Даже порифидам известно, как это
делается.
Найл закрыл глаза и устремился умом на участок земли, что на юге.
Затем сделал усилие впитать и тут же выдать больше энергии.
Напрашивалось сравнение с наращиванием собственного веса, под которым
тенета начинают невольно провисать. Найл взвихрил воронку управляемой
силы, всосавшей, словно водоворот, окружающую энергию. Шар резко
качнулся, отчего соединяющая веревка дернулась вбок; пришлось невольно
вцепиться в бока корзины.
- Ой, прошу прощения, - спохватился Симеон. Он наверняка подумал, что
шар качнуло из-за его неповоротливости. Через несколько минут он
довольно хмыкнул и хлопнул Найла по плечу.
- Славно, теперь идем как надо, - он победно махнул Доггинзу на
соседний шар.
Найл ничего не сказал. Он, как заправский шкипер, сосредоточенно
лавировал между поперечными и продольными векторами энергии, не
допуская, чтобы шары сходили с курса. Оказывается, с закрытыми глазами
делать это было сподручнее; точнее сознавалось, сколько энергии
выделяется. Открыв глаза вновь, он увидел за мысом, где маяк, массивные
каменные стены гавани. Через двадцать минут они поровнялись с берегом
севернее мыса; справа внизу видны были гавань и доки. Высота позволяла
разглядеть передвигающихся по пирсу людей и пауков. Люди, побросав
работу, запрокидывали головы, чтобы лучше рассмотреть необычное зрелище:
тройку шаров, связаных воедино. Найл ощущал еще и неуютный холодок -
смертоносцы глядят, не иначе как целыми стаями. Однако в изучающе
щупающих лучах воли читалось теперь и нечто иное - осторожность, даже
трепет. В отношении восьмилапых к человеку уже сквозил и некоторый
страх, и уважение.
На северо-востоке виднелись здания паучьего города, лежащего в
неглубокой лощине между холмами, на той стороне которых угадывались
изогнутые красные башни жуков. Вскоре паучий город расстелился внизу.
Сердце Найла восторженно забилось; он увидел поблескивающую в солнечных
лучах Белую башню. Тут он ощутил, что снизу за ними наблюдают, и восторг
сменился всегдашним настороженным вниманием. Пролетая над обиталищем
Смертоносца-Повелителя, он почувствовал недобрый взгляд голодного
хищника, провожающего взором лакомую добычу. Здесь страхом и не пахло -
одна ненависть.
Вглубь суши шары сопровождал лишь легкий бриз. От сильного ветра их
ограждала цепь береговых холмов - особенность местности, приглянувшаяся
в свое время людям былых эпох для строительства города. Когда,
направляясь к городу жуков, начали постепенно сдавать высоту, править
почти и не приходилось: ветер нес шары прямо в сторону газона на
центральной площади. Заметив приближение воздухоплавателей, жители
города стремглав кинулись к площади. На ступенях зала собраний скопилась
толпа, стояли и на примыкающих пешеходных дорожках. Веревки, соединяющие
шары между собой, отвязали, и они свободно болтались. Когда опустились
достаточно, наиболее ловкие из мужчин, подпрыгнув, ухватили концы и
повлекли шары на середину газона. Найл почувствовал глухой толчок: шар
ткнулся о землю. Опомнившись через секунду, Найл понял, что лежит плашмя
- шар сверху - и его тащит. Через несколько секунд людские руки
вызволили Найла наружу и помогли подняться на ноги. Шею ему обвили
девичьи руки, губы жарко прильнули к щеке - Дона! Найл с удивлением
увидел, что на глазах у нее слезы.
- Ты чего?
- Я уж думала, больше тебя не увижу...
Странно как: ощущать под ногами твердую землю (все еще казалось, что
она тяжело колеблется). Воздух был отрадно теплым, и благоухание цветов
подобно ласке.
Путешественников уже душили в объятиях. Доггинза ребятишки,
накинувшись всей гурьбой, едва не повалили на землю. Милона, Уллика и
Манефона окружила кольцом восторженная молодежь, парни и девушки.
С Найл ом сомкнулся предплечьем Криспин, другой рукой обняв за шею.
- Это правда, что вы ходили в Дельту? - спросил он вполголоса.
- Правда. Как оно здесь без нас? Криспин украдкой огляделся через
плечо.
- Хозяин жутко разгневался, что вы отправились без разрешения. Гастур
и Космин с того дня сидят под арестом. А пауки из зала не вылезают.
Каждый день там.
- Как со жнецами?
- Изъяли.
- Но не уничтожили?
- Нет. Но думаю, поговаривают о том. Через толпу к ним приближался
жук-стражник; интересно, для чего.
Дона прижалась губами к самому уху Найла.
- Ты, что ли, правда собрался жениться на Мерлью?
- Кто тебе это сказал?
- Все о том только и сплетничают,- и добавила с долей иронии:- Она
сама, наверно, слух и пустила.
- Что ж она, в таком случае, мне-то забыла об этом сказать? - сказал
Найл со смешком. Дона облегченно улыбнулась. Тут зашептал Доггинз:
- А вот это, честно говоря, меня тревожит. Говорить буду лучше я.
Приблизившись, возле них остановился жук-стражник и заговорил с
Доггинзом на языке жестов. Доггинз ему отвечал, а чтобы понятно было
Найлу, ответы дублировал словами.
- Скажи хозяину, что мы обязательно придем, - он повернулся к Найлу.
- Нас через час вызывают на Совет.
Когда жук повернулся уходить, Найл настроился на его ментальную
вибрацию и окликнул:
- Постой!
Стражник повернулся и озадаченно на него посмотрел. Глядя жуку в
глаза, Найл изъяснился напрямую без всяких затруднений, будто словами:
- Прошу тебя, передай Хозяину, что я желаю с ним сейчас говорить.
- В чем дело? - вклинился Доггинз. Стражник перевел глаза на него.
- Я ему сказал, что желаю срочно увидеться с Хозяином. - Доггинз,
воздев брови, поглядел на товарища.
- Но зачем? Ты лишь выставишь себя виноватым.
- Неважно.
Доггинз повел плечом.
- Хотя, в общем-то ничего страшного, - он повернулся к стражнику и
сыграл руками. Стражник понял и двинулся обратно к залу собраний. -
Надеюсь, ты никого не будешь выгораживать, взваливать все на себя?
Найл пожал плечами.
- А чего тут взваливать? Мы вправе делать все, что захотим, - он
пошел следом за стражником. Вид у Доггинза был растерянный.
- Эй, погоди!
Найл не прореагировал и поспешил за жуком. Жук делал исполинские
шаги, длинные ноги легко несли его над толпой. Найлу приходилось,
бормоча извинения, расталкивать людей. Жук успел повернуть налево и уже
исчезал за углом зала собраний. Найл, подоспев как раз вовремя, успел
заметить, как тот остановился возле одной изогнутой красной башни. Пока
Найл спешил следом, стражник исчез внутри. Через полминуты Найл домчался
до прохода и встал, радуясь возможности отдышаться.
Он стоял перед низким сводом в стене толщиной больше полуметра.
Внутри различался идущий вниз скат. Подавшись внутрь, Найл разглядел
дверь, все из того же тяжелого, похожего на воск вещества. Уму
непостижимо: жуки так и не сподобились взять на вооружение изобретение
человека - дверь на шарнирах, предпочитая эту толстую, громоздкую
затычку, всякий раз вынимая ее и вставляя на место. Бросалось в глаза и
то, что сводчатый проход/был чуть выше его собственного роста; стражнику
при входе приходилось вползать, елозя брюхом по земле. Эти наблюдения
помогли несколько умерить волнение. Видно, несмотря на разум, жуки все
так же привязаны к своему эволюционному прошлому.
Найл сделал усилие расслабиться, и далось это удивительно легко.
Напряжение изошло разом, сменившись чуть ли не сонливостью. Тут стало
ясно, что он окружен эдаким ореолом энергии, исходящей, казалось, из
самого строения. Словно тихонько горящий сине-зеленый язычок свечи.
Теперь Найл понимал, почему дома жуков окружает узенький ров. Он не дает
"пламени" растекаться в стороны, а, следовательно, повышает его
интенсивность. Энергия обдавала ласково, словно легкий ветерок. Тепло
чуть покалывало кожу, как при легком солнечном ожоге.
Жук-стражник вытеснился из прохода - процедура, к которой он,
очевидно, был вполне привычен - и дал знак войти. Найл ступил в темное
помещение и остановился.
После яркого солнечного света ощущение было такое, будто на глаза
накинули повязку. Но не прошло и минуты, как он свыкся с густым
полумраком, ориентируясь по тусклому голубоватому свечению. Двинулся
вверх по скату, осторожно ступая - подбитые кожей подошвы скользили - и
оказался в большой зале. Без смутного голубоватого свечения, темень была
бы полная. В залу выходили полукруглые горловины комнат, где
чувствовалось присутствие других жуков; из одной такой высовывался
совсем небольшой, серебристо-зеленый - малыш, наверное - жучишко, и с
любопытством посматривал на Найла блестящими глазками.
Впереди поднимался еще один скат, подходящий к просторной арке;
чувствовалось, что это вход в залу Хозяина. Когда Найл направился вверх
по скату, голос Хозяина возник словно из воздуха:
- Двуногие снимают обувь, входя в обиталище Саарлеба!
Фраза сопровождалась вспышкой раздражения, колючего будто ветер.
Довольно странно, но у Найла отчего-то потеплело на душе. Хозяину,
оказывается, не чужды эмоции, а значит, он не так уж разительно
отличается от человека. Найл, не сгибаясь, скинул башмаки и оставил их
на полу, а сам пошел дальше босиком.
Перед самой аркой он остановился, понимая, что войти сейчас без
приглашения значит вызвать новый взрыв негодования. Зала Хозяина по
форме напоминала большую сферу и создавалась с таким расчетом, чтобы
кривизна стен вторила взвихрению голубой энергии, как бы жгутом
буравящей середину потолка. Неровный пол был покрыт ковром из зеленой
листвы и травы, с толстым слоем мха или лишайника. На полу тут и там
виднелись большие камни, а также большой полуистлевший обломок
древесного ствола. Они, очевидно, служили той же цели, что "и мебель в
людском жилище.
Хозяин лежал в середине залы, сложив под собою ноги. Даже когда
лежал, глаза его смотрелись вровень с глазами Найла.
Войти никто так и не приглашал. Вместо этого Хозяин спросил:
- Зачем ты спрашивал меня?
Тут Найлу открылась интересная деталь. Когда доводилось общаться с
Хозяином прежде, Найл изъяснялся на человеческом языке, полагаясь на
способность Хозяина читать мысли. После встречи с растением-властителем,
слова стали необязательны: значение можно было передавать единым
ментальным импульсом.
- Я пришел,- сказал Найл,- потому что мне нужна твоя помощь.
- Ты не имеешь права на мою помощь. Ты заставил ослушаться моих слуг.
Прежде чем заговорить, Найл направил усилие на то, чтобы в голосе не
было ни намека на негодование или смятение.
- Я не сказал, что пришел молить о заступничестве. Я сказал, что
пришел, поскольку мне нужна твоя помощь, - он сделал паузу, чтобы
отложился смысл слов. - И у тебя нет иного выбора, кроме как ее дать.
Неудивительно, если бы такие слова вызывали гнев Хозяина; на самом
деле все вышло наоборот. Хозяин сделался настороженно внимательным.
- Как тебя понимать? - осведомился он.
- Ты вынужден идти на примирение с пауками, - сказал Найл, - и вместе
с тем, тебе приходится решать судьбу своих слуг. Для решения и того, и
другого тебе нужна моя помощь.
Странно как-то. Прежде чем войти в залу, Найл понятия не имел, с чего
повести разговор. А теперь слова возникали, казалось, сами собой,
подчиняясь какой-то своей, внутренней логике. Оставалось только
сдерживать эмоции, чтобы сказанное было свободно от оттенков личного
пристрастия.
- Как ты рассчитываешь достичь примирения с пауками? - спросил
Хозяин.
- Я должен пойти и составить разговор со Смертоносцем-Повелителем. С
ним мы придем к решению.
- Смертоносец-Повелитель погубит тебя, стоит тебе оказаться в его
владении.
- Это так. Потому мне и нужна твоя помощь.
- Объяснись.
- Ты теперь владеешь жнецами. Если Смертоносец-Повелитель убьет меня,
ты должен будешь раздать оружие своим слугам, чтобы те за меня
отомстили. Если ты заявишь об этом, Смертоносец-Повелитель не осмелится
меня уничтожить.
- У вас и без того есть оружие. Зачем вам еще и то, что у меня?
- Нашего оружия больше нет. Мы оставили его в Дельте. От Найла не
укрылось, как удивился Хозяин. Удивление, впрочем, тут же сменилось на
подозрительность.
- Почему?
Найл воспрепятствовал попытке Хозяина вчитаться в мысли. И Хозяин,
видимо почувствовал, что имеет дело уже далеко не с тем человеком, что
прежде.
- Потому что оно было чересчур опасным. Наступила тишина. Затем
Хозяин сказал:
- Я вижу, что в тебе что-то изменилось с той поры, как ты в последний
раз стоял передо мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
делается.
Найл закрыл глаза и устремился умом на участок земли, что на юге.
Затем сделал усилие впитать и тут же выдать больше энергии.
Напрашивалось сравнение с наращиванием собственного веса, под которым
тенета начинают невольно провисать. Найл взвихрил воронку управляемой
силы, всосавшей, словно водоворот, окружающую энергию. Шар резко
качнулся, отчего соединяющая веревка дернулась вбок; пришлось невольно
вцепиться в бока корзины.
- Ой, прошу прощения, - спохватился Симеон. Он наверняка подумал, что
шар качнуло из-за его неповоротливости. Через несколько минут он
довольно хмыкнул и хлопнул Найла по плечу.
- Славно, теперь идем как надо, - он победно махнул Доггинзу на
соседний шар.
Найл ничего не сказал. Он, как заправский шкипер, сосредоточенно
лавировал между поперечными и продольными векторами энергии, не
допуская, чтобы шары сходили с курса. Оказывается, с закрытыми глазами
делать это было сподручнее; точнее сознавалось, сколько энергии
выделяется. Открыв глаза вновь, он увидел за мысом, где маяк, массивные
каменные стены гавани. Через двадцать минут они поровнялись с берегом
севернее мыса; справа внизу видны были гавань и доки. Высота позволяла
разглядеть передвигающихся по пирсу людей и пауков. Люди, побросав
работу, запрокидывали головы, чтобы лучше рассмотреть необычное зрелище:
тройку шаров, связаных воедино. Найл ощущал еще и неуютный холодок -
смертоносцы глядят, не иначе как целыми стаями. Однако в изучающе
щупающих лучах воли читалось теперь и нечто иное - осторожность, даже
трепет. В отношении восьмилапых к человеку уже сквозил и некоторый
страх, и уважение.
На северо-востоке виднелись здания паучьего города, лежащего в
неглубокой лощине между холмами, на той стороне которых угадывались
изогнутые красные башни жуков. Вскоре паучий город расстелился внизу.
Сердце Найла восторженно забилось; он увидел поблескивающую в солнечных
лучах Белую башню. Тут он ощутил, что снизу за ними наблюдают, и восторг
сменился всегдашним настороженным вниманием. Пролетая над обиталищем
Смертоносца-Повелителя, он почувствовал недобрый взгляд голодного
хищника, провожающего взором лакомую добычу. Здесь страхом и не пахло -
одна ненависть.
Вглубь суши шары сопровождал лишь легкий бриз. От сильного ветра их
ограждала цепь береговых холмов - особенность местности, приглянувшаяся
в свое время людям былых эпох для строительства города. Когда,
направляясь к городу жуков, начали постепенно сдавать высоту, править
почти и не приходилось: ветер нес шары прямо в сторону газона на
центральной площади. Заметив приближение воздухоплавателей, жители
города стремглав кинулись к площади. На ступенях зала собраний скопилась
толпа, стояли и на примыкающих пешеходных дорожках. Веревки, соединяющие
шары между собой, отвязали, и они свободно болтались. Когда опустились
достаточно, наиболее ловкие из мужчин, подпрыгнув, ухватили концы и
повлекли шары на середину газона. Найл почувствовал глухой толчок: шар
ткнулся о землю. Опомнившись через секунду, Найл понял, что лежит плашмя
- шар сверху - и его тащит. Через несколько секунд людские руки
вызволили Найла наружу и помогли подняться на ноги. Шею ему обвили
девичьи руки, губы жарко прильнули к щеке - Дона! Найл с удивлением
увидел, что на глазах у нее слезы.
- Ты чего?
- Я уж думала, больше тебя не увижу...
Странно как: ощущать под ногами твердую землю (все еще казалось, что
она тяжело колеблется). Воздух был отрадно теплым, и благоухание цветов
подобно ласке.
Путешественников уже душили в объятиях. Доггинза ребятишки,
накинувшись всей гурьбой, едва не повалили на землю. Милона, Уллика и
Манефона окружила кольцом восторженная молодежь, парни и девушки.
С Найл ом сомкнулся предплечьем Криспин, другой рукой обняв за шею.
- Это правда, что вы ходили в Дельту? - спросил он вполголоса.
- Правда. Как оно здесь без нас? Криспин украдкой огляделся через
плечо.
- Хозяин жутко разгневался, что вы отправились без разрешения. Гастур
и Космин с того дня сидят под арестом. А пауки из зала не вылезают.
Каждый день там.
- Как со жнецами?
- Изъяли.
- Но не уничтожили?
- Нет. Но думаю, поговаривают о том. Через толпу к ним приближался
жук-стражник; интересно, для чего.
Дона прижалась губами к самому уху Найла.
- Ты, что ли, правда собрался жениться на Мерлью?
- Кто тебе это сказал?
- Все о том только и сплетничают,- и добавила с долей иронии:- Она
сама, наверно, слух и пустила.
- Что ж она, в таком случае, мне-то забыла об этом сказать? - сказал
Найл со смешком. Дона облегченно улыбнулась. Тут зашептал Доггинз:
- А вот это, честно говоря, меня тревожит. Говорить буду лучше я.
Приблизившись, возле них остановился жук-стражник и заговорил с
Доггинзом на языке жестов. Доггинз ему отвечал, а чтобы понятно было
Найлу, ответы дублировал словами.
- Скажи хозяину, что мы обязательно придем, - он повернулся к Найлу.
- Нас через час вызывают на Совет.
Когда жук повернулся уходить, Найл настроился на его ментальную
вибрацию и окликнул:
- Постой!
Стражник повернулся и озадаченно на него посмотрел. Глядя жуку в
глаза, Найл изъяснился напрямую без всяких затруднений, будто словами:
- Прошу тебя, передай Хозяину, что я желаю с ним сейчас говорить.
- В чем дело? - вклинился Доггинз. Стражник перевел глаза на него.
- Я ему сказал, что желаю срочно увидеться с Хозяином. - Доггинз,
воздев брови, поглядел на товарища.
- Но зачем? Ты лишь выставишь себя виноватым.
- Неважно.
Доггинз повел плечом.
- Хотя, в общем-то ничего страшного, - он повернулся к стражнику и
сыграл руками. Стражник понял и двинулся обратно к залу собраний. -
Надеюсь, ты никого не будешь выгораживать, взваливать все на себя?
Найл пожал плечами.
- А чего тут взваливать? Мы вправе делать все, что захотим, - он
пошел следом за стражником. Вид у Доггинза был растерянный.
- Эй, погоди!
Найл не прореагировал и поспешил за жуком. Жук делал исполинские
шаги, длинные ноги легко несли его над толпой. Найлу приходилось,
бормоча извинения, расталкивать людей. Жук успел повернуть налево и уже
исчезал за углом зала собраний. Найл, подоспев как раз вовремя, успел
заметить, как тот остановился возле одной изогнутой красной башни. Пока
Найл спешил следом, стражник исчез внутри. Через полминуты Найл домчался
до прохода и встал, радуясь возможности отдышаться.
Он стоял перед низким сводом в стене толщиной больше полуметра.
Внутри различался идущий вниз скат. Подавшись внутрь, Найл разглядел
дверь, все из того же тяжелого, похожего на воск вещества. Уму
непостижимо: жуки так и не сподобились взять на вооружение изобретение
человека - дверь на шарнирах, предпочитая эту толстую, громоздкую
затычку, всякий раз вынимая ее и вставляя на место. Бросалось в глаза и
то, что сводчатый проход/был чуть выше его собственного роста; стражнику
при входе приходилось вползать, елозя брюхом по земле. Эти наблюдения
помогли несколько умерить волнение. Видно, несмотря на разум, жуки все
так же привязаны к своему эволюционному прошлому.
Найл сделал усилие расслабиться, и далось это удивительно легко.
Напряжение изошло разом, сменившись чуть ли не сонливостью. Тут стало
ясно, что он окружен эдаким ореолом энергии, исходящей, казалось, из
самого строения. Словно тихонько горящий сине-зеленый язычок свечи.
Теперь Найл понимал, почему дома жуков окружает узенький ров. Он не дает
"пламени" растекаться в стороны, а, следовательно, повышает его
интенсивность. Энергия обдавала ласково, словно легкий ветерок. Тепло
чуть покалывало кожу, как при легком солнечном ожоге.
Жук-стражник вытеснился из прохода - процедура, к которой он,
очевидно, был вполне привычен - и дал знак войти. Найл ступил в темное
помещение и остановился.
После яркого солнечного света ощущение было такое, будто на глаза
накинули повязку. Но не прошло и минуты, как он свыкся с густым
полумраком, ориентируясь по тусклому голубоватому свечению. Двинулся
вверх по скату, осторожно ступая - подбитые кожей подошвы скользили - и
оказался в большой зале. Без смутного голубоватого свечения, темень была
бы полная. В залу выходили полукруглые горловины комнат, где
чувствовалось присутствие других жуков; из одной такой высовывался
совсем небольшой, серебристо-зеленый - малыш, наверное - жучишко, и с
любопытством посматривал на Найла блестящими глазками.
Впереди поднимался еще один скат, подходящий к просторной арке;
чувствовалось, что это вход в залу Хозяина. Когда Найл направился вверх
по скату, голос Хозяина возник словно из воздуха:
- Двуногие снимают обувь, входя в обиталище Саарлеба!
Фраза сопровождалась вспышкой раздражения, колючего будто ветер.
Довольно странно, но у Найла отчего-то потеплело на душе. Хозяину,
оказывается, не чужды эмоции, а значит, он не так уж разительно
отличается от человека. Найл, не сгибаясь, скинул башмаки и оставил их
на полу, а сам пошел дальше босиком.
Перед самой аркой он остановился, понимая, что войти сейчас без
приглашения значит вызвать новый взрыв негодования. Зала Хозяина по
форме напоминала большую сферу и создавалась с таким расчетом, чтобы
кривизна стен вторила взвихрению голубой энергии, как бы жгутом
буравящей середину потолка. Неровный пол был покрыт ковром из зеленой
листвы и травы, с толстым слоем мха или лишайника. На полу тут и там
виднелись большие камни, а также большой полуистлевший обломок
древесного ствола. Они, очевидно, служили той же цели, что "и мебель в
людском жилище.
Хозяин лежал в середине залы, сложив под собою ноги. Даже когда
лежал, глаза его смотрелись вровень с глазами Найла.
Войти никто так и не приглашал. Вместо этого Хозяин спросил:
- Зачем ты спрашивал меня?
Тут Найлу открылась интересная деталь. Когда доводилось общаться с
Хозяином прежде, Найл изъяснялся на человеческом языке, полагаясь на
способность Хозяина читать мысли. После встречи с растением-властителем,
слова стали необязательны: значение можно было передавать единым
ментальным импульсом.
- Я пришел,- сказал Найл,- потому что мне нужна твоя помощь.
- Ты не имеешь права на мою помощь. Ты заставил ослушаться моих слуг.
Прежде чем заговорить, Найл направил усилие на то, чтобы в голосе не
было ни намека на негодование или смятение.
- Я не сказал, что пришел молить о заступничестве. Я сказал, что
пришел, поскольку мне нужна твоя помощь, - он сделал паузу, чтобы
отложился смысл слов. - И у тебя нет иного выбора, кроме как ее дать.
Неудивительно, если бы такие слова вызывали гнев Хозяина; на самом
деле все вышло наоборот. Хозяин сделался настороженно внимательным.
- Как тебя понимать? - осведомился он.
- Ты вынужден идти на примирение с пауками, - сказал Найл, - и вместе
с тем, тебе приходится решать судьбу своих слуг. Для решения и того, и
другого тебе нужна моя помощь.
Странно как-то. Прежде чем войти в залу, Найл понятия не имел, с чего
повести разговор. А теперь слова возникали, казалось, сами собой,
подчиняясь какой-то своей, внутренней логике. Оставалось только
сдерживать эмоции, чтобы сказанное было свободно от оттенков личного
пристрастия.
- Как ты рассчитываешь достичь примирения с пауками? - спросил
Хозяин.
- Я должен пойти и составить разговор со Смертоносцем-Повелителем. С
ним мы придем к решению.
- Смертоносец-Повелитель погубит тебя, стоит тебе оказаться в его
владении.
- Это так. Потому мне и нужна твоя помощь.
- Объяснись.
- Ты теперь владеешь жнецами. Если Смертоносец-Повелитель убьет меня,
ты должен будешь раздать оружие своим слугам, чтобы те за меня
отомстили. Если ты заявишь об этом, Смертоносец-Повелитель не осмелится
меня уничтожить.
- У вас и без того есть оружие. Зачем вам еще и то, что у меня?
- Нашего оружия больше нет. Мы оставили его в Дельте. От Найла не
укрылось, как удивился Хозяин. Удивление, впрочем, тут же сменилось на
подозрительность.
- Почему?
Найл воспрепятствовал попытке Хозяина вчитаться в мысли. И Хозяин,
видимо почувствовал, что имеет дело уже далеко не с тем человеком, что
прежде.
- Потому что оно было чересчур опасным. Наступила тишина. Затем
Хозяин сказал:
- Я вижу, что в тебе что-то изменилось с той поры, как ты в последний
раз стоял передо мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33