Нерея! Он вбежал в портал, выкликая ее имя, и в следующее мгновение уже материализовывался в пентаграмме ее купола. Она лежала на ложе, опершись на локоть и вертя в пальцах какой-то цветок. Здесь, в Аалане, не было цветов – значит, она создала его по воспоминаниям о плотном мире. Увидев Мага, она встрепенулась и поспешила ему навстречу. По ее распахнувшемуся, изумленно-счастливому взгляду Маг понял, что ему не нужно говорить ничего, что она все прочитала на его лице.
Он сжал ее за плечи и прижался лбом к ее лбу, безоглядно проваливаясь в светло-серые бездны ее глаз. Не важно, что было вчера, что будет завтра, но сегодня он любил ее. Маг не помнил, сказал он эти слова, подумал ли, прокричал ли – но это было последним, что он запомнил, сгорая и растворяясь в ослепительном огне божественной любви. Потом он лежал на ее ложе среди разбросанных покрывал, заложив руки за голову, а она, опершись на локти, смотрела ему в лицо, упиваясь новым, необыкновенным светом его глаз.
– Мы теперь будем счастливы? – спросила она. – Правда?
Маг медлил с ответом, размышляя, что ей сказать. Наконец он решил, что будет все-таки лучше, если будущее не окажется для нее неожиданностью. Он высвободил из-под головы руку, запустил пальцы в белокурые волосы Нереи и привлек голову девушки к себе на грудь.
– Мы будем очень счастливы, – прошептал он. – Но очень недолго.
Нерея вскинула голову, высвобождаясь из-под его руки.
– Опять ты меня пугаешь! – с притворным гневом воскликнула она и стукнула его кулачками в грудь.
Маг усмехнулся и поймал ее руки, прижал их к губам.
– Скоро тебе все станет ясно, – сказал он сквозь ее пальцы. – Может быть, еще до рассвета…
Нерея насторожилась и заглянула ему в лицо. Маг закрыл глаза, чтобы не видеть ее испуганного взгляда.
– Ты опять что-то натворил? – зазвучал у него в ушах ее тревожный голос. – Скажи мне что? – потребовала она, не дождавшись ответа. – Это очень опасно? Но ты ведь сумеешь выпутаться, да? Ты же всегда умел…
– Нет, мне не выпутаться, Нерея, – сказал он тихо и серьезно. – Моя судьба предначертана в раскладе будущего. Я сам, собственной рукой выбрал ее себе.
– Зачем? – в ужасе спросила она. – Неужели нельзя было по-другому?
– Нельзя, – подтвердил Маг. – Я не был бы собой, если бы оказался способным поступить по-другому. Но я ни о чем не жалею, разве что об одном… – Он начал наматывать ее белокурый локон себе на палец.
– Я все равно не понимаю, – жалобно сказала Нерея. – Что с тобой будет?
– Я отправлюсь в Бездну. Не по своей воле, конечно. Меня туда отправит Император, едва он узнает, что я сделал: он мне это недвусмысленно обещал. Вопрос только в том, когда он узнает.
– Я отправлюсь туда с тобой!
– Ты даже не спрашиваешь, что я сделал?
– Мне все равно. Я ни за что не отпущу тебя… теперь.
– А если я очень попрошу тебя? – начал убеждать ее Маг. – Я знаю, за что попаду туда, а тебе-то за что?
– Лучше там с тобой, чем здесь…
Маг положил палец ей на губы:
– Не говори так. Подумай о том, как горько мне будет сознавать, что ты попала туда из-за меня. Лучше оставайся здесь и помни, что я вернусь.
– Но оттуда не возвращаются! – всхлипнула она.
– А я вернусь. Я обязательно вернусь.
– Правда? – Глаза Нереи ожили. – Ну, если ты говоришь, что вернешься… – Она, кажется, искренне верила, что для него нет ничего невозможного.
– Конечно. Особенно теперь… – Он привлек ее к себе и стал покрывать ее лицо поцелуями, пока не почувствовал, что она несколько утешилась. – Ты мне веришь?
– Да. – Она улыбнулась в ответ на его улыбку. – Ты вернешься.
– Умница, – шепнул он ей на ушко. – Поэтому ничего не бойся, когда услышишь вызов. А пока у нас еще есть время…
Их время истекло на рассвете, когда над Ааланом прогремел вызов Посоха Силы.
Глава 26
– Плачь, дитя мое, плачь – ты никогда не увидишь своего отца. Его звали светоносным – а он ушел во тьму, он отрекся от себя – а все говорят, что он занесся над другими. Не слушай их, дитя мое, я знаю его как никто. Ты еще мал сейчас, но когда ты вырастешь, я расскажу тебе о Маге…
Маг снова появился на собрании последним. Он задержался, потому что Нерея вцепилась в него, упрашивая сбежать, скрыться куда-нибудь. Она не отпускала его, не слушая никаких убеждений, что это бесполезно, что невозможно целую вечность провести в бегах, пока он наконец не сказал, что никогда не опустится до такого позора, как бегство от ответственности. Только тогда она горестно вздохнула и отпустила его, чтобы выслушать его торопливые слова утешения и прощания, а затем он шагнул в портал и перенесся в Вильнаррат.
Он приветствовал собравшихся и пошел к своему месту – единственному пустому месту за столом, но властный голос Императора задержал его:
– Маг! Остановись!
Маг остановился на полпути и хладнокровно встретил грозный взгляд первого из Властей.
– В чем дело? – поинтересовался он.
– После того, что ты сделал, ты лишился права сидеть за этим столом! – громогласно объявил Император.
– А что, собственно, я сделал? – вызывающе спросил Маг. – И как я мог его лишиться? Меня никто не лишал этого права, и мои талисманы при мне. – Он сделал шаг к своему месту.
Император гневно ударил посохом об пол. В месте удара с треском проскочила молния.
– Стой! – потребовал он. – Ты не сядешь за один стол с нами, потому что мы не хотим этого! Мы собрались здесь, чтобы судить тебя!
– Судить… – Маг нехорошо усмехнулся. – Могу я хотя бы узнать, в чем меня обвиняют?
Он остался стоять посреди зала, больше не пытаясь сесть за стол. По правде говоря, ему и самому не хотелось сидеть за одним столом с ними.
– Ты был предупрежден, – продолжал Император. – Ты, конечно, помнишь, что тебя ждет в случае ослушания.
– Не понимаю, о чем идет речь. – Маг решил, что не обязан догадываться, из-за чего поднялся этот шум. – Я пока не слышал никаких обвинений.
Император окинул его взглядом с головы до ног, словно измеряя наглость этого мальчишки.
– Тебе было приказано оставить человеческий мир, – напомнил наконец он.
– Так я и сделал, – сказал Маг. – Я ни разу не побывал у людей после вашего решения. Если вы считаете, что я появлялся там, это какая-то ошибка.
– К сожалению, ошибки нет, – отрезал Император. – Я сам проверил сообщение Хризы по хроникам. Ты позволил себе вмешательство в ход развития людей.
Маг остановил взгляд на Жрице, сидевшей за столом с видом попранного достоинства.
– И что же такое приписывает мне наша смиренница? – спросил он.
– Как ты смеешь, Маг! – В ее голосе прозвучал праведный гнев. – Неужели ты будешь отрицать, что ты сделал в Исмаре?!
– В Исмаре? – вкрадчиво спросил Маг. – Но Исмар – это еще не человеческий мир. Никто не запрещал мне появляться в Исмаре.
– Но ты… но ты… – Жрица задохнулась от возмущения. – Ты разложил там мандалу Чаши Судьбы, чтобы повлиять на развитие человечества!
– А почему ты решила, что на развитие человечества? – насмешливо сказал он. – Из чего это следует? Я мог разложить ее на что угодно…
Жрица оторопело замолчала. Маг перевел взгляд на Императора и увидел, что тот тоже в растерянности. Всем было очевидно, зачем это сделал Маг, но ни у кого не было никаких прямых доказательств.
– Потому что… – Она опомнилась и заговорила быстро, на одном дыхании, словно боясь, что ее прервут. – Это уже сказывается на людях. Их мир словно сошел с ума. Среди них вдруг поползли разговоры, что никаких богов нет. Всего одно-два поколения, а это приняло массовый характер. Они договорились даже до того, что Единого нет. Они утверждают, что они сами себе – боги, что все это – выдумки людей, наживающихся на чужих суевериях. И время, их время, оно ускоряется с каждым их десятилетием. Я потому и догадалась, что изменилось их время… Я кое-что знаю о талисманах – такое могут только карты Таро.
– Это могло получиться случайно, как побочное следствие, – возразил Маг.
– Даже если это вышло случайно, – раздался жесткий голос Императора, – самовольное изменение Чаши Судьбы само по себе заслуживает сурового наказания. Надеюсь, ты понимаешь, что любой из Властей, принимаясь за такое тонкое и опасное дело, должен помнить о побочных следствиях. Однако все мы давно друг друга знаем, и тебя тоже, Маг. Уж не думаешь ли ты, что мы поверим, будто у тебя это получилось случайно?
Они мерили друг друга откровенно враждебными взглядами – седобородый могучий старец и юноша со снежно-белыми волосами, казавшимися еще белее рядом с малиновыми складками плаща. Маг вдруг почувствовал, что ему надоело прикидываться и отпираться. Напоследок он мог позволить себе роскошь высказаться откровенно.
– Да, – зазвенел его голос. – Я сделал это умышленно! Ради великого права божественной искры! Вы, Власти, только на словах признаете ее свободной, а на деле прикладываете все усилия, чтобы она подчинялась вашим требованиям! Я считаю, что люди имеют право на свободу, что они обойдутся без вашей опеки, и плевал я на ваши приказы и запреты! Я тоже свободен!
– Свободен? – пророкотал в ответ Император. – Ты несешь на себе ответственность власти, поэтому не можешь быть свободным!
– Не могу? Еще как могу!
– Твоя свобода опасна другим, – зарычал тот. – Ты не имеешь права на такую свободу!
– Опасна? Чем она опасна? Тем, что вы не хотите потесниться? Боитесь, что придут новые творцы, и этот мир станет другим? Может быть, он давно нуждается в этом!
– Не тебе решать, в чем нуждается этот мир! – одернул его Император.
– Пусть не мне, но и не вам тоже, – упорствовал Маг. – Пусть это каждый решает сам. Каждый, в ком есть божественная искра.
Оба замолчали, но между ними натянулось такое напряжение, что, казалось, вот-вот проскочит молния и уложит на месте обоих.
– Что ты возомнил о себе, Маг? – раздался тихий, злой голос Жрицы. – Кем ты себя воображаешь – мессией, проповедником, пророком? Уж не надеешься ли ты, что хоть кто-то поддержит тебя, твои бредовые мысли? Уж не хочешь ли ты стать страдальцем, спасающим людей?
– Надеюсь, что этого никогда не случится! – резко повернулся к ней Маг. – Надеюсь, что добрые пастыри не погонят по моему следу стада глупых овец! Мне не нужна такая слава! Они меня уже ненавидят, и пусть ненавидят дальше. Пусть они называют меня врагом, но если хоть кто-то из них пройдет свой путь до творца – это и будет моя награда!
– Но ждать свою награду тебе придется в Бездне! – Император грохнул Посохом об пол. Теперь ему было очевидно, что этот мальчишка окончательно вышел из повиновения и стал слишком опасен. Даже если закрыть глаза на историю с людьми, неизвестно, что еще он способен натворить в будущем.
– Подожди, Гор, – раздался мягкий, ласковый голос Императрицы. – Мальчик погорячился, с кем не бывает. Нельзя же его осуждать так сразу…
Изумленный взгляд Императора остановился на ней. Пусть она сохранила привычку заступаться за Мага еще с тех пор, когда он был мальчишкой, но оказаться такой набитой дурой?!
– Ты в своем уме, Аллат? – не удержалась эта мысль у него на языке. – Неужели тебе не понятно, что теперь он способен на все?
– Тебе не кажется, что он не стал бы таким, если бы не мы? – повернулись к нему безмятежные, прозрачно-голубые глаза. – Если бы мы не приняли это спорное решение…
– Почему спорное? Никто не спорил.
– А сам Маг? – невозмутимо улыбнулась она. – Мы приняли крайнее решение, и он ударился в другую крайность. Виноваты все мы, не он один.
– Но не каждый из нас пошел бы на самовольное изменение будущего, даже если он недоволен решением остальных, – сурово сказал Император. – Хорошо, – кивнул он и оглядел стол. – Как вы считаете, Маг заслужил наказание? Отвечайте – каждый из вас.
Маг с любопытством наблюдал за притихшими Властями. Когда голосовали семеро, голоса не ложились поровну. Теперь голосовали шестеро – что же решит Император, если их окажется по трое?
– Я против наказания, – раздался звучный, бархатный голос Императрицы.
– Это мы уже поняли, Аллат, – сухо сказала Жрица. – Ты так снисходительна только потому, что всегда очень мало интересовалась людьми. Он давно заслужил кару – я считаю, что Император тянул с ней непростительно долго. Случившееся можно было предупредить.
– Разумеется, Император прав, – подхватила с края стола Судья. – Справедливость требует, чтобы Маг был наказан.
– А я считаю, что Бездна – это слишком строгая кара, – равнодушно произнес Крон. – Могущество Властей велико, каждому из нас трудно предусмотреть его последствия. Да и случай, прямо скажем, нетипичный. Я уверен, что Маг сделает из него правильные выводы и в дальнейшем у нас не будет с ним никаких осложнений.
Интересно, а сам Крон верил в это? – промелькнуло в голове Мага. Во всяком случае, у Иерофанта были широкие взгляды на свободу творчества. Остался один Воин, замешкавшийся со своим мнением. Он неловко заерзал под выжидательными взглядами остальной пятерки, оглянулся на Мага… Их глаза на мгновение встретились, но рыжий тут же отвел их в сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58