— И правильно делает. Ты ведь Повелитель рун. В противном случае он бы давно украл скарабея. Скирати боится вступать с тобой в прямую схватку, поэтому он тщательно спланировал обмен Сарета на скарабея.
Джек говорил разумные вещи. Но что задумал маг? Как же Тревису хотелось проникнуть в его планы, чтобы спасти Сарета. Тревис прекрасно понимал, что жизнь Сарета не имеет для скирати ни малейшей ценности — так, фишка в большой игре. Как только маг получит скарабея, Сарет умрет.
Джек уселся на диван и развернул свежий номер «Вестника Касл-Сити», который принес с собой.
Тревис посмотрел на газету.
— Где ты ее взял?
— У мальчишки на улице. — В голосе Джека появилось раздражение. — Тебе не о чем беспокоиться — я не нарушил твоего достаточно грубого приказа не покидать пансион. Он подошел к крыльцу, а я наклонился через перила. Я решил, что нам не помешает знать новости. — Он пролистал несколько страниц. — Вот только в этой жалкой газетенке нет ни одного словечка про Лондон.
Тревис не слушал, что говорит Джек. Он неотрывно смотрел на заголовок, напечатанный крупными буквами на передней странице:
УБИЙЦА СБЕЖАЛ ИЗ ТЮРЬМЫ
В два прыжка Тревис пересек комнату и вырвал газету из рук Джека.
— Боги, кто только тебя воспитывал? — воскликнул Джек, но Тревис не обратил на него никакого внимания.
Он держал в руках сегодняшнюю газету. Тревис быстро просмотрел статью, Лирит и Дарж подошли к нему поближе и стали читать, заглядывая ему через плечо. Тревис успел осмыслить всего несколько обрывков, и голова у него закружилась.
…хладнокровный убийца… предположительно вооружен и очень опасен… никто не станет винить честного гражданина, застрелившего его, поскольку речь пойдет о самозащите…
Тревис отбросил газету.
— Джек, когда ты ее купил?
— Вскоре после того, как ты убежал, — ответил Джек. — А почему ты спрашиваешь?
Тревис посмотрел на Даржа и Лирит.
— Газета напечатана несколько часов назад. Из чего следует, что им известно о событиях в тюрьме. Значит, Мортимер Хейл — издатель газеты — руководит Комитетом бдительности. И он заключил союз с магом.
Дарж покачал головой и положил руку на плечо Лирит.
— Мы вернем Сарета, миледи.
Она вздернула подбородок, и ее голос стал таким же жестким, как и выражение глаз.
— Да, мы его вернем.
Но как? Тут у Тревиса возникла новая идея.
— Дарж, ты знаешь, где расположен «Бар Эль-Ранчо»? Не принадлежит ли он по чистой случайности Мортимеру Хейлу?
Рыцарь скрестил руки на груди.
— Точно не знаю, но могу выяснить.
Тревис кивнул; других идей не было. Лирит вернулась в спальню, чтобы посмотреть, как чувствует себя Тэннер, а Джек поднялся наверх, обещав кое-что принести для Тревиса.
— Ты понимаешь, что там будет ловушка, — сказал Дарж, когда они остались с Тревисом наедине. — Неизвестно, сколько человек будет нас поджидать — по меньшей мере Джентри, Эллис, Хейл и Вилсон.
Тревис сглотнул.
— Люди меня тревожат меньше всего.
Судя по выражению глаз Даржа, рыцарь понял, что имел в виду Тревис. У волшебника было достаточно времени, чтобы создать еще несколько монстров вроде Кэлвина Мюррея.
— Я должен идти в офис шерифа, — сказал Дарж.
Тревис схватил его за руку.
— Ты не должен, Дарж. Ты не являешься шерифом города.
— Нет, до тех пор, пока Тэннер не придет в себя, я исполняю его обязанности. — Дарж сделал несколько шагов к двери и остановился. — Я буду осторожен, Тревис.
Тревис не смог найти подходящих слов, только сжал руку рыцаря, и тот ушел.
Через минуту появился Джек. В руках он держал переплетенный в кожу дневник.
— Что это? — спросил Тревис.
— Книга, о которой я упоминал. Я работаю над ней много лет, для собственного удовольствия. В ней немного истории, но в основном речь идет о магии. Возможно, она окажет на тебя вдохновляющее действие. — Джек улыбнулся. — Тебе ведь нужно готовиться к схватке с магом.
Тревис стиснул зубы — содержимое желудка устремилось на свободу, но Джек посчитал, что его друг улыбнулся. Он вложил книгу в руки Тревиса.
— Береги книгу, Джек. Другого экземпляра у меня нет.
Джек поднялся в свою спальню, чтобы отдохнуть. Лирит сидела рядом Тэннером, сжимая пальцами его запястье, она даже не повернула головы. Моди и Лиза готовили на кухне обед. Тревис понимал, что будет им только мешать, поэтому вернулся в гостиную. Поскольку ему было нечем заняться, он открыл книгу Джека и начал читать.
Тревис не знал, на каком языке написана книга, но у него возникло ощущение, что он очень древний и сухой. Однако при помощи кусочка серебряной монеты, лежащей у него в кармане, — а также огрызка карандаша, которым он водил по строчкам, чтобы их не терять, — ему удавалось разбирать беглый почерк Джека.
Книга завораживала. И ужасала. В ней содержались отрывки, посвященные Войне Камней и истории Малакора, но внимание Тревиса привлекли легенды о Повелителях рун. Прошлой ночью, когда Джек рассказал им о руне времени, Тревис подумал, что связать ее — не говоря уже о том, чтобы разбить — одно из величайших деяний Повелителей рун. Теперь он знал, что ошибался.
Ели верить книге, Железные Клыки — горные кряжи, граничащие с Имбрифайлем с юга, когда-то были лишь цепочкой холмов. Однако после того как Ультер победил Бледного Короля, тысячи Повелителей рун произнесли руну Фал, и горы устремились ввысь, превратившись в непроходимую стену — Имбрифайль стал тюрьмой.
Но это лишь одно из множества чудес, сотворенных Повелителями рун. Они возводили замки — при помощи одной единственной руны Сар, потом связывали руну камня так, что вырастала цитадель, превосходящая крепость, построенную Руками человека. Они украсили звездным светом камни самой высокой башни Малакора, чтобы он сияла, точно маяк в ночи. И обращали магию на себя, и даже самые слабые из них жили более ста лет.
— Неужели и я могу творить подобные чудеса? — прошептал Тревис.
И ему показалось, что он слышит хор далеких голосов:
Да, мы можем…
Тревис продолжал читать, перевернул очередную страницу…
…И возбуждение исчезло, оставив лишь пустоту в груди. Слова на странице горели у него перед глазами яркими сполохами.
Повелители рун прекрасно знали, что его появление предсказано богами, драконами и колдуньями, обладающими даром Предвидения. Тот, кого называют Разбиватель рун, уничтожит руну Зеи, первую руну, произнесенную Кузнецом Миров, который связал ее с Рассветным Камнем в самом начале времен. Так что Первая руна станет Последней руной, поскольку после того, как она будет разбита, все исчезнет.
Получается, что чудеса, сотворенные рунной магией, не имеют никакого значения. Ничто не имеет значения, если ему суждено уничтожить Зею.
Неужели нет выхода? Даже здесь, в Касл-Сити, ему не избежать напоминаний о своем предназначении. Вани и аль-Мама Сарета сказали, что у него нет Судьбы, но разве такое возможно? Разве не судьба распоряжается всем? Он сжал в руке карандаш и ткнул им в открытую книгу, словно хотел вычеркнуть страшные слова. Но вместо этого начал быстро писать на полях. Затем отбросил карандаш и захлопнул книгу.
Тревис встал. В гостиной стало жарко; ему не хватало воздуха, и он понял, что должен выйти на улицу. После коротких колебаний Тревис засунул книгу в задний карман, вышел из пансиона и быстро зашагал по улице Гранта.
Тебе не следует так поступать. Никто не знает, с кем ты можешь случайно встретиться — с Джентри, Эллисом, может быть, даже с самим Хейлом. Маг наверняка приставил кого-то следить за тобой.
Вряд ли они на тебя нападут, верно? Скирати собирается заманить тебя в ловушку, и он слишком умен, чтобы позволить своим приспешникам разрушить тщательно разработанный план.
Тревис вдруг ощутил удивительную легкость и беспечность и уверенно зашагал дальше. Вскоре он уже вышел на Лосиную улицу.
На главной улице города было пустынно, будто жители Касл-Сити почувствовали приближение страшных событий и попрятались по домам, дожидаясь, когда беда пройдет стороной. В лавках не толпились люди, многие салуны не работали, а владельцы некоторых даже посчитали необходимым заколотить окна. «Крестовый поход за Чистоту» сделал свое дело. Комитет бдительности растоптал все грехи в городе. А вместе с ними и последние искорки жизни.
Внимание Тревиса привлек лист бумаги, прибитый к столбу. Очередная заповедь? Он подошел поближе и увидел знакомый плакат, который висел в задней части салуна.
РАЗЫСКИВАЕТСЯ ЖИВЫМ ИЛИ МЕРТВЫМ
ТАЙЛЕР КЕЙН, УБИЙЦА
Тревис сорвал плакат с гвоздя, сложил его и засунул в нагрудный карман рубашки. Может быть, стоит зайти в тюрьму, чтобы проведать Даржа. Впрочем, Тревис сомневался, что сейчас там могут возникнуть какие-нибудь проблемы. У него вдруг появилось ощущение, что в Касл-Сити не осталось людей.
Затем он заметил толпу, собравшуюся возле черного фургона.
Тревис обнаружил, что медленно приближается к толпе. Фургон стоял на перекрестке Лосиной улицы и какого-то переулка. Прямоугольное сооружение с круглым оконцем на боку; черные лакированные панели облупились и покрыты пылью. Сначала Тревис подумал, что это дилижанс. Но потом сообразил, что форма, цвет и слишком маленькое окошко говорят о другом: фургон и в самом деле перевозил пассажиров — в гробах.
Уныло понурив головы, перед фургоном стояли две тощие кобылы. Казалось, им не под силу протащить фургон и несколько ярдов, не говоря уже о горных перевалах. Два десятка человек, собравшихся вокруг фургона, выглядели ничуть не лучше. Судя по оборванной одежде, старатели и прачки. На усталых лицах не осталось сил ни на надежду, ни на отчаяние.
Когда Тревис подошел к толпе, ветер изменил направление и Тревис услышал голос. Он гремел, словно гром с ясного неба. Тревис сразу его вспомнил. Он обогнул толпу и увидел оратора.
Дверь в задней части фургона была широко распахнута, а на деревянных ступеньках стоял мужчина. Когда Тревис видел его в прошлый раз, он выглядел точно так же. Кожа напоминала пожелтевший от времени пергамент, натянутый на скелет, а черный костюм, казалось, только что извлекли из могилы. В одной длинной руке он держал широкополую пасторскую шляпу, а другой, сжатой в кулак, потрясал над головой.
— …и нет никакого смысла надеяться, что дела пойдут лучше, — продолжал громогласно вещать брат Сай. — Надежда села на последний поезд, уходящий в Денвер, и не думайте, что она будет оглядываться. Вы остались одни, и вам не на кого рассчитывать. — Тут в черных глазах проповедника появилось хитрое выражение. — Если только вы не захотите сами помочь себе.
— А что мы можем сделать? — выкрикнул один из старателей. — Я больше не в силах поднимать кирку. Мои легкие — мне кажется, что они горят в огне. Но если я перестану работать на руднике, мои жена и дети умрут от голода.
— Что вы можете сделать? — взревел брат Сай, выпрямляясь во весь свой огромный рост, так что толпа невольно отступила на шаг. — Плюнуть в лицо Смерти, вот что вы можете сделать. Вы можете выбрать участок для собственной могилы, а потом сплясать на нем. Вы можете смеяться до тех пор, пока у вас хватит дыхания, а когда оно кончится, вы будете знать, что потратили его не зря.
Женщина подняла вверх руки.
— Звучит замечательно, но вряд ли таким способом мы сможем заработать себе на хлеб.
Брат Сай рассмеялся.
— Не сможете, мадам. Вы правы. Мои слова вас не исцелят, и не накормят, не сделают богатыми, и не дадут то, чего у вас нет.
— Тогда зачем нам тебя слушать? — крикнул мужчина, подняв кулаки над головой.
— Потому что, — раздался тихий голосок, — он говорит правду, которой боится большинство жителей вашего города. И только у вас хватило смелости прийти его послушать.
Толпа притихла. Брат Сай спустился на землю, а в дверях катафалка появились девочка и женщина. Волосы девочки были такими же черными, как платье, а на лице розовощекого ангела сияли фиалковые глаза. На женщине было точно такое же платье, как на девочке, с высоким воротом и без всяких украшений, но пышные рыжие волосы свободно спадали на плечи, огненными сполохами окружая лицо. В глазах читалась боль.
Девочка сложила маленькие руки.
— Только мошенник предлагает надежду там, где ее нет. Только Дьявол берет тебя за руку, чтобы повести к радости, когда единственная тропа усеяна шипами.
— Малышка Саманта говорит мудро, — вновь вступил брат Сай, теперь его голос стал скрипучим, но его продолжали внимательно слушать. — Я хочу лишь сказать, что вы еще успеете побыть мертвецами. Не ведите себя так, словно вы уже мертвы. Вам дали жизнь вовсе не для этого. Я не в силах . забрать ваши болезни. Я не могу дать вам денег. Но помогу найти правду, а в наши дни она ценнее золота, нужнее воды в пустыне.
Брат Сай замолчал.
— И в чем же она? — спросил мужчина, который перед этим кричал, подняв кулаки.
— О чем ты? — фыркнул проповедник.
— О правде, которую вы обещаете нам дать.
И вновь на лице брата Сая появилась жуткая кривая ухмылка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86