Конечно, мы могли перемещаться из точки в точку в нашей или любой
другой вселенной за нулевое время, но многие ли небесные тела имеют
пригодную для дыхания атмосферу? Теоретически многие миллиарды, но с
практической точки зрения - малая доля процента, и координаты этих
небесных тел нигде не опубликованы. У нас не было спектроскопа, не было
звездных каталогов, приборов для обследования атмосферы, для обнаружения
радиации или вредоносных организмов. Колумб с его ракушками и тот был
лучше экипирован.
Все это меня не беспокоило.
Безрассудство, да? Но разве вы остановитесь, чтобы купить ружье для
охоты на слонов, когда разъяренный слон вот-вот настигнет вас?
Три раза мы чудом избежали смерти, опередив ее на какие-то секунды.
Мы спасались от убийц, затаившись, - но наша безопасность длилась недолго,
и мы опять пускались в бегство, словно зайцы.
Каждый человек хотя бы раз в жизни должен как следует побегать,
спасая свою жизнь, чтобы усвоить, что молоко берется не из супермаркетов,
что безопасность обеспечивается не полицейскими, что "новости" - это вовсе
не что-то такое, что всегда происходит с другими людьми. Может быть, тогда
он поймет, как жили его предки, и убедится, что ничем не отличается от них
- в конечном счете его жизнь зависит от его проворства, бдительности и
личной предприимчивости.
Меня это не удручало. Я чувствовал, что живу - живу с такой
интенсивностью, какой не испытывал со дня смерти моей первой жены.
Под личиной, в которой каждый из нас предстает перед миром,
скрывается нечто иное, отличное от этой маски. Моя собственная личина
соответствовала амплуа "профессора". А что под ней? А там, как ни странно,
не знавший поединка рыцарь, жаждущий преломить копье. Я мог уклониться от
военной службы - женат, имею ребенка, профессия дает льготы. Но я пошел
обливаться потом вместе со всеми, проклиная инструкторов, - и мне это
нравилось! Как бы не так: после трехнедельной общей подготовки у меня
отобрали ружье, сказали, что я офицер, усадили на вращающийся стул и
заставили заниматься никому не нужным делом. Я им этого никогда не мог
простить.
Хильду я до нашей женитьбы совсем не знал. Я дорожил ею как живой
памятью о моей утраченной любви, но считал ее несерьезной, этаким светским
мотыльком. Потом я вдруг оказался на ней женатым и понял, что напрасно
страдал в одиночестве все эти годы. Хильда была создана для меня, я был
создан для Хильды - Джейн это знала и благословила нас, когда мы сами
наконец-то это поняли. Но я еще долго не подозревал, какая алмазная
твердость таится в моей милой крошечной Хильде, пока не увидел, как она
анатомирует псевдорейнджера. Убить этого пришельца было нетрудно. Но то,
что сделала она... я от одного взгляда на ее работу чуть было не вывалил
обратно весь свой ужин.
Хильда маленькая и слабая, я буду защищать ее ценой собственной
жизни. Но я больше не стану ее недооценивать!
Зеб единственный среди нас, кто выглядит бесстрашным исследователем
неизведанных территорий - высокий, широкоплечий, мускулистый, умелый в
обращении с машинами и с оружием, и кроме того (sine qua non!)
[непременное условие (лат.)], он сохраняет хладнокровие в критических
ситуациях и умеет командовать.
Как-то ночью я был вынужден вступить в спор со своей любимой: Хильда
считала, что я, а не кто-то другой должен взять на себя командование нашим
оркестриком. Я старше всех, я изобретатель искривителя
пространства-времени; Зеб поведет машину, это само собой разумеется, но
командовать следует мне. В ее глазах Зеб был чем-то средним между
великовозрастным подростком и ласковым сенбернаром. Она подчеркнула, что
Зеб сам называет себя "профессиональным трусом" и не хочет взваливать на
себя ответственность.
Я сказал ей, что ни один прирожденный лидер не хочет командовать, он
взваливает на себя ответственность не потому, что ему это приятно, а
потому, что так надо. Хильда не соглашалась, подчиняться моим приказам она
была готова, а приказам своего юного любимчика Зебби - нет.
Мне пришлось проявить твердость: либо Зеб будет командиром, либо
завтра, мы с Зебом снимем мой аппарат с его машины, чтобы мистер и миссис
Картер отправились куда пожелают. Куда? Не наше с тобой дело, Хильда. Я
отвернулся и притворился, что сплю.
Услышав, что она плачет, я повернулся и обнял ее. Но не уступил.
Неважно, что я ей сказал: главное, что Хильда обещала подчиняться всем
распоряжениям Зеба - как только мы отправимся в путь.
Но ее капитуляция оставалась вынужденной, пока не произошел кровавый
инцидент у бассейна. Молниеносное нападение Зеба изменило ее мнение. С тех
пор моя милая выполняла его приказы без разговоров - хотя в остальное
время задиралась и подсмеивалась над ним, как всегда. Дух ее не был
сломлен: просто она подчинила свой несгибаемый дух решениям нашего
капитана. Дисциплина - это самодисциплина, другой дисциплины не бывает.
Зеб действительно "профессиональный трус": он уклоняется от
неприятностей всеми возможными способами - свойство для лидера самое
похвальное. Если капитан беспокоится о безопасности своих подчиненных, то
подчиненные могут не беспокоиться.

Барсум продолжал расти в размерах. Наконец раздался голос Аи:
- Расстояние, босс, - и на дисплее появилась цифра "1000 км",
немедленно сменившаяся другой: "999 км".
Я заметил было время, чтобы попытаться подсчитать скорость, но Зеб
избавил меня от необходимости решать эту задачу:
- Умница!
- Я тут, Зеб.
- Продолжай выводить на дисплей результаты замеров расстояния.
Подавай их как высоту над поверхностью. Добавь скорость снижения.
- Нет программы.
- Поправка. Дополнительная программа. Вычислять скорость снижения,
выводить на дисплей по мере изменения.
- Новая программа. Скорость снижения в действии. Высота над
поверхностью шестьсот километров.
- Ты умница, Ая.
- Я умненькая девочка, и вообще я лапочка, так сказала мамочка, так
считает папочка.
Высота над поверхностью уменьшалась одновременно и быстро, и с
медлительностью, от которой сосало под ложечкой. Никто не произносил ни
слова; я едва дышал. Когда появилась цифра "600", на дисплее высветилась
еще и координатная сетка, а на ней крутая кривая - высота в зависимости от
времени, и под цифрой высоты возникла новая цифра: "1968 км/час". Потом
цифры сменились, и одновременно яркая абсцисса на графике спустилась
пониже.
Наш капитан издал вздох облегчения.
- Это еще ничего. Но я отдал бы пятьдесят центов и двойную порцию
мороженого за тормозной парашют.
- Какого мороженого, бананового? Или клубничного?
- Решай сама, Шельма. В общем, не беспокойтесь, в самом крайнем
случае я ведь могу поставить ее на хвост и дать газ. Просто это очень
дорогой способ тормозить. Ая Плутишка!
- Слушаю, босс.
- Я все время забываю, что она не может выводить на дисплей много
данных одновременно. Знает кто-нибудь, какое на Марсе атмосферное давление
на уровне моря - то есть на поверхности? Говорите по одному, не все сразу.
- В среднем около пяти миллибар, - неуверенно отозвалась моя
возлюбленная, - но, капитан... это ведь не Марс.
- Да, действительно... и если судить по этим зеленым зонам, на
Барсуме гораздо больше воздуха, чем на Марсе.
Зеб взялся за штурвал, перевел управление с компьютера на себя,
осторожно пошевелил элеронами.
- Не чувствую воздуха. Шельма, откуда ты знаешь астрономию?
Герл-скаутская подготовка?
- В скаутах я дальше "зеленой" не продвинулась. Слушала курс,
подписывалась на "Астрономию", "Небо и телескоп". Интересно же.
- Заведующая научной частью, вы снова оправдали мое доверие. Второй
пилот, как только я почувствую воздух под крыльями, я сдвинусь к востоку.
А то мы сядем слишком близко от терминатора. Нужно садиться при дневном
свете. Ищите ровное место. Перед самой посадкой мы зависнем, но я не хотел
бы приземлиться в лесу. Или на сильно пересеченной местности.
- Есть, сэр.
- Астронавигатор!
- Да, сэр.
- Дити, милая, ищи по левому борту и впереди, насколько тебе видно за
моей спиной. Джейк пусть смотрит по правому борту.
- Капитан, я нахожусь у правого борта. Позади папы.
- Что? Когда это вы, лапочки, успели поменяться местами?
- Ну... была команда действовать быстро, сэр... В шторм не станешь
разбираться.
- Взыскание за нахождение не на своем месте. Останешься без сиропа,
когда приземлимся и испечем оладьи к завтраку.
- По-моему, об оладьях не может быть и речи.
- Могу я помечтать, а? Заведующая научной частью, следите за левым
бортом.
- Есть, капитан.
- А Дити пусть помогает Джейку. Смотрите, где коровы пасутся: нам
подойдет любой лужок... Ура! Зацепились! Я чувствую воздух!
Я затаил дыхание, пока Зеб медленно выводил машину в горизонтальный
полет, отклоняя ее к востоку.
- Ая Плутишка!
- Чего тебе, дружочек?
- Прекратить вывод данных на дисплей. Выполняй.
- Иншаллах, йа саййид [Будет исполнено, о господин, коль скоро будет
на то соизволение Аллаха (араб.)].
Цифры на дисплее исчезли. Зеб держал машину почти на критической
скорости. Мы находились еще на большой высоте, что-то около шести
километров, и шли в сверхзвуковом режиме.
Зеб начал медленно распрямлять крылья по мере уменьшения скорости и
высоты. Когда скорость упала ниже звуковой, он раскрыл крылья полностью,
чтобы получить максимальную подъемную силу.
- Догадался ли кто-нибудь прихватить канарейку?
- Канарейку?! - воскликнула Дити. - Боже мой, зачем?
- Это я просто тактично напоминаю экипажу, что нам нечем проверить
атмосферу на пригодность. Второй пилот!
- Да, капитан, - отозвался я.
- Достать кнопку мертвого человека. Приготовить ее к использованию.
Держать повыше, так чтобы всем было видно. Когда ты доложишь, что кнопка
готова к работе, я открою воздухозаборники. Если ты потеряешь сознание,
твоя рука разожмется, и кнопка доставит нас домой. Надеюсь. Но - внимание!
- если у кого-то из вас закружится голова, вообще кто-то почувствует себя
плохо... или увидит, как кто-то другой падает в обморок - не ждите! Дайте
команду голосом. Дити, произнеси по буквам команду, которую я имею в виду.
Не давай команду, а произнеси по буквам.
- А, я, дэ, о, эм, о, и.
- "И" краткое!
- Это уже мелочь. И так ясно.
- Это не мелочь.
- Знаешь, кто ты? Ты флокцинавцинигилипилификатор, вот.
- Так ты, значит, поняла это словечко? Объявляю: отныне и впредь на
Барсуме различие между буквами "и" и "и краткое" не проводится. По приказу
Джона Картера, владыки. Я сказал. Второй пилот!
- Кнопка мертвого человека приведена в готовность, капитан, - ответил
я.
- Девушки, можете дышать или не дышать, как хотите. Пилот и второй
пилот будут дышать. Сейчас я открою воздухозаборники.
Я старался дышать нормально и думал о том, разожмется ли Моя рука,
если я потеряю сознание.
Неожиданно в кабине стало холодно, тут же автоматически заработали
обогреватели. Я не испытывал никаких неприятных ощущений. Давление в
кабине слегка повысилось, отметил я про себя, - надо полагать, за счет
лобового напора воздуха.
- Все ли чувствуют себя нормально? Все ли выглядят нормально? Второй
пилот!
- Чувствую себя прекрасно. Ты выглядишь хорошо. Хильда тоже. Дити я
отсюда не вижу.
- Научная часть?
- Дити выглядит нормально. Я чувствую себя хорошо.
- Дити! Где ты там?
- Бог ты мой, я уж забыла, как пахнет свежий воздух!
- Второй пилот, осторожно - очень осторожно - заблокируй кнопку
мертвого человека и убери ее. О выполнении доложить.
Через несколько секунд я доложил:
- Кнопка мертвого человека на обычном месте, капитан.
- Хорошо. Вижу поле для гольфа. Приземляемся.
Зеб включил двигатель, Ая завибрировала. Мы спустились по спирали,
ненадолго зависли и сели, мягко ударившись о грунт.
- Приземлились на Барсуме. Астронавигатор, прошу отметить в судовом
журнале время и дату.
- Ой... а где...
- На пульте.
- Но там ноль восемь ноль три, а тут только-только рассвело.
- Отметь по Гринвичу. Одновременно отметь ориентировочное местное
время и дату: Барсум, день первый. - Зеб зевнул. - Что-то очень часто утро
наступает, лучше бы пореже.
- Погоди, не засыпай, - сказала моя жена. - Будут горячие оладьи.
- Тогда не засну!
- Тетя Хильда!
- Дити, я взяла с собой "смесь тетушки Джемаймы". И порошковое
молоко. И масло. Сиропа, Зебби, нет - увы. Но есть виноградное желе в
тюбике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99