда? Я же здесь сплю!
- Ничего не знаю. Подарено.
Слуга сгреб в сторону постель Рошана, а на освободившееся место поставил чудовищного вида кувшин. Огромный. Титанический. В него, если постараться, можно было спрятать человека. Не очень большого… скажем так - невысокого, но куда Рошану столько масла?
- И что интересно, там внутри? - пожаловался здоровяк, утирая пот. - Чисто камней накидали. Может, заглянем внутрь?
С кувшином действительно что-то было не так. Из глубины исходил запашок друджа. Но Рошан решил иначе.
- Не стоит, - как можно беззаботней сказал он. - Лучше вскипяти самый большой чайник, какой найдешь. И принеси сюда.
- Чаю сварить? С печеньем, булочками? Халвой?
- Нет. Просто кипятка.
- Большой чайник кипятка? - здоровяк непонимающе хлопал ресницами. - Ладно. Внимание и повиновение, господин. А чайку я всё-таки принесу.
Когда Рашид ушел, гебр взял посох и принялся рассматривать кувшин. Горлышко его охватывало полотно, затканное золотым изречением из Корана. «Возьмите то, что Мы даровали вам, с силой и помните то, что там, - может быть, вы будете богобоязненны», - прочел Фаррох. Маловразумительно и витиевато… Совсем не свойственно Хасану. А если приглядеться, становилось ясно, что край тряпки колышется. Чуть-чуть, почти незаметно. Рошан постучал по выпуклому глиняному боку.
- Бом-бом, - запоздало отозвался кувшин. - То есть я хотел сказать - бульк.
- Бульк?
В дверь опять постучали.
- Входи, Хасан, - пригласил гебр. Он уже давно научился различать гостей по стуку. - Ты как раз вовремя. И ты, Марьям, входи.
- Мир и благословение тебе, Рошан!
В комнатушке стало тесно. Там и одному человеку было не развернуться, а когда пришли Марьям и Хасан, свободного пространства почти не осталось. В тесноте, что называется, да не в обиде.
- Мы это… мы тут тебе кое-что приготовили. Не откажи принять, Рошан. Эта сабля принадлежала моему деду.
- А этот пояс я сама всю ночь расшивала золотом и драгоценностями, - сообщила Марьям.
- Большое вам спасибо, - ответил Рошан. - Будьте дорогими гостями. Только скажите на милость, что я с этим делать буду?
- Как что? Пользоваться!
- Хасан, послушай. Я не умею драться сталью. Мой посох мне привычнее и роднее. Марьям, посмотри на мой халат. Это честная одежка путешественника, познавшая искры множества костров. Драная, штопаная, стираная-перестираная. Первый же стражник, что увидит на этом халате твой пояс, решит, что я его украл. Меня посадят в зиндан.
- Получается, мы ничего не можем тебе дать?
- Ну зачем же так? Хорошие сапоги, халат поновее… но не шелковый и без лишних узоров! - спешно добавил он.
Супруги переглянулись.
- Вот видишь! - радостно объявила Марьям. - А ты - не приму! не приму! Понял теперь?
Она хотела еще что-то добавить, но тут дверь распахнулась. Задом вошел Рашид; в одной руке он держал поднос с пиалами и блюдами со сластями, в другой - огромный медный чайник. Над носиком чайника курился парок.
- Вот, господин. А чайку я того… Вдруг гости захотят?
Оглянувшись и увидев Хасана, он чуть не выронил поднос:
- Простите, светлейший! И вы здесь? Вот чудо-то! Тогда принесу еще вашей любимой нуги.
- Да ты, Рошан, провидец, - проворчал Хасан, когда слуга ушел. - Но как ты знал, что мы будем… придем?
- Очень просто. Я ведь ухожу скоро. Разве могли вы отпустить меня, не попрощавшись?
- И то верно.
Да, прощание… Последнее чаепитие. Марьям торопилась разливать чай. Сгруженные у стен седла придавали комнате походный вид.
Между Рошаном и его гостями пролегла незримая черта. Хасану и Марьям предстояло остаться в Манбидже. Как-то уживаться с Имтисаль, Лямой и Айшей. Править городом. Что-то надо было делать с Исой, сидящим в подземелье. Рошана же ждала дорога.
С жаркими переходами и холодными ночевками. Драками, засадами и приключениями.
- Ну вот, Рошан, - неловко произнес Хасан. - Вот всё и кончилось. А знаешь, я всё равно рад, что так вышло. Я, может, детям буду рассказывать, что видел Защитника Городов.
- И внукам, - улыбаясь добавила Марьям. - У нас будет много внуков.
- Да, и внукам, - лицо правителя сделалось беспокойным. Он рыскал взглядом по комнате, словно ища, что бы сказать такое, чтобы скрыть неловкость. - Рошан! Какой удивительный кувшин! Аллах превеликий, а что в нем?
- Тебе лучше знать. Ведь это ты мне его подарил.
- Я? Не помню. Вернее, помню: я тебе его не дарил.
- Ну, значит, это неправильный кувшин. И мы будем бросать в него кости, объедки и разный мусор. А для начала…
Он поднял с пола принесенный Рашидом чайник. Стянул с горлышка кувшина тряпку и плеснул внутрь кипятка. Стены содрогнулись от дикого вопля.
- Что за чудо. Кричаший кувшин? А ну-ка еще!
- Не надо! - взмолился голос из кувшина. - О Рошан, не убивай меня! Клянусь, я скажу всё!
- Кто ты?
- Я - ассасин, посланец Габриэля. Сжалься, Рошан! У меня не было намерения причинять тебе вред.
- Ассасины в моем дворце? - Хасан нахмурился. - Эй, стража! Немедленно сюда!
- Не торопись, Хасан. Сначала узнаем, что ему надо. - Рошан покачал в руке чайник. - Эй, ассасин! Если не убивать, то зачем ты пришел? - спросил он.
- Габриэль хочет с тобой поговорить. Ты не раз становился на нашем пути. Ты не дал нам захватить город. Ты спасал отверженных, которых ас-Саббах притворил к смерти. Не пора ли закончить это глупое противостояние?
- Что, ассасины так быстро сдаются?
- Нет, но мы могли бы стать союзниками. Религия, которую ты исповедуешь, во многом схожа с нашей. Просто мы подходим к ней с разных сторон.
- Так-так. И чего же хочет Габриэль?
- Он предлагает встретиться в Антиохии. Там вы окажетесь в равных условиях. Франкам нет дела до защитника Городов, и никто не станет на тебя охотиться. Да и моему господину тоже спокойнее. Красивый город, в котором ни у кого не будет преимущества.
- Я согласен. Когда же мы встретимся? И где я найду Габриэля?
- Встреча состоится не позднее чем через неделю. Времени осталось мало. А найти Габриэля просто - он будет ждать тебя в…
Договорить ассасин не успел. В комнату ворвались стражники. Если до того в ней было тесно, как орехам в мешке, то стало, как семечкам в корзинке. Засверкали сабли. Воздух сгустился, словно грозовая туча.
- Где ассасин?! - заорал Сабих. - Я снесу ему голову!
- Стой! - закричал Рошан.
Но было поздно. Меч обрушился на глиняный бок кувшина. Фонтаном разлетелись черепки.
- О Сабих, как ты поторопился! - схватился за голову Хасан. - Как ты поспешил! Шайтан подтолкнул твою руку.
Рошан склонился над трупом ассасина. Как ни страшно было Марьям, но любопытство пересилило. Она заглянула через плечо гебра:
- О Аллах! Это же Зейд!
И действительно: в кувшине прятался лекарь Балака. Удар Сабиха был очень силен. Коротышку пригвоздило к стене, как жука булавкой.
Как же найти Габриэля? Хорошо хоть, теперь Рошан знал, куда отправляться.
Его ждала Антиохия.
МЕЛИСАНДА НА РАЗВЕДКЕ
Из осторожности мессир де Пейн расквартировал рыцарей в северной части города, неподалеку от Собачьих Ворот. Башня Двух Сестер располагалась на юге. Между храмовниками и ассасинами лежал целый город, и это его успокаивало.
Новый дом понравился всем. Гуго даже подумывал, не переехать ли в Антиохию, если дела пойдут совсем плохо. Но больше всех радовался Годфруа: он давно хотел посмотреть на Святое Копье, а церковь Святого Петра находилась всего в нескольких кварталах от храмовничьего жилья.
Утро началось с возвращения блудного брата. Сир де Сент-Аман попытался незаметно прокрасться в свою комнату, но магистр был настороже:
- Эй, Аршамбо, - позвал он.
- Да, мессир.
- В этот раз мы ждали тебя трое суток. Ты выполнил задание?
- С блеском, мессир. Я был скромен и незаметен, как врач святой Варвары.
- И каковы результаты? - Заметив Мелисанду, магистр жестом подозвал ее: - Пойдемте, сударыня, прогуляемся. Думаю, вам тоже интересно будет послушать.
Мелисанда с радостью согласилась. Предложение магистра попахивало приключением. Грех не воспользоваться таким случаем! Два рыцаря и принцесса двинулись в сторону ворот Святого Георгия. Аршамбо начал свой рассказ.
Нужное место он нашел сразу. Побродил вокруг, осмотрелся. Дом, о котором говорил магистр, стоял пуст и заброшен. По всему было видно, что покинули его недавно и в страшной спешке. Аршамбо видел туфлю, потерянную Исааком. Туфля выглядела почти неношеной: лет пять-шесть, не больше. По доброй воле иудей ни за что такую не бросит.
Всё это показалось рыцарю странным. Поэтому вместо того, чтобы вернуться к магистру и доложить результаты, он решил продолжить разведку.
- В доме напротив живет магометаночка, - рассказывал храмовник. - Достойная женщина. Мужа нет, сама восхитительна, как триста ангелочков. Смуглых ангелочков, конечно. И с ней ребенок - проныра и мошенник. Мы с Фатимой довольно близко познакомились.
- Надеюсь, - заметил Гуго, - не настолько близко, чтобы появился второй проныра и мошенник?
- Обижаете, мессир! Я же так, для пользы дела. - Аршамбо надулся.
На самом деле, заметил он, все его старания имели целью возвеличить орден, не более. Христианским женщинам сарацинки в подметки не годятся (он покосился на Мелисанду). И ему, то есть Аршамбо, достаточно свистнуть, как возле него закружится хоровод прекрасных дам. Так что магометанки ему не нужны, и если он общается с Фатимой, то исключительно из деловых соображений.
- Ну-ну, - усмехнулся магистр. - Прости, друг. Никак не хотел тебя обидеть.
Аршамбо успокоился и продолжил рассказ. На самом деле магистр де Пейн был несправедлив к нему. Если закрыть глаза на мартовско-кошачьи замашки Аршамбо, более полезного человека трудно было найти. Он снял дом Фатимы на две недели за смешную цену и предупредил, что в любой момент может вернуться, да не один, а с приятелями. И возможно, среди этих приятелей будет женщина. И очень возможно, что они будут вести себя… мнэ-э… несколько шумно.
- Интересно, - перебила его Мелисанда. - А у мусульман бывают святые?
- Бывают, - озадаченно посмотрел на нее Аршамбо. - Их зовут пророками. К чему это вы, Ваше Высочество?
- Понимаете, сир… Сдать дом проходимцу, которого видишь первый раз в жизни. Не взять денег. Вы ведь, сир Аршамбо, обещали заплатить денька через два, не так ли?
- Три.
- Вот-вот. Согласиться, что на две недели дом превратится в ад, свинарник и кобелярню, вместе взятые. Эта Фатима - святая.
- Вы забываете две вещи, сударыня, - улыбнулся магистр. - Аршамбо дьявольски обаятелен. Этораз.
- А два?
- Два… Хм… Сколько лет твоей пассии, Аршамбо?
- Около тридцати.
- Тридцать лет. Без мужа и с ребенком на руках. Думаю, мы не очень стеснили бы эту Фатиму.
Всё это Гуго произнес ровным голосом, без малейшего намека на превосходство. Мол, сударыня, мы всё понимаем. Дворцовое образование одно, а это жизнь. Рано или поздно все с этим сталкиваются.
Мелисанду его объяснения нисколько не удовлетворили. В Иерусалиме она тоже не в хрустальной башне жила и, как одинокие вдовушки ловят мужчин, вполне представляла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45