Потом он стал разговаривать сам с собой,
бормотал что-то. И всякий раз, как брякал звонок, выходил на
площадку и спрашивал: "Что там такое, миссис Хадсон?" А потом
пошел к себе и хлопнул дверью, но и оттуда все время слышно,
как он ходит. Хоть бы он не заболел. Я предложила ему
успокаивающее лекарство, но он так посмотрел на меня, что я не
помню, как и убралась из его комнаты.
- Думаю, миссис Хадсон, что особенных причин для
беспокойства нет, - сказал я. - Я не раз видел его в таком
состоянии. Он сейчас решает одну небольшую задачу и, конечно,
волнуется.
Я говорил с нашей хозяйкой самым спокойным тоном, но,
признаться, и сам начал тревожиться о состоянии моего друга,
когда, просыпаясь несколько раз ночью, все время слышал за
стеной глухой стук его шагов. Я понимал, какой вред может
причинить его деятельному уму это вынужденное бездействие.
За завтраком Холмм выглядел осунувшимся и усталым. На
щеках лихорадочно горели два пятнышка.
- Вы не жалеете себя, Холмс, - заметил я. - Вы ведь всю
ночь, я слыхал, не прилегли ни на часок.
- Я не мог спать, - ответил он. - Это проклятое дело
изводит меня. Застрять на месте из-за какого-то пустяка, когда
так много сделано, это уже слишком. Я знаю преступников, знаю
их катер, знаю все. И ни с места. Я пустил в ход весь мой
арсенал. Вся Темза, оба ее берега обшарены вдоль и поперек, и
никаких следов проклятой "Авроры". Ни ее, ни ее хозяина. Можно
подумать, что они затопили катер. Хотя есть факты, говорящие
против.
- Может быть, миссис Смит направила нас по ложному следу?
- Нет, это исключается. Я навел справки. Катер с такими
приметами существует.
- Может, он поднялся вверх по реке?
- Я и это учел. Сейчас ведутся поиски до самого Ричмонда.
Если сегодня не будет новостей, я завтра выеду сам. И буду
искать не катер, а людей. Но я все-таки уверен, абсолютно
уверен, что известие придет.
Однако оно не пришло. Ни от Уиггинса, ни из других
источников. Газеты продолжали печатать сообщения о норвудской
трагедии. Все они были настроены враждебно к бедному Таддеушу
Шолто. Ни в одной из газет не сообщалось ничего нового, не
считая того, что дознание было назначено на завтра.
Вечером я опять побывал в Камберуэлле и рассказал о нашем
невезении. Вернувшись, я застал Холмса в самом мрачном
расположении духа. Он едва отвечал на мои вопросы и ставил весь
вечер какие-то сложнейшие химические опыты. Нагревал реторты,
дистиллировал воду и развел под конец такую вонь, что я чуть не
убежал из дому. До рассвета я слышал, как он звенит пробирками
и колбами, занимаясь своими ароматными экспериментами.
Проснулся я рано утром, как будто кто-то толкнул меня.
Надо мной стоял Холмс, одетый, к моему удивлению, в грубую
матросскую робу. На нем был бушлат, и вокруг шеи повязан грубый
красный шарф.
- Я отправляюсь в поиски вниз по реке, Уотсон, - сказал
он мне. - Я много думал над моим планом и считаю, что
попытаться стоит.
- Я тоже поеду с вами.
- Нет, вы мне поможете гораздо больше, если останетесь
здесь. Я ухожу неохотно. В любую минуту может прийти
долгожданное известие, хотя Уиггинс, как я заметил вчера
вечером, совсем упал духом. Прошу вас вскрывать все телеграммы
и письма, адресованные мне. И если прочтете что-нибудь важное,
действуйте по собственному усмотрению. Могу я положиться на
вас?
- Вполне.
- Боюсь, что мне нельзя будет послать телеграмму, потому
что я и сам еще не знаю, где в какое время я буду. Но если мне
повезет, я вернусь скоро. И уж, конечно, не с пустыми руками.
Все утро и во время завтрака от Холмса не было никаких
известий. Открыв "Стандард", я нашел, однако, сообщение,
отличающееся от прежних. Газета писала: "Что касается трагедии
в Аппер-Норвуде, то дело может оказаться куда более сложным и
загадочным, чем показалось сначала. Как только что установлено,
мистер Таддеуш Шолто абсолютно непричастен к смерти брата. Он и
экономка миссис Берстон вчера вечером выпущены на свободу. Как
сообщают, полиция располагает данными, позволяющими установить
личность настоящих преступников. Расследование дела находится в
надежных руках полицейского инспектора из Скотленд-Ярда мистера
Этелни Джонса, известного своей энергией и проницательностью.
Преступники каждую секунду могут быть арестованы".
"Ну, слава Богу, - подумал я. - По крайней мере наш друг
Шолто на свободе. Что же это за "данные", интересно? Впрочем,
так всегда пишут, когда полиция садится в лужу".
Я бросил газету на стол, и вдруг в глаза мне бросилось
объявление в колонке происшествий. В нем говорилось:
"Разыскиваются пропавшие: Мордекай Смит и его сын Джон,
покинувшие причал Смита около трех часов ночи во вторник на
катере "Аврора". Катер черный с двумя красными полосами, труба
черная с белой каймой. Вознаграждение - пять фунтов тому, кто
сообщит о местонахождении вышеупомянутого Смита и катера
"Аврора" его жене миссис Смит, причал Смита, или на
Бейкер-стрит, 221-б".
Адрес говорил, что объявление помещено Холмсом. "Хитро
составлено, - подумал я. - Беглецы увидят в нем только
естественное беспокойство жены, разыскивающей мужа".
День тянулся очень долго. Всякий раз, как стучали в дверь
или снаружи раздавались чьи-то громкие шаги, я настораживался,
ожидая, что это или вернулся Холмс, или пришли с ответом на
объявление. Я пытался читать, но мысли мои неотступно вращались
вокруг этого странного преступления и его странных участников,
за которыми мы охотились. А вдруг в рассуждения моего друга
вкралась роковая ошибка и он стал жертвой чудовищного
самообмана? Вдруг его точный логический ум построил эту
фантастическую версию на ложных посылках? Я не знал случая,
когда бы Шерлок Холмс ошибся, но ведь даже самый сильный ум
один раз может ошибиться. Его могла ввести в заблуждение
слишком уж изощренная логика. Он предпочитал странные,
хитроумные объяснения, отбрасывая прочь более простые и
естественные, находившиеся под рукой. Но, с другой стороны, я
сам был очевидцем происшедшего, своими ушами слышал доводы
Холмса. Проследив в который раз с самого начала всю длинную
цепь странные событий, многие из которых сами по себе могли бы
показаться пустяком, я должен был признать, что если Холмс и
заблуждается, то истина все равно лежит где-то в области
удивительного и маловероятного.
В три часа пополудни послышалось резкое звяканье
колокольчика, в прихожей раздался чей-то властный голос, и, к
моему удивлению, в комнату вошел не кто иной, как мистер Этелни
Джонс собственной персоной. Но как не походил он сегодня на
того высокомерного и бесцеремонного поборника здравого смысла,
который с таким непререкаемым апломбом взялся расследовать
норвудскую трагедию! Лицо у него было понурое, весь он как-то
обмяк, а в его осанке появилось даже что-то просительное.
- Добрый день, сэр, добрый день, - проговорил он. -
Мистера Холмса, как я вижу, нет дома?
- Нет. И я не знаю, когда он придет. Но, может быть, вы
подождете его? Садитесь в это кресло. Вот вам сигары.
- Благодарю вас. Я и правда подожду, - сказал он,
вытирая лицо красным, в клетку носовым платком.
- Виски с содовой хотите?
- Э-э, полстакана. Слишком жаркая стоит погода для
сентября. К тому же нет конца всяким волнениям. Вы ведь знаете
мою норвудскую версию?
- Помню, вы излагали ее.
- Ну вот, я был вынужден ее пересмотреть. Я так ловко
подвел сеть под мистера Шолто, так крепко ее затянул, и вдруг
- бац! - в сети оказалась дырка, и он ушел. У него
неоспоримое алиби. С той минуты, как за ним захлопнулась дверь
комнаты брата, его видели то здесь, то там, словом, он ни на
одну секунду не оставался один. И не мог поэтому ни влезть на
крышу, ни проникнуть на чердак сквозь слуховое окно. Это очень
темное дело, и мой профессиональный престиж поставлен на карту.
Я был бы очень рад небольшой помощи.
- Все мы нуждаемся иногда в помощи, - заметил я.
- Ваш друг мистер Шерлок Холмс - выдающаяся личность,
сэр, - сказал он доверительно осипшим голосом. - Он человек,
не знающий поражений. Мне-то известно, в скольких делах
участвовал этот молодой человек, и всегда ему удавалось
докопаться до истины. Он несколько непоследователен в своих
методах и, пожалуй, чересчур торопится делать выводы, но
вообще, я думаю, он мог бы стать самым выдающимся сыщиком
Скотленд-Ярда, и готов заявить это кому угодно. Сегодня утром я
получил от него телеграмму, из которой ясно, что у него есть
свежие факты по этому делу. Вот телеграмма.
Он вынул ее из кармана и протянул мне. Она была послана в
двенадцать часов из Поплара. "Немедленно идите на Бейкер-стрит,
- писал Холмс. - Если я не успею вернуться, подождите меня.
Следую по пятам норвудской парочки. Если хотите участвовать в
финише, можете присоединиться к нам".
- Хорошие новости! Значит, Холмс опять напал на их след,
- сказал я.
- Ага, значит, и он допустил промах! - воскликнуло явным
удовольствием Джонс. - Даже лучшим из нас свойственно
ошибаться. Конечно, эта телеграмма может оказаться ложной
тревогой, но мой долг инспектора Скотленд-Ярда не упускать ни
одного шанса. Я слышу шаги. Возможно, это Холмс.
На лестнице послышалось тяжелое шарканье ног, сильное
пыхтение и кашель, как будто шел человек, для которого дышать
было непосильным трудом. Один или два раза он останавливался.
Но вот наконец он подошел к нашей двери и отворил ее. Его
внешность вполне соответствовала звукам, которые доносились до
нас. Это был мужчина преклонных лет в одежде моряка - старый
бушлат был застегнут до подбородка. Спина у него была согнута,
колени дрожали, а дыхание было затрудненное и болезненное, как
у астматика. Он стоял, опершись на толстую дубовую палку, и его
плечи тяжело поднимались, набирая в легкие непослушный воздух.
На шее у него был цветной платок, лица, обрамленного длинными
седыми бакенбардами, почти не было видно, только светились
из-под белых мохнатых бровей темные умные глаза. В общем, он
произвел на меня впечатление почтенного старого моряка,
впавшего на склоне лет в бедность.
- Чем можем вам служить, папаша? - спросил я.
Он обвел комнату медленным взглядом старика.
- Мистер Шерлок Холмс дома? - спросил он.
- Нет. Но я его заменяю. Вы можете рассказать мне все,
что хотели рассказать ему.
- А я хочу видеть самого Шерлока Холмса, - упрямо
повторил старик.
- Но я же вам говорю, что я его заменяю. Вы пришли по
поводу катера Смита, конечно?
- Да, я знаю, где он. Еще я знаю, где люди, которых он
ищет. Знаю, где сокровища. Я все знаю!
- Расскажите мне; это все равно, что рассказать Холмсу.
- Нет, я должен рассказать только ему самому, - твердил
наш гость со стариковским упрямством и раздражительностью.
- Тогда подождите его.
- Не хочу ждать. Не хочу даром терять день ни ради кого.
Если мистера Холмса нет, пусть себе все узнает сам. А вам я
ничего не скажу, больно мне ваши физиономии не нравятся.
Он поковылял к двери, но Джонс обогнал его.
- Подожди, приятель, - сказал он. - У тебя есть важные
сведения, и ты не уйдешь отсюда. Придется тебе подождать,
хочешь ты или нет, нашего друга Холмса.
Старик, рванулся к двери, но Этелни Джонс заслонил ее
своей широкой спиной, и старик понял, что сопротивление
бесполезно.
- Хорошенькое обращение с гостем, - сказал он, стуча
палкой. - Я пришел сюда, чтобы поговорить с мистером Холмсом.
А вы двое набросились на меня, хотя я вас знать не знаю.
Хорошенькое обращение с человеком!
- Вам не сделают ничего плохого, - сказал я. - Садитесь
сюда на диван и подождите. Холмс очень скоро вернется.
Он мрачно подошел к дивану и сел, подперев ладонями свою
большую голову. Мы с Джонсом снова взяли наши сигары и
продолжили разговор.
Вдруг голос Холмса оборвал нас на полуслове:
- Могли бы предложить сигару и мне.
Мы так и подпрыгнули в креслах. Прямо перед нами сидел
Холмс и довольно улыбался.
- Холмс! - воскликнул я. - Вы здесь? А где же старик?
- Вот он, - ответил Холмс, протягивая в руке копну белых
волос. -- Вот он весь - бакенбарды, парик, брови. Я знал, что
мой маскарад удачен, но не предполагал, что он выдержит такое
испытание.
- Вот это класс! - с искренним восхищением воскликнул
Джонс. - Из вас вышел бы отличный актер, первосортный! Вы
кашляете точь-в-точь как постоялец работного дома. А за ваши
дрожащие колени можно дать десять фунтов в неделю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188