– Два десять, – возразила ему вслед Яна.
Без пяти три Шеф застал Яну спящей в замшево-вельветовом кресле. Скинув туфли и приняв позу зародыша, Яна почти целиком уместилась на сидении. За пределы сидения выступала только голова – она лежала на ладони, ладонь – на толстом подлокотнике. На экране с диагональю шесть метров светилась гигантская таблица, напоминавшая расписание транзитов на Терминале Фаона.
Шеф постоял над девушкой с полминуты, потом крадучись прошел к столу и выключил экран.
– Еще две минуты, Хью, – пробурчала Яна, пытаясь перевернуться на другой бок.
Шеф нажал на интеркоме вызов лаборатории Ларсона и во весь голос произнес:
– Хью, иди буди Яну как обещал.
– Сейчас иду, – совершенно буднично ответил Ларсон.
Вылетев из кресла, Яна первым делом бросилась надевать туфли, тараторя при этом:
– Шеф, это новая методика, Ларсон не даст соврать, погружение образа в подсознание, вызов подавленный ассоциаций, метод переноса применительно к графическим объектам, сублимация сверхчувственного и гештальт-анализ, Ларсон, скажи…
– Яна тебе пора вставать, – сказал вошедший Ларсон, развернулся и вышел.
– Да я, собственно, не против, – растерянно пробормотал Шеф. – Но раз образ уже погружен в подсознание, то доспать, я полагаю, ты можешь и у себя…
– Если Бьярки не занял кресло, – послышалось из-за неплотно прикрытой двери в коридор. Ларсон, оказывается, недалеко ушел.
Бьярки – это метровый (в сидячем положении) медведь из ваты и василькового плюша. Одно время он повадился слезать с магнитно-ядерного распознавателя, где было его персональное место, забираться в Янино кресло и спать там, раскинув лапы. Ежедневная дележка кресла продолжалась до тех пор, пока за дело не взялся я. Медведь и его сообщник отступили.
Справившись наконец с туфлями, пристыженная Яна удалилась к Ларсону выговаривать ему за забывчивость. Затем Ларсону досталось от Шефа, но по другой причине. Пока Яна возилась с таблицей, Ларсон искал на Накопителях Канала хоть какую-нибудь сапиенскую теорию, к которой подошло бы название «ОК-НО». За три дня Ларсон смог ознакомиться едва ли с одним процентом от общего числа проектов как найти и поймать инопланетянина. Название «ОК-НО» ни к одному проекту не подходило. Нетронутым особняком стояли теории, объясняющие, почему инопланетянина нельзя ни найти ни поймать – эти теории Ларсон отложил на потом.
Вечером нас посетил инспектор Виттенгер. Стычку с Галактической Полиции он выиграл, как показали свидетели, техническим нокаутом и теперь чувствовал себя превосходно.
– А, Ильинский! Вернулся! – перегородив весь холл, распахнул он мне свои объятия. – Как отпуск? Что-то ты не загорел…
– На Земле теперь пасмурно, – ответил я, раздумывая, с какой стороны его обойти.
– Ты тут такое пропустил! – продолжал он, принимая левостороннюю стойку. Он знал, что я этого не люблю.
– Меня ознакомили, – кивнул я. Слово «пропускать» для меня теперь имело другое значение. – Я не в форме, инспектор. Идите, разминайтесь на гэпэшниках.
Инспектор хотел возразить, что он уже размялся, но Шеф пригласил нас к себе в кабинет.
– Эти идиоты из ГП все улики поперепортили, – жаловался Виттенгер по сотому разу. – Да, спасибо, на сегодня это последняя…
Шеф наливал инспектору третий последний бокал «Реми Мартина».
– Почему мне так нельзя, – стенал Виттенгер, – понравилось дело – расследую, не понравилось – ну его к матери!
– Jedem das seine. – Говорить бестактности Шеф предпочитает по-немецки. – Тело Мак-Магга вам вернули? – спросил он, поставив бутылку так, чтобы далеко не тянуться.
– Ага, сегодня утром дослали недостающие детали.
– Голову? – предположил я.
– Ее, – подтвердил инспектор, – а ты откуда знаешь?
– Обычная практика ГП: сначала туловище, потом голову.
– Что-то я ни разу ни слыхал о такой практике, – покачал головой инспектор. – А вы? – обратился он к Шефу.
– Впервые слышу. Как они объяснили задержку… эээ… головы.
– Ха! Сначала они попытались сострить. Купер… вы знаете Купера?
Шеф кивнул:
– Майор Купер, представитель ГП на Фаоне.
– Ага, точно. Так вот. Этот Купер слепил этакую ехидную рожу и говорит, мол, ваша таможня не пропускает. А я ему…
– Стоп! – резко оборвал его Шеф. – Но до этого вы говорили, что тело Мак-Магга с Фаона не вывозили.
– Хитрите, Шеф, – погрозил пальцем Виттенгер, – ничего такого я вам не говорил. Вы от кого-то другого об этом узнали. Но вы правы, тело Мак-Магга лабораторию представительства ГП не покидало.
– Иными словами, Купер проболтался. Тело они оставили, но голову вывозили. Интересно, куда и зачем.
– За две недели далеко не увезешь, – сказал я, – чтобы еще и успеть вернуть. У Терминала Фаона стоит их корабль. У Терминала Хармаса – по крайней мере три корабля. Вопрос только, как отличить гэпэшный корабль от, сами знаете, чьего…
– От чьего? – мигом навострил уши Виттенгер. Шеф, глядя на меня, фыркнул.
– Не слушайте, что он говорит, инспектор. Скажите, а голову вам вернули в полном, так сказать, комплекте?
– Так она с самого начала была разукомплектована, – напомнил Виттенгер. – Опись у Остера, это криминалист наш, вроде вашего Ларсона.
– Знаю, Ларсон рассказывал. Вы не позволите им поговорить?
– Удивляюсь я на вас, – усмехнулся инспектор, – вы забыли, что мы живем на свободной планете. Как я по-вашему могу запретить Остеру и Ларсону поговорить? Рты им зашью, что ли?
– Не ёрничайте, – поморщился Шеф, – вы все прекрасно поняли. Я хочу, что бы Ларсон встретился с Остером в патологоанатомической лаборатории у тела Мак-Магга.
– Вот теперь понял, – сказал Виттенгер и посмотрел в пустой бокал.
Шеф отстрелил стеклянную гильзу под стол и с гримасой фокусника, который якобы удивлен, что фокус в кои веки наконец удался, извлек оттуда же непочатый снаряд.
– За понимание! – провозгласил он. – Отказов не принимаю.
В одиннадцатом часу, со словами «мудро вечера утренее», Виттенгер свалил. Выпроводив инспектора, Шеф вызвал Ларсона. Ларсон раньше одиннадцати из Редакции не уходит, и Шеф никак не нарадуется тому, что эксперт всегда под рукой.
– Остера помнишь? – спросил Шеф.
– Лаборантишку-полицейского? Ну помню.
– Никаких «ну помню». Теперь ты должен с ним подружиться. С утра отправишься к нему в морг и выяснишь, что ДАГАРцы хотели найти в мозгах у Мак-Магга.
Ларсон встал в позу:
– Настоящая дружба, Шеф, не имеет целью извлечение выгоды.
– Подружишься, причем, семьями, – не отступил Шеф.
Ларсон ответил, что яволь, нихт проблем.
На другой день, перед самым обеденным перерывом, Ларсон прибыл в Отдел и стал рваться к Шефу на доклад.
– Сходил бы сперва пообедал, – посоветовал ему Шеф, прямо на столе разворачивая сэндвич с фаонорелью. Сэндвич из буфета принесла Яна.
– Спасибо, Остер меня угостил, – ответил Ларсон и выложил на стол рядом с сэндвичем стопку снимков.
Шеф облизал указательный палец левой руки и ногтем подтолкнул к себе верхнюю фотографию.
– Что это?
– А, это! – Ларсон подскочил к столу. – Это срезы тканей лобных долей. Лежали нашинкованные в отдельном пакетике. Остер сказал, что пакетик пришел из ГП. Сам он такие срезы не делал. Вот сюда взгляните…
Шеф глядел не на фотографию, а на сэндвич.
– Тьфу, опять с костями! – Он вытянул из сэндвича тонкую фаонорельную кость.
– Не хотите, как хотите, – обиженно произнес Ларсон и сгреб снимки.
Во мне Ларсон нашел куда более благодарного слушателя. Рассмотрев снимки и выслушав комментарии эксперта («вверх ногами держишь!», «нет, не дыра, просто засвечено», «А, это мой младшенький!»), я оказался во власти смутных подозрений.
– Хью, здесь кто-то кого-то дурит. Нет, я не тебя и себя имею в виду, – поспешил я добавить, потому что Ларсон стал тут же нервно сгребать снимки. – ДАГАРцы исследовали вполне определенный участок в передней части мозга. Участок размером, как ты говоришь, с зарплату полицейского эксперта…
– Это не я говорю, это Остер так сказал, – возразил Ларсон.
– И сколько это будет в микронах?
– Пять тысяч. Пять миллиметров. Смотря, конечно, в каких купюрах…
– Ладно, забудем про купюры. Итак, пятимиллиметровый участок был вырезан хирургическим лазером, а не «Ижевском». Из «Ижевска» Мак-Маггу снесли правую затылочную. А Шеф говорит…
– Он ничего не говорит, – возразил Ларсон. – Он жует сэндвич с фаонорелью.
– С майонезом?
– Нет, коричневый такой соус, импортный, с Земли. Забыл, как называется.
– Не гранатовый?
– Да, точно, гранатовый.
– Шикует, однако. Вспомни, в чем Шеф убеждал Виттенгера. Он убеждал его в том, что убийца хотел не просто убить Мак-Магга, а еще и разнести ему голову в клочья. Но, судя по всему, именно тот участок мозга, которым заинтересовался ДАГАР, остался цел. Убийцу ввела в заблуждение голографическая паутинка, и он промахнулся. Тем не менее, ДАГАР не нашел того, что искал. Ты что-нибудь понимаешь?
– Я понимаю только одно: ДАГАР принял Мак-Магга за кого-то другого.
– Это понятно, но за кого другого? Мы полагали, что интерес к Мак-Маггу вызван тем, что его видели возле капитанских сейфов. С точки зрения ДАГАРА Мак-Магг либо преступник, либо свидетель. Нет, скорее, только свидетель. Свидетель чего? Возникновения гравитационной аномалии? Тогда при чем тут его мозги. Постой-ка… А что если они научились считывать память из мертвого мозга? Мак-Магг кого-то или что-то видел, изображение записалось в зрительную память, сохранилось там, как в ПЗУ, а ДАГАР память считал…
– Не говори ерунды, – оборвал меня Ларсон. – Даже у живого мозга нельзя считать память, не говоря уж о мертвом. Мак-Магг же не робот!
– Хм, не робот… Видел я тут недавно одного робота, у которого стерли память.
– Ты о Максе с Терминала Хармаса? – уточнил Ларсон.
– О нем, конечно. Темная история. Знаешь, Хью, по-моему, нам пора заняться систематизацией накопленного материала. А то у меня уже голова идет кругом. Шеф темнит, Яна погружена в поиски гармонии… Если она найдет недостачу в таблице, то нам придется придумывать, зачем Мартин или Рассвел или кто другой фальсифицировали таблицу. И мы окончательно свихнемся.
– Я не свихнусь, – заверил меня Ларсон, – но ты прав, пора навести порядок. Пойду-ка я посистематизирую, пока Шеф обедает.
– На, вот еще тебе для систематизации…
Это была непоправимая ошибка – отдать Ларсону только что пришедшее письмо от Рассвела. Вместе с письмом, я отдал Ларсону все лавры от назревавшего открытия, а сам, как всегда, остался в тени. Скромный труженик. Письмоносец. Альтруист от лени. Неужели Рассвел не мог начать письмо с главного – с вывода, а не с обширных ссылок на свои черт знает какие древние работы? А континуальные интегралы по ультра-струнам? Видел бы их Шеф. Но он увидел лишь конечный вывод, который, со всей помпой, был представлен Ларсоном по окончании обеденного перерыва.
– Господа! – обратился к нам Ларсон, заходясь от волнения. – Господа, прошу тишины!
Засучив рукава, он нетерпеливо прохаживался вдоль экрана в кабинете Шефа. Мы возились, пододвигая кресла и споря за лучшие места. «Волосатые кости», – вспомнил Ларсон и опустил рукава.
– В вельветовое не садись, опять уснешь, – предупредил Шеф Яну.
– Я уже выспалась, – возразила Яна, взбивая вельветовое сидение.
– Никто не уснет, – пообещал Ларсон и включил экран.
– Э, постой-ка, – запротестовал Шеф, – если ты собираешься демонстрировать нам голову Мак-Магга во весь экран, то давай без меня. С меня достаточно снимков. Пойду, навещу Бьярки, – он поднялся и пошел к дверям.
– Шеф, пожалуйста останьтесь, – взмолился Ларсон. – Клянусь ученой степенью, никаких голов, никаких мозгов вы не увидите.
Шеф пожал плечами, выгнал меня со своего кресла и вновь уселся.
– Валяй!
На экране появилась знакомая выпуклая поверхность и росток алеф-измерения в виде удава, присосавшегося к поверхности.
– Это что, краткое содержание предыдущих серий? – поинтересовалась Яна.
– Ждите, что дальше будет, – огрызнулся Ларсон.
Из угла экрана выполз жук, он направился к ростку-удаву.
– Заметили отличие? – спросил Ларсон, заглядывая нам в глаза. Яна первой уловила произошедшие изменения:
– Жук поумнел, – сказала она. – Взял в лапу дубину. Coleoptera sapiens.
– Habilis, – поправил ее Шеф.
Они оба были правы: у давешнего жука в правой передней лапке появилась бейсбольная бита. Помахивая битой, жук уверенно полз к ростку алеф-измерения.
– Щас как даст! – Яна приготовилась аплодировать.
Дать он ничего не успел. Силовые линии алеф-измерения опутали жука вместе с битой, втащили внутрь ростка и начали выкручивать ему лапы. Жук ворочался с боку на бок, сопротивляясь четырехмерной силе.
– Ну же! – переживала Яна. – Ларсон, ты садист!
– Потерпи секунду.
Жук отбился-таки от ростка и кубарем выкатился обратно на поверхность.
– Ну слава богу! – вздохнула Яна. – Это всё или ждем второй серии?
– Всё, если вы потрудитесь угадать, какие изменения произошли с жуком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56