Отхлебнув молока, она спросила:
- Аза, ты не мог бы рассказать мне о себе? Ты появился на Земле?
- Нет, мисс, не на Земле.
- Значит, здесь?
- Да, здесь. Я - робот третьего поколения.
- Понятно. И сколько же здесь может быть поколений?
- Трудно сказать. Это как считать, мисс. Кто говорит - пять, а кто -
и все семь.
- Так много?
- Так много. Может, и больше.
- А ты бывал когда-нибудь в тех местах, которые находили Слушатели?
- Дважды, мисс. Я совершил два путешествия.
- А за пределами пространства и времени бывал?
- Один раз.
- А ты не мог бы мне рассказать, на что это похоже?
- Не могу, мисс. Невозможно рассказать. Просто - другое место. Совсем
не так, как здесь.
Глава 18.
Теннисону снился математический мир. На этот раз одно из уравнений
показалось ему знакомым. Да нет, не одно, а больше...
Первое, как ему почудилось, было Экайером. График и внешне неуловимо
напоминал Экайера, и уравнение, которое он изображал, несло в себе
что-то экайеровское, но что именно - он понять не мог. Может быть, дело
в цвете - в графике преобладали серый и розовый цвета, а именно они по-
чему-то ассоциировались с Экайером.
№Нет, цвета тут ни при чем, - думал Теннисон во сне. - Скорее всего,
дело именно в тех компонентах, в тех символах, которые слагают уравне-
ния, в зримых очертаниях графиков¤.
Теннисон мучился, тяжело дышал, покрывался потом, напрягался изо всех
сил, пытаясь решить уравнения, но это оказалось не под силу, - ведь он
не знал ни условий, ни значения знаков и символов.
Он неохотно, с трудом отошел от того уравнения, что показалось ему
Экайером. №Нужно посмотреть с другого места, - решил он. - Отвести
взгляд и посмотреть снова - вдруг тогда все станет ясно?¤
Ему обязательно, во что бы то ни стало надо узнать, Экайер ли это.
Окружающее виделось Теннисону в дымке, очертания графиков расплыва-
лись, воздух - если это был воздух - колебался, дрожал.
№Если хоть что-нибудь тут стояло на месте, я бы смог все как следует
разглядеть¤, - страдал Теннисон. Вся беда была в том, что вроде бы и не
менялось ничего, но во всем ощущалась такая зыбкость, такая изменчивость
- того гляди, все растает.
Он исполнил свое намерение - отвел взгляд в сторону и снова взглянул
на то же самое место, в надежде, что застанет график врасплох.
№Экайер¤ исчез! Пропали серый и розовый цвета. Теперь на этом месте
возникли совершенно другой график и другая цепочка уравнений. Они горели
ярко-лиловым и золотым цветами.
Глядя на этот график, Теннисон окаменел. Мурашки побежали по спине. В
ужасе он закричал:
- Мэри! Мэри! Мэри!
Пытаясь стряхнуть оцепенение, мучительно, напрягая последние силы, он
попытался вырваться оттуда, где находился. Но бежать было некуда, и ка-
кая-то неведомая, невидимая сила держала его, не давая уйти.
- Нет! Нет! Нет! - кричал он, а кто-то шептал ему:
- Ну-ну-ну... - и ласковые руки гладили его...
Открыв глаза, он обнаружил, что кругом темно, - и это было странно,
ведь глаза его были открыты.
Знакомый голос произнес:
- Нет-нет, Губерт, все в порядке. Просто ему снился страшный сон.
- Джилл... - слабым голосом выговорил Теннисон.
- Да, милый. Все хорошо. Я с тобой. Ты вернулся...
Он лежал на кровати. Над ним склонилась Джилл, а в дверном проеме
застыл Губерт.
- Я сегодня задержалась допоздна, - объяснила Джилл. - Думала, ты уже
спишь, но на всякий случай постучала, и Губерт впустил меня. Я хотела
повидаться с тобой. Мне так много нужно сказать тебе, Джейсон.
- Я был в математическом мире, - сказал Теннисон. - Опять он мне
приснился. Джилл, я видел Экайера - он был серо-розовый, а когда я на
секунду отвел взгляд...
- Ты кричал что-то про Мэри. Там была Мэри? Райская Мэри?
Он кивнул и попытался сесть, все еще не в силах окончательно прогнать
кошмарное видение.
- Мэри была лиловая и золотая, - сказал Джейсон. - И это было ужасно!
Глава 19.
Двенадцать лет Декер не возвращался к катеру - да, двенадцать лет на-
зад он ушел отсюда насовсем, а катер остался лежать в небольшом, зарос-
шем густой травой ущелье между отвесными скалами. За годы все вокруг
сильно заросло, но не настолько, чтобы катера совсем не стало видно. По
всей вероятности, не только Декер, но и никто сюда не наведывался все
эти годы, потому что катер лежал так, как запомнил Декер. Он сам удивил-
ся, что легко удалось разыскать катер, не заблудиться в бесчисленных от-
рогах и выйти куда нужно.
- Ты здесь, Шептун? - спросил Декер.
Можно было и не спрашивать, но все-таки...
- Да, Декер, я здесь. И глухоман здесь. Он много дней подряд наблюдал
за нами.
- На что мы ему сдались?
- А он просто любопытный. Интересно ему. Ты интересен и вообще люди.
И мне ты интересен. Зачем ты вернулся к своему началу?
- Это не мое начало, - ответил Декер. - Начало мое не здесь, оно было
далеко отсюда.
- Ну, тогда... к своему началу на этой планете.
- Скажем так. Знаешь, что это такое там лежит?
- Ты мне говорил. Спасательный катер. Устройство, которое пронесло
тебя в целости и сохранности через пространство, пока не отыскало плане-
ту, на которой ты был бы в безопасности, где ты мог бы выжить. А больше
ты мне никогда ничего не рассказывал. Мне, самому близкому другу...
- Ты - мой самый близкий друг?
- Если не я, назови другого.
- Увы, ты прав, - признался Декер. - Ну, слушай. Выйдя из анабиоза, я
даже не представлял, куда меня занесло. Поначалу мне показалось, что это
необитаемая, девственная планета, что здесь нет никакой, даже самой при-
митивной цивилизации. Я начал ее познавать, исследовать. За временем я
не следил, но, наверное, многие недели бродил по округе и не видел ниче-
го, кроме дикой природы, и должен тебе сказать, что это мне было по ду-
ше. Я решил, что я один-одинешенек на всей планете. Но как-то раз, на
много дней отойдя от катера, я вышел на высокий горный гребень и увидел
Ватикан - белоснежные, строгие здания вдали. И я понял, что не одинок,
что здесь живут разумные существа, хотя тогда я даже не догадывался, кто
они такие.
- Но ты не побежал туда сломя голову?
- Откуда ты знаешь, Шептун?
- Я догадываюсь, потому что я знаю тебя, Декер. Я знаю, что ты за че-
ловек - сам по себе, замкнутый, никто тебе не нужен, никому не желаешь
ничего про себя рассказывать. Отшельник. Одиночка.
- Все-то ты знаешь, - вздохнул Декер. - Несносное создание.
- От такого слышу, - сказал Шептун. - А еще гордый очень. Ох и гор-
дый... А почему ты такой гордый, Декер?
- Если бы я знал. По-моему, я всегда такой был.
А глухоман притаился в зарослях на взгорье, на самом краю усеянного
валунами плато, и смотрел на них сверху вниз. Только сейчас Декер отчет-
ливо ощутил его присутствие. Догадываться о том, что глухоман неподале-
ку, он стал еще до того, как об этом объявил Шептун.
- А глухоман-то все не уходит, - сказал он Шептуну.
- Не обращай внимания, - посоветовал Шептун. - Он просто хочет смот-
реть на нас - и смотрит. Думает, мы не знаем, что он здесь.
Декер пожрал плечами и задумался. Он вспомнил о том дне, когда впер-
вые увидел Харизму и Ватикан, увидел и понял, что он не один на необита-
емой планете. В тот день он вернулся к катеру, собрал кое-какие пожитки
- инструменты, посуду - все самое необходимое - и отправился в сторону
поселка, только раз остановившись, чтобы бросить взгляд на катер, лежав-
ший в травянистом ущелье - последний, прощальный взгляд.
Добравшись до поселка, он выбрал место на окраине и, никому ничего не
говоря, принялся за постройку хижины. Валил деревья нужного размера,
сдирал кору, прикатывал бревна на место постройки. Набрал камней, чтобы
сложить печку и очаг, сходил в город и купил в небольшой лавчонке стекла
для окон. Законопатил щели между бревнами мхом и глиной. Набрал дров про
запас и хвороста, сложил поленницу. Вскопал и разрыхлил землю под сад и
огород и еще раз наведался в поселок, чтобы купить семян и саженцев. По-
садил деревья, засеял огород. Все время потом он жил тем, что давал ему
собственный клочок земли. Правда, иногда он охотился, - но только чтобы
прокормиться. Пока в саду и огороде ничего не созрело, он разыскивал в
лесу дикие растения и пересаживал на грядки. Ловил рыбу в ближайшем
ручье.
Поначалу его навещали любопытствующие обитатели поселка; казалось,
вопросы так и вертятся у них на языке. Как-то заглянул монах из Ватикана
- робот в коричневом балахоне, самый симпатичный из всех роботов, кото-
рых Декеру когда-либо доводилось встречать. Но почему-то Декеру показа-
лось, что он не простой монах. Все, кто навещал Декера в первые дни,
считали своим долгом наболтать ему как можно больше про Харизму и нада-
вать советов. Декер наматывал на ус все, что ему рассказывали, а советы
большей частью пропускал мимо ушей. Выболтав последние новости и не пре-
минув дать самые полезные рекомендации, всякий норовил узнать побольше о
хозяине. Декер не грубил, а попросту отмалчивался - делал вид, что не
слышит вопросов, - и посетители уходили несолоно хлебавши. Кое-кто отва-
живался навестить его еще раз, но результат был тот же. В конце концов
все махнули на него рукой.
Что, собственно, было совсем неплохо. Ему только того и надо было, -
чтобы все оставили его в покое. Порой, правда, он испытывал угрызения
совести оттого, что так обходился со своими соседями, но всякий раз он
приходил к выводу, что иначе нельзя и это - лучший выход из положения.
Лучше ничего не говорить, пусть думают что хотят, нечего давать пищу для
размышлений и рассказывать свою историю. Они могли сплетничать в свое
удовольствие много лет.
№Почему ты вернулся к своему началу? - спросил его Шептун. - Почему
вернулся к своему началу на этой планете?¤
№А на самом деле, почему? ¤ - теперь он спрашивал себя. На этот воп-
рос у него не было ответа. Просто потянуло сюда, и все.
№Эх, Декер, Декер, - пожурил он себя мысленно, - совсем ты из ума вы-
жил, если уж сам про себя ничего не знаешь...¤
- Декер, - прервал Шептун его раздумья, - знаешь, а этот Теннисон мне
понравился.
- Да, он симпатяга.
- Он ведь увидел меня, - сообщил Шептун. - Уверен, он меня увидел. А
таких, кто меня может видеть, мало. Это, знаешь, надо способности иметь,
чтобы меня увидеть.
- Он тебя увидел? А откуда ты знаешь? А мне почему не сказал ничего?
- Я молчал, потому что сам не был уверен. Но я долго думал и вот те-
перь знаю точно. Он меня увидел и сначала не поверил свои глазам. Проти-
рал глаза, думал, что с ними что-то не то. Ты что, не помнишь? Ты же сам
спросил у него, не попало ли ему что-то в глаз. А он сказал, что, навер-
ное, пыль. А ты еще раз спросил, может, нужно глаз промыть, а он сказал,
что не надо, что все в порядке. Ну, вспомнил?
- Да, теперь вспомнил, когда ты рассказал.
- Ну вот. Я и сам кое-что увидел. Но только мельком. Пока точно не
знаю что.
- Ты не говорил с ним? Не пытался заговорить?
- Нет, говорить не пытался. Но знаешь, он человек непростой, необыч-
ный. Это точно.
- Ну ладно, - сказал Декер. - Мы с ним еще увидимся. Вот и разглядишь
получше, что это в нем такое необычное.
Глухоман ушел. Он больше не прятался в зарослях среди валунов. Декер
перестал ощущать его присутствие.
- Давай-ка спустимся пониже, - предложил Декер Шептуну. - Поглядим,
как там катер.
Глава 20.
Через полчаса после того как Джилл ушла в библиотеку, явился Экайер.
Губерт впустил его, и, явно недовольный, удалился в кухню, где сердито
гремел посудой. По всей вероятности Губерта раздражало, что люди так
долго просиживают за столом.
- Что-то ты рано сегодня, - отметил Теннисон. - Присаживайся, выпей
чашечку кофе.
- Кофе выпью, - согласился Экайер, - но, имей в виду, рассиживаться
нам с тобой особо некогда.
- Ну у меня-то времени много, - возразил Теннисон. - В клинику еще
рано...
- Не так уж много, как ты думаешь. Нас с тобой удостоили великой чес-
ти. Нас благословили.
Теннисон удивленно взглянул на Экайера.
- Благословили на аудиенцию с Его Святейшеством.
- Ого!
- И это все, что ты можешь сказать?
- А что я, по-твоему, должен сделать? Упасть замертво? Встать по
стойке №смирно¤? Пасть на колени в священном трепете?
- Ну, не знаю... Мог бы, по крайней мере, выказать хоть какое-то ува-
жение, - хмыкнул Экайер. - Это, знаешь ли, не шутки - удостоиться такой
аудиенции.
- Прошу прощения. А я так сразу не догадался. А в чем дело?
- Точно не знаю. Но предполагаю, что это из-за случая с Мэри. Ну,
из-за Рая. Феодосий и Робертс пойдут с нами.
- Это кардиналы, что ли?
- Да, кардиналы.
- Страшно, - пожал плечами Теннисон. - Ну, почему Папа желает видеть
тебя - это мне, скажем, более или менее понятно. Если речь действительно
пойдет о Рае, то ты в этом, как говорится, по уши. А я-то тут при чем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
- Аза, ты не мог бы рассказать мне о себе? Ты появился на Земле?
- Нет, мисс, не на Земле.
- Значит, здесь?
- Да, здесь. Я - робот третьего поколения.
- Понятно. И сколько же здесь может быть поколений?
- Трудно сказать. Это как считать, мисс. Кто говорит - пять, а кто -
и все семь.
- Так много?
- Так много. Может, и больше.
- А ты бывал когда-нибудь в тех местах, которые находили Слушатели?
- Дважды, мисс. Я совершил два путешествия.
- А за пределами пространства и времени бывал?
- Один раз.
- А ты не мог бы мне рассказать, на что это похоже?
- Не могу, мисс. Невозможно рассказать. Просто - другое место. Совсем
не так, как здесь.
Глава 18.
Теннисону снился математический мир. На этот раз одно из уравнений
показалось ему знакомым. Да нет, не одно, а больше...
Первое, как ему почудилось, было Экайером. График и внешне неуловимо
напоминал Экайера, и уравнение, которое он изображал, несло в себе
что-то экайеровское, но что именно - он понять не мог. Может быть, дело
в цвете - в графике преобладали серый и розовый цвета, а именно они по-
чему-то ассоциировались с Экайером.
№Нет, цвета тут ни при чем, - думал Теннисон во сне. - Скорее всего,
дело именно в тех компонентах, в тех символах, которые слагают уравне-
ния, в зримых очертаниях графиков¤.
Теннисон мучился, тяжело дышал, покрывался потом, напрягался изо всех
сил, пытаясь решить уравнения, но это оказалось не под силу, - ведь он
не знал ни условий, ни значения знаков и символов.
Он неохотно, с трудом отошел от того уравнения, что показалось ему
Экайером. №Нужно посмотреть с другого места, - решил он. - Отвести
взгляд и посмотреть снова - вдруг тогда все станет ясно?¤
Ему обязательно, во что бы то ни стало надо узнать, Экайер ли это.
Окружающее виделось Теннисону в дымке, очертания графиков расплыва-
лись, воздух - если это был воздух - колебался, дрожал.
№Если хоть что-нибудь тут стояло на месте, я бы смог все как следует
разглядеть¤, - страдал Теннисон. Вся беда была в том, что вроде бы и не
менялось ничего, но во всем ощущалась такая зыбкость, такая изменчивость
- того гляди, все растает.
Он исполнил свое намерение - отвел взгляд в сторону и снова взглянул
на то же самое место, в надежде, что застанет график врасплох.
№Экайер¤ исчез! Пропали серый и розовый цвета. Теперь на этом месте
возникли совершенно другой график и другая цепочка уравнений. Они горели
ярко-лиловым и золотым цветами.
Глядя на этот график, Теннисон окаменел. Мурашки побежали по спине. В
ужасе он закричал:
- Мэри! Мэри! Мэри!
Пытаясь стряхнуть оцепенение, мучительно, напрягая последние силы, он
попытался вырваться оттуда, где находился. Но бежать было некуда, и ка-
кая-то неведомая, невидимая сила держала его, не давая уйти.
- Нет! Нет! Нет! - кричал он, а кто-то шептал ему:
- Ну-ну-ну... - и ласковые руки гладили его...
Открыв глаза, он обнаружил, что кругом темно, - и это было странно,
ведь глаза его были открыты.
Знакомый голос произнес:
- Нет-нет, Губерт, все в порядке. Просто ему снился страшный сон.
- Джилл... - слабым голосом выговорил Теннисон.
- Да, милый. Все хорошо. Я с тобой. Ты вернулся...
Он лежал на кровати. Над ним склонилась Джилл, а в дверном проеме
застыл Губерт.
- Я сегодня задержалась допоздна, - объяснила Джилл. - Думала, ты уже
спишь, но на всякий случай постучала, и Губерт впустил меня. Я хотела
повидаться с тобой. Мне так много нужно сказать тебе, Джейсон.
- Я был в математическом мире, - сказал Теннисон. - Опять он мне
приснился. Джилл, я видел Экайера - он был серо-розовый, а когда я на
секунду отвел взгляд...
- Ты кричал что-то про Мэри. Там была Мэри? Райская Мэри?
Он кивнул и попытался сесть, все еще не в силах окончательно прогнать
кошмарное видение.
- Мэри была лиловая и золотая, - сказал Джейсон. - И это было ужасно!
Глава 19.
Двенадцать лет Декер не возвращался к катеру - да, двенадцать лет на-
зад он ушел отсюда насовсем, а катер остался лежать в небольшом, зарос-
шем густой травой ущелье между отвесными скалами. За годы все вокруг
сильно заросло, но не настолько, чтобы катера совсем не стало видно. По
всей вероятности, не только Декер, но и никто сюда не наведывался все
эти годы, потому что катер лежал так, как запомнил Декер. Он сам удивил-
ся, что легко удалось разыскать катер, не заблудиться в бесчисленных от-
рогах и выйти куда нужно.
- Ты здесь, Шептун? - спросил Декер.
Можно было и не спрашивать, но все-таки...
- Да, Декер, я здесь. И глухоман здесь. Он много дней подряд наблюдал
за нами.
- На что мы ему сдались?
- А он просто любопытный. Интересно ему. Ты интересен и вообще люди.
И мне ты интересен. Зачем ты вернулся к своему началу?
- Это не мое начало, - ответил Декер. - Начало мое не здесь, оно было
далеко отсюда.
- Ну, тогда... к своему началу на этой планете.
- Скажем так. Знаешь, что это такое там лежит?
- Ты мне говорил. Спасательный катер. Устройство, которое пронесло
тебя в целости и сохранности через пространство, пока не отыскало плане-
ту, на которой ты был бы в безопасности, где ты мог бы выжить. А больше
ты мне никогда ничего не рассказывал. Мне, самому близкому другу...
- Ты - мой самый близкий друг?
- Если не я, назови другого.
- Увы, ты прав, - признался Декер. - Ну, слушай. Выйдя из анабиоза, я
даже не представлял, куда меня занесло. Поначалу мне показалось, что это
необитаемая, девственная планета, что здесь нет никакой, даже самой при-
митивной цивилизации. Я начал ее познавать, исследовать. За временем я
не следил, но, наверное, многие недели бродил по округе и не видел ниче-
го, кроме дикой природы, и должен тебе сказать, что это мне было по ду-
ше. Я решил, что я один-одинешенек на всей планете. Но как-то раз, на
много дней отойдя от катера, я вышел на высокий горный гребень и увидел
Ватикан - белоснежные, строгие здания вдали. И я понял, что не одинок,
что здесь живут разумные существа, хотя тогда я даже не догадывался, кто
они такие.
- Но ты не побежал туда сломя голову?
- Откуда ты знаешь, Шептун?
- Я догадываюсь, потому что я знаю тебя, Декер. Я знаю, что ты за че-
ловек - сам по себе, замкнутый, никто тебе не нужен, никому не желаешь
ничего про себя рассказывать. Отшельник. Одиночка.
- Все-то ты знаешь, - вздохнул Декер. - Несносное создание.
- От такого слышу, - сказал Шептун. - А еще гордый очень. Ох и гор-
дый... А почему ты такой гордый, Декер?
- Если бы я знал. По-моему, я всегда такой был.
А глухоман притаился в зарослях на взгорье, на самом краю усеянного
валунами плато, и смотрел на них сверху вниз. Только сейчас Декер отчет-
ливо ощутил его присутствие. Догадываться о том, что глухоман неподале-
ку, он стал еще до того, как об этом объявил Шептун.
- А глухоман-то все не уходит, - сказал он Шептуну.
- Не обращай внимания, - посоветовал Шептун. - Он просто хочет смот-
реть на нас - и смотрит. Думает, мы не знаем, что он здесь.
Декер пожрал плечами и задумался. Он вспомнил о том дне, когда впер-
вые увидел Харизму и Ватикан, увидел и понял, что он не один на необита-
емой планете. В тот день он вернулся к катеру, собрал кое-какие пожитки
- инструменты, посуду - все самое необходимое - и отправился в сторону
поселка, только раз остановившись, чтобы бросить взгляд на катер, лежав-
ший в травянистом ущелье - последний, прощальный взгляд.
Добравшись до поселка, он выбрал место на окраине и, никому ничего не
говоря, принялся за постройку хижины. Валил деревья нужного размера,
сдирал кору, прикатывал бревна на место постройки. Набрал камней, чтобы
сложить печку и очаг, сходил в город и купил в небольшой лавчонке стекла
для окон. Законопатил щели между бревнами мхом и глиной. Набрал дров про
запас и хвороста, сложил поленницу. Вскопал и разрыхлил землю под сад и
огород и еще раз наведался в поселок, чтобы купить семян и саженцев. По-
садил деревья, засеял огород. Все время потом он жил тем, что давал ему
собственный клочок земли. Правда, иногда он охотился, - но только чтобы
прокормиться. Пока в саду и огороде ничего не созрело, он разыскивал в
лесу дикие растения и пересаживал на грядки. Ловил рыбу в ближайшем
ручье.
Поначалу его навещали любопытствующие обитатели поселка; казалось,
вопросы так и вертятся у них на языке. Как-то заглянул монах из Ватикана
- робот в коричневом балахоне, самый симпатичный из всех роботов, кото-
рых Декеру когда-либо доводилось встречать. Но почему-то Декеру показа-
лось, что он не простой монах. Все, кто навещал Декера в первые дни,
считали своим долгом наболтать ему как можно больше про Харизму и нада-
вать советов. Декер наматывал на ус все, что ему рассказывали, а советы
большей частью пропускал мимо ушей. Выболтав последние новости и не пре-
минув дать самые полезные рекомендации, всякий норовил узнать побольше о
хозяине. Декер не грубил, а попросту отмалчивался - делал вид, что не
слышит вопросов, - и посетители уходили несолоно хлебавши. Кое-кто отва-
живался навестить его еще раз, но результат был тот же. В конце концов
все махнули на него рукой.
Что, собственно, было совсем неплохо. Ему только того и надо было, -
чтобы все оставили его в покое. Порой, правда, он испытывал угрызения
совести оттого, что так обходился со своими соседями, но всякий раз он
приходил к выводу, что иначе нельзя и это - лучший выход из положения.
Лучше ничего не говорить, пусть думают что хотят, нечего давать пищу для
размышлений и рассказывать свою историю. Они могли сплетничать в свое
удовольствие много лет.
№Почему ты вернулся к своему началу? - спросил его Шептун. - Почему
вернулся к своему началу на этой планете?¤
№А на самом деле, почему? ¤ - теперь он спрашивал себя. На этот воп-
рос у него не было ответа. Просто потянуло сюда, и все.
№Эх, Декер, Декер, - пожурил он себя мысленно, - совсем ты из ума вы-
жил, если уж сам про себя ничего не знаешь...¤
- Декер, - прервал Шептун его раздумья, - знаешь, а этот Теннисон мне
понравился.
- Да, он симпатяга.
- Он ведь увидел меня, - сообщил Шептун. - Уверен, он меня увидел. А
таких, кто меня может видеть, мало. Это, знаешь, надо способности иметь,
чтобы меня увидеть.
- Он тебя увидел? А откуда ты знаешь? А мне почему не сказал ничего?
- Я молчал, потому что сам не был уверен. Но я долго думал и вот те-
перь знаю точно. Он меня увидел и сначала не поверил свои глазам. Проти-
рал глаза, думал, что с ними что-то не то. Ты что, не помнишь? Ты же сам
спросил у него, не попало ли ему что-то в глаз. А он сказал, что, навер-
ное, пыль. А ты еще раз спросил, может, нужно глаз промыть, а он сказал,
что не надо, что все в порядке. Ну, вспомнил?
- Да, теперь вспомнил, когда ты рассказал.
- Ну вот. Я и сам кое-что увидел. Но только мельком. Пока точно не
знаю что.
- Ты не говорил с ним? Не пытался заговорить?
- Нет, говорить не пытался. Но знаешь, он человек непростой, необыч-
ный. Это точно.
- Ну ладно, - сказал Декер. - Мы с ним еще увидимся. Вот и разглядишь
получше, что это в нем такое необычное.
Глухоман ушел. Он больше не прятался в зарослях среди валунов. Декер
перестал ощущать его присутствие.
- Давай-ка спустимся пониже, - предложил Декер Шептуну. - Поглядим,
как там катер.
Глава 20.
Через полчаса после того как Джилл ушла в библиотеку, явился Экайер.
Губерт впустил его, и, явно недовольный, удалился в кухню, где сердито
гремел посудой. По всей вероятности Губерта раздражало, что люди так
долго просиживают за столом.
- Что-то ты рано сегодня, - отметил Теннисон. - Присаживайся, выпей
чашечку кофе.
- Кофе выпью, - согласился Экайер, - но, имей в виду, рассиживаться
нам с тобой особо некогда.
- Ну у меня-то времени много, - возразил Теннисон. - В клинику еще
рано...
- Не так уж много, как ты думаешь. Нас с тобой удостоили великой чес-
ти. Нас благословили.
Теннисон удивленно взглянул на Экайера.
- Благословили на аудиенцию с Его Святейшеством.
- Ого!
- И это все, что ты можешь сказать?
- А что я, по-твоему, должен сделать? Упасть замертво? Встать по
стойке №смирно¤? Пасть на колени в священном трепете?
- Ну, не знаю... Мог бы, по крайней мере, выказать хоть какое-то ува-
жение, - хмыкнул Экайер. - Это, знаешь ли, не шутки - удостоиться такой
аудиенции.
- Прошу прощения. А я так сразу не догадался. А в чем дело?
- Точно не знаю. Но предполагаю, что это из-за случая с Мэри. Ну,
из-за Рая. Феодосий и Робертс пойдут с нами.
- Это кардиналы, что ли?
- Да, кардиналы.
- Страшно, - пожал плечами Теннисон. - Ну, почему Папа желает видеть
тебя - это мне, скажем, более или менее понятно. Если речь действительно
пойдет о Рае, то ты в этом, как говорится, по уши. А я-то тут при чем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50