Длинный дорожный плащ вишневого цвета, из дорогого вилесского шелка - к нему никакая пыль не пристает, и дождевые капли бессильно скатываются, не сумев проникнуть сквозь заговоренную ткань - перехвачен на груди массивной золотой пряжкой. Этот кусок золота был, пожалуй, единственным украшением - но знаток сразу отметил бы, что работы подземных мастеров кольчуга стоит куда больше, чем эта побрякушка, На боку висел длинный тяжелый кинжал, тоже отливавший характерной голубизной гномьей наговорной стали - и можно было не сомневаться, что этим вооружение путника не ограничивается.
- Что смотришь так печально, Тэй? Постарел я?
- Нет, что ты! - замотала она головой.
- Брось, - махнул он рукой. - Я тоже вижу себя в зеркале. Годы берут свое, и когда-нибудь они одержат верх. Но это будет не скоро.
- Палка. - Она снова прыгнула к нему на колени и потерлась щекой о щеку, как кошка. Его жесткая, вся в загрубевших мозолях ладонь опустилась ей на голову, скользнула по упругой волне золотых волос. Таяна зажмурилась от удовольствия. - Папка, ты надолго?
- Проездом, Тэй, опять только проездом, - вздохнул Арманд, гладя волосы дочери. - Что поделаешь, дела государевы...
- Когда они кончатся, эти твои дела?
- Когда паду на поле брани, - рассмеялся барон. - Не думаешь же ты, что твой отец покинет юдоль сию, лежа в постели, старый и немощный? Нет уж, я такого конца и врагу не пожелаю.
- Папа, прекрати. От таких разговоров у меня мороз по коже идет.
- Ладно, не буду, не буду. - Он снова рассмеялся. Настроение у барона Арманда де Брей было отменным.
Еще бы, впервые за полгода подвернулась возможность заехать к дочери, пусть и ненадолго. Учитывая, что Его Величество имеет дурную привычку затыкать мессиром бароном все дыры, какие только возможно, это было редкостной удачей. Последние месяцы он не вылезал из стычек на северных границах и только недели две как вернулся в столицу. Разумеется, его уже ждало новое поручение, Его Величество не признавал праздности... по крайней мере у своих слуг.
- Как ты живешь здесь?
Таяна понимала, что в невинном на вид вопросе отца кроется двойное дно. Ее мать умерла уже довольно давно - владение даром магии еще не означает неуязвимости, и укус змеи, вызывающий смерть за половину вздоха, равно отправит к праотцам и простого смерда, и титулованную волшебницу. С тех пор барон относился к дочери, как цветку, место которого - в самой лучшей оранжерее мира. А таковой он, конечно, считал Имперский Двор. И все никак не мог понять, почему его прелестное дитя так стремится покинуть общество знатных дам и кавалеров, и все ради того, чтобы поселиться в этом пусть и живописном, но донельзя скучном месте.
Сам же барон скучать не умел - да и не так часто ему приходилось сталкиваться со скукой. Все, что умели его руки, - крепко держать меч. И еще - направлять его и другие, ему подобные, в нужное время в нужном месте так, чтобы добиться самого лучшего результата. Император это умение ценил, но, сознавая, что один из его лучших полководцев отнюдь не вечен, стремился получить от мастерства барона максимум выгоды. Вот и приходилось седеющему воину то усмирять непокорных данников в северных болотах, то оборонять границы от озлобленных ургов на востоке.
А дочь тем временем росла, и однажды оказалось, что по ряду вопросов у нее имеется собственное мнение. Которое она достаточно твердо и высказала отцу - а на следующий же день, собрав вещи, покинула столицу, балы, учителей и поклонников и перебралась, так сказать, на лоно природы.
- Хорошо, - улыбнулась она. - Просто замечательно.
- Правда? - приподнял он бровь.
- Правда-правда! Ой... сейчас, минутку.
Таяна выскочила за дверь. Мерль, словно ожидая ее появления, уже стоял и ел глазами хозяйку. Стоит заметить, что по отношению к ней он ограничивался только этим.
- Мерль, слушай... прошу, слетай к старому Куту, в таверну, возьми мяса, эля, сыра... Только не того эля, который он всем наливает, а того, что у него в бочонке под лестницей лежит. Так ему и скажи, он знает. На вот. - Она протянула ему пригоршню мелкого серебра, перемешанного с медью. - Ну и посмотри, что там еще хорошего есть. А эля возьми кварты три... нет, возьми пять, знаю я папку.
- В один миг, госпожа...
Еще мгновение перед ней стояла высокая фигура в неизменном черном плаще, затем хлопок - и уже стремительно несется в сторону деревни огромная черная летучая мышь.
- Хм... - раздалось за спиной.
Она обернулась. Отец стоял на пороге, с явным неодобрением провожая взглядом вампира.
- Забавные у тебя здесь... слуги.
- Он не слуга, - пожала она плечами. - Скорее друг.
- Ну, тогда забавные у тебя друзья. Не шалит?
- Бывает, - улыбнулась Таяна. - Как же без этого, породу не исправишь. Но народ старается не обижать, ну и те в ответ стараются не обижаться.
- М-да...
- Брось, отец, сам же знаешь. И люди бывают разные.
- Бывают, - пожал плечами отец, все еще качая головой. - Так то ж люди.
- Что нового при Дворе?
- Много чего. - Арманд бросил на ломоть хлеба толстый кусок окорока, откусил сразу половину, проглотил и запил изрядной дозой эля. - Много чего, и в основном ничего хорошего. Опять на границах неспокойно...
- А когда там было спокойно? - фыркнула Таяна.
- Не скажи. В последнее время урги вообще обнаглели. Вот чего я не понимаю - сидели бы себе и сидели в своих лесах, никого бы не трогали - и их бы никто не трогал. Сколько раз уж сталкивались, и каждый раз мы их били. Проходит пара-тройка лет, и все начинается снова.
- Опять война? - Таяна поежилась.
- Не знаю, все может быть. Император пока не отдал приказ собирать войска, но мои легионы держит наготове. Таркин завтра выступает к восточной границе, я присоединюсь к ним позже.
- А почему? Ты же не раз говорил, что Таркин дело знает. Погостил бы у меня... ну хоть пару деньков, - в голосе Таяны появились жалобные нотки.
- Ну не могу, девочка моя, не могу, - развел руками барон. - Служба есть служба. Да и сама знаешь, мне спокойней будет, если присмотрю за моими ребятами сам. Урги... они числом сильны, умения никакого, но если уж Орда собралась в набег, то дело будет жарким. Малым числом они не ходят. Таркин рубака лихой, но когда надо подумать или схитрить... тут на него надежды мало.
Таяна налила отцу еще эля и с нежностью смотрела, как он ест.
Ее мать, тоже титулованная волшебница, при жизни не заслужила титула Великой, да и не особо к этому стремилась. С рождением дочери она и вовсе отошла от практической магии, все больше и больше времени уделяя воспитанию Тэй. Может быть, именно поэтому те, кто был гораздо менее талантлив, успешно пробивали себе дорогу при Дворе, занимая все более высокие посты, осыпаемые золотом и иными милостями Его Величества. Телла де Брей не завидовала более успешным соперницам - она была вполне довольна своей жизнью.
Когда же глупая случайная смерть пришла за нею и дочь, тогда еще совсем дитя, осталась вдвоем с отцом, между суровым воином и светловолосой голубоглазой малышкой сложились столь нежные отношения, что немало находилось тех, кто завидовал этой любви отца к дочери и дочери к отцу. Находились и женщины, в том числе и из очень знатных семей, которые совсем не прочь были бы назвать Тэй дочерью... вернее, куда больше их интересовала перспектива приставить к своему имени слова «де Брей». Ни одной из них не повезло - Арманд, при жизни боготворивший красавицу жену, всю силу неисчерпанной любви перенес на дочь. И в его сердце больше не осталось места ни для кого.
Прошло уже немало лет, но эти чувства нисколько не угасли. Тэй выросла, получила официальный титул Мастера магии - а это означало, что она как минимум не менее талантлива, чем мать. Ее красота в свое время разбила немало сердец - но на вившихся вокруг нее рыцарей, придворных щеголей и сладкоголосых менестрелей девушка смотрела чуть снисходительно, чуть насмешливо - с ее точки зрения, ни один из них и в подметки не годился ее отцу и, стало быть, не мог претендовать на высокое звание спутника ее жизни. Злые языки называли Таяну заносчивой и самовлюбленной особой, которая не в силах понять своим скудным умишком, в чем именно состоит счастье женщины. По их мнению, счастье заключалось исключительно в удачной партии - чтобы муж был богат, знаменит и близок ко Двору. Тэй лишь посмеивалась, продолжая ждать своего принца.
Барон во время становившихся все более и более редких приездов ко Двору видел это отношение и понимал, что все ближе и ближе подходит время, когда дочери все-таки придется сделать выбор. Но ему не хотелось давить на нее - он и сам в каждой женщине искал Теллу - искал и не находил. Но где-то в самой глубине души он помнил о маленькой золотоволосой девчушке... и иногда по ночам отчаянно мечтал о внучке. Или о внуке.
По молчаливому соглашению, как-то само собой возникшему между ними, разговор о браке не поднимался. лотя Таяна и понимала, что отец ждет ее решения.
- Гномы прислали посольство, - продолжал рассказывать отец. - Сам Хараудин Беремссон явился. Обычно его из пещер ничем не выманить, с тех пор как по правую руку от Престола сел, важным стал - словами не передать. И на тебе, вылез на свет, да еще и ко Двору явился.
- У них серьезные неприятности.
- Ты слышала уже? - удивленно хмыкнул барон. - Да уж, быстро новости расходятся.
- Ничего я не слышала, - усмехнулась Таяна, вновь подливая в кружку эля. - Но раз гномы на поверхность полезли, значит, неприятности. Как их еще можно заставить покинуть, пусть и не надолго, милые сердцу пещеры.
- Холодные и сырые, - вставил Барон.
- Вот именно. И что сказал почтенный Страж Правой Руки?
Барон некоторое время молчал. Затем, вздохнув, ответил;
- Ты же не думаешь, что он вышел засвидетельствовать Императору свое почтение? Урги проникли в пещеры.
- О Эрнис! Зачем?
- Затем же, зачем и люди туда лазят. За камушками, конечно. Гномы их основательно потрепали, урги, как и следовало ожидать, убрались несолоно хлебавши, но подземный мир обеспокоен. Откопали какое-то замшелое соглашение, еще эпохи Императора Таласа Третьего, по которому люди обязались в обмен на какое-то количество самоцветов приструнить дикие племена.
- А при чем здесь то соглашение? Лет-то сколько прошло? - пожала плечами Тэй.
- Ну... глупо, конечно. Тогда, если судить по летописям, Император приказал поднять на ноги всех архивариусов, пыль столбом летела - в общем, тогда камушки уплачены были, а надобность вроде как и отпала. И вот теперь гномы настаивают на соблюдении договора.
- А что Император?
- Его Величество все еще мечтает войти в летописи под именем Талас Шестнадцатый, Справедливый. Не знаю, добьется он этого или нет, но в данном случае... Империя держится до тех пор, пока все в ней уважают закон.
- Сжигать вампиров на костре - это закон? - поморщилась волшебница.
- И это тоже, - серьезно кивнул отец. - Законы бывают плохие, бывают хорошие, бывают умные, бывают глупые. Но это законы. Не хочешь исполнять - добейся отмены. А игнорировать... если все начнут нарушать собственные обязательства, куда покатится Империя? В бездну?
- Не знаю, - покачала головой Таяна. - Мне кажется, большую часть нынешних законов давно пора менять.
У двери раздалось легкое, осторожное поскребывание. Девушка чуть сощурила глаза, шевельнула бровью, и дверь приоткрылась. В щель тут же просунулась голова Мерля.
- Я прошу прощения, госпожа. Вы не будете возражать, если я на время вас покину. Дров бы надо, да... - В глазах вампира ясней ясного читался голод. - По лесу полетаю, может, дичь какая попадется.
- Конечно, Мерль, конечно... - рассеянно пробормотала волшебница. Дверь тут же закрылась, похоже, вампиру тоже не доставляло особой радости соседство с бывалым воином, да еще к тому же неравнодушным к исполнению имперских законов.
На самом деле до тех пор, пока не доказано, что Мерль кого-то «выпил досуха», ничего серьезного ему не грозило. Опять-таки согласно Закону. Хотя, конечно, в других краях, там, где власть Империи была не столь очевидна, отношение к кровососам, как презрительно называли там представителей летучего племени, было отнюдь не лояльным. И там Мерля могли проткнуть серебром или затащить на костер просто так, только за показанные клыки. Благодаря долгому общению с волшебницей Мерль вполне мог бы назвать себя одним из самых образованных вампиров современности - ну, хотя бы просто потому, что дорога в учебные заведения Для существ с белой кожей и длинными клыками была практически закрыта. И здесь бывали исключения, но лишь подтверждающие правила. Армия, некоторые виды ремесел... вот, пожалуй, и все, что отводилось в этой жизни крылатым. Таяна научила его читать и писать, рассказала немало о географии, юриспруденции, математике и прочих науках. Это не было целенаправленным обучением, но если Мерль проявлял любопытство, исчерпывающие ответы ему она, как правило, давала.
Так что он знал свои права... но те двадцать минут, что ему довелось пронести на дымных, плохо разгорающихся, сырых дровах, запомнились ему, пожалуй, на весь его долгий век.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77