- Спасибо, друг мой.
- Надеюсь, в скором времени ваш друг поправится.
- И мы тоже надеемся.
Они вошли в здание и тут же наткнулись на кругленького человека в
черной профессорской мантии.
- Простите меня, сэр, - сказала Сефрения, - вы медик?
- Несомненно.
- Не уделите ли вы нам несколько минут?
Толстяк повнимательнее присмотрелся к Спархоку и отрывисто ответил:
- Простите, я занят.
- А не могли бы вы направить нас к кому-нибудь из ваших ученых
собратьев?
- Можете заходить в любую дверь, - сказал человек в черной мантии,
махнув рукой, и быстро удалился от них.
- Странное отношение у здешних целителей к взыскующим помощи, -
сказал Спархок.
- Везде встречаются неотесанные люди, Спархок.
Они пересекли холл, и Спархок постучал в крашенную темной краской
дверь.
- В чем дело? - спросил утомленный голос из-за двери.
- Мне необходима консультация ученого врача.
Последовало долгое молчание.
- Ну хорошо, входите, - наконец ответил усталый голос.
Спархок открыл дверь и придержал ее для Сефрении.
В небольшой перегороженной комнатке школярского общежития сидел за
столом, заваленным грудой пергаментов и книг человек, казалось, уже
несколько недель назад забывший, что такое бритва.
- Что у вас болит? - спросил он Сефрению голосом человека,
находящегося на грани истощения.
- Не я больна, сэр, - ответила она.
- Значит, он? - сказал человек, указывая на Спархока. - На мой взгляд
у него вид вполне здорового индивида.
- Нет, сказала Сефрения, - он тоже не болен. Мы здесь по поводу
болезни одной девушки.
- Я не хожу к больным на дом.
- А мы и не просим вас делать этого, - сказал Спархок.
- Эта девушка живет далеко отсюда. Мы надеялись, что если мы подробно
опишем симптомы, то вы сможете сделать предположения о природе ее болезни,
- пояснила Сефрения.
- Я не делаю предположений, - коротко сказал медик. - Что за
симптомы?
- В большинстве своем такие, как бывают во время падучей.
- Ах, вот как. Вы оказывается сами определили диагноз.
- Но есть некоторые отличия.
- Ну, хорошо. Опишите их.
- Сильный жар и обильная испарина.
- Но эти два симптома никогда не сопутствуют друг другу, мадам. При
жаре кожа больного остается сухой.
- Да, я знаю.
- У вас есть какое-то медицинское образование?
- Я знакома с народной медициной.
- Из моего опыта мне известно, что простонародное лекарство больше
убивает, чем лечит, - фыркнул медик. - Ну, а еще что вы можете сказать?
Сефрения донельзя подробно описала весь ход болезни Эланы. Врач,
однако, как будто не слушал, внимательно уставившись на Спархока. Глаза
медика сузились, лицо приняло хитро-настороженное выражение.
- Прошу простить меня, - резко прервал он Сефрению, - но вам лучше
вернуться назад и еще раз проверить вашу подругу. То, что вы мне сейчас
описали, не подходит ни к одному известному науке заболеванию.
Спархок выпрямился и сжал кулаки, но Сефрения успокаивающе положила
ладонь на его руку.
- Спасибо, что уделили нам время, мой ученый господин, - спокойно
сказала она. - Пойдем, - добавила она Спархоку.
Они вышли из комнатки и пошли дальше по коридору.
- Двое к ряду, - пробормотал Спархок.
- Двое что?
- Людей с дурными манерами.
- Возможно, этому есть причина...
- Какая же?
- У тех кто учит, сама собой вырабатывается некоторая надменность.
- Но у тебя никогда ее не было.
- Я слежу за собой. Ну, давай попробуем зайти вот сюда. Может здесь
повезет.
В течение следующих двух часов они имели беседы еще с семью
высокоучеными медиками. И все они, разглядев лицо Спархока, прикидывались
несведущими.
- Все это мне кажется очень подозрительным, - проворчал Спархок,
выходя из очередного кабинета. - Стоит им взглянуть на меня, как все они
непонятно от чего мгновенно тупеют. Или это мне только кажется?
- Я тоже это заметила, - задумчиво ответила Сефрения.
- Я, конечно, понимаю, что мое лицо не порождает восхищения, но, по
моему, до сих пор никого и не оглупляло.
- Ну что ты, Спархок. У тебя очень хорошее лицо.
- Оно прикрывает фасад моей головы. Чего еще можно ожидать от лица?
- Да, борратские врачи оказались менее искусны, чем мы ожидали.
- Ну, тогда мы просто теряем здесь время.
- Еще не все потеряно. Давай не будем терять надежду.
Наконец в самом дальнем флигеле здания они наткнулись на небольшую
дверь из некрашенного дерева, спрятавшуюся в захламленной нише. Спархок
постучал, и из-за двери послышалось невнятное:
- Убирайтесь отсюда!
- Но мы нуждаемся в вашей помощи, сэр, - сказала Сефрения.
- Идите и приставайте к кому-нибудь другому. Не мешайте моему
утреннему возлиянию.
- Проклятье! - воскликнул Спархок и дернул за ручку двери. Дверь
оказалась заперта, что еще больше подогрело гнев Спархока. Ударом ноги он
разнес ее в щепки вместе с косяком.
Маленький сгорбленный человечек, сидящий в комнатушке за дверью
посмотрел на Спархока затуманенным взором.
- Уж больно вы громко постучались, дружище, - невозмутимо заметил он.
- Что ж теперь стоять на пороге, заходите, - всклоченные седые волосы
торчали во все стороны вокруг его головы. Одет хозяин комнатушки был
неважно.
- У вас что, вода здесь такая, что вы все так неподражаемо учтивы? -
едко поинтересовался Спархок.
- Не знаю, - ответил всклоченный человечек. - Я воды не пью, - и он
шумно отхлебнул из своей огромной кружки.
- Оно и видно.
- Ну так что, мы так и будем обмениваться любезностями, или вы,
может, все-таки расскажите, зачем пришли? - он близоруко посмотрел на
Спархока. - А-а-а... так вы тот самый и есть...
- Кто?
- Тот самый, с кем нам так настоятельно советовали не разговаривать.
- А нельзя поподробнее?
- Сюда несколько дней назад заявился какой-то... и сказал, что каждый
на факультете получит по сто золотых, если ты уйдешь отсюда ни с чем.
- А каков он был из себя?
- В военной одежде. С белыми волосами.
- Мартэл. - прошипел Спархок.
- Да, мы могли бы догадаться, - заметила Сефрения.
- Спокойнее, друзья мои, - произнес их собеседник. - Вы заявились
прямиком к лучшему врачу в Боррате, - он ухмыльнулся. - Все мои коллеги
просто надутые жабы в профессорских мантиях, и когда им нечего сказать,
начинают громогласно квакать, чтобы показать свою неподражаемую ученость.
Ни от одного из них вы все равно не услышали бы ничего путного. Тот, с
белыми волосами, сказал, что вы должны описать симптомы, и что какая-то
девушка где-то далеко очень больна. А ваш приятель - как вы сказали?
Мартэл? - предпочел бы, чтобы она не поправилась. Но от чего бы нам не
разочаровать его? - он сделал большой глоток из своей кружки.
- Вы делаете честь своей профессии, - сказала Сефрения.
- Нет. Просто я старый зловредный выпивоха. Мне хочется насладиться
дурацким видом моих высокоученых коллег, когда денежки просочатся у них
меж пальцев.
- Эта причина тоже заслуживает уважения, - признался Спархок.
- Несомненно, - ответил подвыпивший медик и уставился на нос
Спархока. - Почему тебе его не вправили, когда ты его сломал?
Спархок потрогал свой нос.
- У меня тогда были другие заботы.
- Я, пожалуй, мог бы тебе его вправить. Всего-то и дел, что взять
молоток, разбить тебе его заново, а потом вправить кость на место.
- Спасибо, конечно, но я уже как-то привык к такому.
- Ну, как хочешь. Тогда, может быть, вы опишите мне симптомы болезни
этой девушки?
И снова Сефрения пустилась в долгий рассказ о болезни Эланы. Их новый
знакомец слушал, почесывая за ухом и щуря глаза. Потом, порывшись в груде,
наваленной на его столе, он вытащил фолиант в потертом кожаном переплете.
Полистав книгу какое-то время, он с хлопком закрыл ее.
- Так я и думал! - победно воскликнул он.
- Ну что? - спросила Сефрения.
- Ваша подруга отравлена. Она еще не умерла?
У Спархока внутри все похолодело.
- Нет, - ответил он.
- Это вопрос времени, - пожал плечами медик. - Это редкий яд. Из
Рендора, и исход один - смерть.
Спархок стиснул зубы.
- Я возвращусь в Симмур и выпотрошу Энниаса тупым ножом, -
проскрежетал он.
Всклоченный медик-выпивоха с интересом посмотрел на него.
- А начать я тебе посоветую так, - сказал он. - Сделай горизонтальный
надрез пониже пупка, потом переверни лицом вниз и встряхни как следует.
Все должно вывалиться.
- Благодарю за совет.
- Не стоит благодарности. Если уж ты собрался сделать что-то, так
надо сделать это правильно. Я так понимаю, Энниас - это и есть отравитель?
- Несомненно.
- Ну так ступай и убей его тогда! Я ненавижу презренных тварей,
отравителей.
- Неужели не существует никакого противоядия? - спросила Сефрения.
- Насколько я знаю - нет. Я могу предложить вам поговорить с
несколькими известными мне врачами в Киприа, но девушка умрет раньше, чем
вы вернетесь назад.
- Нет, - сказала Сефрения. - Ее жизнь поддерживается пока.
- Интересно, каким образом?
- Госпожа - стирик, - объяснил ему Спархок. - У нее есть свои особые
способы.
- Магия? Неужели это и правда действует?
- Да.
- Что ж, хорошо. Тогда у вас может быть и есть время, - медик оторвал
кусок от одного из пергаментов на его столе и макнул перо в почти высохшую
чернильницу. - Вот, первое - это имена двух самых сведущих врачей в
Киприа, - сказал он, царапая на клочке какие-то каракули. - А это -
название яда, - сказал он, вручая обрывок Спархоку. - Ну вот, удачи вам, а
теперь ступайте, дайте мне закончить то, что я делал до того, как ты
разнес мою дверь.

16
- Потому что вы не похожи на рендорцев, - объяснил Спархок, - а
иностранцы привлекают к себе внимание там, и обычно отнюдь не
дружественное. Я смогу сойти за коренного жителя Киприа, и Кьюрик тоже.
Женщины в Рендоре закрывают лицо, так что с внешностью Сефрении тоже не
будет никаких проблем. А остальные должны будут остаться.
После возвращения Спархока и Сефрении все собрались в общем зале
гостиницы. В комнате этой не было особой обстановки, лишь узкие скамьи
стояли вдоль стен. Узкие окна не были ничем занавешены. Спархок рассказал,
что поведал подвыпивший профессор, и о том, что Мартэл прибег на этот раз
к подкупу, а не своеобычному для него насилию.
- Но мы можем, например, перекрасить волосы, - запротестовал Келтэн,
- это же нам поможет.
- Все дело в том, как ты себя держишь, Келтэн. Можно выкрасить тебя
хоть в зеленый, но люди все равно будут узнавать в тебе эленийца. То же
самое можно сказать и об остальных. Все вы рыцари, и потребуются годы,
чтобы вы иногда научились забывать об этом.
- Так ты хочешь, чтобы мы остались здесь? - спросил Улэф.
- Нет. Мы поедем до Мэйдела все вместе. Если в Киприа что-то
случится, я смогу быстрее дать вам знать.
- Ты кое-что проглядел, Спархок, - сказал Келтэн. - Мы же знаем, что
у Мартэла везде свои глаза и уши, если он сам не поблизости. Если мы
выедем из Борраты, да еще в полном вооружении, он будет знать об этом, не
проедем мы и полулиги.
- Пилигримы, - бросил Улэф.
- Что? - нахмурясь спросил Келтэн.
- Уложим наши доспехи в тележку, оденемся в неприметные одежды и
пристанем к каким-нибудь пилигримам. Никто на нас и не взглянет второй
раз. - Улэф посмотрел на Бевьера и спросил:
- Ты хорошо знаешь Мэйдел?
- Там есть один из наших Замков. Я время от времени бываю там.
- Там есть что-нибудь, куда могут идти пилигримы?
- Да, но пилигримы редко путешествуют зимой.
- Ну, если мы им заплатим... Мы бы наняли нескольких, и заодно
священника, чтобы петь гимны и литании по дороге.
- Это выход, Спархок, - сказал Келтэн.
- А как, если что, мы узнаем этого Мартэла? - спросил Бевьер. - Я
имею в виду, если мы столкнемся с ним, пока ты будешь в Киприа.
- Келтэн его знает, да и Телэн его дважды видел, - ответил Спархок.
Потом он, как будто что-то вспомнив, посмотрел на Телэна, который делал
"кошачью колыбель", развлекая Флейту. - Телэн, - сказал он, - ты смог бы
нарисовать портреты Мартэла и Крегера?
- Конечно.
- И я могу вызвать образ Адуса, - добавила Сефрения.
- Ну, с Адусом все просто, - сказал Келтэн. - Наденьте доспехи на
здоровенную обезьяну, и вы получите Адуса.
- Отлично, так мы все и сделаем, - сказал Спархок. - Берит!
- Да, мой господин.
- Ступай поищи в округе церковь, лучше победнее. Поговори там с
викарием, скажи, что мы оплачиваем паломничество к святым местам в
Мэйделе. Пусть соберет с дюжину нуждающихся прихожан и приведет их сюда
завтра утром. Скажи, что мы хотим, чтобы он был нашим духовником в этом
паломничестве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60