Мы изменились.
- Если на то пошло, вы изменились гораздо больше меня, Ваше Святей-
шество. Я до сих пор - простой робот, который прибыл сюда с Земли. И мои
убеждения гораздо ближе к нашему первоначальному плану, чем ваши. Я
участвовал в вашем создании, и мы все старались вложить в вас величие,
мудрость, стремление к святости. Но вы... вы должны простить мне эти
слова вы уже не тот, кого мы создавали.
Папа издал звук, который, не будь он машиной, можно было бы посчитать
смешком.
- Да, конечно, я уже не тот. Да и как можно было ожидать, что я не
буду изменяться? Неужели ты думал, что я буду раз и навсегда таким, ка-
ким вы меня создали? Разве я мог не меняться, постоянно вбирая в себя
новые факты, новые мысли? Естественно, я теперь уже не робот №в чистом
виде¤, я успел растерять многом из той вашей №человечности¤, что вы за-
ложили в меня. Я стал... сейчас подумаю, как лучше сказать... более чу-
жаком, что ли. За века в меня попало столько всего инопланетного -
большей частью, кстати говоря, просто чепухи, мусора - а от человека и
от робота во мне стало намного меньше, чем раньше. Этого не мог ожидать
даже ты, Джон. Это было совершенно необходимо. Мне пришлось развить в
своей структуре отдельные фрагменты, чтобы решать проблемы, связанные с
чужеродными понятиями. Конечно, я изменился. Я уже не просто инструмент,
созданный вами, роботами. Признаться, я удивлен, что ты этого не знал. У
меня колоссальный банк данных - он каталогизировал и ждет переработки в
матрацу. Это колоссальная работа. Должен тебе признаться, Джон, я уже не
раз имел возможность с горечью убедиться, что в триллионах моих ячеек
памяти обязательно находятся такие, которые не стыкуются одна с другой
даже тогда, когда кажется, что должны состыковываться замечательно. Увы,
их приходится, образно говоря, вынимать и класть на полочку до тех пор,
пока не прибудет новая информация, которая позволит двум, трем, дюжине
ячеек объединиться и в результате дать что-то ценное, логичное. Джон,
мне не стыдно признаться тебе, что порой я буквально трещу по швам от
обилия неразрешенных вопросов, - или наполовину неразрешенных - порой,
как в головоломке, недостает одного-двух кусков, чтобы образовалось неч-
то целое. Но есть и такие головоломки, которым не сложиться никогда, и я
никогда не найду ответа-кусочка. Это ваша беда, роботов. Вы хотите полу-
чать ответы, а у меня порой их нет. Как я уже сказал тебе, Вселенная не
так проста, как нам когда-то казалось. Я - долгосрочный проект, а вы
требуете у меня скоропалительных, немедленных ответов.
- Не сказал бы, Ваше Святейшество, что тысяча лет - это немедленно.
Папа вновь издал звук, напоминающий короткий смешок.
- В моем понимании это очень, очень мало. Если я проживу миллион
лет...
- Проживете. Мы об этом позаботимся.
- Ну что ж, - сказал Папа, - тогда есть некоторая надежда, что мы
придем к вашей цели.
- К нашей цели? Ваше Святейшество, вы так говорите, что можно поду-
мать - это не ваша целью.
- Да, конечно, и моя тоже. Но нельзя игнорировать другие аспекты на-
шей работы. Невозможно предугадать, к чему приведет тот или иной этап
исследований - очень часто направления непредсказуемы.
- Ваше Святейшество, вы позволили Ватикану свернуть с прямой, верной
дороги, это вы дали ему пойти скользкими путями, по этим самым непредс-
казуемым направлениям. Кардиналы борются за власть...
- Не могу не согласиться, - сказал Папа, - что некоторые из моих кар-
диналов оказались никчемными, но это не так уж плохо. С точки зрения ад-
министративных навыков, у них все в порядке. Ну, к примеру, кто осмелит-
ся отрицать, что программа паломничества выполняется весьма успешно?
- Вы меня просто убиваете своим цинизмом, Ваше Святейшество! Отчего
вы вспомнили о программе паломничества? Мы поддерживаем ее только из фи-
нансовых соображений. Мы пичкаем этих убогих паломников жуткой смесью
религиозных понятии, которые они не в силах усвоить, и в том, что они
получают от нас, ни на грош правды и искренности. И самое худшее, что
они именно потому и верят в то, что мы им предлагаем, что ничегошеньки в
этом не понимают!
- Слишком мало правды, говоришь? Я бы мог спросить у тебя: №Что есть
правда?¤, №Что есть истина?¤, но не буду, потому что ты станешь отвечать
и еще больше огорчишь меня. Нет, я не совсем согласен с тобой относи-
тельно программы паломничества и продолжаю стоять на своем: программа
приносит-таки некоторый доход, и мы нуждаемся в нем, а кроме того - она
служит неплохим прикрытием, создавая нам репутацию приверженцев глупого
культа на тот случай, если нами кто-то всерьез заинтересуется, - правда,
в этом я сильно сомневаюсь.
- Я не разделяю вашего отношения к этой проблеме, - упрямствовал ро-
бот. - В программе паломничества мы избрали принцип плавания по течению,
а этого мало. Мы можем и должны сделать гораздо больше. Мы обязаны забо-
титься о каждой душе, которая жаждет...
- Вот за что я всегда так ценил тебя, Джон, так это за твою вечную
заботу о душах заблудших и о собственной, в частности, тогда как ты дол-
жен понимать, что никакой души у тебя нет.
- А я не знаю, что у меня нет души! - огрызнулся робот. - Мне удобнее
думать, что она у меня есть. Вполне резонно считать, что всякое разумное
существо наделено душой.
- Что бы ею ни было, - уточнил Папа.
- Да, вот именно, - подтвердил Джон.
- Никто больше не осмеливается так разговаривать со мной, - сказал
Папа. - И я ни с кем так не говорю, как с тобой. Вот почему я так ценю
тебя, вот почему ты - мой друг, хотя, послушав наш разговор, вряд ли
кто-нибудь сказал бы, что мы - друзья. Знаешь, было время, когда я поду-
мывал, не сделать ли тебя кардиналом, но в роли садовника ты способен
принести мне больше пользы. А ты сам-то не хотел бы стать кардиналом?
Джон захлебнулся от удивления и издал какой-то нечленораздельный
звук.
- Ну, вот и славно. Я так и думал, - резюмировал Папа. - Ты как са-
довник опасен, а как кардинал был бы опасней в сто раз. А теперь отвечай
мне, и немедленно - не вздумай заговаривать зубы и сочинять: ведь это
именно ты поднял эту суету относительно канонизации Мэри?
- Да, я, - дерзко ответил робот. - И мне нечего стыдиться. Народу
нужны святые - преданным роботам в Ватикане и верным людям в поселке.
Вера их скудеет, ей нужна поддержка. Что-то нужно такое... мощное, вели-
чественное, чтобы еще раз подтвердить правильность избранной нами цели,
ради которой мы прибыли сюда. Но если Мэри выгнали из Рая...
- Джон, ты в этом уверен?
- Нет, я же сказал вам, что это не более чем слухи. Мэри осуществляла
какое-то наблюдение и вернулась из него совершенно потрясенная. Чем, по-
чему - не знаю, Экайер уперся и не желает передавать оба кристалла в Ва-
тикан. А наш новичок - этот маленький доктор - упорно избегает моих воп-
росов. Он знает все, что знает Экайер. И оба они - негодяи!
- Не нравится мне эта идея с канонизацией, - проворчал Папа. - Это
шаг назад, к земному христианству. Не то чтобы христианство было так уж
дурно само по себе, но ему было далеко до того, чем оно притворялось. Я
говорю в прошедшем времени, хотя отлично знаю, что христианство сущест-
вует до них пор. А употребил прошедшее время я потому, что не имею поня-
тия, как оно развивалось, чем стало.
- Смею вас уверить, - язвительно проговорил Джон, - что и оно претер-
пело кое-какие изменения. Не стал бы называть это №развитием¤, честно
говоря, но изменения налицо.
- Вернемся к вопросу о канонизации. Если слухи верны, твое предложе-
ние канонизировать Мэри теперь будет выглядеть не так привлекательно. Мы
не можем объявить святой женщину, которую выгнали из Рая.
- Вот именно это я и пытаюсь вам растолковать! - обрадовался Джон. -
Нам позарез нужна святая как символ, как спасательный круг, за который
наша вера могла бы ухватиться и удержаться на плаву. Я ждал, когда поя-
вится святая или святой, и теперь мы просто не имеем права упускать та-
кой случай! Ватикан во что бы то ни стало должен получить кристалл с за-
писью о Рае - этот, самый последний - и либо уничтожить его, либо спря-
тать. Мы со всей ответственностью должны подойти к сокрытию того факта,
что ее изгнали из Рая.
- Джон, - строго проговорил Папа, - ты должен отдавать себе отчет в
том, что это не Рай.
- Нисколько не сомневаюсь.
- Но тебе хочется, чтобы вся наша братия поверила в Рай?
- Ваше Святейшество, это необходимо! Нам нужна святая, нам нужен Рай!
- А ведь мы только что толковали о поисках более истинной религии.
Теперь же...
- Ваше Святейшество!
- Знаешь, Джон, что я тебе скажу? Если нам действительно нужен свя-
той, то у меня на это место есть кандидат получше Мэри. Умный, амбициоз-
ный робот, настолько ослепленный любовью к народу и верой в его спасе-
ние, что отказался от возможности занять высокий пост в Ватикане ради
того, чтобы до конца дней своих возиться с розами.
Джон истерично взвизгнул - редкий случай для робота.

Глава 31.
Старожилы Харизмы, стражи лесов, пустынь и вод - глухоманы - вели не-
торопливую соседскую беседу, которой никто не слышал и не замечал, кроме
них самих. Они переговаривались через всю планету легко и просто, испол-
ненные уважения друг к другу, давая каждому возможность высказаться.
- Было время, - сказал тот, что обитал на плодородной, цветущей рав-
нине, тянувшейся до самого горизонта позади уже знакомого нам горного
хребта, - было время, когда меня очень волновал металлический народец,
обосновавшийся на нашей планете. Я боялся, что они расплодятся, доберут-
ся до нашей земли, наших деревьев, что начнут выкапывать наши драгоцен-
ные минералы, отравят наши воды, опустошат земли. Но еще более я обеспо-
коился, когда узнал, что металлический народец - дело рук другого народ-
ца - органического, который в свое время создал их себе как слуг. Но я
наблюдал за ними долгие годы и решил, что они совсем не опасны.
- Да, они - народец очень милый, - подхватил глухоман, живший на хол-
ме повыше хижины Декера, откуда он лучше остальных мог наблюдать за Ва-
тиканом. - Они пользуются нашими богатствами, но делают это мудро - бе-
рут не более того, что нужно, и следят за тем, чтобы почва не истоща-
лась.
- Поначалу, - вступил в разговор тот, что жил среди высоких скал к
западу от Ватикана, - меня пугало, что они так интенсивно используют де-
рево. И тогда, и теперь им нужно много дерева. Но и деревом они пользу-
ются экономно, никогда не берут лишнего. И часто даже сажают молодые де-
ревца, чтобы заменить срубленные.
- Нет, что ни говори, а соседи они неплохие, - сказал, глухоман, что
жил на берегу океана, на другом краю планеты. - Если вам и суждено было
иметь соседей, то лучше не придумаешь. Повезло нам с ними.
- Да, повезло, - согласился тот, что жил в долине. - Но не так давно
мы были вынуждены убить...
- Да, но то не был представитель металлического народа, - возразил
глухоман, живший неподалеку от хижины Декора. - И с ним вместе были дру-
гие - представители той самой органической расы, о которой мы уже гово-
рили. Тут их довольно много, и появились они вместе с металлическим на-
родом. Те, что живут тут давно, - потомки прибывших вместе с металличес-
ким народом. И они не имеют дурных намерений относительно нас и нашей
планеты. К сожалению, они нас побаиваются, и от этого их отучить трудно.
В числе убитых был чужой, он был здесь новичком и, осмелюсь заметить,
весьма отличался от тех, кто тут давно обитает. У него было приспособле-
ние, которое, как он думал, могло помочь ему расправиться с нами, хотя
зачем ему это понадобилось, не представляю.
- Безусловно, - сказал тот, что жил высоко в горах, - мы этого допус-
тить никак не могли.
- Да, не могли, - согласился глухоман Декера, - хотя мне очень жаль,
что пришлось поступить именно так. Особенно жалко, что пришлось убить и
тех двоих, что сопровождали новичка, который задумал нас прикончить. Ес-
ли бы они не пошли с ним, все не было бы так безнадежно.
- Увы, мы не могли ничего поделать, - подтвердил тот, что жил у океа-
на.
На мгновение они умолкли и стали молча показывать друг другу то, что
видели и ощущали: широкую, ровную степь, уходившую вдаль во все стороны
до самого горизонта; травы, колыхавшиеся под порывами ветра, словно
морские волны; нежные тюлевые цветы - братья травы; широкую полосу пес-
чаного берега, протянувшуюся на многие мили вдоль океана, вздымавшего
зеленые волны, обрамленные белыми кружевами пены; птиц, похожих и не по-
хожих одна на другую, летающих над волнами и гнездящихся на песке, в
одиночку и целыми стаями парящих и кружащихся в прекрасном воздушном
танце; глубокую, потаенную торжественность густых лесов;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50