Затем он покачал головой,
- Имперский легион, не сдается. Никогда и никому.
- Ты поступаешь неразумно, легат. - Старик говорил с легкой грустью, даже с какой-то теплотой. Хотя слова эти, обращенные к Д'Лемеру, предназначались вовсе не ему. - Ты обрекаешь своих воинов на верную смерть. Они ведь хорошие воины, и, соединившись с вашими основными силами, они смогли бы принести Империи куда больше пользы, не так ли? А теперь из-за твоих слов они все умрут здесь. Слава, легат, лишь в том, чтобы победить. В смерти нет славы. Зато вы, люди, часто используете слова «глупая смерть». То есть не принесшая никому пользы.
- Мой ответ по-прежнему «нет», старик. Я не сдам крепость без боя.
- Я понимаю тебя, легат. - В голосе появились нотки снисхождения. - Ты боишься, что твой Император сочтет такое решение проявлением трусости. Но подумай, сколько жизней ты спасешь...
Откровенно признаться, к такому повороту событий Д'Ле-мер был не слишком готов. Одно дело - сойтись в честном бою грудь в грудь, и тогда сталь решит, кто сильнее и кто прав. Но эти слова... сам легат не доверял ургам и на медную монету, однако солдаты, те, что ни разу не сталкивались с Ордой в бою, и в особенности мужики, что сейчас стоят на стенах и смотрят на колышущуюся невдалеке от крепости массу врагов, вполне могут принять эти слова парламентеров за правду. Легат поморщился: иногда ему казалось, что все эти условности - белый флаг, неприкосновенность парламентеров, и прочие - давно изжили себя. Было бы куда лучше подпустить эту троицу поближе и нашпиговать стрелами - по крайней мере отомстили бы за тех троих, чьи головы сейчас валяются в грязи у ног старика.
А теперь приходится все это выслушивать... более того, если сейчас он прикажет арбалетчикам прикончить эту троицу, это будет ошибкой.
- Ты все сказал, старик? - Д'Лемер старался говорить спокойно, уверенно и веско. - Ты сказал, а я услышал. Теперь говорить буду я. Эта крепость была построена здесь в качестве гаранта нерушимости границ между нашим и твоим народом. Крепость не ходит по холмам, она стоит все там же, где ее возвели. Но твои воины сгрудились у этих стен, а значит, это вы перешли рубеж первыми. Вы хотите войны? Вы ее получите. Еще никогда Мист не был взят...
Тут он немного покривил душой. И ему, и почти что любому в крепости было совершенно точно известно, что Мист не был взят прежде всего потому, что никто и никогда толком не пытался это сделать. По-видимому, это было известно и ургскому парламентеру, поскольку его уродливую морду исказила гримаса, которая, надо полагать, была ухмылкой.
Но, не желая давать старику вставить слово, комендант продолжил:
- Империя доверила нам охрану рубежей. Я уверен, что, даже приведи вы сюда всю Орду целиком, вам никогда не удастся покорить цитадель. Я сказал - легионеры не сдаются. Никогда. И все на этом. А теперь я прошу вас уйти. Переговоры окончены... и если вы попытаетесь говорить еще, я дам команду арбалетчикам.
Видимо, старик понял, что легат отнюдь не склонен шутить. Он лишь сокрушенно покачал головой - не решаясь открыть рот, ибо его и в самом деле могли тут же заткнуть тяжелым арбалетным болтом, и, сделав знак своим спутникам, отправился восвояси.
- Пошлите человека, пусть принесет головы, - бросил Д'Лемер одному из ординарцев. - И готовьтесь к штурму. Если этот старый хрыч не солгал, сил для этого у них хватит.
Отряды ургов медленно двинулись к крепостным стенам. Д'Лемер напряженно вглядывался во тьму, стараясь понять, что происходит. Орда никогда не вела себя так... с другой стороны, будучи не раз и не два битой, они когда-нибудь должны были поумнеть и хоть в какой-то мере перенять у своих извечных врагов военное искусство. Орущая и размахивающая топорами толпа хотя и наводит страх, но мало на что способна против грамотно организованного строя. Империя доказала это не раз...
И вот сейчас вместо того, чтобы тупо рвануться к стенам и сотнями падать под ударами арбалетных болтов, камней, выпущенных из катапульт, и тяжелых копий баллист, урги шли четким строем, прикрываясь тяжелыми деревянными щитами. За стеной щитов, создававших какое-никакое прикрытие от стрел, бойцы несли многочисленные лестницы - легат прекрасно понимал, что ров, наполненный грязью вместо воды, Орду не остановит. Тем более что у самой стены массивные, сколоченные даже не из досок - из тонких бревен - щиты будут нападающим уже не нужны - и тогда они полетят в ров, моментально заполнив его доверху.
Легат махнул рукой, и катапульты швырнули свои первые снаряды. Примерно треть машин утюжили подходы у цитадели тяжелыми камнями, еще несколько метали камни поменьше - зато чуть не с десяток одновременно. Попав в цель, такой булыжник с гарантией ломал кости, а то и убивал наповал.
В данном случае это оказалось куда эффективней стрел, хотя и арбалетчики пожинали немалую жатву. Но тьма, да еще щиты и массивные вязанки хвороста, которые многие урги тащили над головой, чтобы впоследствии бросить в ров, сильно снижали эффективность стрелков.
Несколько катапульт метнули горшки с адской жидкостью - черная, неприятно пахнущая, она то ли добывалась, то ли изготавливалась гномами и за немалые деньги продавалась имперским легионам. И те не скупились - если требовалось, то этот состав, называемый среди солдат «гномьей мочой», горел густым, жарким пламенем, превращая поле боя в ад. Увы, у Д'Лемера запасов горючей жидкости было мало. Полыхнуло ярким огнем несколько луж, подожженных горящими стрелами, загорелась одежда на ком-то из ургов... Пока толку от использования огня было немного - разве что на поле боя стало малость светлее. Легат махнул рукой, давая катапультам приказ прекратить расходовать огненное зелье зря - оно еще пригодится, когда урги полезут на стену.
Несколько десятков тварей толкали перед собой огромный таран, сделанный из цельного древесного ствола. Люди в подобных случаях имели привычку оковывать острие тарана металлом, да и вообще подвешивать его на цепях внутри прочного каркаса, прикрывая сверху мощной крышей, способной выдержать удар падающего со стены камня - урги не стали особо мудрствовать... Впрочем, то чудовище, которое они взгромоздили на колеса, скорее всего проломит ворота, как хрупкие дощечки.
- Поджигайте мост! - крикнул легат.
Тотчас же в настил моста врезались горящие стрелы - кто-то из лучников не стал ждать, пока с привратной башни начнут лететь вниз факелы. Масло загорелось - но неохотно, слабо... Старое дерево отчаянно сопротивлялось огню.
Таран набирал скорость. Урги, толкавшие его, уже бежали, отчаянно вопя и призывая своих проклятых богов. Один из бойцов споткнулся, рухнул под колеса, его визг затерялся в общем шуме боя... Нескольких достали стрелы - но это не могло остановить атаку тарана.
- Камни, - коротко приказал Д'Лемер.
Несмотря на то что в привратной башне было самое опасное место, легат предпочел находиться здесь. Он прекрасно понимал,-что именно сюда придется основной удар ургов, и считал, что присутствие командира на острие удара придаст смелости солдатам. Его пытались отговорить, но старый вояка твердо стоял на своем.
С нависающей над мостом части башни посыпались вниз глыбы камня. На одну из них таран налетел колесом - удар был страшен. Колесо раскололось на куски, бревно подлетело вверх, сбивая с ног ургов, а затем рухнуло в ров. Бойцов-смертников это не остановило - они уже находились вне досягаемости арбалетчиков. И теперь по крайней мере шестеро тварей вовсю рубили ворота своими огромными топорами. Дерево стонало, но пока держалось. Огонь на мосту почти погас - масла оказалось недостаточно, чтобы сжечь его дотла.
Один из солдат, стоящих на страже у ворот, приоткрыл окошко и быстро прицелился и надавил на спуск арбалета. Ург, получивший железный стержень прямо в пасть, захлебнулся мешаниной крови и выбитых зубов и рухнул в ров... но этот успех был единственным - теперь смертники просто стали осторожнее - а топоры все били и били в окованное металлом дерево.
Кто-то из легионеров метнул вниз горшок с «гномьей мочой». Жарко вспыхнуло пламя, воздух прорезал душераздирающий визг заживо сгоравших тварей - но и солдат бессильно повис на зубцах стены, в его груди, пробив кольчугу и кованый нагрудник, сидел короткий болт.
Во многих местах ров был завален уже почти до самого края - вперемешку лежали вязанки хвороста, тяжелые деревянные щиты и утыканные стрелами тела ургов. Д'Лемер покачал головой - можно сказать, что к стенам Орда подошла почти без потерь. Три-четыре сотни трупов и тяжелораненых - это, можно сказать, ничто. Первые лестницы бухнулись о зубчатый край стены. Часть легионеров попыталась столкнуть лестницы вниз - иногда это получалось, чаще - нет.
Вниз градом сыпались камня, расплющивая ургов, но те, казалось, не обращали внимания на потери и лезли все выше и выше. Далеко не все пользовались лестницами, кто-то закидывал на стены стальные кошки с цепями, уверенно взбираясь по ним - цепь не перерубить топором... А кое-кто из нападавших просто лез вверх по стене, цепляясь когтями за неровности и швы между камнями.
Д'Лемер огляделся. В трех или четырех местах бой шел уже на стене, и взобравшихся наверх врагов становилось все больше и больше. Пожалуй, пора было бросать в бой резервы - стоит ургам захватить башни, и двор цитадели превратится в сплошную ловушку. Он отдал приказание одному из ординарцев, и тот умчался...
Прошло совсем немного времени, и характер боя изменился. Прорвавшихся на стену со всех сторон давила панцирная пехота. Закованные в броню легионеры, каждый из которых силой, пожалуй, превосходил большинство из нападавших, уверенно работали мечами и топорами. Они тоже несли потери... но все же двигались вперед. Урги на стенах оказались в ловушке - с двух сторон их, как железными челюстями, сжимали отборные солдаты Д'Лемера, а помощь подходить перестала. Ров пылал, подожженный гномьим зельем, часть Орды, не выдерживая этой мясорубки, уже отступала от стен, снова попадая под удары катапульт. Арбалетчики били в упор - с такого расстояния от удара железного болта не спасали и тяжелые рыцарские латы.
И все же прошло еще немало времени, прежде чем тела последних прорвавшихся на стену ургов были сброшены вниз. Орда откатилась на достаточное расстояние, чтобы стрельба в их сторону стала бесполезной. Сваленные в ров щиты и хворост догорали, распространяя над цитаделью удушливый, отвратительный запах горелой плоти... Над стеной Миста прокатился победный рев легионеров, солдаты трясли друг другу руки, обнимались - все прекрасно понимали, что штурм отбит и что Орда получила серьезный удар. Это понимали все... но не Д'Лемер.
Бартак начал всерьез задумываться о том, что везение, похоже, навсегда оставило его. Надежды на благополучное выполнение задуманного таяли - то ли по нелепому стечению обстоятельств, то ли по злому умыслу, в этот день его поставили не к воротам, как он рассчитывал, а на стену. И ему пришлось отчаянно драться за свою жизнь - и даже удалось убить одного урга, хотя Бартак и старался не лезть в пекло без необходимости. Что ж, этот клыкастый сам напросился...
Следовало любой ценой оказаться у ворот во время следующего штурма. Иначе его, Бартака, ждут крупные неприятности. Этот урод - кажется, он назвал себя Ар-Бейр... дурацкое имечко... пообещал бывшему центуриону многое. У ургов немало золота и серебра, они готовы платить - но деньги надо было отрабатывать. Тот маленький, как сказал Ар-Бейр, задаток чуть не отправил Бартака на дно, когда он переплывал реку в обратном направлении... если этот увесистый мешок с монетами был назван «маленьким задатком», то какова же будет вся награда?
Сард Бартак твердо намеревался это выяснить,
- Центурион! - Он заступил дорогу Клейну.
Тот нахмурился, узнав в порядком закопченном и пропыленном легионере своего бывшего коллегу, ныне павшего почти к самому дну, туда, откуда редко кому удается подняться наверх.
«Наверное, станет о чем-то просить», - решил Клейн.
- Да, легионер?.. - Он выговорил это слово с очевидным удовольствием, заметив, как дернулся при этом Бартак, как заиграли желваки на его скулах. - Ты что-то хотел сказать?
- Я хотел предложить одно дело, центурион. - Сард тоже старался не обращаться к бывшему приятелю по имени. В конце концов, если тот делает вид, что теперь они занимают разное положение... что ж, пусть будет так. Он, Бартак, будет само смирение. И покажет, что знает свое место. - Если эти твари проломят ворота... Можно установить прямо перед воротами пяток баллист. Один залп сметет десятки ургов, это будут великолепные мишени.
- Ты так считаешь? - насмешливо, с оттенком презрения протянул Клейн. - Видимо, ты великий стратег, рядовой, не так ли? К тому же у нас нет лишних баллист на то, чтобы ты мог расставить их во дворе, где они не будут приносить никакой пользы.
- Простите, центурион... есть три баллисты, они сломаны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
- Имперский легион, не сдается. Никогда и никому.
- Ты поступаешь неразумно, легат. - Старик говорил с легкой грустью, даже с какой-то теплотой. Хотя слова эти, обращенные к Д'Лемеру, предназначались вовсе не ему. - Ты обрекаешь своих воинов на верную смерть. Они ведь хорошие воины, и, соединившись с вашими основными силами, они смогли бы принести Империи куда больше пользы, не так ли? А теперь из-за твоих слов они все умрут здесь. Слава, легат, лишь в том, чтобы победить. В смерти нет славы. Зато вы, люди, часто используете слова «глупая смерть». То есть не принесшая никому пользы.
- Мой ответ по-прежнему «нет», старик. Я не сдам крепость без боя.
- Я понимаю тебя, легат. - В голосе появились нотки снисхождения. - Ты боишься, что твой Император сочтет такое решение проявлением трусости. Но подумай, сколько жизней ты спасешь...
Откровенно признаться, к такому повороту событий Д'Ле-мер был не слишком готов. Одно дело - сойтись в честном бою грудь в грудь, и тогда сталь решит, кто сильнее и кто прав. Но эти слова... сам легат не доверял ургам и на медную монету, однако солдаты, те, что ни разу не сталкивались с Ордой в бою, и в особенности мужики, что сейчас стоят на стенах и смотрят на колышущуюся невдалеке от крепости массу врагов, вполне могут принять эти слова парламентеров за правду. Легат поморщился: иногда ему казалось, что все эти условности - белый флаг, неприкосновенность парламентеров, и прочие - давно изжили себя. Было бы куда лучше подпустить эту троицу поближе и нашпиговать стрелами - по крайней мере отомстили бы за тех троих, чьи головы сейчас валяются в грязи у ног старика.
А теперь приходится все это выслушивать... более того, если сейчас он прикажет арбалетчикам прикончить эту троицу, это будет ошибкой.
- Ты все сказал, старик? - Д'Лемер старался говорить спокойно, уверенно и веско. - Ты сказал, а я услышал. Теперь говорить буду я. Эта крепость была построена здесь в качестве гаранта нерушимости границ между нашим и твоим народом. Крепость не ходит по холмам, она стоит все там же, где ее возвели. Но твои воины сгрудились у этих стен, а значит, это вы перешли рубеж первыми. Вы хотите войны? Вы ее получите. Еще никогда Мист не был взят...
Тут он немного покривил душой. И ему, и почти что любому в крепости было совершенно точно известно, что Мист не был взят прежде всего потому, что никто и никогда толком не пытался это сделать. По-видимому, это было известно и ургскому парламентеру, поскольку его уродливую морду исказила гримаса, которая, надо полагать, была ухмылкой.
Но, не желая давать старику вставить слово, комендант продолжил:
- Империя доверила нам охрану рубежей. Я уверен, что, даже приведи вы сюда всю Орду целиком, вам никогда не удастся покорить цитадель. Я сказал - легионеры не сдаются. Никогда. И все на этом. А теперь я прошу вас уйти. Переговоры окончены... и если вы попытаетесь говорить еще, я дам команду арбалетчикам.
Видимо, старик понял, что легат отнюдь не склонен шутить. Он лишь сокрушенно покачал головой - не решаясь открыть рот, ибо его и в самом деле могли тут же заткнуть тяжелым арбалетным болтом, и, сделав знак своим спутникам, отправился восвояси.
- Пошлите человека, пусть принесет головы, - бросил Д'Лемер одному из ординарцев. - И готовьтесь к штурму. Если этот старый хрыч не солгал, сил для этого у них хватит.
Отряды ургов медленно двинулись к крепостным стенам. Д'Лемер напряженно вглядывался во тьму, стараясь понять, что происходит. Орда никогда не вела себя так... с другой стороны, будучи не раз и не два битой, они когда-нибудь должны были поумнеть и хоть в какой-то мере перенять у своих извечных врагов военное искусство. Орущая и размахивающая топорами толпа хотя и наводит страх, но мало на что способна против грамотно организованного строя. Империя доказала это не раз...
И вот сейчас вместо того, чтобы тупо рвануться к стенам и сотнями падать под ударами арбалетных болтов, камней, выпущенных из катапульт, и тяжелых копий баллист, урги шли четким строем, прикрываясь тяжелыми деревянными щитами. За стеной щитов, создававших какое-никакое прикрытие от стрел, бойцы несли многочисленные лестницы - легат прекрасно понимал, что ров, наполненный грязью вместо воды, Орду не остановит. Тем более что у самой стены массивные, сколоченные даже не из досок - из тонких бревен - щиты будут нападающим уже не нужны - и тогда они полетят в ров, моментально заполнив его доверху.
Легат махнул рукой, и катапульты швырнули свои первые снаряды. Примерно треть машин утюжили подходы у цитадели тяжелыми камнями, еще несколько метали камни поменьше - зато чуть не с десяток одновременно. Попав в цель, такой булыжник с гарантией ломал кости, а то и убивал наповал.
В данном случае это оказалось куда эффективней стрел, хотя и арбалетчики пожинали немалую жатву. Но тьма, да еще щиты и массивные вязанки хвороста, которые многие урги тащили над головой, чтобы впоследствии бросить в ров, сильно снижали эффективность стрелков.
Несколько катапульт метнули горшки с адской жидкостью - черная, неприятно пахнущая, она то ли добывалась, то ли изготавливалась гномами и за немалые деньги продавалась имперским легионам. И те не скупились - если требовалось, то этот состав, называемый среди солдат «гномьей мочой», горел густым, жарким пламенем, превращая поле боя в ад. Увы, у Д'Лемера запасов горючей жидкости было мало. Полыхнуло ярким огнем несколько луж, подожженных горящими стрелами, загорелась одежда на ком-то из ургов... Пока толку от использования огня было немного - разве что на поле боя стало малость светлее. Легат махнул рукой, давая катапультам приказ прекратить расходовать огненное зелье зря - оно еще пригодится, когда урги полезут на стену.
Несколько десятков тварей толкали перед собой огромный таран, сделанный из цельного древесного ствола. Люди в подобных случаях имели привычку оковывать острие тарана металлом, да и вообще подвешивать его на цепях внутри прочного каркаса, прикрывая сверху мощной крышей, способной выдержать удар падающего со стены камня - урги не стали особо мудрствовать... Впрочем, то чудовище, которое они взгромоздили на колеса, скорее всего проломит ворота, как хрупкие дощечки.
- Поджигайте мост! - крикнул легат.
Тотчас же в настил моста врезались горящие стрелы - кто-то из лучников не стал ждать, пока с привратной башни начнут лететь вниз факелы. Масло загорелось - но неохотно, слабо... Старое дерево отчаянно сопротивлялось огню.
Таран набирал скорость. Урги, толкавшие его, уже бежали, отчаянно вопя и призывая своих проклятых богов. Один из бойцов споткнулся, рухнул под колеса, его визг затерялся в общем шуме боя... Нескольких достали стрелы - но это не могло остановить атаку тарана.
- Камни, - коротко приказал Д'Лемер.
Несмотря на то что в привратной башне было самое опасное место, легат предпочел находиться здесь. Он прекрасно понимал,-что именно сюда придется основной удар ургов, и считал, что присутствие командира на острие удара придаст смелости солдатам. Его пытались отговорить, но старый вояка твердо стоял на своем.
С нависающей над мостом части башни посыпались вниз глыбы камня. На одну из них таран налетел колесом - удар был страшен. Колесо раскололось на куски, бревно подлетело вверх, сбивая с ног ургов, а затем рухнуло в ров. Бойцов-смертников это не остановило - они уже находились вне досягаемости арбалетчиков. И теперь по крайней мере шестеро тварей вовсю рубили ворота своими огромными топорами. Дерево стонало, но пока держалось. Огонь на мосту почти погас - масла оказалось недостаточно, чтобы сжечь его дотла.
Один из солдат, стоящих на страже у ворот, приоткрыл окошко и быстро прицелился и надавил на спуск арбалета. Ург, получивший железный стержень прямо в пасть, захлебнулся мешаниной крови и выбитых зубов и рухнул в ров... но этот успех был единственным - теперь смертники просто стали осторожнее - а топоры все били и били в окованное металлом дерево.
Кто-то из легионеров метнул вниз горшок с «гномьей мочой». Жарко вспыхнуло пламя, воздух прорезал душераздирающий визг заживо сгоравших тварей - но и солдат бессильно повис на зубцах стены, в его груди, пробив кольчугу и кованый нагрудник, сидел короткий болт.
Во многих местах ров был завален уже почти до самого края - вперемешку лежали вязанки хвороста, тяжелые деревянные щиты и утыканные стрелами тела ургов. Д'Лемер покачал головой - можно сказать, что к стенам Орда подошла почти без потерь. Три-четыре сотни трупов и тяжелораненых - это, можно сказать, ничто. Первые лестницы бухнулись о зубчатый край стены. Часть легионеров попыталась столкнуть лестницы вниз - иногда это получалось, чаще - нет.
Вниз градом сыпались камня, расплющивая ургов, но те, казалось, не обращали внимания на потери и лезли все выше и выше. Далеко не все пользовались лестницами, кто-то закидывал на стены стальные кошки с цепями, уверенно взбираясь по ним - цепь не перерубить топором... А кое-кто из нападавших просто лез вверх по стене, цепляясь когтями за неровности и швы между камнями.
Д'Лемер огляделся. В трех или четырех местах бой шел уже на стене, и взобравшихся наверх врагов становилось все больше и больше. Пожалуй, пора было бросать в бой резервы - стоит ургам захватить башни, и двор цитадели превратится в сплошную ловушку. Он отдал приказание одному из ординарцев, и тот умчался...
Прошло совсем немного времени, и характер боя изменился. Прорвавшихся на стену со всех сторон давила панцирная пехота. Закованные в броню легионеры, каждый из которых силой, пожалуй, превосходил большинство из нападавших, уверенно работали мечами и топорами. Они тоже несли потери... но все же двигались вперед. Урги на стенах оказались в ловушке - с двух сторон их, как железными челюстями, сжимали отборные солдаты Д'Лемера, а помощь подходить перестала. Ров пылал, подожженный гномьим зельем, часть Орды, не выдерживая этой мясорубки, уже отступала от стен, снова попадая под удары катапульт. Арбалетчики били в упор - с такого расстояния от удара железного болта не спасали и тяжелые рыцарские латы.
И все же прошло еще немало времени, прежде чем тела последних прорвавшихся на стену ургов были сброшены вниз. Орда откатилась на достаточное расстояние, чтобы стрельба в их сторону стала бесполезной. Сваленные в ров щиты и хворост догорали, распространяя над цитаделью удушливый, отвратительный запах горелой плоти... Над стеной Миста прокатился победный рев легионеров, солдаты трясли друг другу руки, обнимались - все прекрасно понимали, что штурм отбит и что Орда получила серьезный удар. Это понимали все... но не Д'Лемер.
Бартак начал всерьез задумываться о том, что везение, похоже, навсегда оставило его. Надежды на благополучное выполнение задуманного таяли - то ли по нелепому стечению обстоятельств, то ли по злому умыслу, в этот день его поставили не к воротам, как он рассчитывал, а на стену. И ему пришлось отчаянно драться за свою жизнь - и даже удалось убить одного урга, хотя Бартак и старался не лезть в пекло без необходимости. Что ж, этот клыкастый сам напросился...
Следовало любой ценой оказаться у ворот во время следующего штурма. Иначе его, Бартака, ждут крупные неприятности. Этот урод - кажется, он назвал себя Ар-Бейр... дурацкое имечко... пообещал бывшему центуриону многое. У ургов немало золота и серебра, они готовы платить - но деньги надо было отрабатывать. Тот маленький, как сказал Ар-Бейр, задаток чуть не отправил Бартака на дно, когда он переплывал реку в обратном направлении... если этот увесистый мешок с монетами был назван «маленьким задатком», то какова же будет вся награда?
Сард Бартак твердо намеревался это выяснить,
- Центурион! - Он заступил дорогу Клейну.
Тот нахмурился, узнав в порядком закопченном и пропыленном легионере своего бывшего коллегу, ныне павшего почти к самому дну, туда, откуда редко кому удается подняться наверх.
«Наверное, станет о чем-то просить», - решил Клейн.
- Да, легионер?.. - Он выговорил это слово с очевидным удовольствием, заметив, как дернулся при этом Бартак, как заиграли желваки на его скулах. - Ты что-то хотел сказать?
- Я хотел предложить одно дело, центурион. - Сард тоже старался не обращаться к бывшему приятелю по имени. В конце концов, если тот делает вид, что теперь они занимают разное положение... что ж, пусть будет так. Он, Бартак, будет само смирение. И покажет, что знает свое место. - Если эти твари проломят ворота... Можно установить прямо перед воротами пяток баллист. Один залп сметет десятки ургов, это будут великолепные мишени.
- Ты так считаешь? - насмешливо, с оттенком презрения протянул Клейн. - Видимо, ты великий стратег, рядовой, не так ли? К тому же у нас нет лишних баллист на то, чтобы ты мог расставить их во дворе, где они не будут приносить никакой пользы.
- Простите, центурион... есть три баллисты, они сломаны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77