Невин, ты не
знаешь, почему Риис так сильно ненавидит Родри?
- Я не знаю. Если бы знал, то положил бы этому конец.-
Невин не просто отделался от Ловиан загадочным замечанием в
этот раз. Много лет он размышлял об этом и сделал вывод о том,
что ненависть Рииса была лишь звеном в запутанной цепи
Судьбы, которая связывала Невина и Родри. В какой-то точке
Риис и Родри должны будут разрешить этот вопрос - если не в
этой жизни, то в следующей, но это - дай Бог - будет не его
заботой. Сегодня он должен был заботиться о других существах.
Невин пошел в комнату Куллина. Он нашел Куллина одетым и не
в постели: он сидел на украшенном сундуке у окна. Его левая
рука еще была в шине. Куллин был бледным и так похудел, что
вокруг его глаз были видны черные круги, но настроение у него
было хорошее.
- Как ты думаешь, когда эта проклятая рука заживет? -
спросил он.
- Я не знаю. Надо подождать до тех пор, когда мы сможем
снять шину. У тебя был чистый перелом и ты был слишком слаб
сначала, чтобы двигать рукой, поэтому у меня есть надежда на
благоприятный исход.
- Ну, по крайней мере, это не та рука, в которой я держу
меч.
- Ты все еще думаешь о Родри?
- Не глупи, травник,- Куллин посмотрел в окно,- Джилл
жива - и это все. А мне надо немного окрепнуть перед дальней
дорогой, хорошо питаться.
Невин почувствовал странную острую боль сочувствия к
своему старому врагу, вся жизнь которого зависела от того, как
он умел владеть мечом и щитом. Сломанную кость было очень
трудно восстанавливать, даже для того, кто, как Невин, имел
большой опыт и знания - просто потому что полоски материи и
кроличьи шкурки прилипали, а шины не держали перелом
совершенно неподвижным.
- Ну,- произнес наконец Невин,- по крайней мере, у тебя
впереди еще целая зима. Родри обязательно приютит тебя до
весны.
- Правду говоришь. Наш молодой лорд оказывает мне
слишком большие почести. Ты тоже здесь останешься?
- Да.- Невину хотелось добавить: - И я очень правильно
сделаю.
Он знал, что будет нужен здесь. Скоро суровая зима Элдифа
запрет их здесь всех вместе и он сомневался в том, что Джилл и
Родри сумеют скрыть свою любовь. Кроме того в них все жила
память о тех страстях, которые они питала друг к другу жизнь за
жизнью и теперь она всплыла и находилась так близко от
поверхности в их умах, что они просто нашли ее, но думали, что
она новая. Даже если Куллин не сможет держать щит, он все
равно будет опасным в поединке с Родри, тем более что по
суровым законам Элдифа отец вправе убить человека, который
обесчестил его дочь.
Армия оставалась в крепости Бруслин несколько дней -
чтобы похоронить убитых и дать раненым отдохнуть перед
длинной дорогой домой. Джилл понравилось, что Родри
несмотря ни на что, приказал похоронить Лослейна в отдельную
могилу вместо того, чтобы похоронить его вместе с другими
повстанцами. Но тогда все, что делал Родри нравилось ей, как
будто он был богом, спустившимся погулять среди смертных.
Воспоминания о ночи, проведенной в его объятиях, часто
посещали ее. Вместо того, чтобы утолить ее голод по нему, они
приводили к худшему - как будто добавлялось масло в огонь.
Джилл выполняла свое обещание и старалась избегать Родри. Ее
не покидала еще одна мысль: что, если отец узнает? Наконец
настало то утро, когда они должны были возвращаться в Форт
Гвербин. Оседлав своего коня, Джилл пошла попрощаться с
Адерином и эльфами, которые спешили в свои края, радуясь, что
скоро покинут эти земли.
- Послушай, Джилл,- сказал Калондериэл,- если когда-
нибудь тебе надоест Элдиф, езжай на запад и найди нас. Лесные
жители покажут тебе дорогу.
- Спасибо,- ответила Джилл,- правда я была бы рада
увидеть вас всех снова.
- Может быть, когда-нибудь ты и будешь радоваться
встрече,- сказал Адерин.- Ну а если нет - вспоминай обо мне
время от времени, и я буду делать тоже самое.
Когда они сели на коней, Джилл почувствовала, что слезы
текут по ее щекам. Она никогда еще не встречала людей, которые
бы так быстро и так сильно понравились бы ей.
- Когда-нибудь я поеду на Запад,- подумала она,- когда-
нибудь.
Все же на сердце у нее чувствовался холодок из-за того, что
она знала, что это "когда-нибудь" будет очень не скоро, если оно
вообще наступит. Она подождала на краю лагеря, когда они
совсем скроются из вида и вернулась назад, заняв свое место в
колонне, в голове которой Родри ожидал ее.
В тот день, когда армия-победительница вернулась в Форт
Гвербин, Куллин сидел возле окна, из которого ему хорошо были
видны двор и ворота. День был ненастным. Бесконечно моросил
дождь. Двор был чистым и блестел, как поверхность металла. Из
окна дул холодный ветер, но Куллин не отходил от него, пока не
увидел наконец, как они въехали - люди, завернутые в шерстяные
плащи. В голове колонны он увидел Джилл, ехавшую золотом
западном охотнике. Облегченно вздохнув и улыбаясь, Куллин
оперся о подоконник и наблюдал за тем, как они спешились,
бросив поводья слуге и бегом побежала к башне. Куллин закрыл
деревянные ставни, не сомневаясь в том, что она бежала, чтобы
увидеться с ним. Всего через несколько минут она открыла дверь
и остановилась, переводя дыхание, в дверном проеме.
- Что ты наделала? - сказал Куллин,- все время наверх
бежала бегом?
- Да. Если ты собираешься поколотить меня, я хочу, чтобы
это было здесь, наверху.
Куллин рассмеялся и протянул к ней свою здоровую руку.
- Я еще слишком слаб для того, чтобы побить тебя,-
произнес он.- И мне даже не хочется этого делать. И я так рад
видеть тебя живой.
Она села рядом с ним. Куллин крепко обнял ее, несмотря на
то, что было больно рану на боку. Он поцеловал ее в лоб. Джилл
улыбнулась ему лучезарной улыбкой.
- У твоего старого отца болит голова все эти дни, моя
дорогая,- сказал Куллин.- Так моя девочка получила плату за
работу в тот день, да? Я видел лошадь на которой ты приехала.
Это что, подарок Командующего?
- Да,- улыбнулась ему Джилл,- и после боя я сидела во
время обеда во главе стола для знати.
- Теперь послушай меня, моя маленькая чертовка,- Куллин
нежно прижал ее к себе,- я предупреждаю тебя, что если ты хотя
бы заикнешься о поездке на войну, я поколочу тебя так, что ты не
сможешь сидеть на коне.
- Не волнуйся так об этом папа,- ее улыбка сразу исчезла.-
Это, конечно очень приятно сидеть вот так рядом с тобой и
рассказывать тебе о своей победе, но я не хочу больше ехать на
войну!
- Ну и хорошо. Я полагаю, ты все увидела и сделала для
себя вывод. Это очень тяжелый путь. Но ты слишком походишь
на меня, чтобы найти какой-нибудь другой путь.
Она засмеялась. Куллин наклонился, чтобы поцеловать ее и
увидел Невина. Он стоял в двери и наблюдал за ними со
странным испуганным выражением лица. Он отошел от Джилл.
Пристальный взгляд старика позволил ему, как в зеркале,
увидеть безобразную искаженную действительность, которую он
скрывал от себя до этого мгновения.
- Как поживаешь? - спросил Невин,- Командующий хочет
увидеться с тобой, но я хочу убедиться в том, что ты не
переутомился.
- Я чувствую себя хорошо,- ответил Куллин.
- Неужели? - Невин поднял одну бровь.- Ты выглядишь
бледным.
- У меня все хорошо,- прорычал Куллин,- Джилл оставь
нас!
- Папа! Я хочу слышать, что его светлость скажет.
- Я сказал, уйди.
Она поднялась и выскользнула из комнаты, как побитая
собака. Куллин знал, что она обидится, когда прогонял ее, и
расстроился из-за этого. Он боялся смотреть на Невина.
- Ты знаешь,- сказал Невин.- Участвовать в сражении и
смотреть на него со стороны - это не одно и тоже.
Куллин почувствовал, что стыд охватил его, как будто его
окатили холодной водой. Невин не сказал больше ни слова.
Куллин прислонился к ставням спиной и почувствовал, что
дрожит. Как только станет лучше,- сказал он себе,- он уедет и
оставит Джилл под присмотром Ловиан. Это должно быть
больно, как принять яд, но это - лучший выход. Он знал, что
сможет сделать это ради нее, когда придет время. И если ему
суждено умереть в следующем сражении где-то далеко от
Элдифа, то она даже не узнает о том, что он мертв.- Куллин,-
сказал Родри. Он, вздрогнув, поднял глаза. Он даже не заметил,
как лорд вошел.- Как ты себя чувствуешь? Может, мне уйти?
- Хорошо, господин.
Родри никогда не выглядел более похожим на лорда, чем в
это утро. На нем была чистая белая рубашка, украшенная
красными львами и накидка, перекинутая через плечо и
застегнутая с одной стороны драгоценной крупной брошью. Его
рука лежала на рукоятке меча прекрасной работы. Но Куллин
вдруг почувствовал, что думает о нем, как о мальчике, и что он
один мог любить его как сына. Ему было жаль расставаться с
Родри, когда он уедет.
- Ты можешь простить меня за то, что я взял Джилл на
войну? - спросил Родри.- Меня мучили угрызения совести из-за
того, что я позволил девушке драться из-за меня.
- А кем был ты, чтобы спорить с Двуумером? Ты знаешь,
господин, когда Джилл была еще девчонкой, все ее разговоры
были о том, что она завоюет боевую славу. Я не удивился, когда
она ухватилась за этот случай, когда он подвернулся. Она всегда
добивалась того, что хотела, как маленькая ласка.
- Что правда, то правда,- Родри отвел взгляд.- Но ты
действительно простил меня? Я хочу знать, что ты думал обо
мне, и это не давало мне покоя.
- Послушай, парень. Зачем это знатному лорду знать, что
думает о нем такой негодяй как я?
- Говнюк. С клинком ты или без него - какое мне дело до
того, чем ты занимался раньше? Я хочу предложить тебе место в
моем отряде. И не просто место всадника, я хочу, чтобы ты был
моим капитаном. И не только я, Амур и все парни намекнули,
что будут считать за честь служить под твоим началом.
- Ей-богу, я не могу принять это предложение!
- Что? Почему нет?
- Я - ух - это не каприз.
- Чепуха,- Родри откинул назад голову.- Я даже спросил у
Слигина, что он об этом думает, и он сказал, что это очень
хорошая идея. Ты не беспокойся о том, что мои подданные будут
косо смотреть на тебя.
Куллин открыл было рот, но не произнес ни слова. Он
хотел уехать, и не хотел называть Родри этой причины.
- Черт возьми, Куллин,- произнес Родри.- Ты и в правду
хочешь сказать мне "нет".
- Нет, господин.
- Ну хорошо. Тогда мы можем все встать на колени и
произносить красивые слова, от которых тебе станет лучше.
Послушай, твое лицо побелело как снег. Я помогу тебе
подняться, мой капитан. Тебе лучше лечь в постель.
Куллин принял предложенную помощь и лег на свою
кровать. После ухода Родри, он лежал и, не мигая, смотрел в
потолок. Родри вернул ему честь и благопристойность, которых,
как он думал, он лишился навсегда. Но он всегда будет думать,
что недостоин этого.
- Джилл, Джилл! - думал он.- Как я смогу - моя
собственная дочь!
Он уткнулся лицом в подушку и заплакал - в первый раз с
тех пор, как он лежал на могиле ее матери. И в этот раз он также
плакал о ней и об Джилл.
После того, как Куллин выгнал Джилл из комнаты, она
спустилась рассерженная в большой зал. Но вскоре она поняла,
что это, может быть было и лучше - что она ушла, когда Родри и
Куллин были вместе. Отряд приводил в порядок лошадей, знать
совещалась с верховным лордом в приемной Слигина. В зале
никого не было за исключением служанок, суетившихся возле
столов, вытирая их мокрыми тряпками. Джилл взяла кружку с
элем и подошла к камину, где горел торф. Через несколько минут
по лестнице спустился Родри и направился к ней. Ей нравилось
наблюдать за тем, как он передвигался с грациозностью молодой
пантеры. Он поклонился ей и посмотрел на нее такими глазами,
что она теперь знала о том, что он помнил их ночь, проведенную
вместе.
- Я только что говорил с Куллином,- сказал Родри.- Я
назначил его капитаном моего отряда.
- Ты сделал это ради него или для того, чтобы удержать
здесь меня?
- Ради него.
- Тогда я от всей души благодарю тебя, господин.
- Мне больно слышать, что ты называешь меня "господин",-
Родри опустил глаза и тер пол носком своего сапога.- Но я
помню наш уговор - одна ночь и все.
- Ну вот и хорошо.
Однако, когда они посмотрели друг на друга, Джилл
захотелось обхватить его руками и поцеловать, несмотря на то,
что их могли увидеть.
- Мать хочет предложить тебе место в своей свите,- сказал в
конце концов Родри.
- Ты предложишь мне место в своем отряде?
- Ты этого хочешь? Хорошо.
- Я не хочу. Я только хотела услышать, что ты ответишь.
- Я сделаю для тебя все, что ты захочешь, если смогу.
Джилл, я бы женился на тебе, если бы они мне позволили. Я хочу
этого. И это не просто хитрость бесчестного человека.
- Я знаю. И я бы вышла за тебя замуж, если бы могла.
Глаза Родри наполнились слезами.
Он совсем как Эльф,- подумала Джилл, но почувствовала,
что сама начала плакать. Он раздраженно вытер глаза рукавом
рубашки и отвернулся.
- Ей-богу, я уважаю твоего отца очень,- сказал Родри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68