Мирда кивнула. На ее лице появилось суровое выражение.
— Боюсь, ты права. Похоже, что у меня и моих сестер будет много работы. — Она склонила голову, и ее карие глаза пристально посмотрели на Эйрин. — Если, конечно, ты не решила сообщить о существовании нашего тайного совета.
Эйрин уже приняла решение. Лиэндра задумала опасную интригу, и хотя она не была Матроной, именно Лиэндра — а не Иволейна — контролировала нити большинства колдуний. Эйрин почувствовала укол страха, на смену которому пришли твердость и возбуждение.
— Я готова присоединиться к вам, — сказала она, делая шаг вперед. — Я хочу стать частью того, что вы делаете.
— Ты принимаешь очень важное решение, сестра. Ты уверена?
Еще никогда Эйрин не была так сильно в чем-то уверена.
— Да.
Взгляд Мирды сохранял серьезность, но по губам пробежала улыбка.
— Тогда после отъезда Иволейны я останусь в Кейлавере в качестве твоей наставницы. Другие смогут продолжить мою работу в Ар-Толоре.
Эйрин почувствовала, как ее охватывает радость — она не могла представить себе лучшего учителя, чем Мирда, — но тут накатила новая волна страха.
— Черная Башня! — воскликнула она, когда ей удалось связать две мысли.
Мирда вопросительно посмотрела на нее, и Эйрин торопливо объяснила ей, что Грейс и ее друзья направляются в Черную Башню, рассчитывая отыскать там Тревиса Уайлдера.
Эйрин дрожала.
— Но другой Разбиватель рун, верный Лиэндре, может также оказаться в Черной Башне. Не исключено, что он уже там.
— Тогда сестре Грейс и ее друзьям грозит страшная опасность, — сказала Мирда.
— Я должна их предупредить. — Эйрин принялась расхаживать по комнате. — Но это невозможно. Не так ли? Черная Башня очень далеко отсюда. Наш курьер не успеет до нее добраться.
— Так почему бы тебе самой не отправиться туда, сестра?
Эйрин, разинув рот, посмотрела на колдунью.
— Я не могу уехать из Кейлавера.
— В телесном виде, возможно. А что остановит твой разум?
Только теперь Эйрин поняла, что имеет в виду Мирда. Ее охватил трепет, но Эйрин понимала, что ради Грейс она должна попытаться. И ради Зеи.
Воспользуйся своим могуществом, Эйрин. Воспользуйся им ради добра.
— Помогите мне, — сказала она вслух.
Мирда указала на стоящее возле камина кресло.
— Сядь и закрой глаза.
Эйрин повиновалась и почувствовала легкое прикосновение пальцев Мирды к вискам.
— Потянись к Паутине жизни. Следуй вдоль нитей, и на каждом пересечении спрашивай, где твой друг. И помни, жизнь не может тебе солгать — когда ты перестаешь обманывать себя.
Эйрин задержала дыхание, она колебалась. Затем потянулась Даром, и вокруг нее возникла мерцающая Паутина жизни. Она последовала по своей нити и оказалась на пересечении. Задала вопрос.
Сюда, пропела одна из нитей.
Эйрин поспешила за ней и вскоре добралась до нового перекрестка.
Следуй за мной.
Вновь и вновь она спрашивала нити, двигаясь по ним все дальше и дальше, смутно осознавая, что она уже давно покинула сад и замок, а ее разум мчится сквозь густые леса и высокие, залитые звездным светом горы.
— Я иду. Грейс! — звала она всем своим существом.
Эйрин мчалась все дальше и дальше, оставляя позади одну лигу за другой.
ГЛАВА 57
Голос звал ее.
Грейс напряглась, стараясь услышать. Она чувствовала, что может узнать голос, но он был таким слабым и далеким, что Грейс засомневалась, действительно ли она его слышит. Мир был темным и пустым, и она осталась совсем одна. Нет, не одна.
Грейс… — произнес голос, и она проснулась.
Она поняла, что продолжает держать Фелльринг, прижимая хрупкий меч к груди. Затем — что земля под ней колеблется. Неужели началось землетрясение? Тут ей на лицо упали хлопья холодной пены, и она сообразила, что происходит.
Грейс села. Серые шпили Ур-Торина расплывались у них за спиной, черный корабль стремительно удалялся от берега, алые паруса надувал холодный ветер. Сердце Грейс дрогнуло, когда она заметила слабое белое мерцание — волшебный корабль? — нет, айсберг, оставшийся далеко по правому борту.
Она и ее спутники находились в передней части корабля. Бельтана и Вани привязали к фок-мачте спиной друг к другу. Их ноги и руки покрывали толстые витки веревки, головы склонились на грудь; они спали. Рядом на палубе с закрытыми глазами лежал Фолкен.
Грейс отвела от лица спутанные волосы. Почему она проснулась, когда остальные продолжали находиться под воздействием рунного заклятия? Потом Грейс вспомнила о разбудившем ее голосе. Может быть, он ей не приснился; возможно, именно этот голос и разорвал заклинание. Кто ее зовет?
Прежде чем Грейс нашла ответ, она поняла, что не спит еще один человек. В нескольких шагах от нее на палубе сидел Синдар, прижав колени к груди и обняв их руками. Его золотисто-зеленые глаза смотрели в море.
Грейс незаметно огляделась. Трое черных рыцарей стояли вокруг фок-мачты, повернувшись спиной к пленникам, но она прекрасно понимала, что они продолжают за ней следить. На палубе Грейс заметила и других темных рыцарей. Некоторые отдавали приказы оборванным рабам, которые быстро взбирались на мачты или натягивали канаты, меняя положение парусов.
Келефона нигде не было видно.
Продолжая прижимать Фелльринг к груди, Грейс подползла к Синдару.
— Синдар. — Он не шевелился. — Синдар.
Он повернулся, встретился с Грейс глазами и улыбнулся. Однако Грейс еще не приходилось видеть таких печальных улыбок.
— Со мной что-то происходит, Грейс.
— О чем вы говорите? Вы ранены?
Он покачал головой, продолжая улыбаться.
— Мне кажется… я постепенно вспоминаю свое прошлое. Это началось в тронном зале Ур-Торина. События стали возникать подобно коротким вспышкам… или осколкам. Но теперь все быстрее и быстрее.
Грейс молчала. В госпитале ей приходилось работать с людьми, потерявшими память; она знала, какое опустошение может причинить мозгу ранение в голову и как хочется пострадавшим вернуть потерянные воспоминания, свою ускользающую личность. Она прикоснулась рукой к холодной щеке Синдара.
Он накрыл ее ладонь своей.
— Я знаю вас, Грейс. Мне неизвестны детали, но я был уверен в этом с самого начала. Вот почему Маленький народец решил помочь мне вас разыскать. Все дело в ваших глазах. Они такие же, как у меня. Может быть, у нас одна кровь.
Грейс невольно улыбнулась.
— Очень может быть.
Синдар быстро наклонился к ней, и прежде чем Грейс поняла, что происходит, его губы коснулись ее губ. От него пахло, как от нагретой солнцем травы.
У нее за спиной послышался стон — Бельтан. Грейс отодвинулась, испытывая скорее удивление, чем возмущение.
— Я должна разбудить остальных.
Синдар кивнул в ответ.
Она закрыла глаза, потянулась через Паутину к своим друзьям и увидела нити, сияющие знакомым светом. Она разглядела также нити Рыцарей Оникса, и рабов, и одинокую яркую нить на корме корабля — Келефон.
Грейс быстро коснулась нитей Бельтана, Вани и Фолкена, прошептав каждому из них: Проснитесь. Задача оказалась довольно трудной. Рунная магия мешала ей прикасаться к нитям Паутины жизни, но Грейс стиснула зубы и сосредоточилась.
У нее получилось. Фолкен сел. Бельтан тряхнул головой, Вани заморгала. Через несколько мгновений все проснулись.
— Я не знал, что колдовство может противостоять магии рун, — признался Бельтан, когда Грейс объяснила, как ей удалось их разбудить.
— И я тоже, — ответила Грейс. Фолкен с любопытством посмотрел на нее. — И куда нас везут?
Фолкен пошевелил серебряной рукой.
— Я не знаю. В одну из своих крепостей, наверное. Ему нужно доставить нас в спокойное место, где ему никто не помешает с твоей помощью создать руну крови.
— Ты думаешь, он именно это имел в виду, когда сказал, что ему нужна моя кровь?
— У меня нет ни малейших сомнений, — мрачно ответил Фолкен. — Келефон — могущественный волшебник. Он в состоянии произнести руну крови и забрать всю твою кровь, а потом связать ее с каким-нибудь предметом — например, с перчаткой. И тогда он сможет прикоснуться к Фелльрингу, и меч не станет ему противиться.
Тошнота подступила к горлу Грейс.
— А что произойдет со мной, если он заберет мою кровь?
— Ты умрешь.
Она сжала рукоять меча. Так вот почему у нее не отняли Фелльринг. Келефон не осмеливается к нему прикоснуться; он не сможет его забрать, пока не произнесет руну крови. Однако заниматься магией на глазах у своих рыцарей он не станет. Грейс подняла голову и увидела, что на нее смотрит Синдар. Нет, не на нее. Его взгляд был устремлен на меч в ее руках.
— Нужно бежать, — сказал Бельтан, пытаясь разорвать веревки.
— Прекрати! — прошипела Вани. — Если ты не хочешь сломать мне руки.
Веревки были завязаны таким образом, что стоило одному из пленников потянуть их, они затягивались на другом.
— А разве мы не можем просто исчезнуть? — проворчал Бельтан.
Золотые глаза Вани засверкали.
— Если бы ты сумел хотя бы немного втянуть брюхо, то у меня появилось бы место для работы, но где тебе, даже такая простая задача тебе не по плечу. Я слышала, что ты сильный воин, не так ли? Почему бы тебе не разорвать путы?
— Я бы уже давно их разорвал, если бы ты не жаловалась всякий раз, как я натягиваю веревки. Не знал, что убийцы такие слабаки.
— Прекратите, — сказала Грейс.
Она встала и некоторое время постояла, приспосабливаясь к покачиванию корабля, а потом подошла к мачте. Затем одарила Бельтана и Вани ледяным взглядом, предназначавшимся для упрямых пациентов.
— Ума не приложу, что произошло между вами на белом корабле, но в любом случае, сейчас не время для выяснения отношений. Мне нужна ваша помощь.
Бельтан и Вани молча посмотрели на нее, потом опустили головы.
— Даже если мы освободимся, ничего не изменится, — хрипло проговорил Бельтан. — На корабле сто рыцарей.
— И не стоит забывать о магии волшебника, он один легко справился с нами, — добавила Вани.
Она покраснела, и Грейс поняла, что ей стыдно; да и Бельтан явно чувствовал себя не лучшим образом. Грейс не собиралась корить их за поражение, наоборот, ей хотелось сказать, что сейчас они должны помогать друг другу — Однако она так и не сумела найти подходящие слова.
Какое это имеет значение, Грейс? Они правы. Келефон отвезет нас в укромное место, где спокойно создаст руну крови, после чего убьет остальных. Мы не в силах ничего сделать.
Вот только Грейс не верила в то, что они попали в безвыходную ситуацию. Она не знала, на что рассчитывала; возможно, гордость мешала ей смириться с поражением, когда она продолжала бороться за своего больного даже после того, как остальные врачи называли время его смерти. Она не станет сидеть и ждать, пока Келефон получит от нее то, что ему нужно.
Ноги Грейс привыкли к качке, и прежде чем Бельтан успел ее остановить, она подошла к одному из трех рыцарей, охранявших пленников.
— Я хочу поговорить с Келефоном, — спокойно заявила она, хотя огромный рыцарь производил устрашающее впечатление.
— На нашем корабле нет человека с таким именем, пленница, — прогрохотал голос из под закрытого забрала.
— Горандон, — исправила свою оплошность Грейс. — Вы называете его этим именем. Я хочу поговорить с ним. Немедленно.
— Сядьте. У вас нет права требовать что-либо.
Гнев пронизал все ее существо, как электрический разряд дефибриллятора.
— Почему я не имею права требовать? Я королева Малакора, а ты жестянка, набитая конским навозом. Ты должен мне служить.
Она услышала, как рыцарь тихонько ахнул.
— Я бы прикончил тебя за такие слова, узурпатор. Однако наш генерал милосерднее меня. Он сказал, что перед твоей казнью тебе будет позволено молить о прощении за страшные преступления, совершенные тобой и твоими предками. А потом, когда священный меч лорда Ультера будет освобожден от проклятия, которое наложили на него твои прародители, Горандон возьмет в свои руки клинок по праву своего священного рождения и Свет Малакора воссияет вновь.
В голосе рыцаря Грейс услышала слепую страсть. Теперь она поняла, что Горандон внушил своим солдатам. Стоит ли удивляться, что они с таким пылом старались уничтожить ее семью. Даже то, что она держала в руках меч, не убедило их в том, что она говорит правду. Келефон опутал ее тенетами своей лжи.
Рыцарь резко повернулся и прижал сжатый кулак к груди, отдавая честь. К ним направлялся Келефон, который так и не надел шлем, ветер трепал его длинные седые волосы и черный плащ за спиной.
— Оставьте нас, — сказал Келефон рыцарям.
Рыцарь и двое его товарищей молча повиновались. Келефон не хотел, чтобы они услышали слова, которые могли поставить под сомнение его власть. Впрочем, рыцарь говорил с таким фанатизмом, с такой безграничной преданностью своему повелителю, что даже если бы Келефон вдруг начал расхаживать в одеждах, расшитых рунами, он и тогда не засомневался бы в правомерности его действий.
Возможно, ты ошибаешься, Грейс. Ты слышала, что произошло в Эридане — Рыцари Оникса перебили всех Толкователей рун и колдуний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86