Черный плащ опустился у него за спиной. Пальцы волшебника начали сходиться в кулак.
Страх испарился под воздействием гнева.
— Отойди от него, — жестко сказал Тревис.
Волшебник повернул голову в его сторону. Безмятежное выражение золотой маски не изменилось, тем не менее Тревис видел, что враг смущен. Скирати не знал, что руна Джека остановила время, ему показалось, что Тревис появился из ниоткуда.
Скарабей продолжал ползти по пальцам Тревиса, волшебник опустил руку. Да, он заметил скарабея Джек с хрипом втянул в себя воздух, перекатился и отполз в центр комнаты.
— Тревис! — с трудом проговорил он. — Маска…
Джек не смог закончить фразу и раскашлялся, но Тревис понял. Маска — ключ к могуществу скирати; он узнал об этом еще в Денвере. Волшебник бросил взгляд на Джека — он явно колебался. Тревис чувствовал, что его враг принимает решение. Затем скирати обратил лицо к Тревису.
Тревис понимал, что у него есть секунда, не более. Он открыл рот, чтобы произнести Сел, руну золота, и приготовился сорвать маску с лица волшебника.
Однако он действовал слишком медленно. Волшебник поднял руку, и сердце Тревиса сжалось. В голове раздался бой барабанов, перед глазами вспыхнули искры. Он покачнулся.
Руна, Тревис. Произнеси руну. Сейчас.
Но он задыхался и не мог произнести даже такое коротенькое слово. Тревис ощущал, как замедляется биение его сердца, каждый новый удар давался ему все тяжелее и тяжелее. Тревис не мог оторвать взгляда от улыбающейся золотой маски перед ним.
Джек выкрикивал какие-то слова. Что-то насчет крови. Или это вновь зазвучал хор голосов в его сознании? Не имеет значения. Тревис ничего не слышал, кроме шума в ушах.
Бум.
Казалось, между двумя ударами проходила вечность.
Бум.
— Скарабей, Тревис. Тебе не нужно говорить, воспользуйся кровью. Это твоя последняя надежда.
Грохот ударов сердца начал стихать, Тревис уже различал слова. Воспользоваться скарабеем? Но как? Думать стало почти невыносимо трудно; казалось, его мозг стремительно сжимается, быстро уменьшаясь в размерах.
Тревис заставил себя отвести взгляд от золотой маски волшебника, посмотрел на свою руку. Скарабей окунул тонкие золотые лапки в капельку крови у него на ладони. Жидкость произвела на него возбуждающее действие, и скарабей начал двигаться быстрее. Может быть, скарабей все сам знает. Может быть, в этом и заключена его тайна.
Бум.
Каждое движение причиняло мучительную боль, тем не менее Тревис повернул руку. Скарабей тут же перебрался на тыльную сторону ладони. Кровь продолжала сочиться из раны над костяшками пальцев. Золотой паук нетерпеливо побежал вперед и добрался до открытой раны.
Бум…
Волшебник сжал кулак, и сердце остановилось в груди Тревиса. Перед глазами потемнело, сквозь завесу надвигающейся тьмы, он видел, как скарабей протянул пару золотых лапок к ране на тыльной стороне его ладони. Между ними появилась капелька алой жидкости.
Волшебник зашипел, и невидимая рука, сжимавшая сердце Тревиса, исчезла. С громким криком скирати схватил скарабея, запрокинул голову, расположил скарабея над ротовой прорезью в золотой маске и раздавил его.
Однако кровь бога не пролилась.
Тревис поднял руку и посмотрел на нее. Он знал, что в скарабее оставалась лишь одна капля крови. Куда же она подевалась?
В следующее мгновение золотой огонь вспыхнул в его венах, и Тревис узнал ответ.
Тело перестало ему подчиняться, спина выгнулась, он закинул голову и закричал. Когда огонь Крондизара поглотил его, Тревис познал ужасную боль. Однако то, что с ним происходило сейчас, было хуже любой боли. В его крови происходила цепная реакция, изменилась одна клетка, потом соседняя… Пламя распространялось быстрее, чем лесной пожар, вот оно уже охватило его руки, грудь и ноги, проникло в мозг. Мир превратился в котел расплавленного золота. Вытянув перед собой сжатые в кулаки руки, Тревис упал на колени.
Огонь погас. Исчезло топливо, которое его поддерживало; метаморфоза завершилась. Тревис медленно разжал кулаки. Под кожей он заметил слабые золотые искры. Затем исчезли и они.
Что с тобой стало, Тревис?
Но он знал ответ, поскольку видел, что произошло в Этерионе с Ксеметом. Однако превращение Ксемета не сопровождалось мучительной агонией, оно произошло мгновенно.
Впрочем, Ксемет проглотил три капли крови Ору, а в вены Тревиса попала только одна.
— Быстрее, Тревис! — крикнул Джек. — Останови его, прежде чем он завершит свое заклинание!
Тревис поднял голову. Маг отбросил в сторону останки смятого скарабея, вытащил маленький кинжал и разрезал кожу на своей левой руке. Потекла темная жидкость. Из-под золотой маски послышалось торопливое бормотание. Судорога пробежала по телу скирати, но он продолжал бормотать непонятные слова.
Тревис увидел, как в воздухе формируется сгусток тени, которая стремительно набирала силу, поглощая кровь мага. С криком скирати выбросил руку вперед, и тень устремилась к Тревису, подобно змее, намереваясь вцепиться ему в горло.
Жестокая улыбка появилась на лице Тревиса. Если кровь жаждет крови, что ж, она ее получит — кровь куда более могущественную, чем мог представить себе скирати. Он протянул вперед раненую правую руку.
Тень замерла посреди прыжка. По ней прошла рябь, она свернула в сторону и обвилась вокруг руки Тревиса. Он ощутил, как тень присосалась к его ране, и на него накатила волна тошноты. Через несколько мгновений тень заметно выросла, на глазах обретая силу.
— Да, правильно, — прошептал Тревис. — Пей.
Волшебник замер, глядя на него пустыми золотыми глазами… а потом бросился бежать.
Коротким движением руки Тревис послал тень вслед за ним. Струящаяся змея, словно черное копье, ударила волшебника в спину. Золотая маска со звоном покатилась по полу. Скирати отчаянно закричал, широко разбросал руки, выгнул спину — тень прошла сквозь него. И исчезла.
Волшебник рухнул на пол. На плаще даже не осталось следов от удара. Тем не менее скирати не шевелился.
— Ну, — послышался хриплый, но на удивление веселый голос, — впечатляющее зрелище.
Джек подобрал что-то с пола, оперся рукой о шкафчик и с трудом поднялся на ноги. Его лицо оставалось пепельно-бледным, но голубые глаза сверкали.
— Джек, — прокаркал Тревис, чувствуя, как все тело ломит, словно он только что пришел в себя после жестокой лихорадки. — Джек, ты цел?
— А я тебя собирался спросить. Ты побелел как мел. Со мной теперь все хорошо, спасибо. Но если бы мне не удалось остановить скирати при помощи руны времени, мне бы не поздоровилось. Сердце уже совсем было собралось выпрыгнуть из груди. Этот тип овладел мощным заклинанием.
Джек взглянул на золотую маску волшебника, которую поднял с пола. Он покрутил ее в руках и начал подносить к лицу.
— Интересно, а смог бы я…
— Даже не пытайся, — резко перебил его Тревис.
Джек вздохнул и швырнул маску на пол.
— Пожалуй, ты прав. С меня достаточно одного вида магии. — Он приподнял бровь. — Хотя ты теперь о себе этого уже не скажешь.
Тревис поднял руку. Рана закрылась; остался лишь едва заметный белый шрам, даже следы крови исчезли. Ему стало страшно. Однако к страху примешивалось еще одно чувство, которое беспокоило его гораздо сильнее. Возбуждение.
Он подошел к лежащему на полу магу, сапогом перевернул его на спину. И увидел изуродованное, страшное лицо, покрытое ужасными шрамами, лишь глаза выдавали принадлежность скирати к человеческому роду; сейчас они равнодушно смотрели в пустоту. Тревис опустился на колени, засунул руку под плащ и вытащил артефакт Врат.
Джек встал рядом с ним.
— Насколько я понимаю, ты скоро покинешь наш мир.
Его голос был печальным, но покорным судьбе.
Тревис улыбнулся старому другу.
— Не беспокойся, Джек. Я тебя найду.
— Нет, это я тебя найду. Через столетие или около того. Но не наоборот.
Тревис поднял руку, снял очки в проволочной оправе, сложил их и протянул Джеку. Обе линзы треснули, а он даже не заметил.
— Полагаю, я должен отдать их тебе на хранение.
Джек взял очки и засунул их в карман плаща.
— Я верну их тебе, когда мы снова встретимся.
Тревис содрогнулся. Как сказать до свидания человеку, которого он уже никогда не увидит живым? Но иногда у нас нет выбора.
— Спасибо, Джек. — Он сжал правую руку Джека в своих ладонях. — За все.
Улыбка Джека была слегка смущенной, но радостной.
— Клянусь любовью Исиды и Осириса, конечно, мой мальчик. А сейчас, как мне кажется, пора разыскать наших друзей и проверить, что они делают. Полагаю, они сильно напуганы. Нужно привести их в чувство и напоить чаем перед вашим уходом.
Часть V
ЧЕРНАЯ БАШНЯ
ГЛАВА 64
Тревис не раз слышал, что время сравнивают с рекой: могучий поток неумолимо течет в определенном направлении, а мы можем лишь дрейфовать вместе с ним. Но Тревису время представлялось помещением с множеством комнат, в каждую из которых приходится последовательно заходить.
По дороге к Черной Башне они прошли через множество таких комнат.
Шли последние часы их пребывания в Касл-Сити. Тревис не очень понимал, зачем им торопиться. В конце концов, если Джек прав относительно того, что они должны найти в Башне Разбивателей рун, у них еще полно времени. Он не видел причины, по которой они не могли задержаться и немного пожить в пансионе вместе с Моди и Тэннером. Если не считать темных кругов под глазами Сарета, его впалых щек и тяжелого дыхания.
— Нужно уходить немедленно, — сказала Лирит, увлекая Тревиса в гостиную. На ее лице лежала печать усталости. Остальные были в спальне, рядом с постелью Сарета. — Я больше не в силах удерживать его нить.
— Но перенесет ли Сарет еще одно путешествие через пустоту?
Она покачала головой.
— Вред уже причинен. На Зее я сумею связать его нить, здесь — нет.
На подготовку ушло совсем немного времени. Они собрали свои немногочисленные вещи, и Тревис установил артефакт Врат посреди гостиной. Тетраэдр из оникса поглощал свет, но Тревис знал, что ему требуется. Кровь.
— Что все это значит? — спросила Моди, в голосе которой слышалась паника. — Что происходит?
Тэннер сжал ее руку.
— Я потом тебе объясню, Моди.
— Полагаю, я смогу вам помочь, — обещал Джек.
Моди покачала головой.
— Нет, кажется, я понимаю. — Она посмотрела на Тревиса, Лирит и Даржа. — Вы уходите, правильно?
Тревис кивнул.
— В другой мир.
Удивление недолго оставалось в ее зеленых глазах. Потом она прижала руку к груди.
— Наверное, мне тоже скоро предстоит путешествие. В другой мир.
Они постарались не затягивать прощание, словно от этого боль расставания становилась меньше. Тревис пожал Тэннеру руку. Разве можно выразить словами, что он чувствовал?
— Спасибо за все, шериф, — сказал он на прощание.
— Рад был помочь, мистер Уайлдер. Но мисс Лили права. Теперь я мистер Тэннер. — Он бросил взгляд на Моди, крепко обнимавшую Лирит. — Неделю назад я послал губернатору прошение об отставке. Как только появится новый шериф, я сдам свой значок.
— И что вы будете делать?
— Мистер Мэнипенни не раз говорил, что у него есть для меня работа, так что я воспользуюсь его предложением. Мне потребуется некоторое время, чтобы, следуя инструкциям мисс Лили, окончательно прекратить принимать опий. А еще я постараюсь все время быть рядом с Моди.
Тревис посмотрел на Моди. Теперь она обнимала Даржа, прижимаясь к нему так, словно в нем заключалась ее жизнь, но стойкий рыцарь сохранял спокойствие и не сопротивлялся.
— Я рад, — коротко сказал Тревис.
Наступила полночь. Дарж и Тревис положили Сарета на коврик рядом с Вратами, а Лирит опустилась около него на колени. Тревис снял трехгранную верхушку артефакта, открыл резервуар, вынул малакорский стилет и сделал маленький разрез на левой руке. Кровь тонкой струйкой потекла в резервуар.
Затем Тревис поставил на место верхушку. В первый момент ему показалось, что ничего не произойдет. Ведь в его жилах текла лишь одна капля крови бога-короля Ору. Затем Врата ожили: открылся темный овал, по краям которого мерцал голубой огонь. Тревис еще успел услышать слова Джека: — Клянусь Юпитером, их ждет потрясающее приключение!
Дверь открылась, а потом вновь закрылась, и они оказались в новой комнате.
В Таррасе. Время здесь текло медленно и спокойно, мягкое южное солнце ласкало кожу, воздух был напоен ароматами пряностей, апельсинов и моря. Время исцеления.
Целый месяц они снимали маленький белый домик в шумном четвертом круге Тарраса. Дарж и Лирит предложили поселиться в городе, Дарж считал, что за сто лет Таррас должен был гораздо меньше измениться, чем другие Доминионы. Поэтому вероятность успешного путешествия будет выше, если, выходя из Врат, они представят себе древний город. Лирит двигали другие, но не менее убедительные причины: в Таррасе легче всего найти целебные травы и лекарства, необходимые для лечения Сарета.
Самыми тяжелыми оказались первые три дня. Сарет часто терял сознание, его трясла лихорадка, и Лирит днем и ночью от него не отходила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Страх испарился под воздействием гнева.
— Отойди от него, — жестко сказал Тревис.
Волшебник повернул голову в его сторону. Безмятежное выражение золотой маски не изменилось, тем не менее Тревис видел, что враг смущен. Скирати не знал, что руна Джека остановила время, ему показалось, что Тревис появился из ниоткуда.
Скарабей продолжал ползти по пальцам Тревиса, волшебник опустил руку. Да, он заметил скарабея Джек с хрипом втянул в себя воздух, перекатился и отполз в центр комнаты.
— Тревис! — с трудом проговорил он. — Маска…
Джек не смог закончить фразу и раскашлялся, но Тревис понял. Маска — ключ к могуществу скирати; он узнал об этом еще в Денвере. Волшебник бросил взгляд на Джека — он явно колебался. Тревис чувствовал, что его враг принимает решение. Затем скирати обратил лицо к Тревису.
Тревис понимал, что у него есть секунда, не более. Он открыл рот, чтобы произнести Сел, руну золота, и приготовился сорвать маску с лица волшебника.
Однако он действовал слишком медленно. Волшебник поднял руку, и сердце Тревиса сжалось. В голове раздался бой барабанов, перед глазами вспыхнули искры. Он покачнулся.
Руна, Тревис. Произнеси руну. Сейчас.
Но он задыхался и не мог произнести даже такое коротенькое слово. Тревис ощущал, как замедляется биение его сердца, каждый новый удар давался ему все тяжелее и тяжелее. Тревис не мог оторвать взгляда от улыбающейся золотой маски перед ним.
Джек выкрикивал какие-то слова. Что-то насчет крови. Или это вновь зазвучал хор голосов в его сознании? Не имеет значения. Тревис ничего не слышал, кроме шума в ушах.
Бум.
Казалось, между двумя ударами проходила вечность.
Бум.
— Скарабей, Тревис. Тебе не нужно говорить, воспользуйся кровью. Это твоя последняя надежда.
Грохот ударов сердца начал стихать, Тревис уже различал слова. Воспользоваться скарабеем? Но как? Думать стало почти невыносимо трудно; казалось, его мозг стремительно сжимается, быстро уменьшаясь в размерах.
Тревис заставил себя отвести взгляд от золотой маски волшебника, посмотрел на свою руку. Скарабей окунул тонкие золотые лапки в капельку крови у него на ладони. Жидкость произвела на него возбуждающее действие, и скарабей начал двигаться быстрее. Может быть, скарабей все сам знает. Может быть, в этом и заключена его тайна.
Бум.
Каждое движение причиняло мучительную боль, тем не менее Тревис повернул руку. Скарабей тут же перебрался на тыльную сторону ладони. Кровь продолжала сочиться из раны над костяшками пальцев. Золотой паук нетерпеливо побежал вперед и добрался до открытой раны.
Бум…
Волшебник сжал кулак, и сердце остановилось в груди Тревиса. Перед глазами потемнело, сквозь завесу надвигающейся тьмы, он видел, как скарабей протянул пару золотых лапок к ране на тыльной стороне его ладони. Между ними появилась капелька алой жидкости.
Волшебник зашипел, и невидимая рука, сжимавшая сердце Тревиса, исчезла. С громким криком скирати схватил скарабея, запрокинул голову, расположил скарабея над ротовой прорезью в золотой маске и раздавил его.
Однако кровь бога не пролилась.
Тревис поднял руку и посмотрел на нее. Он знал, что в скарабее оставалась лишь одна капля крови. Куда же она подевалась?
В следующее мгновение золотой огонь вспыхнул в его венах, и Тревис узнал ответ.
Тело перестало ему подчиняться, спина выгнулась, он закинул голову и закричал. Когда огонь Крондизара поглотил его, Тревис познал ужасную боль. Однако то, что с ним происходило сейчас, было хуже любой боли. В его крови происходила цепная реакция, изменилась одна клетка, потом соседняя… Пламя распространялось быстрее, чем лесной пожар, вот оно уже охватило его руки, грудь и ноги, проникло в мозг. Мир превратился в котел расплавленного золота. Вытянув перед собой сжатые в кулаки руки, Тревис упал на колени.
Огонь погас. Исчезло топливо, которое его поддерживало; метаморфоза завершилась. Тревис медленно разжал кулаки. Под кожей он заметил слабые золотые искры. Затем исчезли и они.
Что с тобой стало, Тревис?
Но он знал ответ, поскольку видел, что произошло в Этерионе с Ксеметом. Однако превращение Ксемета не сопровождалось мучительной агонией, оно произошло мгновенно.
Впрочем, Ксемет проглотил три капли крови Ору, а в вены Тревиса попала только одна.
— Быстрее, Тревис! — крикнул Джек. — Останови его, прежде чем он завершит свое заклинание!
Тревис поднял голову. Маг отбросил в сторону останки смятого скарабея, вытащил маленький кинжал и разрезал кожу на своей левой руке. Потекла темная жидкость. Из-под золотой маски послышалось торопливое бормотание. Судорога пробежала по телу скирати, но он продолжал бормотать непонятные слова.
Тревис увидел, как в воздухе формируется сгусток тени, которая стремительно набирала силу, поглощая кровь мага. С криком скирати выбросил руку вперед, и тень устремилась к Тревису, подобно змее, намереваясь вцепиться ему в горло.
Жестокая улыбка появилась на лице Тревиса. Если кровь жаждет крови, что ж, она ее получит — кровь куда более могущественную, чем мог представить себе скирати. Он протянул вперед раненую правую руку.
Тень замерла посреди прыжка. По ней прошла рябь, она свернула в сторону и обвилась вокруг руки Тревиса. Он ощутил, как тень присосалась к его ране, и на него накатила волна тошноты. Через несколько мгновений тень заметно выросла, на глазах обретая силу.
— Да, правильно, — прошептал Тревис. — Пей.
Волшебник замер, глядя на него пустыми золотыми глазами… а потом бросился бежать.
Коротким движением руки Тревис послал тень вслед за ним. Струящаяся змея, словно черное копье, ударила волшебника в спину. Золотая маска со звоном покатилась по полу. Скирати отчаянно закричал, широко разбросал руки, выгнул спину — тень прошла сквозь него. И исчезла.
Волшебник рухнул на пол. На плаще даже не осталось следов от удара. Тем не менее скирати не шевелился.
— Ну, — послышался хриплый, но на удивление веселый голос, — впечатляющее зрелище.
Джек подобрал что-то с пола, оперся рукой о шкафчик и с трудом поднялся на ноги. Его лицо оставалось пепельно-бледным, но голубые глаза сверкали.
— Джек, — прокаркал Тревис, чувствуя, как все тело ломит, словно он только что пришел в себя после жестокой лихорадки. — Джек, ты цел?
— А я тебя собирался спросить. Ты побелел как мел. Со мной теперь все хорошо, спасибо. Но если бы мне не удалось остановить скирати при помощи руны времени, мне бы не поздоровилось. Сердце уже совсем было собралось выпрыгнуть из груди. Этот тип овладел мощным заклинанием.
Джек взглянул на золотую маску волшебника, которую поднял с пола. Он покрутил ее в руках и начал подносить к лицу.
— Интересно, а смог бы я…
— Даже не пытайся, — резко перебил его Тревис.
Джек вздохнул и швырнул маску на пол.
— Пожалуй, ты прав. С меня достаточно одного вида магии. — Он приподнял бровь. — Хотя ты теперь о себе этого уже не скажешь.
Тревис поднял руку. Рана закрылась; остался лишь едва заметный белый шрам, даже следы крови исчезли. Ему стало страшно. Однако к страху примешивалось еще одно чувство, которое беспокоило его гораздо сильнее. Возбуждение.
Он подошел к лежащему на полу магу, сапогом перевернул его на спину. И увидел изуродованное, страшное лицо, покрытое ужасными шрамами, лишь глаза выдавали принадлежность скирати к человеческому роду; сейчас они равнодушно смотрели в пустоту. Тревис опустился на колени, засунул руку под плащ и вытащил артефакт Врат.
Джек встал рядом с ним.
— Насколько я понимаю, ты скоро покинешь наш мир.
Его голос был печальным, но покорным судьбе.
Тревис улыбнулся старому другу.
— Не беспокойся, Джек. Я тебя найду.
— Нет, это я тебя найду. Через столетие или около того. Но не наоборот.
Тревис поднял руку, снял очки в проволочной оправе, сложил их и протянул Джеку. Обе линзы треснули, а он даже не заметил.
— Полагаю, я должен отдать их тебе на хранение.
Джек взял очки и засунул их в карман плаща.
— Я верну их тебе, когда мы снова встретимся.
Тревис содрогнулся. Как сказать до свидания человеку, которого он уже никогда не увидит живым? Но иногда у нас нет выбора.
— Спасибо, Джек. — Он сжал правую руку Джека в своих ладонях. — За все.
Улыбка Джека была слегка смущенной, но радостной.
— Клянусь любовью Исиды и Осириса, конечно, мой мальчик. А сейчас, как мне кажется, пора разыскать наших друзей и проверить, что они делают. Полагаю, они сильно напуганы. Нужно привести их в чувство и напоить чаем перед вашим уходом.
Часть V
ЧЕРНАЯ БАШНЯ
ГЛАВА 64
Тревис не раз слышал, что время сравнивают с рекой: могучий поток неумолимо течет в определенном направлении, а мы можем лишь дрейфовать вместе с ним. Но Тревису время представлялось помещением с множеством комнат, в каждую из которых приходится последовательно заходить.
По дороге к Черной Башне они прошли через множество таких комнат.
Шли последние часы их пребывания в Касл-Сити. Тревис не очень понимал, зачем им торопиться. В конце концов, если Джек прав относительно того, что они должны найти в Башне Разбивателей рун, у них еще полно времени. Он не видел причины, по которой они не могли задержаться и немного пожить в пансионе вместе с Моди и Тэннером. Если не считать темных кругов под глазами Сарета, его впалых щек и тяжелого дыхания.
— Нужно уходить немедленно, — сказала Лирит, увлекая Тревиса в гостиную. На ее лице лежала печать усталости. Остальные были в спальне, рядом с постелью Сарета. — Я больше не в силах удерживать его нить.
— Но перенесет ли Сарет еще одно путешествие через пустоту?
Она покачала головой.
— Вред уже причинен. На Зее я сумею связать его нить, здесь — нет.
На подготовку ушло совсем немного времени. Они собрали свои немногочисленные вещи, и Тревис установил артефакт Врат посреди гостиной. Тетраэдр из оникса поглощал свет, но Тревис знал, что ему требуется. Кровь.
— Что все это значит? — спросила Моди, в голосе которой слышалась паника. — Что происходит?
Тэннер сжал ее руку.
— Я потом тебе объясню, Моди.
— Полагаю, я смогу вам помочь, — обещал Джек.
Моди покачала головой.
— Нет, кажется, я понимаю. — Она посмотрела на Тревиса, Лирит и Даржа. — Вы уходите, правильно?
Тревис кивнул.
— В другой мир.
Удивление недолго оставалось в ее зеленых глазах. Потом она прижала руку к груди.
— Наверное, мне тоже скоро предстоит путешествие. В другой мир.
Они постарались не затягивать прощание, словно от этого боль расставания становилась меньше. Тревис пожал Тэннеру руку. Разве можно выразить словами, что он чувствовал?
— Спасибо за все, шериф, — сказал он на прощание.
— Рад был помочь, мистер Уайлдер. Но мисс Лили права. Теперь я мистер Тэннер. — Он бросил взгляд на Моди, крепко обнимавшую Лирит. — Неделю назад я послал губернатору прошение об отставке. Как только появится новый шериф, я сдам свой значок.
— И что вы будете делать?
— Мистер Мэнипенни не раз говорил, что у него есть для меня работа, так что я воспользуюсь его предложением. Мне потребуется некоторое время, чтобы, следуя инструкциям мисс Лили, окончательно прекратить принимать опий. А еще я постараюсь все время быть рядом с Моди.
Тревис посмотрел на Моди. Теперь она обнимала Даржа, прижимаясь к нему так, словно в нем заключалась ее жизнь, но стойкий рыцарь сохранял спокойствие и не сопротивлялся.
— Я рад, — коротко сказал Тревис.
Наступила полночь. Дарж и Тревис положили Сарета на коврик рядом с Вратами, а Лирит опустилась около него на колени. Тревис снял трехгранную верхушку артефакта, открыл резервуар, вынул малакорский стилет и сделал маленький разрез на левой руке. Кровь тонкой струйкой потекла в резервуар.
Затем Тревис поставил на место верхушку. В первый момент ему показалось, что ничего не произойдет. Ведь в его жилах текла лишь одна капля крови бога-короля Ору. Затем Врата ожили: открылся темный овал, по краям которого мерцал голубой огонь. Тревис еще успел услышать слова Джека: — Клянусь Юпитером, их ждет потрясающее приключение!
Дверь открылась, а потом вновь закрылась, и они оказались в новой комнате.
В Таррасе. Время здесь текло медленно и спокойно, мягкое южное солнце ласкало кожу, воздух был напоен ароматами пряностей, апельсинов и моря. Время исцеления.
Целый месяц они снимали маленький белый домик в шумном четвертом круге Тарраса. Дарж и Лирит предложили поселиться в городе, Дарж считал, что за сто лет Таррас должен был гораздо меньше измениться, чем другие Доминионы. Поэтому вероятность успешного путешествия будет выше, если, выходя из Врат, они представят себе древний город. Лирит двигали другие, но не менее убедительные причины: в Таррасе легче всего найти целебные травы и лекарства, необходимые для лечения Сарета.
Самыми тяжелыми оказались первые три дня. Сарет часто терял сознание, его трясла лихорадка, и Лирит днем и ночью от него не отходила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86