Посредством их он найдет на все ответы, позволит бестелесным гостям удалиться в привычные им миры, откуда они по прихоти аномалии оказались выдернуты и заточены в его мозгу.
Всего нескольких минут ушло на то, чтобы посадить семена диковинных растений в удобренную, и унавоженную землю. Оставалось ждать, когда появятся первые всходы, наблюдать за их ростом, и время от времени поливать.
Спустя месяц показались ростки цветочных кустов всех семи цветов радуги, как и в аномалии.
Загляни сейчас на подворье сельские пацаны, они увидели бы много интересного. У них непременно возникла бы идея стащить один из необычных, цветочных кустов. И сделали бы это не из пакостных побуждений, а чтобы обратить находку себе во благо. В Шишигино проживал известный на всю округу продавец роз, и он бы не поскупился, попади ему в руки подобный экземпляр. Заполучи он столь необычный сорт, разведи его, и выручки от продаж стремительно взлетят вверх, на радость многочисленным детям и внукам, ради которых он на старости лет связался с цветочным делом, достигнув в нем определенных высот. Если этот куст скрестить с имеющимися сортами, появится не менее десятка новых сортов, весьма необычных и по виду, и по цвету. Это привлечет к нему новых покупателей, которые существенно увеличат доход от цветочных продаж.
Но на дворе стояла весна, в воздухе явственно ощущалось приближение лета, и у деревенских пацанов были заботы поважнее, чем шпионить за домом Халявина, где, как они убедились еще зимой, нет ничего интересного. Ничего достойного внимания, за исключением хозяина, парня замкнутого и немного не в себе. Часто разговаривающего с самим собой, сидящего безвылазно дома и ни с кем не общающегося, за исключением стариков-соседей. Да и их общение полноценным назвать сложно. По большей части, говорили старики, а Халявин слушал и кивал головой, изредка односложно отвечая, когда ограничиться молчанием было невозможно.
Со стороны могло показаться, что у парня проблемы с речью, но это не так. Ведя жизнь отшельника, он, тем не менее, нуждался в пище, и раз в неделю являлся в магазин за продуктами. Заказывая необходимое, разговаривал с продавщицей нормальным, человеческим языком. Только глаза жили, своей жизнью, и, глядя на человека, вряд ли замечали его. От этого взгляда людям становилось не по себе, по телу пробегал противный холодок, а в душе поднимался безотчетный страх, пришедший из потаенных глубин подсознания. Никто не мог выдержать тяжелого, немигающего взгляда. Случайно встретившись глазами, люди старались скорее отвести их в сторону. Случись в деревне чемпионат по гляделкам, Леший стал бы в нем безоговорочным победителем. Его взгляд за пару секунд мог сломить самого закаленного по этой части, бойца.
Отоварившись в магазине, Леший уходил, и никто не пытался заговорить с ним. С его лица навсегда исчезла улыбка, и даже слабого подобия ее никто не видел с тех пор, как Халявин объявился в деревне после многомесячного отсутствия. Сельские девчонки, еще совсем недавно не дававшие проходу самому завидному жениху Шишигино, более не докучали ему. Одного взгляда бездонных глаз было достаточно, чтобы остудить самое пылкое девичье сердце.
Единственным в Шишигино человеком, за исключением продавщицы и стариков-соседей, которому удалось пообщаться с ним, был участковый, которому общение было необходимо по долгу службы. Несколько месяцев назад, он отправлял в район донесение о пропаже парня после того, как предпринятые поиски, не принесли результатов. Пропажа человека ухудшала отчетность участкового, а находка существенным образом ее подправляла. Пропажа человека была явлением не ординарным, на фоне обычных дел, где преимущественно приходилось разбираться в семейных дрязгах и склоках, приструнивать выпивох и прогульщиков. Самым серьезным делом была поимка браконьера позарившегося на зверя, предназначенного для высоких гостей из района и области, раз в месяц наезжающих в Шишигино поохотиться. Чем несказанно добавляли головной боли участковому.
Как законный представитель власти на месте он отвечал за жизнь и безопасность гостей, что в силу определенных причин делать было не просто. И дело не в сельском люде, проживающем в пределах охотничьих угодий заезжих, высокопоставленных чиновников. Давно канули в прошлое времена, когда партийный активист, оказавшись в глуши, рисковал получить пулю под покровом ночи, или напороться на кулацкий нож. Давным-давно люди свыклись с новой властью, нашли для себя определенные плюсы. Их оказалось больше, чем минусов, которых невозможно избежать при любой власти. Всегда найдутся люди недовольные властью, какой бы распрекрасной она ни была.
За неприкосновенность телес, откормленных на сытных чиновничьих хлебах, гости из района могли не опасаться. У сельского люда и мысли не было навредить, и подставить участкового, с которым научились сосуществовать. Находить общий язык, зачастую в обход закона, который он, призван блюсти и охранять. Участковый тоже старался жить в ладу с местным людом, закрывая глаза на мелкие проступки. Не фиксируя нарушений больше того, что ему спускали из района, всякий раз, в отчетных реляциях ходатайствуя о снижении показателей, упирая на растущую сознательность населения.
А чтобы ненароком не случилось чего, что в официальных протоколах именуется происшествием, участковый принимал меры. Ему заранее сообщали о приезде высоких гостей, чтобы он должным образом подготовился к их прибытию. Участковый лично объезжал подворья мужиков, имеющих привычку шастать с оружием по лесу в поисках добычи. Каждому персонально объяснял, когда тот должен сидеть дома и носа не казать в лес. Даже если из оружия корзина для грибов, или ведро для ягод. Особо непонятливым припоминались грешки, которых за каждым из охотников немало, недвусмысленно намекалось на то, что их количество, легко может перерасти в качество, и что укатать любого в тюрягу за браконьерство, плевое дело.
Спорить с участковым, значило существенно осложнить себе жизнь, сделать ее невозможной. Никому лишние проблемы были нужны. Посидеть пару дней дома не слишком большая цена за провинности, на которые участковый закрывает глаза. Дома дел всегда скапливается выше головы, и пара дней проведенных в заточении на собственном подворье, пролетают незаметно.
Заезжие чиновники поохотившись, попарившись в бане с привезенными из города девицами легкого поведения, попьянствовав до упаду, на следующий день похмелившись, в обнимку с подругами на одну ночь, уезжали обратно в город. К вечно брюзжащим женам, рассолам и компотам, к стенаниям о том, как тяжела чиновничья доля, как много ради нее приходится выносить.
Не успевала осесть поднятая колесами чиновничьего кортежа пыль, устремлялся в лес местный люд, стремясь наверстать упущенное за время вынужденного простоя. Тем более и участковый был посговорчивее, нежели обычно. В иное время он смотрел на их проделки сквозь пальцы, забирая свою часть добычи, а последующие несколько дней после отъезда высоких гостей, он и вовсе закрывал на все глаза, наплевав на службу. Точнее не закрывал глаза, а с трудом мог продрать их после обильных возлияний, участником которых вынужден был быть по долгу службы. И никакие отговорки, не могли помочь. Спорить с начальством бесполезно, перечить опасно. Не дай бог не угодить им, в жизни все поменяется, и не в лучшую для него сторону. Мигом окажешься в каком-нибудь занюханном городишке, регулировщиком уличного движения. Где и машин всего полторы штуки, но должность сия положена по штату, и ее необходимо кем-то заполнить. И ее заполняют с завидной регулярностью неудачники, прогневившие начальство.
Участковому из Шишигино, становиться регулировщиком в заштатном городишке не хотелось, поэтому он из кожи вон лез, чтобы угодить начальству, не вызвать и тени неудовольствия на руководящих челах. Если для этого необходимо пить водку стаканами и кувыркаться в бане с проститутками в компании чиновников, ничего не поделаешь. Он готов был пожертвовать даже собственной задницей ради сохранения теплого места, на котором эту задницу и отъел. На его счастье среди гостей любителей жоп не наблюдалось, а если таковые и были, то предпочитали женские задницы, которые завсегда были под рукой во время вылазок на природу.
Совместное пьянство и кувыркание со шлюхами, его не тревожило. Против этого, он, ничего не имел. Готов был принимать участие в пьянстве и разврате хоть каждый день, прикрываясь словами о служебном долге. Тем более что веселье не стоило ему ни гроша, за все платили заезжие гости. Хотя и они, надо полагать, гуляли не на кровные, а на деньги налогоплательщиков, выделяемые государством на чиновничью деятельность, проведение выездных семинаров на природе.
Если кто и был недоволен приездом высокопоставленных гостей из района больше сельских мужиков, так это супруга участкового, которая была прекрасно осведомлена о том, чем занимается благоверный в бане с начальниками и девицами. Заявляющийся после гулянки домой муж, был с головы до ног перепачкан губной помадой, от него так сильно несло женскими духами, что их запах перебивал даже алкогольный перегар, от которого благоверный едва держался на ногах, с трудом ворочая языком.
Сколько раз хотелось ей ворваться со скалкой в руках в баньку, где так любило париться в компании с девицами районное начальство, и ее любимый супруг. Увидеть воочию, чем они там занимаются с распутными девками, разгуливающими по деревне в нарядах, не скрывающих срамные прелести, выставляя их напоказ всем желающим. Она прекрасно знала, чем занимаются мужики на подобных выездных «семинарах», вдали от опостылевших жен. Но если городские и районные начальники предавались пьянству и блуду вдали от благоверных, супруг занимался развратом практически у нее на глазах, не скрывая своего участия в разгульной оргии.
Ей ничего не стоило оказаться в баньке и устроить показательный разбор полетов, если бы не одно, но… Она была женой участкового, первого человека на селе после председателя. И ей не хотелось становиться женой уличного регулировщика в заштатном городишке, считающей копейки от зарплаты до зарплаты, отказывающей себе во всем, чтобы не протянуть с голода ноги. Поэтому она закрывала глаза на прегрешенья супруга, благодаря небеса за то, что заезжие начальники люди слишком занятые, чтобы выбираться в лес дольше, чем на пару дней. Два дня она как-нибудь переживет, тем более, очередной их визит состоится не скоро.
После отъезда районного начальства, она отпаивает муженька квасами и рассолами домашнего приготовления, чтобы поскорее пришел в чувство и приступил к выполнению служебных обязанностей. Но, поскольку она была женщиной, то не могла отказать себе в маленькой мести, - демонстрации мужу его перепачканного помадой и пропитавшегося женским духом, шматья. И, как закономерный итог, отказ от выполнения супружеских обязанностей на срок который она сама определит. Кто знает, этих городских поблядушек, хоть их и тщательно подбирали для подобных поездок, ведь не с простыми же работягами им предстояло работать. Подцепить от благоверного постыдную болезнь, ей совсем не улыбалось. Лишь после того, как минули все мыслимые сроки, а муженек оставался, здоров, хоть и не весел по причине длительного воздержания, он милостиво допускался до тела, и жизнь его входила в привычную колею.
Главной заботой для участкового во время приезда начальства было не допустить чрезвычайных происшествий. По поводу местного населения он был спокоен. С этой стороны неприятностей не ожидалось. Все проблемные мужики предупреждены, и будут сидеть дома, и баб своих с детишками не выпустят в лес, кабы чего не вышло.
По части приема и размещения гостей все обстояло наилучшим образом, отсюда проблем также не предвиделось. Отдельная усадебка, построенная несколько десятилетий назад для подобного рода гостей, содержалась в идеальном состоянии. Специально обученные люди, готовы были моментально исполнить любую прихоть высоких гостей. За этим ревностно следило первое в Шишигино лицо, - председатель, который в силу занимаемой должности, являлся полноправным участником всех разгульных попоек и помывок в бане с девками. Он тоже не хотел лишиться хлебного места, променяв его на должность завхоза в захудалом городишке.
Головную боль для участкового представляли сами гости. Нужно держать ухо востро, а головой крутить на 360 градусов, чтобы подвыпившие молодчики в лесу, вместо зайцев и тетеревов, не перестреляли друг друга. И после охоты, когда оружие запирается на ключ, не следует терять бдительности. Неизменная баня не менее опасна, чем охота. Нужно приглядывать за тем, чтобы никто не упарился до инфаркта, не утонул по пьяному делу в сауне. Чтобы гости, не передрались из-за шлюх, и никто не захлебнулся с перепоя собственной блевотиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186