- Да, именно так, если она согласится поехать.
- Маленький щенок,- Адорик открыл рот, подыскив
оскорбле я,- ты заносчивый самонадеянный маленький...
- От кого получил я свою надмен сть, как не от тебя
Почему жена не последует туда, куда будет идти ее муж?
- Только потому, что она знатная дочь великого клана, и
никаких других причин. Ты, безобразный маленький болван,
думал ли ты об оскорблении, которое ты нанесешь клану
Сокола? Дядя Гиррейнта умер, защищая наш трон, а теперь ты
набрался наглости и смеешь обращаться с их родом таким вот
разом? Ты хочешь толкнуть их на восстание?
ударил Галриона тыльной стороной руки.
- Убирайся вон с моих глаз. И я не желаю видеть тебя до тех
пор, пока ты не образумишься.
Галрион пробрался назад в свою комнату, сел на стул и
задумался. Теперь не было ничего, что препятствовало бы его
женитьбе, но король никогда не допустит, чтобы он нанес такое
оскорбление клану Сокола. Я могу убежать как-нибудь:
перелезть через стену ночью и добраться до леса до того, как
меня хватятся. Но при этом Гвени останется даже без
объяснений. Он имел ужасное предчувствие, что Ригор будет
недоволен тем, как он поступает.
- Пока длится траур, еще есть время,- говорил он сам себе,
но вдруг пророческое предупреждение охватило его так сильно,
что он задрожал. По каким-то причинам, о которых он не мог
знать. У него не было времени вообще. Галрион встал и
посмотрел в окно. Опустив взгляд на землю, он заметил двух
вооруженных гвардейцев, стоящих у основания башни прямо
напротив его окна. Галрион подбежал к двери, приоткрыл ее и
увидел еще четырех гвардейцев в коридоре. Капитан виновато
улыбнулся ему.
- Прошу прощения, мой принц,- сказа он,- король
распорядился, чтобы вы оставались в своей комнате. Нам
позволено пропускать к вам только вашего пажа.
Галрион захлопнул дверь и вернулся на свой стул. Он
пытался угадать, как долго ему придется ждать, пока король
вызовет его. Четыре дня прошло, четыре томительных дня в
одиночестве, только с книгами и в обществе пажа, который
приносил ему еду и забирал остатки. Он делал это украдкой и
был молчалив, потому что служить лишенному благосклонности
короля хозяину это значило ызвать недовольство при дворе и
навлечь на себя неприятности. Иногда Галрион открывал дверь,
чтобы поболтать с гвардейцами, которые были настроены
довольно дружелюбно. Их положение не зависело от того, что
они охраняли принца, бывшего в опале. Однажды Галрион
отправил донесение королеве и просил ее, чтобы она пришла
повидаться с ним. Она прислала ответ, что не осмеливается.
Наконец, на четвертую ночь, один из гвардейцев открыл дверь и
объявил принцу, что им приказано отвести его к королю. Когда
они ввели Галриона в покои короля, он отпустил стражу.
- Очень хорошо,- сказал Адорик,- у тебя было достаточно
времени, чтобы подумать. Ты решил, что все же пора дать мне
клятву? Выбрось эту колдовскую бессмыслицу из головы, и все
будет так, как было раньше.
- Папа, поверь мне, у меня нет выбора, и я отвечаю
отказом,- сказал Галрион.- Я не могу бросить колдовство,
потому что оно не оставляет меня. Это не то же самое, что
бросить свой меч, или удалиться в храм.
- Так. Ты сказал много красивых слов в оправдание того,
что намерен ослушаться корол так? По просьб твоей матери я
даю тебе еще один, последний шанс. Посмотрим, что скажет
Брангвен.
- Ты собираешься загнать меня в угол, как свинью, перед
тем, как убить?
- Я посылаю за ней. Я вызываю ее ко двору. Завтра же
самый быстрый гонец от авляется к лорду иррейнту. Я пошлю
ему свои извинения по поводу траура, но я хочу видеть здесь их
обоих как можно быстрее. Я должен сказать госпоже Брангвен,
что ее болван - жених собирается делать и я прикажу ей отказать
тебе.
- А если она не откажет?
- Тогда ни один из вас никогда не выйдет из этого дворца.
Никогда.
Галрион с болью в сердце почувствовал, что вот-вот
расплачется. Никогда не выйдет, никогда не поедет снова в свой
любимый лес, никогда не увидит, как падает снег на голые ветки,
или разлившуюся реку - никогда?! И Брангвен тоже, как
пленница, будет заточена на годы - и все это по вине ее мужа.
Теперь, только теперь, когда это уже оздно для них обоих, он,
наконец понял, что действительно любит ее, не ее божественную
красоту, а ее саму. В эту ночь Галрион не сомкнул глаз. Он ходил
взад и вперед по своим комнатам. Он был в отчаянии от страха,
угрызений совести и тщетных попыток бегства. Гонцу
потребуется три дня, чтобы добраться до крепости Сокола, затем
еще пять для Брангвен Гиррейнта, чтобы приехать в Форт
Девери. Он подумал, что ему лучш перехватить их в дороге, если
он сможет выбраться из королевской крепости, хорошо
укрепленной и охраняемой. И то, чему он успел научиться, не
поможет ему. Он был всего лишь подмастерьем, самым простым
учеником, в запасе у него были только слабенькие трюки
ученика.
- Чуть-чуть знаний и несколько несчастных травок,-
упрекал себя Галрион,- ты не лучше, чем женщина, едва
разбирающаяся в колдовстве.
Внезапно в голове у него созрел план. Но ему нужна была
помощь. Он засмеялся вслух, радуясь. Так как ему не хотелось
подвергать риску никого из подданных. Он решил обратиться за
помощью к королеве. Утром он направил к ней своего пажа,
настоятельно прося ее прийти к нему. Она прислала ответ, что
попытается, но это будет зависеть от королевской прихоти. Три
дня Галрион ждал, отмечая в уме каждую лю, на которую
королев ий гонец становился все ближе и ближе к крепости
Гиррейнта. В конце концов он отправил к королеве пажа с
просьбой, чтобы ее служанки заштопали старые рваные штаны,
которые он передает через пажа. На следующее утро королева
сама принесла ему залатанные штаны, проскользнув в его
комнату под видом служанки.
- Мама,- сказал Галрион,- тебе известны намерения
короля?
- Да. И я сочувствую маленькой Брангвен так же, как и ты.
Но она заслуживает еще большего сочувствия, потому что я
недостоин ее. Ты поможешь мне ради нее? Я дам тебе еще одежду
для ремонта. Ты заберешь ее и скажешь горничной, чтобы она
оставила ее на столе в женской комнате на ночь. На том столе,
что стоит возле двери.
- Хорошо, я все сделаю,- Илейн слегка вздрогнула,- я не
пытаюсь узнать больше.
После полудня, когда гвард цы должны были с ниться
после дневного дежурства, Галрион открыл дверь своей комнаты,
чтобы поболтать. Ему как раз повезло - они сидели на полу и
играли в кости.
- Можно, и я сыграю с вами,- сказал Галрион,- если я сяду
с этой стороны от двери, вы не нарушите королевского приказа.
Гвардейцы услужливо подвинулись. Обычно, Галрион не
делал ставок, играя в кости. Просто потому, что всегда знал
сколько выпадет... Сейч , чтобы расположить к себе гвардейцев,
он делал ставки, используя свое умение предвидеть. Он
проигрывал намеренно.
- Ради всех богов и их жен,- сказал капитан,- вам не везет
сегод , мой принц.
- А как может быть иначе? Если все против меня
склад ается в последне время? Если даже вы завидуете принцу.
Это опасно - выиграть у любимцев своего отца.
Капитан кивнул в знак согласия.
- Вообще, я не должен разговаривать с вами, мой принц,-
сказал ему капитан.- Но я думаю, что я бы рехнулся, если бы
молчал столько,- сколько вы.
- Я тоже этого опасаюсь,- сказал Галрион со вздохом.-
Ночи больше утомляют, чем дни, пот у что я не могу снуть. Я
знаю, что король запретил приносить мне какие-нибудь вещи.
Это относится и к женщинам тоже.
- Я не вижу, почему бы и нет,- капитан усмехнулся,
пе мигиваясь со своими людьми.- Что, среди горничных вашей
матушки есть интересующая вас особа?
- Ты знаешь Мэй? У нее зол истые волосы. Я развле лся с
ней до этого.
- Ну вот и хорошо. Мы потихоньку оведем ее сегодня
ночью,- пообещал к итан.
Перед обедом Галрио отправил своего пажа за кувшином
меда. Он приказал ему принести два кубка. Он порылся в своем
сундуке и достал из него пучки трав. Ригор научил его простым
рецептам и он приносил свою уче ческую работу домой просто
как приятное воспоминание днях, проведенных им в лесу.
Сейчас ему нужен был пучок валерианы - наиболее сильного
снотворного, применяемого травниками. Он приготовил только
щадящую дозу, потому что не хотел причинить Мэй вреда
большой дозой и, кроме того, специфический запах валерианы
мог сорвать ему всю затею.
К полночи Галрион услышал хихиканье Мэй в коридоре.
Капитан приказал ей вести себя потише. Он приоткрыл дверь и
увидел Мэй, одетую в плащ с капюшоном, скрывающим ее лицо.
На этом и был построен его расчет.
- Привет, моя конфетка,- сказал ей Галрион, когда Мэй
ова хихикнула, он зажал ей рот рукой, притворясь испуганным.
- Смотри, чтобы она вела себя тихо, когда поведешь ее
назад,- сказал принц капитану.
- Слышала? - сказал капитан,- чтобы не пикнула, когда
будем идти назад.
Мэй кивнула, ее большие голубые глаза светились, как у
ребенка, знающего какую-то тайну. Галрион впустил ее в
комнату и закрыл за собой дверь. Мэй сбросила плащ, и осталась
в одном цветастом платье.
- Довольно свободное,- под ал Галрион,- хорошо
прикроет плечи.
Он выбрал ее намеренно. Она была высокой девушкой с
широкими плечами и длинной шеей.
- Я сказал пажу, чтобы он при с нам меда,- сказал принц,-
приса вайся и выпей со ной.
- Вы всегда так обходительны? - сказала Мэй,- так жаль,
что я вижу вас в немилости.
- Спасибо. А как насчет моей женитьбы? Это тоже огорчает
тебя?
Мэй только пожала плечами и вошла в его спальню.
Галрион подал ей кубок со снотворным, затем отпил глоток из своего, рассчитыв на то, что она автоматически вслед за ним
отопьет немного травы. Он сел рядом с ней на краешек кровати.
- Ну ладно,- сказала Мэй наконец.- Мы хорошо про дем
время, а ринц потом женится, когда это надо будет
королевству,- она усм нулась, подмо нув ему.- Я только
надеюсь, что ваша жена никогда не услышит обо мне.
- Дорогая, ты должна согласиться с тем, что потом у тебя
будет кто-то другой.
Мэй отпила мед из бокала и подмигнула принцу снова.
- Может будет, а может - нет,- сказала она с
выразительным жестом,- но никто не должен знать, где я провела
эту ночь. А что, если он есть? Он не танет спорить с принц ,
держу пари, пусть даже вы сейчас в немилости,- она сделала еще
один глоток.
- охие времена пройдут, мой принц. ша матушка еще
все исправит.
- Я надеюсь,- ответил принц смиренно.
Мэй зевнула, встряхнула головой, затем опять отпила меда.
- Этот мед такой сладкий, будто конфета,- сказала она.-
Очень вкусный.
- Самый лучши и тол о для тебя,- проговорил Галрион.-
пивай, и я налью еще.
Но больше не потребовалось. Допив первый кубок, Мэй
зевнула, ее глаза закрылись, она попыталась снова открыть их.
Когда она х ела поставить кубок на стол, стоящий возле
кровати, он выпал из ее руки. Сама Мэй начала падать прямо в
объятия пр ца, но он вовремя подхватил ее. Галрион раздел ее,
уложил удобно в свою постель, затем достал пучок травы и
положил рядом с е кубком, что было ясно, что ее усыпили и
она не является соучас ицей. Он мерил шагам комнату,
волнуясь, выжидая время чтобы не вызвать подозрения у
гвардейцев. Когда он не мог уже дольше ждать, он переоделся в
одежду Мэй, накинул на голову капюшон плаща и вышел,
крадучись, в зал. Ничего не подозревающие гвардейцы
перемигивались друг с другом, а затем повели по длинным
коридорам. У двери женского зала капитан дружески похлопал
его пониже спины, сказал ему, что он должен быть хорошей
девочкой и галантно открыл перед ним дверь. Тусклый лунный
свет еле освещал безмолвную комнату. Галрион нащупал стол,
свою одежду на нем и клинок в ножнах, лежащий под его
штанами. Мысленно благодаря свою мать, он переоделся в свою
одежду и спрятал клинок за пазуху. Он выглянул в окно. Двор
внизу был пуст. Он залез на подоконник, развернулся так, чтобы
быть лицом к стене, и начал спускаться вниз по шершавому
камню на мостовую, моля бога, чтобы никто сейчас случайно не
проходил мимо. Он спускался вниз, его руки обдирались об
камни и кровоточили. Наконец он оказался во дворе. Галрион
перебегал от постройки к постройке, пока, наконец, не добрался
до конюшни. Прямо возле стены был сторожевой навес, на
который он смог легко взобраться. Затем он перебрался с крыши
навеса на стену, пролез по ней на животе до того места где рос
дуб за стеной. Он перебрался на ветку дуба, спустился по стволу
на землю и надежно спрятался в тени. Ему хорошо был виден
парк, примыкающий к наружной стене по гребню которой на
фоне звездного неба двигались силуэты ночных патрульных,
охраняющих вал. Самая опасная часть пути была впереди.
Галрион выбрал себе удобную площадку с которой хорошо мог
видеть
дорогу, спускающуюся к внешним воротам. Он пошел,
пригнувшись в высокой траве:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68