Две женщины, постарше и помоложе, стояли в первом ряду, держась за руки. Старшая не сводила глаз с вершины холма, младшая плакала, спрятав лицо на ее груди. Их окружала группа мужчин, смотревших с необычной серьезностью и торжественностью, не похожих на остальную толпу. Маг вспомнил, что постоянно видел их рядом со Жрицей. Ее ученики.
Они не верили, что их учитель расстается с жизнью. Они не верили в его человеческую уязвимость. Эти люди привыкли к чудесам и ждали нового чуда, нового торжества своего наставника. Маг задумался: а сумеет ли Жрица в этом облике, в этой личности спасти себя от неизбежной смерти? Если бы она вспомнила себя, это было бы несложно для нее, несмотря на ограничения плотного тела. Но тот человек, тот мужчина, в которого она воплотилась, мог и не суметь этого. Он мог и не захотеть этого.
Стражники уложили его на крест, спиной к дереву. Застучали молотки. Маг непроизвольно отключил свой человеческий слух, но тут же спохватился и заставил себя быть внимательным. Не следовало упускать ни малейшей подробности – трудно сказать, что может потребоваться в следующее мгновение.
Крест подняли и стали вкапывать в землю. Младшая женщина зарыдала в голос. Старшая молчала.
Вслед за ним установили два других креста. Потянулось время.
Люди не расходились. Маг тщетно пытался понять, какое извращенное наслаждение заставляет их оставаться здесь, под палящими лучами солнца, и смотреть, как корчатся на крестах трое осужденных в преддверии смерти. Ну, его, допустим, вынуждала необходимость. Ученики, родные – это тоже понятно. Но эти…
Он помнил ту боль, когда он висел привязанным за руки к столбу. На кресте, наверное, было еще больнее. Почему эти люди с таким усердием стремятся причинить друг другу боль? Неужели недостаточно просто умереть?
В его сознании завертелись слова Императора о простом и надежном способе пробуждения памяти Жрицы. Если не это, то тогда неизвестно, что пробудит ее. Маг вгляделся высшим зрением в фигуру на кресте. Нет, это была не Жрица, это был все тот же человек, носивший в себе ее искру. Сквозь боль, сквозь мучения его сознание цеплялось за свою личность и свою миссию, сковывая память искры. Он был стойким, этот человек, он не хотел терять себя.
Время тянулось сразу и медленно и быстро. Медленно, потому что все чувства Мага требовали избавления от этого зрелища, и быстро, потому что с каждым мгновением таяла надежда на возвращение Хризы. Пусть они не всегда находили общий язык, пусть ее возмущало его легкомыслие, а его смешила ее чопорность – все равно ему было как-то жутко от мысли, что она впервые за многие дни Единого не сядет с ним за стол под куполом Вильнаррата, что колодец предназначения появится в долине Зари Бытия раньше урочного времени.
Толпа прискучила зрелищем и начала расходиться. Все уже свершилось и потеряло остроту, перейдя в разряд последних новостей, со смаком обсуждающихся на рынках и в подворотнях.
Стражникам тоже надоело сидеть под палящим солнцем на вершине холма. Они зашевелились, встали и начали переговариваться, затем один из них взял копье наперевес и шагнул к крестам. Маг похолодел, поняв, что счет пошел не на часы, а на мгновения.
Нужно было что-то делать, и немедленно. Он мгновенно покинул плотный облик, не оглядываясь на бросившихся к упавшему телу людей. Юноша в малиновом плаще, с волосами цвета горного снега, оказался перед крестом одновременно с размашистым движением стражника, с ударом тяжелого копья распятому в грудь.
– Хриза! – в отчаянии закричал он. – Хриза!
Потускневшие от мучений глаза приоткрылись. Это был не взгляд умирающего человека, это был ясный, сознающий, хорошо знакомый Магу взгляд Жрицы.
– Ты, светоносный? – шевельнулись запекшиеся губы.
– Да! Да! Да! – только и мог повторять он. – Хриза, это ты, Хриза?!
– Я. – Ему показалось, что в ее глазах мелькнула тень улыбки. – Сейчас… я иду к тебе…
В долю мгновения она покинула разом обмякшее тело и оказалась перед ним.
– Хриза… – Он чувствовал, как дрожат его губы. – Как я рад, Хриза!
– Что здесь происходит? – Жрица мгновенно овладела собой и огляделась вокруг. Ее взгляд наткнулся на висевшее на кресте тело, тонкие брови удивленно выгнулись. – Что это?
– Так… люди развлекаются… – Он с трудом справлялся с голосом, преодолевая спазм в горле.
– Ты когда-нибудь бываешь серьезным?! – накинулась на него Жрица. – Как ты можешь насмехаться при виде такого зрелища?!
– Могу вот. – Маг начинал приходить в себя. Все было в порядке, Хриза была освобождена – так пусть себе шумит, сколько ей вздумается. – Если тебе очень интересно, что здесь происходит, можешь ознакомиться с хрониками. А я, так и быть, постою рядом и подожду.
– И ознакомлюсь. – Она наградила его возмущенным взглядом.
– Да, ты ознакомься, пожалуйста, – кивнул он. – Чтобы было чем отчитываться перед Императором. Нас, между прочим, все еще ждут на собрании.
– Странно, я ничего не помню, – наморщила она лоб. – Ах да, я хотела сделать… – Она запнулась. – Да, собрание… я обещала вернуться к вечеру.
– У нас еще предостаточно времени, – сообщил ей Маг.
Жрица уже не слушала его – ее взгляд стал отсутствующим. Она сосредоточенно просматривала хроники.
– Ну как? – спросил Маг, когда ее взгляд снова ожил и остановился на нем.
– Хм-м-м… – Долю мгновения она выглядела растерянной, затем ее взгляд приобрел обычную холодноватую уверенность. – Неплохо. Не совсем так, как я представляла это себе, но все равно – неплохо.
Их внимание привлекла группа людей, направлявшихся к кресту. Теперь, когда осужденный умер, им было разрешено позаботиться о его теле. Маг и Жрица, невидимые для человеческих глаз, молча наблюдали, как те поднялись на вершину холма и стали выкапывать крест.
– Они все время надеялись, что я не умру. – Внимательный взгляд Жрицы остановился на тех, кто был учениками распятого. – Они до последнего мгновения ждали чуда.
– Но он не смог совершить этого чуда, – сказал стоявший за ее плечом Маг. – Или не захотел совершить его.
– Или не захотел, – эхом откликнулась Жрица. – Этого уже никому не узнать.
– Да, это было его собственным, – подтвердил Маг.
– Но им нужно это чудо. – В холодноватом голосе Жрицы послышался нажим. – Оно необходимо для закрепления веры. Это чудо совершу я.
– Нам пора на собрание, – напомнил ей Маг.
– У нас, как ты выразился, еще предостаточно времени. – Оказывается, она тогда услышала его. – Отправляйся вперед и скажи, что я прибуду вскоре за тобой. Мне потребуется здесь еще несколько дней, не больше.
Маг глянул на нее, словно собираясь что-то сказать, но затем передумал. Превратившись в белую молнию, он понесся в Аалан.
– Уже? – сказал Император, когда он появился в гептаграмме Вильнаррата и быстрым шагом подошел к столу. – А где Хриза?
– Сейчас появится, – ответил Маг, садясь на свое место. – После освобождения из тела ей захотелось… подчистить кое-какие мелочи.
– Понятно. – Император подтвердил свои слова доброжелательным кивком. Ему, как и остальным Властям, было отлично известно, с какой ревностной тщательностью Жрица относится к своим делам. – Быстро же ты вернулся. Ты воспользовался моим советом?
– Простым и надежным? – пробормотал Маг. – Нет, мне этого не понадобилось. Все сделали сами люди, и гораздо лучше, чем я. – По его лицу прошла болезненная тень. – Я никогда в жизни не додумался бы до распятия.
Глава 20
– Почему, веревочка? – спрашивал он Талесту, валяясь после собрания на ложе у себя под куполом. – Почему она вмешалась в его выбор? Почему она не оставила последнее слово за ним? Разве он не заслужил хотя бы этой почести?
– Вы оба не знали, не смог он сотворить чудо своего спасения или не захотел, – напомнила та. – Но в итоге ты склонился ко второй версии, а она – к первой.
– Отдать свою жизнь за право до самого ее конца оставаться самим собой – неужели этого чуда мало? – допытывался Маг. – По мне, так здесь ничего нельзя ни прибавить, ни убавить.
– И прибавят, и убавят, – фыркнула веревка. – Вот увидишь, люди не успокоятся, пока не приладят его по себе. Жрица была права – это чудо им на руку. Останься он таким же, как они, он был бы для них укором совести. Но теперь он – другой, особенный, теперь они его возвеличат. Теперь они пойдут за его учением – вернее, за тем, что они смастерят из его учения.
– Вредина, – пробормотал Маг. – Противная веревка.
– Ладно, не переживай, – махнула она кисточкой. – По-другому и быть не могло. Наверное, это наилучший выход. – Ее последняя фраза противоречила предыдущей, явственно намекая, что могло бы быть и хуже, но Маг принял это утешение за неимением другого. Он отчаянно нуждался в утешении.
– Может быть, – вздохнул он. – По-другому и быть не могло.
– В конце концов, это благодаря ему Император отложил решение о замедлении развития человеческих искр, – веско сказала Талеста.
Магу было заметно, что она пытается отвлечь его от невеселых мыслей, и он пожалел, что замечает слишком много. Что ему очень трудно попасться на уловку, даже на ту, которая вызвана добрыми побуждениями.
– Да, конечно, – сказал он, делая вид, что попался на нее.
– А что, собственно, ты здесь валяешься? – напала на него веревка. – Почему ты не полетел туда передать Силам приказ об отзыве?
– Туда отправился рыжий, – нехотя проворчал Маг. – Не такая уж это сложная работенка, чтобы он с ней не справился.
– Разве тебе не хочется взглянуть, как пошли события после его ухода? – продолжала зудеть Талеста.
Маг без труда понял, что она имеет в виду не рыжего.
– Потом. – Он перевернулся на живот. Его пальцы впились в полупрозрачные покрывала ложа. – Успеется. В конце концов, всегда есть хроники.
– Ты решил бросить это дело?
– Ну почему же… просто могу же я иногда и отвлечься от него…
– Отвлекись, – согласилась веревка. – Да побыстрее, чтобы скорее вернуться к нему. Слетай в Литанию. Поговори с ней.
– С кем? – приоткрыл глаз Маг.
– С Нереей. – Веревка подозревала, что он не нуждается в уточнении, но добросовестно уточнила свое предложение. – Ты же обещал встретиться с ней, когда вернешься в Аалан.
– Да, конечно.
– Делай хоть что-нибудь, только не валяйся ты вот здесь. И вот так.
– Да, конечно. – Маг рывком сел на ложе. Затем он встал – это далось ему уже легче – и одним движением мысли отправил ложе в небытие.
Что делать дальше, он пока не знал. Слетать в Литанию – как же он давно не видел своих сильфид! Они, наверное, скучают по нему. Нет, не то. После жесткости человеческого мира, где все было слишком всерьез, тот славный маленький мирок казался ему игрушечным. Он больше не соответствовал его внутреннему состоянию. Пусть поскучают еще немного.
– Нерея! – послал он вызов.
– Ты вернулся? – откликнулась она.
– Да. Приходи сюда, к озеру.
Он перенесся на берег озера и оказался там почти одновременно с ней. Они сели на гладкие камни, вполоборота друг к другу. Маг сосредоточенно следил за носком своей ноги, разгребавшим мелкие камешки.
– Ты обещал что-то рассказать мне? – напомнила ему Нерея. – Почему ты так поспешно потребовал, чтобы я оставила людей?
– Сейчас все Силы уходят оттуда, – сказал он. – На последнем собрании Властей было решено отозвать их всех. Теперь это будет мир без богов.
– Ты тоже перестанешь бывать там? – Она не заметила, что Маг оставил ее предыдущий вопрос без ответа.
– Нет, Властям это не запрещено.
– А как же люди? – озабоченно спросила Нерея. – Ведь они привыкли к богам.
– Отвыкнут.
– Но нам уже известно, как ведут себя люди, когда теряют настоящих богов, – напомнила она. – Они создают их оболочки.
– Пусть. Когда оболочки станут законченными чудовищами и опротивеют людям, те сами от них откажутся.
– Ты уверен в этом?
– Нет, конечно. – Маг поднял голову и посмотрел ей в лицо. Он выглядел очень несчастным. – Сам я поступил бы так. А они – кто их знает… Правда, последняя затея Жрицы привела к тому, что теперь многим из них стало известно о Едином. Есть надежда, что они, пусть не все, а хотя бы некоторые, откажутся от прежних богов и признают Единого. Нам с Геласом поручено проследить за этим… процессом.
– А если не откажутся?
– Каждый человек имеет тех богов, которых он заслуживает.
Нерея понимающе кивнула, хотя ему было отчетливо видно, что она не вполне понимает его.
– Значит, ты по-прежнему будешь пропадать там? – огорченно спросила она. – И мы будем реже видеться? – Это она хорошо понимала.
– Ну почему же? – негромко сказал он. – Я буду иногда заглядывать сюда. Это там время идет медленно, а здесь оно идет быстро. Даже слишком быстро.
Они поговорили еще немного и расстались. Хотя он ничего не рассказал ей, ему стало легче – от ее присутствия, от ее простодушного, доверчивого внимания. Пора было возвращаться к людям.
Жрица была спасена, но Мага не покидала боль утраты. Глубоко внутри у него стоял беззвучный, бесслезный плач по тому, кто носил в себе ее искру, по тому, кто ушел навеки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58