Во время недавнего набега
гирканцев он сварил какое-то жуткое зелье, синеватое и тягучее, в котором
были вымочены стрелы шандаратских арбалетчиков. Теперь даже малая царапина
от стрелы приводила к неминуемой смерти, и гирканская орда, потеряв едва
ли не половину бойцов, в панике убралась восвояси. Неджес также научил
оружейников ковать удивительные мечи; прутья из гибкой стали и мягкого
железа надо было свить определенным образом, затем, трижды раскалив,
трижды простучать молотом и охладить на ветру. После такой обработки на
клинке проступали волнистые узоры, и лезвие его с равной легкостью секло и
волос, и тонкую шаль, и добротную кольчугу. Удивительное искусство! Неджес
утверждал, что научился ему во время своих странствий в Иранистане.
Он сумел навести порядок и в столице. Собственно говоря, шандаратские
горожане, купцы, мелкие торговцы, мореходы, ремесленники и подмастерья
всегда чтили закон, но, как в любом крупном порту, хватало тут и менее
почтенного люда - бездельников, нищих, игроков в кости и воров. Разбоем,
правда, никто не баловался; свои не решались на смертоубийство, а пришлых
лихих молодцов вешали быстро и высоко. Даже вилайетские пираты вели себя в
шандаратской гавани вполне прилично: сбывали потихоньку награбленное,
запасались вином да провиантом и платили, что положено, в казну
повелителя.
Неджес сумел выжать немалые доходы даже с самых сомнительных
промыслов. По его совету был составлен и подписан рескрипт, согласно коему
все подозрительные личности объединялись в три гильдии: нищих, воров и
игроков, обложенных надлежащим - и очень немалым! - налогом. Все прочие
бездельники, неспособные даже выйти на базар с протянутой рукой, были
изгнаны из Шандарата; одни ушли совсем, другие обретались в лачугах близ
городской свалки, а третьих, самых упорных, отправили на Обглоданный
остров.
Владыка усмехнулся и поднял голову, всматриваясь в морские дали.
Где-то там, в половине дня пути, торчал этот бесплодный и скалистый
островок, на котором закончили счеты с жизнью самые отпетые негодяи.
Жестокая мера, но необходимая! Теперь в Шандарате куда спокойней...
Разумеется, воруют и клянчат, но и с этих противозаконных деяний казна
имеет доход... Нет, этот Неджес все-таки настоящий мудрец!
Вот только насчет похода на Жемчужный Архипелаг Ашарат испытывал
некие сомнения. У него хватало и своих богатств, к чему же еще зариться на
чужое? К тому же, торговля жемчугом шла по большей части через
шандаратский порт, и здесь оседала немалая доля морских сокровищ - и в
деньгах, и в безупречной формы перлах, серебристых, розовых и голубых. Для
князя Архипелага Ашарат был таким же формальным сюзереном, как и туранский
император - для него самого; веками этот порядок устраивал всех, и к чему
его ломать?
Но Неджес утверждал, что времена меняются, и самым надежным гарантом
верности вассала будет воинский гарнизон, поставленный в его владениях.
Это означало войну; а поскольку всю территорию противника окружало море,
еще и немалые расходы.
Смяв сильной рукой свою шелковую шапочку, Ашарат уставился на военную
гавань. Боевые галеры его флота, застывшие у пирсов, сверху походили на
детские игрушечные кораблики, однако каждая из них могла перевезти полторы
сотни солдат. Но их, этих крепких и вместительных судов, насчитывалось
всего двадцать, да пять еще строились на верфях; четырех же тысяч клинков
и копий было совершенно недостаточно для экспедиции в Архипелаг. Если уж
ввязываться в такое дело, то надо послать вдвое большую армию... А для ее
перевозки нужны корабли!
Три дня назад Ашарат повелел реквизировать самые крупные купеческие
барки, а вчера к нему заявилась делегация недовольных судовладельцев,
весьма почтительно, но настойчиво вопрошавших, почему шандаратский
властелин решил нарушить им же изданные законы и правила. Владыка,
разумеется, мог выгнать их, скормить голодным псам-мастафам, отличавшимся
редкостной свирепостью, или сгноить в яме, но он не сделал ни того, ни
другого, ни третьего. Если по берегам Вилайета разнесется весть, как
поступают с торговым людом в Шандарате, купцы станут за два дня пути
обходить его гавань! И выгодно это лишь городу-сопернику, Султанапуру,
лежавшему южнее, там, где морское побережье заворачивало к Кезанкийским
горам. Случись в Шандарате какие беспорядки, султанапурский владетель вмиг
перехватит всю торговлю!
Эти мысли и не давали покоя Ашарату, когда солнечным сияющим утром он
любовался с высокой башни на свой город, подобный полумесяцу из серого,
розового и белого камня, возлегшему у лазоревых вод обширной бухты. Умом
он понимал, что лучше множить богатства в своем собственном доме, молить
богов о мире и не пытаться искать сокровищ за морем; но чувства его уже
находились во власти Неджеса. Он слышал его глуховатый уверенный голос,
видел темные глаза с оттенком крови и, стискивая кулаки, думал: война!
Война, и да будут прокляты эти купцы и торговцы, трусливые отродья
Нергала!
Снизу долетел двойной гулкий удар гонга, и владыка, запахнув плащ,
поспешил к лестнице. Он миновал пять этажей башни, пять прекрасных залов,
изукрашенных цветным камнем и бронзой, с потолками, расписанными сценами
битв и охот, с полами, что устилали изумрудные, палевые и сиреневые ковры;
пять роскошных покоев, завешанных редкостным оружием и доспехами, среди
которых бездонной серебристой глубиной сияли зеркала и светились
драгоценные камни на ларцах и сундуках из розового дерева. Тут раскинулись
ложа, покрытые кхитайским шелком с изображениями драконов, извергающих
огонь, тут стояли кресла, отделанные слоновой костью, тут высились шандалы
с сотнями свечей, формой похожие на кактусы пустыни, но сверкавшие
позолотой и серебром. И тут, в больших округлых чашах, точенных из горного
хрусталя, таинственным светом переливались жемчужины с Архипелага. Ашарат
взглянул на них, и сердце его преисполнилось жаждой - жаждой обладания.
Из последнего покоя башни он сошел еще ниже - по широкой мраморной
лестнице, по бокам которой стояли телохранители в шлемах и кольчугах, с
обнаженными мечами в руках; затем он пересек зал приемов и воссел на трон.
Неджес, первый советник, уже ждал его, и поклон смуглолицего мудреца был,
как всегда, глубоким и почтительным.
Дождавшись, когда он выпрямится, владыка всмотрелся в темные глаза с
красноватыми отблесками и произнес:
- Купцы и судовладельцы недовольны. Вчера они представили прошение,
мудрейший. Я не хотел бы их раздражать.
Неджес снова склонил голову.
- Мой повелитель, купец доволен, когда пахнет деньгами. Обещай им
двадцатую часть добычи, что будет захвачена на Жемчужных островах, и они
успокоятся.
- Хмм... Толковое предложение! Получается, что они как бы финансируют
поход, предоставляя свои корабли, и становятся моими компаньонами, а?
- Великая честь для них, владыка, и немалая выгода!
- Но двадцатая часть... - Ашарат нахмурил густые брови, в которых не
было еще ни одного седого волоска. - Не слишком ли много, мудрейший?
- Ты же знаешь, блистательный владыка, что я сам поплыву с флотом. Я
подсчитаю и оценю добычу с самыми надежными писцами и ювелирами, но никто
из них не будет знать окончательной суммы. Так что двадцатая часть может
легко превратиться в пятидесятую... или в сотую, если ты пожелаешь. Но и
эта доля наверняка окажется немалой: князь Архипелага богат!
Ашарат покивал головой, не спуская взгляда с невысокой фигуры
советника. Как всегда, мысли Неджеса были мудры, предложения разумны,
доводы - убедительны.
- А если купеческое сословие Шандарата и торговые гости из других
мест пожелают послать с флотом своих представителей? Если они тоже захотят
участвовать в подсчете захваченного?
Неджес тонко усмехнулся.
- Не захотят, мой повелитель! Это было бы оскорбительным деянием,
актом недоверия к тебе... Они же разумные люди! Они понимают, что владыка
может просто взять... и уж если он предлагает хоть что-то, то надо
кланяться и благодарить, благодарить и кланяться!
На резко очерченных губах Ашарата тоже появилась улыбка.
- Это ты хорошо сказал: кланяться и благодарить! - Он повелительно
взмахнул рукой. - Да будет так! Передай же посланцам достойного нашего
купечества мою волю: они получат двадцатую часть добычи в жемчуге или
звонкой монете, и мой казначей поделит ее между всеми - в зависимости от
числа и размеров кораблей. Если же судно затонет во время похода или
получит повреждение, то за это я согласен уплатить особо.
- Повинуюсь, мой господин! - На этот раз Неджес не опустил головы, и
его странные глаза впились в зрачки владыки. Ашарат почувствовал
одновременно и какое-то смущение, и безмерное спокойствие, которое дарует
только счастливый сон; с трудом вспомнив, что сейчас не вечер и все
происходит наяву, он склонился к Неджесу и пробормотал:
- Хочу расспросить тебя кое о чем, мудрейший...
- Мои знания к твоим услугам, повелитель.
- Разумеется, мы захватим на Архипелаге немалые богатства... Мы
поставим там свои гарнизоны, и наш флот будет контролировать торговлю
жемчугом... Но стоят ли эти маленькие сверкающие шарики наших усилий и той
крови, которую прольют солдаты? Когда я посылаю их биться с гирканцами,
каждый знает, за что сражается... за стены Шандарата, за его поля, за свой
дом, который могут разграбить и сжечь варвары... Но жемчуг... - владыка
глубоко вздохнул, пытаясь преодолеть охватившую его апатию. - Жемчуг всего
лишь жемчуг! Он не защитит нас от гирканцев, когда они снова подойдут к
шандаратским рубежам!
Неджес воздел руки к потолку.
- О, мой повелитель! Ты истинный владыка, который печется о жизни
своих воинов более, чем о сокровищах земных! Но, блистательный, вспомни о
том, что половина солдат в нашем войске - наемники, и сражаются они не за
стены и поля Шандарата, а за динарии! Будут жемчуг и золото - будут и
солдаты... толпами сбегутся сюда из ледяной Гипербореи, из нищей Бритунии,
и из самого Турана! А кроме того, - тут советник понизил голос и оглянулся
на застывших у лестницы телохранителей, - кроме того, есть в жемчуге
Архипелага нечто такое, чего не купишь за золото...
- Хмм... - Ашарат погладил орлиный нос, расправил усы. - О чем ты,
мудрейший? Жемчуг есть жемчуг! Согласен, его можно превратить в золото, а
золото в солдат... или, на худой конец, откупиться им от гирканцев... Но
что еще?
Неджес сделал два крошечных шажка, приблизившись к трону на
расстояние вытянутой руки; владыка видел, как на лбу мудрейшего выступили
крохотные капельки пота.
- О, господин мой! Неужели ты думаешь, что я посоветовал бы тебе
начать войну, если б речь шла только о сокровищах, о золоте и жемчуге?
Нет, это не так! - он покачал головой, не спуская напряженного взгляда с
лица повелителя. - Знай же, владыка, что среди жемчужин Архипелага, среди
этих маленьких сверкающих шариков, попадаются такие, что наделены
невероятной исцеляющей силой... волшебной мощью, дарованной богами... Но
лишь истинный мудрец может распознать их, и лишь истинный мудрец,
растворив это морское чудо в уксусе, знает, как использовать полученное
зелье... - голос Неджеса упал до едва слышного шепота.
Ашарат, пораженный, откинулся на спинку кресла.
- Так вот почему ты настаиваешь на этой войне! - Он ощутил, как
начинает кружиться голова в предчувствии открывающихся перспектив.
Целительное зелье? Пока он еще силен и может сам вскочить на коня,
удержать в руках меч и осчастливить за ночь не одну деву... Но старость
надвигается, неотвратимая, как суровая зима, что следует за изобильной
осенью; мрачная старость, со всеми ее недугами и немощами... Да и Неджес
тоже немолод... значит, и он подумывает о волшебных жемчужинах?
- Это зелье... от чего оно лечит? - вполголоса спросил владыка.
Теперь он не мог оторвать взгляда от красноватых зрачков Неджеса, словно
кролик, загипнотизированный удавом.
Губы советника едва заметно дрогнули, словно он пытался сдержать
торжествующую усмешку.
- От старости, мой господин, от старости... может быть, даже продляет
жизнь... Но никто на Архипелаге не знает о том... ни сам князь, ни его
люди...
- А ты... ты знаешь? - выдохнул Ашарат.
- Да. Я обучался в Стигии, мой повелитель. Только там сохранилась
истинная мудрость... мудрость, древняя, как этот мир.
- И ты сумеешь найти целительную жемчужину?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88