Он никого не увидел и, решив, что незнакомец прячется за дверью, прыгнул внутрь с оглушительным воплем, размахивая лампой. Комната была пуста.
- Все, с меня хватит, - проворчал ирландец.
Он поставил лампу на пол и принялся исследовать стены в поисках потайной двери, но ее не было. Вместо пола была просто влажная земля, и во всей комнате не было ничего, кроме громадного деревянного чана, вполовину выше Даффи, боковые стенки которого покрывал мох, наросший за десятилетия или, скорее, столетия. Даффи уже готов был вернуться в трапезную и приступить к размышлению над новым симптомом своего помешательства, когда заметил на стенке чана три больших деревянных крана - на уровне груди, колена и последний всего в нескольких дюймах над грязной землей. Над кранами были прибиты латунные пластинки, он присмотрелся повнимательнее. Надпись на верхней гласила “СВЕТЛОЕ”, на средней - “ТЕМНОЕ”, а нижнюю сплошь покрывала патина, и пришлось соскребать ее кинжалом. Через минуту пластинка очистилась, и он смог прочесть единственное слово: “ЧЕРНОЕ”.
“Черт меня возьми!” - подумал он, в замешательстве позабыв о неуловимом злоумышленнике. Подняв глаза, он увидел ряд трубок, выходящих из стены и соединяющихся с верхушкой чана. Может ли так быть, с брезгливостью подумал он, что одна эта емкость заменяет здесь бочки обычной пивоварни? Неужто все пиво “Херцвестен” бродит в этом громадном допотопном чане? Интересно, чистили его хоть раз?
Потушив лампу, он стал задумчиво подниматься по лестнице. “Возможно, - размышлял он, - этот белокурый человек, кто бы он ни был, намеренно завлек меня в эту комнату, чтобы я увидел загадочный чан”.
Наверху лестницы он остановился. “Я несчетные разы пил светлое “Херцвестенское”, - думал он, - каждую весну мог попробовать темное. Но что же такое “Херцвестенское” черное, и почему я никогда о нем не слышал?”
Блуто уже ушел, и единственным человеком в трапезной, помимо Шраба и его помощников, была Ипифания. Она вытерла столы, перемыла и сложила в стопку подносы и теперь обессиленно присела за отведенный прислуге стол, прихватив маленькую кружку пива.
- Пиф, любовь моя! - воскликнул ирландец. - Куда ты подевалась?
При звуке его голоса она вздрогнула, но тут же встревоженно улыбнулась.
- Это ты, Брайан, куда-то подевался, - ответила она. - Я весь день тебя ищу. Анна говорит, ты попал вчера в переделку. Боже милостивый! - воскликнула она, подойдя к его столу. - Как ты умудрился все лицо расцарапать?
- О, вездесущие чудища задали мне жару. Впрочем, и я им. Ты занята за ужином?
- Хвала господу, нет. - Она откинула влажную прядь со лба. - Тут, видно, будет настоящий содом.
- Тут и без того содом. По-моему, наш управитель спятил. - Он потянулся через стол, взял ее пиво и допил. - Поднимемся в твою комнату. Мне нужно тебе кое-что рассказать.
Она исподтишка разглядывала его.
- Ты, Брайан, как драный котяра. Все новые шрамы поверх старых. - Мигом позже она ухмыльнулась и встала. - В мою комнату? Прошу.
Даффи последовал за ней по лестнице, размышляя, что порой и пожилые женщины не прочь порезвиться, если найти к ним подход. Комната Ипифании была опрятной, но никак не аскетичной. На каждой стене висели картины, в основном религиозные полотна ее отца, но в одной Даффи опознал работу Доменико Венециано. В клетке, подвешенной над шахматной доской, где фигуры были расставлены для начала партии, как заведенная чирикала птичка. Даффи рассеянно передвинул белого королевского слона через ряд пешек на третью линию.
- Брайан, садись, - предложила Ипифания. Даффи пододвинул себе стоящий рядом со шкафом стул, а она уселась на кровать.
- Так… - начал ирландец. - Не знаю, Пиф, с чего и начать. Тебе известно, зачем Аврелиан заманил меня сюда из Венеции?
- Следить за порядком в трапезной… хотя на деле ты…
- Ладно. Это не так. То есть с того он и начал, но позже стало выясняться, что я нужен вовсе не для этого. Он вообразил, что турки намерены штурмовать Вену, только чтобы разрушить эту пивоварню, и вбил себе в голову, что я могу их остановить - как это ни глупо. Я - незнакомец, случайно встреченный им за сотни миль отсюда. Мало того, у него для всего самые безумные объяснения. Думаешь, Сулейман глава Оттоманской империи? Как бы не так! Нет, это великий визирь Ибрагим, который в придачу еще и сын какого-то демона воздуха. Или, по-твоему, император Карл что-то значит на Западе? Да ни черта! В лесах около города живет старый рыбак - так вот он настоящий король. - Даффи стукнул по ножке кровати, втайне уязвленный нарочитостью своего презрительного недоверия. - Все это только полоумные фантазии Аврелиана, - продолжал он, пытаясь убедить себя наравне с Ипифанией. - Разумеется, старикан может делать фокусы и вызывать духов из дыр в земле… но, ради Христа, речь идет о современной войне: пушках, солдатах, мечах и минах. Как я спасу чертову пивоварню, когда армии Габсбургов и Ватикана не удержат Вену? А если они отстоят город, что проку от моего бдительного дозора у дверей пивоварни? Проклятие! Когда-то Аврелиан мог представлять собой что-то, но теперь он явно не у дел. Положение таково, что Сулейман возжелал империю Карла Пятого и идет сломать ее восточную стену, а послушай Аврелиана, так все закручено вокруг меня, “Херцвестенского” пива и старого отшельника в лесу, вообразившего себя королем!
Во время своей речи он вскочил на ноги, чтобы удобнее было жестикулировать, и сейчас сел на постель рядом с Ипифанией. Приглушенный занавесками оранжевый закат освещал ее лицо, и впервые после возвращения в Вену он действительно разглядел знакомые черты. Наконец-то Ипифания Фойгель стала понемногу сбрасывать прилипшую серую оболочку Ипифании Хальштад.
- Вот что, Пиф. Я довольно перебил турок, да и исход предстоящей битвы вряд ли будет зависеть от моего пребывания в Вене. Мне удалось скопить немного денег, а сейчас, уж не знаю отчего, мне платят просто по-царски. Так что всего несколько недель, и где-то в начале мая у нас будет достаточно… то есть если тебя это не пугает… В общем, что ты скажешь о том, чтобы двинуть со мной в Ирландию, пока не закроют выезд из Вены? Мы могли бы пожениться - наконец-то! - обрести крышу над головой и разводить коз или что-то еще. Только никому ни слова.
- Брайан, как чудесно! - Она вытерла слезы мокрым от пива рукавом. - Я оставила такие мысли, пока ты не вернешься с того света. Но можно хоть Анне сказать?
- Никому. Аврелиан может воспрепятствовать твоему отъезду, ведь ты должна ему деньги.
Она почесала в затылке:
- Разве?
- Конечно. Ты что, не помнишь? Он выкупил все долги, оставшиеся тебе от насквозь прогнившего сукиного сына Хальштада, чтоб он в эту самую минуту вертелся на адовой сковородке!
Ипифания опешила.
- Брайан! Ведь Макс был когда-то твоим лучшим другом. Как ты можешь так его ненавидеть?
- Вот потому-то я так его ненавижу - то есть ненавидел. Если бы тебя увел кто-то со стороны, мне, верно, было бы не так больно.
Она накрыла его руку своей.
- Не замыкайся на том, что осталось в прошлом. Мы еще можем быть вместе на закате наших лет.
- На закате? Не знаю, сударыня, о чем вы, но я упруг и ловок, как в двадцать пять, что, кстати, было не так давно.
- Хорошо, - примирительно улыбнулась она. - Наши… зрелые годы. Господи… неужели после всего, что было, это возможно?
- После всего, что было - заявил Даффи - это неизбежно.
Он склонился и поцеловал ее, поцелуй длился дольше, чем проявление простой симпатии. Окружающий полумрак и остаток винных паров от выпитого днем наконец вернули в его объятия невыразимо прекрасную дочь Густава Фойгеля, и незаметно он вновь стал Брайаном Даффи из 1512 года, блестящие черные волосы не нужно было отращивать, чтобы закрывать белый рубец шрама. С тяжестью и отчасти со звуком, как от рухнувшей старой каменной стены, они повалились на постель. Высвободив рот, Ипифания с трудом выдавила:
- Ты ведь сегодня работаешь? А ужин, наверное, как раз подают.
- К черту работу и ужин! - прохрипел ирландец, но в тот же миг опомнился: - Проклятие, ты права. Вечер Пасхи, откупорка темного, а ведь Аврелиан нанял меня в том числе и для этого случая. За деньги, которые он платит, я обязан соблюдать условия договора.
Он неохотно поднялся и взглянул на Ипифанию - плохо различимый в полумраке силуэт на постели.
- Я еще вернусь, - сказал он.
- Я надеюсь, - ответила она чуть слышно.
Глава 12
Притиснутые в темном углу, Даффи и Аврелиан наблюдали, как отплясывают на столе джигу трое перепившихся пастухов, а почти четверть собравшихся в трапезной подпевают и хлопают в такт в ладоши.
- Не лучше ли согнать этих людей вниз? - обеспокоенно предложил Аврелиан.
Даффи покачал головой:
- Нет. Тогда пьяная удаль выльется во что-то еще - скажем, бросание пустых кружек в окна. Они веселятся как могут, при этом платят за пиво. Зачем вмешиваться?
- Ну… хорошо. В конце концов, вышибала здесь ты. - Старик прислонился к стене. Он явно слегка оторопел от праздничных бесчинств. - Сам ты, надеюсь, в порядке? - поинтересовался он. - Отдохнул хоть немного после нашего ночного предприятия?
- Что? В этом шуме я ничего не слышу.
Аврелиан повторил последнюю фразу громче.
- О! Обо мне не беспокойся. На сегодня, чтобы выбить меня из колеи, понадобится больше пары-другой пугал.
- Прекрасно. Привычка, достойная подражания.
- Что-что? Я не… Господи помилуй! - Даффи растолкал нескольких человек, расплескав во все стороны их пиво, и, сиганув через стол, сбил с ног двоих ландскнехтов, затеявших фехтовать на ножах. Прежде чем те успели подняться, он выхватил кинжал и двумя быстрыми выпадами перерезал их ремни, так что теперь им приходилось руками поддерживать штаны. Побагровев, они выскочили из залы, сопровождаемые взрывами хохота.
- Мастер Даффи! - позвал от стойки Шраб.
- Один момент, Шраб, - откликнулся Даффи, ибо в другом углу какой-то бакалейщик внезапно накинулся на свою жену, осыпая ее тумаками и площадной бранью. Пробормотав извинение, ирландец прихватил по пути пенящуюся кружку с ближайшего стола и резко выплеснул ее содержимое в лицо женоненавистника. Тот как раз набирал воздух для очередного оскорбления и едва не задохнулся. Даффи поднял его со стула за волосы и звучно врезал ему по спине, после чего с силой швырнул назад.
- Вот так, сударь, - любезно заключил ирландец - Мы ведь не хотим, чтобы кто-то из клиентов поперхнулся насмерть. - Он наклонился ближе и угрожающим шепотом добавил: - Или чтобы ему переломали ребра, что неминуемо случится, только притронься он еще раз к госпоже или попробуй ее оскорбить. Я понятно выразился? А? Вот и славно.
- Мастер Даффи! - вновь выкрикнул Шраб. - Тут хотят вас видеть…
Стол, на котором отплясывали пастухи, рухнул, опрокинув трех опьяневших плясунов на стойку, та, в свою очередь, ударилась о стену, что сопровождалось невыразимым грохотом. Шраб успел отскочить, но приземлился ровнехонько на блюдо с жареной свининой посреди одного стола и вынужден был спасаться бегством.
Чуть позже Даффи увидел Блуто, протиснувшегося в главную дверь, и махнул ему рукой. Ирландец открыл рот, намереваясь крикнуть, что договорился для Блуто с подавальщицами о бесплатном пиве, но вовремя решил, что подобное заявление только вызовет давку в переполненном зале.
“Скажу на ухо, когда смогу, - решил Даффи. - Любопытно, о ком там пытался сообщить мне Шраб?”
У стены притулился курчавый черноволосый парень, который, завидев Даффи, поглубже надвинул шляпу.
“Как бишь его, - подумал ирландец. - Джок, паренек, которого Аврелиан прошлой ночью отрядил оберегать своего драгоценного короля. Готов поклясться, что видел его где-то еще, кроме как в Вене. Но где?”
Он попытался припомнить, но отвлекся из-за необходимости выручить подавальщицу из лап престарелого священника, повергнутого в сладострастие обильным возлиянием. Призвав священнослужителя соблюдать достоинство, положенное его сану, Даффи подхватил кружку с проплывающего мимо подноса и осушил ее в два долгих глотка.
- Эй, эй! Заплатите-ка, сударь! - раздался голос за его спиной. Обернувшись, Даффи увидел ухмыляющегося Блуто.
- Здорово, Блуто, - поприветствовал он. - Я сказал девушкам, что до десяти ты получаешь темное бесплатно.
- До десяти? А что будет в десять?
- Ты начнешь платить.
- Тогда не стану терять время. О, - продолжил Блуто вполголоса, - я закончил проверку арсенала. Недостает около сотни фунтов пороха.
Ирландец кивнул:
- Больше ничего?
- Нет. Хотя… Похоже, не хватает одной из старых осадных бомбард, но, скорее всего, оружейник просто просчитался, когда в двадцать четвертом составлял реестр. То есть вряд ли кто мог уволочь такую дуру?
Даффи нахмурился:
- Не знаю. Но буду поглядывать. Тебе Шраб на глаза не попадался?
- Как же. Он на кухне. Видел, как минуту назад он испуганно выглядывал оттуда. А где твои викинги?
- На конюшне, пьют и горланят песни. Надеюсь, там и останутся, если снабжать их пивом, и не присоединятся к здешнему веселью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
- Все, с меня хватит, - проворчал ирландец.
Он поставил лампу на пол и принялся исследовать стены в поисках потайной двери, но ее не было. Вместо пола была просто влажная земля, и во всей комнате не было ничего, кроме громадного деревянного чана, вполовину выше Даффи, боковые стенки которого покрывал мох, наросший за десятилетия или, скорее, столетия. Даффи уже готов был вернуться в трапезную и приступить к размышлению над новым симптомом своего помешательства, когда заметил на стенке чана три больших деревянных крана - на уровне груди, колена и последний всего в нескольких дюймах над грязной землей. Над кранами были прибиты латунные пластинки, он присмотрелся повнимательнее. Надпись на верхней гласила “СВЕТЛОЕ”, на средней - “ТЕМНОЕ”, а нижнюю сплошь покрывала патина, и пришлось соскребать ее кинжалом. Через минуту пластинка очистилась, и он смог прочесть единственное слово: “ЧЕРНОЕ”.
“Черт меня возьми!” - подумал он, в замешательстве позабыв о неуловимом злоумышленнике. Подняв глаза, он увидел ряд трубок, выходящих из стены и соединяющихся с верхушкой чана. Может ли так быть, с брезгливостью подумал он, что одна эта емкость заменяет здесь бочки обычной пивоварни? Неужто все пиво “Херцвестен” бродит в этом громадном допотопном чане? Интересно, чистили его хоть раз?
Потушив лампу, он стал задумчиво подниматься по лестнице. “Возможно, - размышлял он, - этот белокурый человек, кто бы он ни был, намеренно завлек меня в эту комнату, чтобы я увидел загадочный чан”.
Наверху лестницы он остановился. “Я несчетные разы пил светлое “Херцвестенское”, - думал он, - каждую весну мог попробовать темное. Но что же такое “Херцвестенское” черное, и почему я никогда о нем не слышал?”
Блуто уже ушел, и единственным человеком в трапезной, помимо Шраба и его помощников, была Ипифания. Она вытерла столы, перемыла и сложила в стопку подносы и теперь обессиленно присела за отведенный прислуге стол, прихватив маленькую кружку пива.
- Пиф, любовь моя! - воскликнул ирландец. - Куда ты подевалась?
При звуке его голоса она вздрогнула, но тут же встревоженно улыбнулась.
- Это ты, Брайан, куда-то подевался, - ответила она. - Я весь день тебя ищу. Анна говорит, ты попал вчера в переделку. Боже милостивый! - воскликнула она, подойдя к его столу. - Как ты умудрился все лицо расцарапать?
- О, вездесущие чудища задали мне жару. Впрочем, и я им. Ты занята за ужином?
- Хвала господу, нет. - Она откинула влажную прядь со лба. - Тут, видно, будет настоящий содом.
- Тут и без того содом. По-моему, наш управитель спятил. - Он потянулся через стол, взял ее пиво и допил. - Поднимемся в твою комнату. Мне нужно тебе кое-что рассказать.
Она исподтишка разглядывала его.
- Ты, Брайан, как драный котяра. Все новые шрамы поверх старых. - Мигом позже она ухмыльнулась и встала. - В мою комнату? Прошу.
Даффи последовал за ней по лестнице, размышляя, что порой и пожилые женщины не прочь порезвиться, если найти к ним подход. Комната Ипифании была опрятной, но никак не аскетичной. На каждой стене висели картины, в основном религиозные полотна ее отца, но в одной Даффи опознал работу Доменико Венециано. В клетке, подвешенной над шахматной доской, где фигуры были расставлены для начала партии, как заведенная чирикала птичка. Даффи рассеянно передвинул белого королевского слона через ряд пешек на третью линию.
- Брайан, садись, - предложила Ипифания. Даффи пододвинул себе стоящий рядом со шкафом стул, а она уселась на кровать.
- Так… - начал ирландец. - Не знаю, Пиф, с чего и начать. Тебе известно, зачем Аврелиан заманил меня сюда из Венеции?
- Следить за порядком в трапезной… хотя на деле ты…
- Ладно. Это не так. То есть с того он и начал, но позже стало выясняться, что я нужен вовсе не для этого. Он вообразил, что турки намерены штурмовать Вену, только чтобы разрушить эту пивоварню, и вбил себе в голову, что я могу их остановить - как это ни глупо. Я - незнакомец, случайно встреченный им за сотни миль отсюда. Мало того, у него для всего самые безумные объяснения. Думаешь, Сулейман глава Оттоманской империи? Как бы не так! Нет, это великий визирь Ибрагим, который в придачу еще и сын какого-то демона воздуха. Или, по-твоему, император Карл что-то значит на Западе? Да ни черта! В лесах около города живет старый рыбак - так вот он настоящий король. - Даффи стукнул по ножке кровати, втайне уязвленный нарочитостью своего презрительного недоверия. - Все это только полоумные фантазии Аврелиана, - продолжал он, пытаясь убедить себя наравне с Ипифанией. - Разумеется, старикан может делать фокусы и вызывать духов из дыр в земле… но, ради Христа, речь идет о современной войне: пушках, солдатах, мечах и минах. Как я спасу чертову пивоварню, когда армии Габсбургов и Ватикана не удержат Вену? А если они отстоят город, что проку от моего бдительного дозора у дверей пивоварни? Проклятие! Когда-то Аврелиан мог представлять собой что-то, но теперь он явно не у дел. Положение таково, что Сулейман возжелал империю Карла Пятого и идет сломать ее восточную стену, а послушай Аврелиана, так все закручено вокруг меня, “Херцвестенского” пива и старого отшельника в лесу, вообразившего себя королем!
Во время своей речи он вскочил на ноги, чтобы удобнее было жестикулировать, и сейчас сел на постель рядом с Ипифанией. Приглушенный занавесками оранжевый закат освещал ее лицо, и впервые после возвращения в Вену он действительно разглядел знакомые черты. Наконец-то Ипифания Фойгель стала понемногу сбрасывать прилипшую серую оболочку Ипифании Хальштад.
- Вот что, Пиф. Я довольно перебил турок, да и исход предстоящей битвы вряд ли будет зависеть от моего пребывания в Вене. Мне удалось скопить немного денег, а сейчас, уж не знаю отчего, мне платят просто по-царски. Так что всего несколько недель, и где-то в начале мая у нас будет достаточно… то есть если тебя это не пугает… В общем, что ты скажешь о том, чтобы двинуть со мной в Ирландию, пока не закроют выезд из Вены? Мы могли бы пожениться - наконец-то! - обрести крышу над головой и разводить коз или что-то еще. Только никому ни слова.
- Брайан, как чудесно! - Она вытерла слезы мокрым от пива рукавом. - Я оставила такие мысли, пока ты не вернешься с того света. Но можно хоть Анне сказать?
- Никому. Аврелиан может воспрепятствовать твоему отъезду, ведь ты должна ему деньги.
Она почесала в затылке:
- Разве?
- Конечно. Ты что, не помнишь? Он выкупил все долги, оставшиеся тебе от насквозь прогнившего сукиного сына Хальштада, чтоб он в эту самую минуту вертелся на адовой сковородке!
Ипифания опешила.
- Брайан! Ведь Макс был когда-то твоим лучшим другом. Как ты можешь так его ненавидеть?
- Вот потому-то я так его ненавижу - то есть ненавидел. Если бы тебя увел кто-то со стороны, мне, верно, было бы не так больно.
Она накрыла его руку своей.
- Не замыкайся на том, что осталось в прошлом. Мы еще можем быть вместе на закате наших лет.
- На закате? Не знаю, сударыня, о чем вы, но я упруг и ловок, как в двадцать пять, что, кстати, было не так давно.
- Хорошо, - примирительно улыбнулась она. - Наши… зрелые годы. Господи… неужели после всего, что было, это возможно?
- После всего, что было - заявил Даффи - это неизбежно.
Он склонился и поцеловал ее, поцелуй длился дольше, чем проявление простой симпатии. Окружающий полумрак и остаток винных паров от выпитого днем наконец вернули в его объятия невыразимо прекрасную дочь Густава Фойгеля, и незаметно он вновь стал Брайаном Даффи из 1512 года, блестящие черные волосы не нужно было отращивать, чтобы закрывать белый рубец шрама. С тяжестью и отчасти со звуком, как от рухнувшей старой каменной стены, они повалились на постель. Высвободив рот, Ипифания с трудом выдавила:
- Ты ведь сегодня работаешь? А ужин, наверное, как раз подают.
- К черту работу и ужин! - прохрипел ирландец, но в тот же миг опомнился: - Проклятие, ты права. Вечер Пасхи, откупорка темного, а ведь Аврелиан нанял меня в том числе и для этого случая. За деньги, которые он платит, я обязан соблюдать условия договора.
Он неохотно поднялся и взглянул на Ипифанию - плохо различимый в полумраке силуэт на постели.
- Я еще вернусь, - сказал он.
- Я надеюсь, - ответила она чуть слышно.
Глава 12
Притиснутые в темном углу, Даффи и Аврелиан наблюдали, как отплясывают на столе джигу трое перепившихся пастухов, а почти четверть собравшихся в трапезной подпевают и хлопают в такт в ладоши.
- Не лучше ли согнать этих людей вниз? - обеспокоенно предложил Аврелиан.
Даффи покачал головой:
- Нет. Тогда пьяная удаль выльется во что-то еще - скажем, бросание пустых кружек в окна. Они веселятся как могут, при этом платят за пиво. Зачем вмешиваться?
- Ну… хорошо. В конце концов, вышибала здесь ты. - Старик прислонился к стене. Он явно слегка оторопел от праздничных бесчинств. - Сам ты, надеюсь, в порядке? - поинтересовался он. - Отдохнул хоть немного после нашего ночного предприятия?
- Что? В этом шуме я ничего не слышу.
Аврелиан повторил последнюю фразу громче.
- О! Обо мне не беспокойся. На сегодня, чтобы выбить меня из колеи, понадобится больше пары-другой пугал.
- Прекрасно. Привычка, достойная подражания.
- Что-что? Я не… Господи помилуй! - Даффи растолкал нескольких человек, расплескав во все стороны их пиво, и, сиганув через стол, сбил с ног двоих ландскнехтов, затеявших фехтовать на ножах. Прежде чем те успели подняться, он выхватил кинжал и двумя быстрыми выпадами перерезал их ремни, так что теперь им приходилось руками поддерживать штаны. Побагровев, они выскочили из залы, сопровождаемые взрывами хохота.
- Мастер Даффи! - позвал от стойки Шраб.
- Один момент, Шраб, - откликнулся Даффи, ибо в другом углу какой-то бакалейщик внезапно накинулся на свою жену, осыпая ее тумаками и площадной бранью. Пробормотав извинение, ирландец прихватил по пути пенящуюся кружку с ближайшего стола и резко выплеснул ее содержимое в лицо женоненавистника. Тот как раз набирал воздух для очередного оскорбления и едва не задохнулся. Даффи поднял его со стула за волосы и звучно врезал ему по спине, после чего с силой швырнул назад.
- Вот так, сударь, - любезно заключил ирландец - Мы ведь не хотим, чтобы кто-то из клиентов поперхнулся насмерть. - Он наклонился ближе и угрожающим шепотом добавил: - Или чтобы ему переломали ребра, что неминуемо случится, только притронься он еще раз к госпоже или попробуй ее оскорбить. Я понятно выразился? А? Вот и славно.
- Мастер Даффи! - вновь выкрикнул Шраб. - Тут хотят вас видеть…
Стол, на котором отплясывали пастухи, рухнул, опрокинув трех опьяневших плясунов на стойку, та, в свою очередь, ударилась о стену, что сопровождалось невыразимым грохотом. Шраб успел отскочить, но приземлился ровнехонько на блюдо с жареной свининой посреди одного стола и вынужден был спасаться бегством.
Чуть позже Даффи увидел Блуто, протиснувшегося в главную дверь, и махнул ему рукой. Ирландец открыл рот, намереваясь крикнуть, что договорился для Блуто с подавальщицами о бесплатном пиве, но вовремя решил, что подобное заявление только вызовет давку в переполненном зале.
“Скажу на ухо, когда смогу, - решил Даффи. - Любопытно, о ком там пытался сообщить мне Шраб?”
У стены притулился курчавый черноволосый парень, который, завидев Даффи, поглубже надвинул шляпу.
“Как бишь его, - подумал ирландец. - Джок, паренек, которого Аврелиан прошлой ночью отрядил оберегать своего драгоценного короля. Готов поклясться, что видел его где-то еще, кроме как в Вене. Но где?”
Он попытался припомнить, но отвлекся из-за необходимости выручить подавальщицу из лап престарелого священника, повергнутого в сладострастие обильным возлиянием. Призвав священнослужителя соблюдать достоинство, положенное его сану, Даффи подхватил кружку с проплывающего мимо подноса и осушил ее в два долгих глотка.
- Эй, эй! Заплатите-ка, сударь! - раздался голос за его спиной. Обернувшись, Даффи увидел ухмыляющегося Блуто.
- Здорово, Блуто, - поприветствовал он. - Я сказал девушкам, что до десяти ты получаешь темное бесплатно.
- До десяти? А что будет в десять?
- Ты начнешь платить.
- Тогда не стану терять время. О, - продолжил Блуто вполголоса, - я закончил проверку арсенала. Недостает около сотни фунтов пороха.
Ирландец кивнул:
- Больше ничего?
- Нет. Хотя… Похоже, не хватает одной из старых осадных бомбард, но, скорее всего, оружейник просто просчитался, когда в двадцать четвертом составлял реестр. То есть вряд ли кто мог уволочь такую дуру?
Даффи нахмурился:
- Не знаю. Но буду поглядывать. Тебе Шраб на глаза не попадался?
- Как же. Он на кухне. Видел, как минуту назад он испуганно выглядывал оттуда. А где твои викинги?
- На конюшне, пьют и горланят песни. Надеюсь, там и останутся, если снабжать их пивом, и не присоединятся к здешнему веселью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46