Однако мне нет необходимости грабить вас тайно, поскольку я могу это сделать открыто. Я намерен запросить с вас достаточно высокую плату за проезд до Торингарта. Мой корабль отплывает сегодня на закате. Будьте в порту за час до захода солнца, если и в самом деле хотите добраться до Торингарта.
Синдар отвесил изящный поклон, повернулся на каблуках и вышел на улицу.
Бельтан присвистнул.
— Какой странный тип. Неужели он сказал правду относительно приказа герцога?
— Не могу поверить, — ответил Фолкен. — Тем не менее я отправляюсь в порт, чтобы выяснить правду.
— Я с тобой, — предложила Вани. — Хочу посмотреть, последует ли этот вор за нами.
Грейс посмотрела на дверь, за которой скрылся Синдар.
— Он никому из вас не показался знакомым?
— Нет, — ответил Бельтан, почесывая подбородок. — Хотя его глаза такого же цвета, как и у тебя, Грейс.
ГЛАВА 41
Наступил полдень, и туман сменился дождем. Грейс и Бельтан шли по чистым улицам Омберфелла на городской рынок.
Вани отправилась с Фолкеном в порт, чтобы помочь барду нанять корабль, а Грейс попросила Бельтана помочь ей купить припасы. Если им предстоит долгое путешествие, неплохо захватить с собой запас провизии. Кроме того, пусть рыцарь и убийца отдохнут друг от друга.
Городской рынок располагался на широкой площади и был прекрасно организован, как и все остальное в Омберфелле. Прилавки стояли ровными рядами, в соответствии с видом товаров, которые продавались в данной части рынка. Цены показались Грейс вполне разумными, люди терпеливо дожидались своей очереди и вежливо разговаривали с торговцами. Вскоре Грейс и Бельтан стали обладателями нескольких свертков с твердым сыром, орехами и сушеным инжиром.
— Никогда не видел такого паршивого рынка, — ворчал на обратном пути Бельтан.
Грейс с удивлением взглянула на него.
— Неужели? А мне показалось, что я не делала таких удачных покупок с тех пор, как в последний раз заходила в «Сэйфуэй».
— Да, конечно, — сердито отозвался Бельтан. — Если тебе нравится покупать хорошие товары по низким ценам. Но никто не продает эль — ты заметила?
— Ты только что пил эль в гостинице, Бельтан.
— Ну и что?
Она поудобнее перехватила свертки.
— Я не совсем понимаю.
— Я объясню тебе, Грейс. С этим городом что-то не так. Мне наплевать, что здесь хорошо пахнет и всюду царит порядок на рынке должны продавать эль. Такое впечатление, что они не хотят, чтобы люди получали удовольствие от жизни. Здесь орудуют темные силы.
Грейс не могла согласиться с Бельтаном. Несмотря на то, что в Омберфелле преобладали серые цвета, город показался ей одним из лучших во всех Доминионах. Она даже надеялась, что Фолкену и Вани не удастся сразу нанять корабль и они проведут здесь несколько дней. Путешествие было долгим и трудным, Грейс прекрасно понимала, что до его окончания еще очень далеко. Ей хотелось немного отдохнуть и набраться сил. И хотя Грейс не слишком хорошо разбиралась в человеческой природе, ей казалось, что плохое настроение Бельтана не имеет отношения к отсутствию эля.
— Почему ты ее ненавидишь? — спросила она, не подумав о том, стоило ли задавать такой вопрос. — Вани не раз спасала жизнь всем нам.
Бельтан отвернулся.
— Я не испытываю к ней ненависти.
— Но ты ведешь себя так, будто не можешь ее видеть.
— Ты ошибаешься.
Грейс даже поморщилась, таким холодным и жестким стал голос Бельтана, но она не собиралась сдаваться.
— Дело в Тревисе, не так ли? Он тебя любит — ты и сам это знаешь. Но ты боишься, что он испытывает такие же чувства к Вани. Вот почему ты ее не выносишь.
Бельтан неожиданно остановился, и Грейс едва не наткнулась на его плечо. Он посмотрел на нее, и Грейс сглотнула. Она уже давно не видела рыцаря таким разгневанным и пожалела, что затеяла неприятный разговор. На его лице застыло жесткое выражение; и Грейс вдруг вспомнила, что он человек войны.
— Мне было бы легче ненавидеть ее, — глухо проговорил Бельтан, — будь она порочной или глупой. А если бы мы из-за нее попадали в опасные ситуации, я мог бы ее презирать. Но она ведь не такая, верно? — Он вздохнул, и весь его гнев испарился. — Она красивая и сильная, и, ты права, не раз спасала нам жизнь — в том числе и мою. Как же я могу ее ненавидеть? И как могу винить Тревиса за то, что он любит Вани, а не меня? В конце концов, она принцесса древнего народа. А я всего лишь ублюдок, убивший своего отца.
Сердце сжалось в груди Грейс. Ей хотелось сказать:
Ты один из самых замечательных людей из всех, что мне приходилось встречать, Бельтан Кейлаванский, и Тревис тебя любит.
Но тут зазвонил колокол. Мощные звуки поплыли над городом, отражаясь от крыш. Толпа, заполнявшая улицу, раздалась в стороны, люди прижимались к стенам домов, оставляя свободной центральную часть улицы.
— Что происходит? — спросила Грейс.
Бельтан огляделся по сторонам.
— Похоже, здесь скоро пройдет процессия. Пожалуй, лучше убраться с дороги.
Они быстро отошли к домам, но все места у стен оказались заняты.
— Будьте осторожны, миледи, — сказал мужчина, оказавшийся рядом с Грейс, купец в добротном, но скромном костюме. — Вы не имеете права стоять ближе к центру, чем остальные. Наша линия должна быть ровной, когда он появится.
Грейс недоуменно покачала головой.
— А кто появится?
— Герцог, миледи.
Значит, Бельтан прав — приближалась процессия, во главе которой ехал герцог Омберфелльский.
Купец вглядывался в дальний конец улицы, словно ему не терпелось увидеть шествие.
— Герцог готовится к великим испытаниям, миледи. Говорят, он скоро уйдет на войну.
— На войну? — Грейс прижала к груди свои свертки, ее начали подталкивать сзади. Бельтан протянул руку, пытаясь защитить ее от натиска толпы. — А с кем герцог собирается воевать?
Казалось, купца удивил ее вопрос.
— С врагами Господина, естественно.
— Господина? Вы имеете в виду герцога?
— Нет, миледи. Герцог, как и мы, служит Господину. Вы должны об этом знать. — На его лице появилось подозрение. — Вы ведь знаете, не так ли?
— Я совсем недавно приехала в город, — сказала она, надеясь, что это послужит достаточным объяснением ее невежества.
Вновь зазвонил колокол. Четверо мужчин несли деревянную раму, с которой свисал колокол. Пятый шел сзади и периодически ударял по колоколу молотом. Все мужчины были грязными, со сгорбленными спинами. На их рваных куртках запеклась кровь, на щиколотках позвякивали цепи.
— Кто они такие? — прошептала Грейс.
Однако купец расслышал и ответил на ее вопрос.
— Грешники.
Она посмотрела на купца.
— Грешники?
— Они пошли против Эдиктов. — Его глаза сузились. — Вы ведь знаете об Эдиктах?
У Грейс перехватило дыхание, и она с трудом сделала вдох.
— Я не… то есть, я…
Несмотря на напор толпы, купец отступил от Грейс на шаг, не сводя с нее широко раскрытых глаз.
— Все знают об Эдиктах, миледи. Даже маленькие дети. — И он, сложив руки перед грудью, начал быстро бормотать себе под нос, словно повторял слова молитвы. — Человек не должен противиться воле Господина. Человеку не следует делать то, чего не делают другие. Человек должен отдать свое сердце, если Ворон его попросит…
Грейс прижала ладонь ко рту, но ей не удалось скрыть стон ужаса. Бельтан с тревогой посмотрел на нее. Прежде чем Грейс успела ответить, купец поднял руку и указал на нее трясущимся пальцем.
— Ты еретичка, — прошептал он. — Ты ослушалась Эдиктов, как эти грешники. Но я не хочу, чтобы твоя тень упала на меня. — Теперь его голос стал пронзительным. — Еретичка!
До этого момента все смотрели в дальний конец улицы, но теперь головы стали поворачиваться в сторону Грейс.
Бельтан наклонился к ней.
— Нужно уносить отсюда ноги, — прошептал он.
Однако в этот момент процессия свернула за угол и вышла на их улицу. Впереди ехал человек на серой лошади, не вызывало сомнений, что это герцог. Он был в элегантном черном одеянии, за спиной у него развевался черный плащ, а на лице застыло выражение свирепой гордости. На боку висел меч в изысканно украшенных ножнах, на пальцах поблескивали самоцветы. Однако внимание Грейс привлекла вовсе не роскошь одеяний, а символ, начертанный пеплом у него на лбу. Крыло Ворона. Или незрячий открытый глаз.
За герцогом тянулась бесконечная вереница людей в черном, они маршировали вслед за ним по четверо в ряд, и Грейс не видела конца процессии. Откинутые капюшоны плащей открывали лбы с таким же символом, что и у герцога. Причем у некоторых символ был выжжен.
Из средней части процессии в воздух поднимались деревянные шесты, которые несли люди в черных одеяниях. С верхушек шестов — раскачиваясь словно меха, наполненные водой, — свисали вялые фигуры. Далеко не сразу Грейс поняла, что это люди. Во всяком случае, были людьми, пока им не отсекли руки и ноги и не вырвали глаза. Грейс почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота.
Так вот почему в городе такой образцовый порядок, Грейс. Если ты осмелишься выступить против правил, если будешь хоть как-то отличаться от других, тебя ждет страшная судьба.
Бесконечная процессия продолжала двигаться по улице. Потом начала скандировать:
Пей лед,
Вдыхай огонь,
Пусть тень станет твоим любовником.
Закуй разум,
Останови сердце,
Мрак правит вечно.
Горожане молча наблюдали за процессией, но теперь уже многие заметили указующий перст купца. Он не произносил ни слова, его лицо превратилось в маску отвращения, а палец продолжал указывать на Грейс. По толпе пробежал шепот.
Еретичка. Ведьма.
Бельтан поднял свой сверток на уровень груди, схватил свободной рукой Грейс за плечо и начал вместе с ней проталкиваться сквозь толпу. На его лице застыло такое свирепое выражение, что большинство уступали ему дорогу, но кое-кто оказывал сопротивление. Грейс выронила свои свертки и споткнулась и, если бы не рука Бельтана, упала бы на мостовую.
Крик купца подхватила разъяренная толпа.
— Она нарушила Эдикты!
— Еретичка! Ты оскверняешь имя Ворона!
— Хватайте ведьму!
Бельтан уже не просто расталкивал людей, он несколько раз с силой опустил свои свертки на головы мужчин, оказавшихся у них на пути, а потом бросил их на землю. Какой-то человек схватил Грейс, но Бельтан ударил его в лицо. Брызнула кровь, мужчина выплюнул пару зубов. Кто-то закричал.
Грейс собрала всю свою волю в кулак. Уж если они утверждают, что она ведьма, можно совершить преступление, в котором ее обвиняют. Но здесь она не могла свить стену из тумана, что еще можно сделать? Затем она ощутила жизненные нити, вибрирующие от страха и гнева, и поняла. Она потянулась к ним своим сознанием, схватила нити окружавших ее людей, а потом мысленным усилием перепутала их между собой.
Люди тут же начали натыкаться друг на друга, спотыкаться и падать на мостовую. Ровные ряды, выстроившиеся вдоль стен домов, превратились в море хаоса. Горожане кричали от боли и удивления. Часть процессии остановилась.
— Давай, Бельтан, — сказала Грейс, сжав руку рыцаря.
Он взревел, свободной рукой отбросил стоявшего у них на пути мужчину и потащил Грейс на соседнюю улицу. Здесь оказалось прохладно и сумрачно. Они побежали, за спиной гремел шум беснующейся толпы. Через дюжину ярдов они выскочили на перекресток. Куда бежать? Толпа скоро опомнится и бросится в погоню.
— Сюда, — послышался мелодичный голос.
Грейс обернулась и в тени аркообразного дверного проема увидела человека. Его скрывал черный плащ, но она успела заметить серебристые волосы и блеск живых зелено-золотых глаз. Бельтан тихонько ахнул.
— Быстро, они уже рядом, — сказал Синдар, поманив их за собой.
В следующее мгновение он исчез.
Грейс чувствовала, как колеблется Бельтан. Однако крики приближались, им было некуда деваться. Она сжала руку рыцаря, и они вместе шагнули под арку, последовав за Синдаром.
ГЛАВА 42
Несколько раз Грейс казалось, что они потеряли своего таинственного спасителя в лабиринте переулков. Синдар двигался быстро, и часто Грейс видела лишь серебристую вспышку, прежде чем он исчезал за углом или в темном проходе, заставляя их с Бельтаном бежать за ним.
Им совсем не хотелось заблудиться. Омберфелл казался самым чистым из всех городов Доминионов, в которых Грейс довелось побывать, но теперь она поняла, что так выглядят лишь центральные улицы. Грязь, нищету и страдания спрятали от посторонних глаз в лабиринтах узких, переплетающихся переулков, где они с Бельтаном даже не могли идти рядом.
Из-под ног выскакивали крысы, метавшиеся среди груд гниющего мусора. Нечистоты образовывали лужи, через которые приходилось перепрыгивать. Из никогда не открывавшихся окон выглядывали чьи-то глаза, из дверных проемов тянулись грязные руки, хватавшие Грейс за полы плаща, вслед неслись мольбы о помощи и милосердии. Бельтан отталкивал несчастных и тянул Грейс за собой. Прошло довольно много времени, прежде чем Грейс сообразила, что многие холмики мусора — это люди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Синдар отвесил изящный поклон, повернулся на каблуках и вышел на улицу.
Бельтан присвистнул.
— Какой странный тип. Неужели он сказал правду относительно приказа герцога?
— Не могу поверить, — ответил Фолкен. — Тем не менее я отправляюсь в порт, чтобы выяснить правду.
— Я с тобой, — предложила Вани. — Хочу посмотреть, последует ли этот вор за нами.
Грейс посмотрела на дверь, за которой скрылся Синдар.
— Он никому из вас не показался знакомым?
— Нет, — ответил Бельтан, почесывая подбородок. — Хотя его глаза такого же цвета, как и у тебя, Грейс.
ГЛАВА 41
Наступил полдень, и туман сменился дождем. Грейс и Бельтан шли по чистым улицам Омберфелла на городской рынок.
Вани отправилась с Фолкеном в порт, чтобы помочь барду нанять корабль, а Грейс попросила Бельтана помочь ей купить припасы. Если им предстоит долгое путешествие, неплохо захватить с собой запас провизии. Кроме того, пусть рыцарь и убийца отдохнут друг от друга.
Городской рынок располагался на широкой площади и был прекрасно организован, как и все остальное в Омберфелле. Прилавки стояли ровными рядами, в соответствии с видом товаров, которые продавались в данной части рынка. Цены показались Грейс вполне разумными, люди терпеливо дожидались своей очереди и вежливо разговаривали с торговцами. Вскоре Грейс и Бельтан стали обладателями нескольких свертков с твердым сыром, орехами и сушеным инжиром.
— Никогда не видел такого паршивого рынка, — ворчал на обратном пути Бельтан.
Грейс с удивлением взглянула на него.
— Неужели? А мне показалось, что я не делала таких удачных покупок с тех пор, как в последний раз заходила в «Сэйфуэй».
— Да, конечно, — сердито отозвался Бельтан. — Если тебе нравится покупать хорошие товары по низким ценам. Но никто не продает эль — ты заметила?
— Ты только что пил эль в гостинице, Бельтан.
— Ну и что?
Она поудобнее перехватила свертки.
— Я не совсем понимаю.
— Я объясню тебе, Грейс. С этим городом что-то не так. Мне наплевать, что здесь хорошо пахнет и всюду царит порядок на рынке должны продавать эль. Такое впечатление, что они не хотят, чтобы люди получали удовольствие от жизни. Здесь орудуют темные силы.
Грейс не могла согласиться с Бельтаном. Несмотря на то, что в Омберфелле преобладали серые цвета, город показался ей одним из лучших во всех Доминионах. Она даже надеялась, что Фолкену и Вани не удастся сразу нанять корабль и они проведут здесь несколько дней. Путешествие было долгим и трудным, Грейс прекрасно понимала, что до его окончания еще очень далеко. Ей хотелось немного отдохнуть и набраться сил. И хотя Грейс не слишком хорошо разбиралась в человеческой природе, ей казалось, что плохое настроение Бельтана не имеет отношения к отсутствию эля.
— Почему ты ее ненавидишь? — спросила она, не подумав о том, стоило ли задавать такой вопрос. — Вани не раз спасала жизнь всем нам.
Бельтан отвернулся.
— Я не испытываю к ней ненависти.
— Но ты ведешь себя так, будто не можешь ее видеть.
— Ты ошибаешься.
Грейс даже поморщилась, таким холодным и жестким стал голос Бельтана, но она не собиралась сдаваться.
— Дело в Тревисе, не так ли? Он тебя любит — ты и сам это знаешь. Но ты боишься, что он испытывает такие же чувства к Вани. Вот почему ты ее не выносишь.
Бельтан неожиданно остановился, и Грейс едва не наткнулась на его плечо. Он посмотрел на нее, и Грейс сглотнула. Она уже давно не видела рыцаря таким разгневанным и пожалела, что затеяла неприятный разговор. На его лице застыло жесткое выражение; и Грейс вдруг вспомнила, что он человек войны.
— Мне было бы легче ненавидеть ее, — глухо проговорил Бельтан, — будь она порочной или глупой. А если бы мы из-за нее попадали в опасные ситуации, я мог бы ее презирать. Но она ведь не такая, верно? — Он вздохнул, и весь его гнев испарился. — Она красивая и сильная, и, ты права, не раз спасала нам жизнь — в том числе и мою. Как же я могу ее ненавидеть? И как могу винить Тревиса за то, что он любит Вани, а не меня? В конце концов, она принцесса древнего народа. А я всего лишь ублюдок, убивший своего отца.
Сердце сжалось в груди Грейс. Ей хотелось сказать:
Ты один из самых замечательных людей из всех, что мне приходилось встречать, Бельтан Кейлаванский, и Тревис тебя любит.
Но тут зазвонил колокол. Мощные звуки поплыли над городом, отражаясь от крыш. Толпа, заполнявшая улицу, раздалась в стороны, люди прижимались к стенам домов, оставляя свободной центральную часть улицы.
— Что происходит? — спросила Грейс.
Бельтан огляделся по сторонам.
— Похоже, здесь скоро пройдет процессия. Пожалуй, лучше убраться с дороги.
Они быстро отошли к домам, но все места у стен оказались заняты.
— Будьте осторожны, миледи, — сказал мужчина, оказавшийся рядом с Грейс, купец в добротном, но скромном костюме. — Вы не имеете права стоять ближе к центру, чем остальные. Наша линия должна быть ровной, когда он появится.
Грейс недоуменно покачала головой.
— А кто появится?
— Герцог, миледи.
Значит, Бельтан прав — приближалась процессия, во главе которой ехал герцог Омберфелльский.
Купец вглядывался в дальний конец улицы, словно ему не терпелось увидеть шествие.
— Герцог готовится к великим испытаниям, миледи. Говорят, он скоро уйдет на войну.
— На войну? — Грейс прижала к груди свои свертки, ее начали подталкивать сзади. Бельтан протянул руку, пытаясь защитить ее от натиска толпы. — А с кем герцог собирается воевать?
Казалось, купца удивил ее вопрос.
— С врагами Господина, естественно.
— Господина? Вы имеете в виду герцога?
— Нет, миледи. Герцог, как и мы, служит Господину. Вы должны об этом знать. — На его лице появилось подозрение. — Вы ведь знаете, не так ли?
— Я совсем недавно приехала в город, — сказала она, надеясь, что это послужит достаточным объяснением ее невежества.
Вновь зазвонил колокол. Четверо мужчин несли деревянную раму, с которой свисал колокол. Пятый шел сзади и периодически ударял по колоколу молотом. Все мужчины были грязными, со сгорбленными спинами. На их рваных куртках запеклась кровь, на щиколотках позвякивали цепи.
— Кто они такие? — прошептала Грейс.
Однако купец расслышал и ответил на ее вопрос.
— Грешники.
Она посмотрела на купца.
— Грешники?
— Они пошли против Эдиктов. — Его глаза сузились. — Вы ведь знаете об Эдиктах?
У Грейс перехватило дыхание, и она с трудом сделала вдох.
— Я не… то есть, я…
Несмотря на напор толпы, купец отступил от Грейс на шаг, не сводя с нее широко раскрытых глаз.
— Все знают об Эдиктах, миледи. Даже маленькие дети. — И он, сложив руки перед грудью, начал быстро бормотать себе под нос, словно повторял слова молитвы. — Человек не должен противиться воле Господина. Человеку не следует делать то, чего не делают другие. Человек должен отдать свое сердце, если Ворон его попросит…
Грейс прижала ладонь ко рту, но ей не удалось скрыть стон ужаса. Бельтан с тревогой посмотрел на нее. Прежде чем Грейс успела ответить, купец поднял руку и указал на нее трясущимся пальцем.
— Ты еретичка, — прошептал он. — Ты ослушалась Эдиктов, как эти грешники. Но я не хочу, чтобы твоя тень упала на меня. — Теперь его голос стал пронзительным. — Еретичка!
До этого момента все смотрели в дальний конец улицы, но теперь головы стали поворачиваться в сторону Грейс.
Бельтан наклонился к ней.
— Нужно уносить отсюда ноги, — прошептал он.
Однако в этот момент процессия свернула за угол и вышла на их улицу. Впереди ехал человек на серой лошади, не вызывало сомнений, что это герцог. Он был в элегантном черном одеянии, за спиной у него развевался черный плащ, а на лице застыло выражение свирепой гордости. На боку висел меч в изысканно украшенных ножнах, на пальцах поблескивали самоцветы. Однако внимание Грейс привлекла вовсе не роскошь одеяний, а символ, начертанный пеплом у него на лбу. Крыло Ворона. Или незрячий открытый глаз.
За герцогом тянулась бесконечная вереница людей в черном, они маршировали вслед за ним по четверо в ряд, и Грейс не видела конца процессии. Откинутые капюшоны плащей открывали лбы с таким же символом, что и у герцога. Причем у некоторых символ был выжжен.
Из средней части процессии в воздух поднимались деревянные шесты, которые несли люди в черных одеяниях. С верхушек шестов — раскачиваясь словно меха, наполненные водой, — свисали вялые фигуры. Далеко не сразу Грейс поняла, что это люди. Во всяком случае, были людьми, пока им не отсекли руки и ноги и не вырвали глаза. Грейс почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота.
Так вот почему в городе такой образцовый порядок, Грейс. Если ты осмелишься выступить против правил, если будешь хоть как-то отличаться от других, тебя ждет страшная судьба.
Бесконечная процессия продолжала двигаться по улице. Потом начала скандировать:
Пей лед,
Вдыхай огонь,
Пусть тень станет твоим любовником.
Закуй разум,
Останови сердце,
Мрак правит вечно.
Горожане молча наблюдали за процессией, но теперь уже многие заметили указующий перст купца. Он не произносил ни слова, его лицо превратилось в маску отвращения, а палец продолжал указывать на Грейс. По толпе пробежал шепот.
Еретичка. Ведьма.
Бельтан поднял свой сверток на уровень груди, схватил свободной рукой Грейс за плечо и начал вместе с ней проталкиваться сквозь толпу. На его лице застыло такое свирепое выражение, что большинство уступали ему дорогу, но кое-кто оказывал сопротивление. Грейс выронила свои свертки и споткнулась и, если бы не рука Бельтана, упала бы на мостовую.
Крик купца подхватила разъяренная толпа.
— Она нарушила Эдикты!
— Еретичка! Ты оскверняешь имя Ворона!
— Хватайте ведьму!
Бельтан уже не просто расталкивал людей, он несколько раз с силой опустил свои свертки на головы мужчин, оказавшихся у них на пути, а потом бросил их на землю. Какой-то человек схватил Грейс, но Бельтан ударил его в лицо. Брызнула кровь, мужчина выплюнул пару зубов. Кто-то закричал.
Грейс собрала всю свою волю в кулак. Уж если они утверждают, что она ведьма, можно совершить преступление, в котором ее обвиняют. Но здесь она не могла свить стену из тумана, что еще можно сделать? Затем она ощутила жизненные нити, вибрирующие от страха и гнева, и поняла. Она потянулась к ним своим сознанием, схватила нити окружавших ее людей, а потом мысленным усилием перепутала их между собой.
Люди тут же начали натыкаться друг на друга, спотыкаться и падать на мостовую. Ровные ряды, выстроившиеся вдоль стен домов, превратились в море хаоса. Горожане кричали от боли и удивления. Часть процессии остановилась.
— Давай, Бельтан, — сказала Грейс, сжав руку рыцаря.
Он взревел, свободной рукой отбросил стоявшего у них на пути мужчину и потащил Грейс на соседнюю улицу. Здесь оказалось прохладно и сумрачно. Они побежали, за спиной гремел шум беснующейся толпы. Через дюжину ярдов они выскочили на перекресток. Куда бежать? Толпа скоро опомнится и бросится в погоню.
— Сюда, — послышался мелодичный голос.
Грейс обернулась и в тени аркообразного дверного проема увидела человека. Его скрывал черный плащ, но она успела заметить серебристые волосы и блеск живых зелено-золотых глаз. Бельтан тихонько ахнул.
— Быстро, они уже рядом, — сказал Синдар, поманив их за собой.
В следующее мгновение он исчез.
Грейс чувствовала, как колеблется Бельтан. Однако крики приближались, им было некуда деваться. Она сжала руку рыцаря, и они вместе шагнули под арку, последовав за Синдаром.
ГЛАВА 42
Несколько раз Грейс казалось, что они потеряли своего таинственного спасителя в лабиринте переулков. Синдар двигался быстро, и часто Грейс видела лишь серебристую вспышку, прежде чем он исчезал за углом или в темном проходе, заставляя их с Бельтаном бежать за ним.
Им совсем не хотелось заблудиться. Омберфелл казался самым чистым из всех городов Доминионов, в которых Грейс довелось побывать, но теперь она поняла, что так выглядят лишь центральные улицы. Грязь, нищету и страдания спрятали от посторонних глаз в лабиринтах узких, переплетающихся переулков, где они с Бельтаном даже не могли идти рядом.
Из-под ног выскакивали крысы, метавшиеся среди груд гниющего мусора. Нечистоты образовывали лужи, через которые приходилось перепрыгивать. Из никогда не открывавшихся окон выглядывали чьи-то глаза, из дверных проемов тянулись грязные руки, хватавшие Грейс за полы плаща, вслед неслись мольбы о помощи и милосердии. Бельтан отталкивал несчастных и тянул Грейс за собой. Прошло довольно много времени, прежде чем Грейс сообразила, что многие холмики мусора — это люди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86