Но населению Новой
Англии, особенно прибрежных иостровных районов штата Мэн, следует отнестись
к ситуации со всей серьезностью. Зима вас ожидает почти бесснежная, но в
ближайшеие два-три дня на вас высыплется снега столько, что на две зимы
хватит.
Звонок в дверь.
Марта оглядывается. Снова смотрит в телевизор. Ей бы хотелось остаться
в кресле и смотреть погоду, но все же она отставляет чашку, подтягивает свой
ходунок на колесахи с трудом выпрямляется. Адикторша продолжает:
-- Иногда мы злоупотребляем словами "Буря столетия", но если сольются
эти два пути штормов--а мы сейчас считаем, что так и будет, -- это
перестанет быть преувеличением, можете мне поверить. Сейчас Джадд Паркин
расскажет о некоторых приготовлениях-безпаники, просто практические советы.
Но сначала...
И на экране появляется реклама: заказ по почте видеофильма катастроф
под названием "Кара Божия", а Марта тем временем с трудом движется через
гостиную в сторону коридора, хромает, вцепившись ввелосипедные ручки своего
ходунка, и бормочет по дороге:
-- Когда они тебе говорят, что наступает конец мира--это они новые
хлопья продают. Вот если говорят "без паники"-это уже серьезно.
Звонок в дверь.
-- Иду! Быстрее не могу!
Она выходит в коридор. Трудно идет по коридору, вцепившись в
велосипедные ручки. На стене необычные фотографии и рисунки
Литтл-Толл-Айленда, каким онбыл в начале двадцатого столетия. В конце
коридора-запертая дверь с претенциозным стеклянным овалом вверху. Он закрыт
прозрачной занавеской-наверное, чтобыковер не выцвел от солнца. И на
занавеске-силуэт головы и плеч Линожа.
-- Погодите... я уже почти дошла. Я летом сломалабедро, и теперь
двигаюсь не быстрее застывшей патоки...
Снова слышно как говорит дикторша:
-- Население Мэна и прибрежных островов помнят дьявольский шторм в
январе восемьдесят седьмого года, но тогда это был замерзший дождь. Теперь
же заваривается совсем другая каша. Даже и не думайте о снеговой лопате,
пока не поработают снегоочистители.
Марта дошла до дверей. Она с любопытством смотрит на силуэт на
занавеске и открывает дверь. Там стоит Линож. Лицо его красиво, как у
греческой статуи, и на статую он похож. Глаза его закрыты, и руки сложены на
набалдашнике трости. Голос дикторши за кадром:
-- Как я уже говорила и повторяю еще раз, причин для паники нет. Жители
севера Новой Англии видали большие бури и еще не раз увидят. Но даже
ветераны прогноза погоды несколько ошарашены самим масштабом двух сходящихся
циклонов.
Марта озадачена-инеудивительно-видом незнакомца, нене встревожена
всерьез. Здесь остров, а на острове ведь ничего не случается. Разве что буря
время от времени. Непонятно только, что человек этот ей не знаком, а чужие
на островередко появляются после конца скоротечного лета.
-- Чем могуслужить?
И Линож отвечает с закрытыми глазами:
-- Рожденный в грехах-рассыпься в прах. Рожденный в грязи-в ад ползи.
-- Простите?
Он открывает глаза... Только глаз тамнет. Глазницы наполнены чернотой.
Губы отодвигаются, обнажая огромные кривые зубы-так дети рисуют зубы у
чудовищ. Дикторша за кадром:
-- Области низкого давления-просто чудовищны. И они в самом деле идут
сюда? Боюсь, что так.
Заинтригованный интерес Марты сменяется голым ужасом. Открыврот в
предвестии крика, она отшатывается назад, выпуская велосипедные ручки.
Вот-вот упадет.
Линож поднимает трость-выступающую волчью голову. Хватается за ходунок,
отделяющий его от старухи, выбрасывает его в дверь у себя за спиной, и тот
падает на террасу возле ступеней.
Марта в коридоре падает с криком, подняв руки и глядявверх на...
Рычащего монстра нечеловеческого вида с поднятой тростью. Заего спиной
крыльцо и белое небо-предвестник идущей бури.
-- Не трогайте меня, умоляю вас!
Смена кадра: гостиная Марты.
На экране уже Джадд Паркин, стоящийперед столом. На столе: фонарь,
батарейки, свечи, спички, запасы провизии, стопки теплой одежды, портативная
рация, сотовый телфон, еще какие-то предметы. Дикторша стоит рядом,
заинтересованно глядя на весь этот инвентарь. А Джадд объясняет:
-- Шторм, Маура, не обязательно должет стать катастрофой, а
катастрофа-трагедией. Исходя из этой глубокой и свежей мысли, я думаю, мы
можем дать зрителям из Новой Англии несколько советов, которые им помогут
подготовиться к тому, что по всем показателям, будет выдающимся погодным
катаклизмом.
-- А что это у тебя на столе, Джадд?
-- Прежде всего-теплая одежда. Это первым делом. И еще надо себя
спросить: "Как тамс батарейками? Хватит ли их на работу приемника? Или даже
переносного телевизора? " И если у вас есть генератор, проверит запас
бензина-или солярки, или пропана, надо до, а не после. Если прождать, пока
станет поздно...
Это все слышно, но не видно, потому что камераотвернулась от экрана,
будто потеряв к немуинтерес. Она отходит снова в коридор, и мы начинаем
терять нить разговора, затослышится куда менее приятный звук: ровный
шмякающий стук трости Линожа. Потомон прекращается. Тишина. Шаги. И какой-то
к ним примешивается непонятный звук, будто двигают табуретку или стул по
деревянным половицам.
-- ... и это будет уже слишком поздно, -- доносится голос Джадда.
В дверь входит Линож. Нельзя сказать, что глаза у
негообыкновенные-оникакие-то далекиеи беспокойно-синие, но это и не страшная
черная пустота, которую увидела Марта. Щеки, брови и переносица у него
покрыты тонкими полосками крови. Он идет на нас, камера берет его
максимально крупным планом, глаза его куда-то сосредоточенно смотрят. И
выражение интереса чуть согревает это лицо.
-- Спасибо, Джадд, -- говорит дикторша закадром. -- Жители Новой
Англии, конечно, уже не в первый раз слышат мудрыесоветы, но перед лицом
такого катаклизма можно их повторит еще раз.
А мы смотрим на гостиную из-за плеча Линожа. Он смотрит телевизор.
-- Сразу после этого выпуска--местный прогноз погоды.
И дикторшу сменяет новая реклама-- "Божья кара-2": вулканы, пожары и
землетрясения, каких только душа пожелает за девятнадцать долларов девяносто
пять центов. А Линож через все комнату проходит ккреслу Марты. Снова
слышится скребущий звук, и когда Линож подходит к креслу, его нижняяполовина
входит в кадр. Виден конец его трости, оставляющий на дорожке тонкую полоску
крови. И еще кровь выступает на пальцах, сомкнувшихся на волчьей голове.
Этим он ее и бил-головой этого волка, и что-то не хочется смотреть, на что
эта голова теперь похожа.
Перед глазами Линожа на экране пламя охватывает лес. А он напевает:
У чайник ручка, у чайника носик,
За ручку возьми и поставь на подносик...
Он садится в кресло Марты, рукой с засохшей кровью хватает чашку,
пачкая ручку. Пьет. Окровавленной рукой берет печенье и проглатывает.
Смотрит, как в телевизоре Маура и Джадд обсуждают грядущий катаклизм.
Магазин Майка Андерсона. День.
Старый магазин-склад с широкой верандой у входа. Было бы сейчас лето,
стояли бы кругом кресла-качалки с досужими стариками. А сейчас только
построены роторные снегоочистители и лопаты, и над ними аккуратно написанный
от руки плакат:
Специальное предложение
на супершторм!
О цене поговорим!
По краям ступеней стоят две ловушки для омаров, а из-под крыши
верандысвисают еще несколько. Видна также своеобразная выставка снаряжения
для ловлимоллюсков. А у двери стоитманекен в галошах, желтом дождевике,
круглой шапочкес пропеллером. Пропеллер неподвижен. Кто-то сунул манекену
подушку под дождевик, и у него сильно выступает пузо. В одной пластиковой
руке у него вымпел университета штата Мэн, в другой-банка пива. А на шее
повешен плакат:
ТУТ ПРОДАЕЦЦА САМАЯ КЛАССНАЯ
СНАРЯГА НА ОМАРОВ
ВСЕМИРНО ИЗВЕСНОЙ ФИРМЫ
"РОБИ БИЛЗ"
В окнах объявления о снижении цены на мясо, на рыбу, на прокат
видеолент (ТРИ СТАРЫЕ ЛЕНТЫ ЗА $1), о церковных службах, объявления
добровольной пожарной дружины. Самое большое-на двери. Написано:
БЛИЖАЙШИЕ ТРИ ДНЯ ВОЗМОЖНО ШТОР-
МОВОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ!
СИГНАЛ "ВСЕМ В УКРЫТИЕ":
ДВА КОРОТКИХ ОДИН ДЛИННЫЙ.
Над витринами-штормовые ставни, пока что свернутые вверх. И над дверью
красивый старомодного стиля плакат-золотыебуквы на черном фоне:
МАГАЗИН АНДЕРСОНА!
ПОЧТОВОЕ ОТДЕЛЕНИЕ ОСТРОВА!
ОФИС КОНСТЕБЛЯ!
В магазин входит группа женщин, и встречаются в дверях с двумя
другими-Октавией Годсо иДжоанной Стенхоуп. Октавия (лет сорока пяти) и
Джоанна (около пятидесяти) сжимают в руках полные сумки бакалеи и оживленно
разговаривают. Тавия глядит на манекен Робби Билза и толкает Джоанну локтем.
Обе смеются и сходят по ступеням.
Внутри. Отлично оборудованный бакалейный магазин-очаровательное
напоминание о бакалеепятидесятых годов. Полы деревянные и уютно поскрипывают
под ногой. Лампы-висящие на цепях с потолка шары. Потолок жестяной. Но есть
ипризнаки современности: два новых кассовых аппарата и рядом с ними-сканеры
цен, рация на полке за конторкой, стенка с видеолентами напрокат и камеры
безопасности в углах под потолком.
На заднем плане вдоль всей стены идет холодильная полка для мяса. Слева
за ней, под выпуклым зеркалом, дверь, на которой написано просто:
ГОРОДСКОЙ КОНСТЕБЛЬ
И народу в магазине полно. Все затовариваются в ожидании бури.
Из двери, ведущей к холодильнику для мяся (это напротив двери
констебля), выходит Майк Андерсон. Приятного вида человек, лет ему тридцать
пять. Сейчас он куда-то лихорадочно спешит... но улыбка, егообычная улыбка
все равно заметна в глазах и уголках рта. Это человек любит жизнь,
оченьлюбит, и почти всегда находит в нейчто-нибудь забавное.
Сейчас он одет в мясницкий белый халат и толкает перед собоймагазинную
тележку, наполненную расфасованным мясом. Сразу к нему подлетают три женщины
и один мужчина. Мужчина, одетый в красную спортивную куртку и черную рубашку
с отложным воротником, успевает первым.
Преподобный Боб Ригинс говорит:
-- Майкл, не забудь: в среду на той неделе служба. И мне понадобится
каждый, кто сможет читать псалмы.
-- Буду обязательно. Если проживем эти три дня, конечно.
-- Конечно проживем. Бог заботится об овцах своих.
И он уходит. На его месте возникает симпатичная пышечка-ДжиллРобинсон,
и оня явно не так сильно уповает на Господа. Она набрасывается на пакеты и
начинает читать этикетки раньше, чем Майк успевает их разложить.
-- А свиныеотбивные у тебя есть, Майк? Я думала, что точно должны быть.
Он дал ейпакет, Джилл на него смотрит и запихивает в свою наполненную с
верхом тележку. Остальные двое, Карла Брайт и Линда Сент-Пьер уже копаются в
расфасованном мясе. Карла выбрала один, рассматривает и уже почти взяла,
потом бросает обратно на поднос мясного прилавка.
-- Больно дорога эта рубленная курятина! МайклАндерсон, есть у тебя
добрый старый гамбургер?
-- Вот, пожа...
Она выхватывает пакет у него из рук, не дав закончить слово.
-- ... луйста.
Подбежал еще народ, и мясо расхватывают, едва он успевает достать его
из тележки. Майк терпит, потом решает напомнить, что он еще и констебль. Или
хотябы попытаться.
-- Люди, внимание! Да, идет буря. Их уже не одна была, и не одна будет
еще. Успокойтесь и не ведите себя, как стадо с материка!
Это до них доходит. Они отступают, и Майк снова раскладывает мясо.
Но тут вступает Линда:
-- Ты тут не умничай, Майкл Андерсон!
Она тянет гласные, как свойственно островитянам-- "Ма-айкл".
Майк в ответ улыбается:
-- Не буду умничать, миссис Сент-Пьер.
У него заспиной Олтон Хэтчер (он же Хэтч) выходит из холодильника со
второй тележкой расфасованного мяса. Хэтчу около тридцати, приятный на вид
осанистый мужчина. Он-правая рука Майка и как владельца магазина, и как
констебля. На нем тоже белый мясницкий халат, а для полноты картины--жесткая
белая шляпа. И на ней печатные буквы:
О. ХЭТЧЕР
Голос Кэт по громкоговорителю магазина:
-- Майк! Эй Майк! Тебя к телефону!
И мы видим Катрину Уизерс (Кэт) за прилавком. Ей лет девятнадцать,
очень хорошенькая, работает за кассой. Не обращая внимания на очередь
покупателей, она держит в руках микрофон для объявлений по магазину. В
другойруке у нее трубка телефона, висящего на стене рядом с коротоволновой
рацией.
-- Это твояжена. Она говорит, что у нее там небольшая проблема
случилась в детской группе.
И снова камера показывает Майка, Хэтча и покупателей возле мясного
прилавка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35