Его самодурство становилось выносить труднее день ото дня. Никакие неудобства на зоне, не шли ни в какое сравнение со злобствующим самодуром начальником. Все можно стерпеть, пережить, ко всему можно приспособиться. К постоянной баланде вместо еды, к грубо сколоченным нарам, лишенным даже намека на матрасы, к неизменным клопам и постоянно мелькающим перед глазами, начисто выбритым затылкам. Можно привыкнуть и к тяжелому, изматывающему труду на лесоповале.
Отцу, в отличии от большинства мужиков, оказавшихся здесь, такой труд был не в диковинку. Он легко справлялся с ним, без особого напряга делая свою норму и помогая делать норму паре-тройке бедолаг, оказавшихся рядом. Оказавшись за пределами ненавистных заборов, опоясанных многочисленными сторожевыми вышками, с застывшей истуканами вооруженной охраной, отец расцветал. Порой, размахивая топором, настолько забывался о том, где находится, и начинал петь, чем приводил в восторг, работающий рядом лагерный люд, и охраняющих их солдат, что с оружием в руках зорко следили за каждым их шагом.
Они были готовы в любой момент прервать, оборвать на корню зародившуюся в чьем-либо мозгу мысль о побеге, бунте, или неповиновении. Они призваны стоять здесь для того, чтобы даже и тени подобной мысли не мелькнуло на серых, небритых и озлобленных мордах, удобно подставляющих под пули, гладко выбритые затылки. Они, за годы службы привыкли созерцать сумрачные физиономии зэков, слышать короткие, приглушенные размеренным тюканьем топоров разговоры, да ощущать на себе колючие и озлобленные взгляды людей, готовых растерзать их в клочья при первой же возможности. Им было непривычно и диковинно видеть нечто иное, такое невообразимое и неуместное в данном месте, как пение и смех.
Слава об отце, весельчаке и песеннике, гремела по лагерю, вызывая симпатию со стороны заключенного люда, даже закоренелых уголовников и преступных авторитетов. Но что стоит симпатия и уважение многих людей, если один, наделенный властью подонок в погонах, посчитает тебя личным врагом и сделает все для того, чтобы жизнь твоя превратилась в сплошной ад, в одну черную полосу, без малейшего просвета.
Начальник тюремного лагеря, капитан Шалмин Максим Олегович, был высокомерным, тупым и чванливым идиотом, волей далекого начальника, ставший большой шишкой в отдельно взятом, казенном учреждении. И, как говаривали всезнающие обитатели зоны, как шептались втихаря между собой охранники, получил он эту должность не благодаря грамотности, или еще каким заслугам, особым отличием на благо служения Родине, а весьма нетрадиционным и пикантным способом.
Обычно таким способом, всегда и во все времена делали карьеру женщины, предпочтя долгому и трудному трудовому пути к достижению намеченного, более легкий, иногда даже приятный и полезный, в зависимости от обстоятельств, способ. Практически на 100%, гарантирующий успех задуманного, достижение поставленных целей. Зачем трудиться, с утра до ночи горбатиться на работе, выслуживаясь перед начальством, крутясь как белка в колесе, что-то постоянно изобретая, чтобы выделиться из общей массы сотрудников, заставить руководство, обратить на себя внимание. И тогда, быть может, он отметит проявленное рвение, смекалку, и прочие столь необходимые в работе качества, и даст такое желанное повышение. А затем нужно снова крутиться изо всех сил, быть в центре событий, нужно поспевать всегда и везде, чтобы это повышение не стало единственным.
Активных женщин-трудяг до обидного мало. На любом предприятии, где женщины занимают руководящие должности, таких, добившихся всего собственным трудом, единицы. Зато в мягких, кожаных креслах, полным-полно в любой конторе женщин с красивыми длинными ногами, большой грудью, смазливой мордашкой и холеной кожей, по большей части вызывающе молодых, в отличии от женщин трудяг. И достигли они всего очень быстро и без особого напряга, даже и не думая для достижения такого положения, обретения вожделенного руководящего поста, забивать голову решением каких-либо задач, связанных с производственной деятельностью предприятия. Если они и забивали себе чем-то голову, то это что-то располагалось чуть ниже пояса, а чаще под складками тучного брюха, непосредственного начальника. Так и работали они головой, пробивая себе, путь наверх, чередуя, сей тяжкий труд, раздвиганием ног на ковре, в прихожей у начальника. Или на кожаном диване, или прямо на столе в кабинете. Чередуя раздвигание ног различными позами, стоя, согнувшись в локтях и на коленях, а также в прочих мыслимых и немыслимых позициях.
Все для того, чтобы добиться благосклонности стареющего, жиреющего и лысеющего начальника, годящегося ей в отцы, у которых на собственных жен, давно уже не маячит. И только с молодыми и смазливыми любовницами и секретаршами по совместительству, они могут чувствовать себя настоящими мужиками. Мужиками, а не импотентами, о чем им день и ночь брюзжат опостылевшие за долгую совместную жизнь, капризные и заплывшие жиром спутницы жизни, законные супруги. На них начальничку давно наплевать, как и на то, что иной раз он замечает, как рядом с супругой, в ее роскошной иномарке, проносится молодой симпатичный парень. От него старая, заплывшая жиром стерва, получает тоже, что ищет у молоденьких и симпатичных сотрудниц, ее благоверный.
Милые юноши увозят в роскошные отели вечно брюзжащих, капризных старых жен, устраивают романтический ужин при свечах, и чувственную ночь любви, удовлетворяя старых и тучных пассий, самым нежным и изысканным способом. Старые мегеры тают, забывая в сексуальном опьянении о реалиях жизни, принимая игру за реальность, расчетливость за искренность чувств. Устав от любовных утех, желая вознаградить галантных кавалеров и прекрасных любовников, доставивших им столько удовольствия в постели, старые жены дарят молодым любовникам подарки, деньги, машины и квартиры. И млеют от страстных взглядов и горячих слов, бросаясь снова и снова в омут любовного безумия. И деньги из кошельков, полноводной рекой текут в широко раскрытые карманы ненасытных молодых любовников. Но это их не печалит, эти деньги они также легко достают из мужниного портмоне. Муж делится содержимым бумажника с опостылевшей женушкой, лишь бы поскорее отделаться от нее и целиком отдаться дальнейшим сексуальным забавам. С сексуально раскрепощенными, готовыми в сексе на все, молодыми девчонками с точеными фигурками и смазливыми мордашками. Они охотно посещают сауны, массажные кабинеты, выезды на природу, рыбалку и шашлыки. На все, что связано с красивой жизнью, что неизменно заканчивается выпивкой и безумным, потрясающим сексом. Начальник тает и дарит очередной фаворитке деньги, машину, квартиру. И деньги из его бумажника, перетекают в потайной кармашек модной сумочки очередной пассии, болтающейся на ремешке в районе стройных ног, благодаря неустанному раздвижению которых, она стала счастливой обладательницей отменных материальных благ.
И плевать, что начальник ростом мал, что его большая и багровая плешь упирается ей в пупок, при наилучшем раскладе куда-то в район грудей. Плевать на то, что он толст и потлив, и что ходит как пингвин, переваливаясь с ноги на ногу, а его инструмент крив, толст, смехотворно мал, и вонюч на удивление. Ей плевать на все это, она закрывает глаза, когда берет начальственный орган в рот, торопливо, или неспешно, в зависимости от обстоятельств, делая шефу приятное. Она сладострастно стонет, извиваясь молодым и сильным телом, под обрюзгшей и заплывшей жиром начальственной тушей, настолько правдиво и естественно, что старый, плешивый дурень искренне ей верит. И считает себя половым гигантом в постели, что дает ему очередной повод, со злорадством вспомнить о толстой, фригидной супруге, и еще глубже погрузиться в пучину сексуальных забав с молодой и чертовски привлекательной сотрудницей.
Но всему приходит конец. И такая еще вчера желанная, угодная во всех отношениях, положениях и позициях молодая любовница, наскучивает старому ловеласу. Его глаза блудливо рыскают по сторонам, задерживаясь на каждой смазливой мордашке. Смакуя достоинства, выглядывающие из-под максимально короткой юбчонки, едва прикрывающей ажурное кружевное белье, или гладкое холеное тело, начисто лишенное оного, с манящим черным треугольником в сокровенной глубине. Похотливые глазки начинают всматриваться в проплывающие мимо по коридору, высокие и упругие молодые груди, туго стянутые со всех сторон, едва не вырывающиеся наружу, на радость пожирающего их глазами, сладострастца.
С каждым разом отлучки начальника и время, проведенное в коридоре, увеличивается, и это служит сигналом для готовой получить отставку, прежней пассии. Время предпринять решительное наступление на изменника, даже если измена состоялась только в мыслях.
Кому как не ей понимать, что от задуманного до воплощения в жизнь, лишь краткий миг, настолько краткий, что опасно его упустить. Но они, несмотря на молодой возраст и цветущий вид, были уже опытными стервами, блядями высшего разряда, за неделю чувствуя появление соперницы. По большому счету им, вытянувшим из жирного и вонючего толстяка-импотента столько, что хватит на обеспеченную жизнь до конца своих дней, было на него наплевать.
Уж если она, молодая и красивая надоела ему, то, что уж говорить о ней, раскрепощенной молодой особе, которой начальник с самого начала был безразличен, затем отвратителен, а теперь омерзителен, и даже это слишком мягко по отношению к нему. И хотя она по-прежнему стонет сладострастно и извивается ужом под его потным, тучным и вонючим телом, охотно опускается перед ним на колени, широко распахивая тренированный, далеко заглатывающий рот с ярко накрашенными губами, постанывая и причмокивая, делая приятно любимому шефу, но она с удовольствием уступила бы это место другой. И этот ковер, и кожаное кресло, и роскошный стол, по которому ей пришлось немало поелозить голой задницей, потереться грудями, чтобы заслужить благосклонность шефа, поймать его в женские сети, присосаться не только к его члену, но и к карману, высасывая их содержимое.
И вот сейчас, на горизонте должна появиться соперница, которая непременно займет ее место, это только вопрос времени, всего нескольких дней. За это время нужно многое успеть, пойти ва-банк. И как только предмет размышлений милой и симпатичной стервы в мини-юбке, с аппетитно выглядывающими из под нее хорошенькими ножками, призванными подчеркнуть ее привлекательность и сексуальность, оказывался в поле зрения, ему с ходу, в лоб, наносился сокрушительный удар. К нему она готовилась долгие месяцы и даже годы, терпя на себе грузное, оплывшее тело, смакуя во рту его вонючее и корявое мужское достоинство.
Прием был до банального прост и использовался на протяжении веков уже не одним поколением женщин, желавших заполучить в мужья, привязать к себе стальной цепочкой ветреных любовников. Или наоборот, заставить их, изрядно поднадоевших, без лишних хлопот и объяснений, бежать прочь от себя любимой, как черт от ладана. На протяжении столетий, женщина говорила всего одну фразу, которая самым кардинальным образом решала многие проблемы. Звучала фраза так: «Я беременна!». И начинают бегать глазки у ветреных любовников, никогда не помышлявших о серьезности отношений. Соглашаются на брачный союз бедные и нерешительные. А облаченные властью и деньгами, а также законной супругой, начинают договариваться о сумме отступных.
Так и сейчас. Застигнутый убойной новостью начальник ошарашен, глаза выпучены, глотает ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. В его изворотливый ум, никак не идут мысли о том, как выкрутиться, избавиться от неминуемых проблем, объяснений с законной супругой. Последствия этого, могут быть самыми печальными. Вплоть до возможного развода, раздела имущества и непременного атрибута всей этой истории, - грандиозного скандала, в котором главным виновником будет, конечно же, он, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
И поэтому он что-то нечленораздельно мычит, что-то бормочет, норовя прошмыгнуть поскорее в кабинет, мимо очаровательных ножек, в чарующей глубине которых, он провел столько незабываемых минут и часов. Вот и достукался, теперь нужно что-то срочно предпринять, чтобы не случилось огласки.
В ходе мозгового штурма выход найден. Вчерашняя пассия получает повышение и навсегда исчезает с его глаз, со своими проблемами, и с толстой пачкой зеленых, американских банкнот, щедрых отступных ото всей этой истории. Вчерашняя, сексуальная игрушка, навсегда исчезает из его жизни, в другой отдел, на иную должность, к новому начальнику. А новый босс еще богаче и круче прежнего, и не меньше его обожает стройные женские ножки, упругие груди и пухлые, податливые губы, умеющие доставить мужчине райское блаженство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186