.. Что вы
думаете об этом, Холмс?
Я читал ему заметку вслух, пока он заканчивал свой
завтрак.
- Мой дорогой Уотсон, - сказал он, встав из-за стола и
расхаживая по комнате, - у вас ангельское терпение, но эти три
дня я ничего не рассказывал вам просто потому, что и
рассказывать-то было нечего. Даже сейчас эти сведения из Парижа
мало чем помогают нам.
- Но дело о смерти этого человека теперь окончательно
выяснено.
- Смерть этого человека - простой эпизод, мелкий случай
по сравнению с нашей действительной задачей, которая
заключается в том, чтобы отыскать письмо и спасти Европу от
катастрофы. За минувшие три дня произошло только одно
значительное событие: то, что ничего не произошло. Почти
ежечасно я получаю сведения от правительства и знаю, что нигде
по всей Европе еще нет никаких признаков беспокойства. Если
письмо затерялось... нет, оно не могло затеряться... Но если
оно не затерялось, то где же оно? У кого? Почему его скрывают?
Вот вопрос, который молотом стучит в моем мозгу. И является ли
простым совпадением, что Лукас был убит как раз в тот вечер,
когда исчезло письмо? Было ли оно вообще у него? Если было, то
почему его не нашли среди бумаг? Не унесла ли его с собой
обезумевшая жена Лукаса? Если унесла, не находится ли оно у нее
дома, в Париже? И как я могу искать его там, не возбудив
подозрений французской полиции? Это тот случай, дорогой Уотсон,
где законность столь же страшна для нас, как и нарушение ее.
Все против нас, но интересы, поставленные на карту,
колоссальны. Если мне удастся успешно завершить это дело, оно,
конечно, достойно увенчает мою карьеру... А, вот и последние
новости с передовых позиций! - Он быстро взглянул на записку,
поданную ему. - Ага! Лестрейд, кажется, нашел что-то
интересное. Надевайте шляпу, Уотсон, и мы вместе отправимся в
Вестминстер.
Впервые я увидел место, где было совершено преступление:
высокий неприглядный, с узким фасадом дом, своей чопорностью,
официальностью и массивностью напоминавший то столетие, когда
он был построен. Бульдожье лицо Лестрейда выглянуло из окна, и
когда огромный констебль открыл нам дверь, Лестрейд дружески
приветствовал нас.
Комната, в которую мы вошли, оказалась той самой, где было
совершено преступление, но следов его уже н" осталось, кроме
безобразного расплывшегося пятна на ковре. Ковер, маленький
квадрат толстого сукна, прикрывал только середину комнаты и был
окружен широким пространством натертых до блеска квадратных
плиток красивого старинного паркета. Над камином висела
замечательная коллекция оружия; из нее-то и был взят кинжал в
тот трагический вечер. Около окна стоял роскошный письменный
стол, и каждый предмет в комнате: картины, ковры, портьеры -
все свидетельствовало об утонченном, даже изнеженном вкусе
хозяина.
- Вы слышали новости из Парижа? - спросил Лестрейд.
Холмс утвердительно кивнул.
- На этот раз наши французские друзья попали в самую
точку. Убийство, несомненно, произошло именно так, как
утверждают они. Она постучала в дверь -
неожиданный визит, я думаю, потому что у него никто не
бывал. Он впустил ее - нельзя же было держать ее на улице! Она
рассказала ему, как выследила его, осыпала его упреками. А
затем, благо кинжал был под рукой, скоро наступил конец. Все
это произошло, конечно, не сразу, потому что все стулья были
свалены в кучу, а один был даже у него в руках, как будто он
пытался им обороняться. Мы представляем себе все это так ясно,
как будто сами были свидетелями.
Холмс поднял брови:
- И все же вы прислали за мной?
- Ах, да, это другое дело - маленький пустяк, но именно
один из тех, какими вы интересуетесь: подозрительный, знаете
ли, и, как вы, пожалуй, назовете, странный. На первый взгляд он
не имеет ничего общего со всем этим делом.
- Что же это?
- Вам известно, что, после того как преступление
обнаружено, мы тщательно следим, чтобы все вещи оставались на
прежних местах. Тут ничего не трогали. День и ночь в квартире
дежурил полицейский. Сегодня утром, после того как убитого
похоронили и обследование этой комнаты было закончено, мы
решили немного привести ее в порядок. И вот ковер... Видите ли,
он не прикреплен к полу, его просто положили на пол. Случайно
мы подняли его и обнаружили...
- Да? Обнаружили... - Лицо Холмса выражало величайший
интерес.
- О-о, я уверен, что вам. и за сто лет не отгадать, что
мы обнаружили! Вы видите это пятно на ковре? Ведь через этот
ковер должно было просочиться порядочное количество крови, не
так ли?
- Разумеется.
- И представьте себе, что на светлом паркете в этом месте
нет пятна.
- Нет пятна? Но оно должно быть!
- Да, вы так думаете. И все же его там нет.
Он приподнял край ковра, и мы убедились, что так оно и
есть.
- Но ведь нижняя сторона ковра тоже запятнана, как и
верхняя. Она-то должна была оставить пятно на полу!
Видя изумление прославленного специалиста, Лестрейд
захихикал от восторга.
- Ну, а теперь я объясню вам, в чем дело. Второе пятно
тоже существует, но оно не совпадает с первым. Взгляните сами.
С этими словами он приподнял другой конец ковра, и
действительно, на светлых квадратах паркета, ближе к старинной
двери, мы увидели большое темно-красное пятно.
- Что вы скажете об этом, мистер Холмс?
- Здесь все очень просто. Два пятна совпадают друг с
другом, но ковер был перевернут. Так как он квадратный и не
прикреплен к полу, это было легко сделать.
- Мистер Холмс, полиция не нуждается в том, чтобы вы
объясняли ей, что ковер был перевернут. Это совершенно ясно:
если положить ковер вот так, пятна приходятся друг над другом.
А я вас спрашиваю: кто поднимал ковер и зачем?
По .неподвижному лицу Холмса я видел, что он с трудом
сдерживает охватившее его волнение.
- Послушайте, Лестрейд, - сказал он, - тот полицейский
в коридоре все время дежурит здесь?
- Да.
- Ну, так вот вам мой совет: допросите его хорошенько. Но
только не при нас, мы подождем здесь. Отведите его в другую
комнату. Наедине с вами он скорее признается. Спросите его, как
он посмел впустить человека и оставить его одного в этой
комнате. Не спрашивайте, сделал ли он это. Считайте, что это не
требует доказательства. Скажите ему, что вам известно, что
здесь кто-то был. Пригрозите ему. Скажите, что только
чистосердечное признание может искупить его вину. Сделайте все,
как я говорю.
- Клянусь, я выжму из него все, если он хоть что-нибудь
знает! - воскликнул Лестрейд.
Он выбежал в переднюю, и через минуту мы услышали, как он
кричит в соседней комнате.
- Скорее, Уотсон, скорее! - воскликнул Холмс, дрожа от
нетерпения.
Вся сверхъестественная сила этого человека, скрываемая под
маской апатии, вспыхнула порывом энергии. Он откинул ковер и,
быстро опустившись на колени, начал ощупывать каждый квадрат
паркета под ним. Один из них, когда он дотронулся до его края,
отскочил в сторону. Это была крышка ящичка; под ней находилось
маленькое темное углубление. Холмс нетерпеливо засунул туда
руку, но, вытащив ее, застонал от досады и горького
разочарования. Ящичек был пуст.
- Живее, Уотсон, живее! Кладите его на место!
Едва мы успели закрыть тайник и положить ковер на место,
как в коридоре послышался голос Лестрейда. Когда он вошел,
Холмс стоял, небрежно прислонившись к камину, с унылым и
страдальческим видом, едва сдерживая безудержную зевоту.
- Простите, что задержал вас, мистер Холмс. Вижу, вам до
смерти надоело все это дело. Наконец-то он сознался! Войдите,
Макферсон. Пусть джентельмены тоже узнают о вашем
непростительном поведении.
В комнату боком вошел красный и смущенный констебль
огромного роста.
- Уверяю вас, сэр, у меня и в мыслях ничего худого не
было. Вчера вечером сюда зашла молодая женщина; она сказала,
что ошиблась домом. Мы поговорили. Скучно ведь стоять здесь
одному целый день...
- Ну, и что же случилось?
- Она захотела посмотреть, где произошло убийство,
сказала, что читала об этом в газетах. Очень порядочная молодая
женщина, сэр, и так складно говорила. Я подумал: ничего худого
не выйдет, если я пущу ее поглядеть. Но, увидав пятно на ковре,
она упала на пол и лежала как мертвая. Я бросился на кухню,
принес воды, но не мог привести ее в чувство. Тогда я побежал
за угол, в трактир "Ветка плюща", за коньяком, однако, пока я
ходил, молодая женщина пришла в себя и ушла... Ей, наверно,
было стыдно встретиться со мной.
- А ковра никто не трогал?
- Видите ли, сэр, когда я вернулся, он был, пожалуй,
немного сдвинут. Ведь она упала на него, а он ничем не
прикреплен к полу. Я его потом расправил.
- Это вам урок, констебль Макферсоя, чтобы вы не
обманывали меня, - важно проговорил Лестрейд. - Вы, конечно,
решили, что это нарушение порядка не откроется, а мне
достаточно было бросить только один взгляд на ковер, и я сразу
понял, что кто-то заходил в эту комнату. Ваше счастье,
приятель, что ничего не пропало, а то вам пришлось бы худо. Мне
жаль, мистер Холмс, что я вызвал вас сюда из-за такого пустяка,
но я думал, что это второе пятно, не совпадающее с первым,
заинтересует вас.
- Разумеется, это очень интересно... Констебль, эта
женщина только один раз заходила сюда?
- Да, сэр, только один раз.
- А как ее зовут?
- Не знаю, сэр. Она сказала, что ищет работу по переписке
на машинке, но ошиблась номером дома, очень приятная, приличная
молодая женщина, сэр.
- Высокая? Красивая?
- Да, сэр, довольно высокая молодая женщина. Можно
сказать, что она красивая. Пожалуй, даже очень красивая. "О,
офицер, разрешите мне только взглянуть!" - сказала она. У нее
были такие приятные, прямо ласковые манеры, и я подумал, что не
будет большой беды, если разрешу ей заглянуть в дверь.
- Как она была одета?
- Очень просто, сэр: в длинной накидке до самого пола.
- В котором часу это было?
- Как раз начинало темнеть. Зажгли фонаря, когда я
возвращался из трактира.
- Очень хорошо, - сказал Холмс. - Пойдемте, Уотсон, нас
ждет важное дело в другом месте.
Когда мы выходили из дома, Лестрейд остался в комнате, а
полный раскаяния констебль бросился отворять нам дверь. Холмс
на пороге повернулся и протянул что-то Макферсону. Констебль
всмотрелся.
- Боже мой, сэр! - изумленно воскликнул он.
Холмс приложил палец к губам, сунул этот предмет обратно
во внутренний карман и, когда вышли на улицу, расхохотался.
- Прекрасно! - сказал он. - Пойдемте, дорогой Уотсон.
Занавес поднят, начинается последний акт. Можете быть спокойны:
войны не будет, блестящая карьера высокочтимого лорда Трелони
Хоупа не, пострадает, неосторожный монарх не будет наказан за
свою поспешность и премьер-министру не придется распутывать
сложное положение в Европе. От нас требуется только некоторая
тактичность и находчивость, и тогда вся эта история, грозившая
очень неприятными последствиями, не будет стоить и ломаного
гроша.
Я проникся восхищением к этому удивительному человеку.
- Вы решили задачу? - воскликнул я.
- Пока нет, Уотсон. Есть еще некоторые обстоятельства,
которые так же непонятны, как и раньше. Но нам уже известно так
много, что просто будет обидно не узнать всего. Мы отправимся
прямо на Уайтхолл-террас и доведем дело до конца.
Когда мы пришли в дом министра по европейским делам,
Шерлок Холмс заявил, что желает видеть леди Хильду Трелони
Хоуп. Нас провели в приемную.
- Мистер Холмс! - сказала леди, и лицо ее порозовело от
негодования. - Это просто нечестно и неблагородно с вашей
стороны. Ведь я уже сказала, что хотела сохранить мой визит к
вам в тайне, иначе муж подумает, что я вмешиваюсь в его дела. А
вы компрометируете меня своим приходом. Ведь это доказывает,
что между нами существуют деловые отношения.
- К сожалению, миледи, у меня не было иного выбора. Мне
поручили найти этот исключительно важный документ, поэтому я
вынужден просить вас, миледи, передать его мне.
Леди вскочила на ноги; румянец мгновенно схлынул с
прекрасного лица. Ее глаза потускнели, она зашаталась. Мне
показалось, что она упадет в обморок, но огромным усилием воли
она овладела собой, и лицо ее вспыхнуло от изумления и гнева:
- Вы... Вы оскорбляете меня, мистер Холмс!
- Послушайте, миледи, это бесполезно. Отдайте письмо.
Она метнулась к звонку:
- Дворецкий проводит вас.
- Не звоните, леди Хильда. Если вы это сделаете, все мои
искренние попытки избежать скандала окажутся напрасными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188
думаете об этом, Холмс?
Я читал ему заметку вслух, пока он заканчивал свой
завтрак.
- Мой дорогой Уотсон, - сказал он, встав из-за стола и
расхаживая по комнате, - у вас ангельское терпение, но эти три
дня я ничего не рассказывал вам просто потому, что и
рассказывать-то было нечего. Даже сейчас эти сведения из Парижа
мало чем помогают нам.
- Но дело о смерти этого человека теперь окончательно
выяснено.
- Смерть этого человека - простой эпизод, мелкий случай
по сравнению с нашей действительной задачей, которая
заключается в том, чтобы отыскать письмо и спасти Европу от
катастрофы. За минувшие три дня произошло только одно
значительное событие: то, что ничего не произошло. Почти
ежечасно я получаю сведения от правительства и знаю, что нигде
по всей Европе еще нет никаких признаков беспокойства. Если
письмо затерялось... нет, оно не могло затеряться... Но если
оно не затерялось, то где же оно? У кого? Почему его скрывают?
Вот вопрос, который молотом стучит в моем мозгу. И является ли
простым совпадением, что Лукас был убит как раз в тот вечер,
когда исчезло письмо? Было ли оно вообще у него? Если было, то
почему его не нашли среди бумаг? Не унесла ли его с собой
обезумевшая жена Лукаса? Если унесла, не находится ли оно у нее
дома, в Париже? И как я могу искать его там, не возбудив
подозрений французской полиции? Это тот случай, дорогой Уотсон,
где законность столь же страшна для нас, как и нарушение ее.
Все против нас, но интересы, поставленные на карту,
колоссальны. Если мне удастся успешно завершить это дело, оно,
конечно, достойно увенчает мою карьеру... А, вот и последние
новости с передовых позиций! - Он быстро взглянул на записку,
поданную ему. - Ага! Лестрейд, кажется, нашел что-то
интересное. Надевайте шляпу, Уотсон, и мы вместе отправимся в
Вестминстер.
Впервые я увидел место, где было совершено преступление:
высокий неприглядный, с узким фасадом дом, своей чопорностью,
официальностью и массивностью напоминавший то столетие, когда
он был построен. Бульдожье лицо Лестрейда выглянуло из окна, и
когда огромный констебль открыл нам дверь, Лестрейд дружески
приветствовал нас.
Комната, в которую мы вошли, оказалась той самой, где было
совершено преступление, но следов его уже н" осталось, кроме
безобразного расплывшегося пятна на ковре. Ковер, маленький
квадрат толстого сукна, прикрывал только середину комнаты и был
окружен широким пространством натертых до блеска квадратных
плиток красивого старинного паркета. Над камином висела
замечательная коллекция оружия; из нее-то и был взят кинжал в
тот трагический вечер. Около окна стоял роскошный письменный
стол, и каждый предмет в комнате: картины, ковры, портьеры -
все свидетельствовало об утонченном, даже изнеженном вкусе
хозяина.
- Вы слышали новости из Парижа? - спросил Лестрейд.
Холмс утвердительно кивнул.
- На этот раз наши французские друзья попали в самую
точку. Убийство, несомненно, произошло именно так, как
утверждают они. Она постучала в дверь -
неожиданный визит, я думаю, потому что у него никто не
бывал. Он впустил ее - нельзя же было держать ее на улице! Она
рассказала ему, как выследила его, осыпала его упреками. А
затем, благо кинжал был под рукой, скоро наступил конец. Все
это произошло, конечно, не сразу, потому что все стулья были
свалены в кучу, а один был даже у него в руках, как будто он
пытался им обороняться. Мы представляем себе все это так ясно,
как будто сами были свидетелями.
Холмс поднял брови:
- И все же вы прислали за мной?
- Ах, да, это другое дело - маленький пустяк, но именно
один из тех, какими вы интересуетесь: подозрительный, знаете
ли, и, как вы, пожалуй, назовете, странный. На первый взгляд он
не имеет ничего общего со всем этим делом.
- Что же это?
- Вам известно, что, после того как преступление
обнаружено, мы тщательно следим, чтобы все вещи оставались на
прежних местах. Тут ничего не трогали. День и ночь в квартире
дежурил полицейский. Сегодня утром, после того как убитого
похоронили и обследование этой комнаты было закончено, мы
решили немного привести ее в порядок. И вот ковер... Видите ли,
он не прикреплен к полу, его просто положили на пол. Случайно
мы подняли его и обнаружили...
- Да? Обнаружили... - Лицо Холмса выражало величайший
интерес.
- О-о, я уверен, что вам. и за сто лет не отгадать, что
мы обнаружили! Вы видите это пятно на ковре? Ведь через этот
ковер должно было просочиться порядочное количество крови, не
так ли?
- Разумеется.
- И представьте себе, что на светлом паркете в этом месте
нет пятна.
- Нет пятна? Но оно должно быть!
- Да, вы так думаете. И все же его там нет.
Он приподнял край ковра, и мы убедились, что так оно и
есть.
- Но ведь нижняя сторона ковра тоже запятнана, как и
верхняя. Она-то должна была оставить пятно на полу!
Видя изумление прославленного специалиста, Лестрейд
захихикал от восторга.
- Ну, а теперь я объясню вам, в чем дело. Второе пятно
тоже существует, но оно не совпадает с первым. Взгляните сами.
С этими словами он приподнял другой конец ковра, и
действительно, на светлых квадратах паркета, ближе к старинной
двери, мы увидели большое темно-красное пятно.
- Что вы скажете об этом, мистер Холмс?
- Здесь все очень просто. Два пятна совпадают друг с
другом, но ковер был перевернут. Так как он квадратный и не
прикреплен к полу, это было легко сделать.
- Мистер Холмс, полиция не нуждается в том, чтобы вы
объясняли ей, что ковер был перевернут. Это совершенно ясно:
если положить ковер вот так, пятна приходятся друг над другом.
А я вас спрашиваю: кто поднимал ковер и зачем?
По .неподвижному лицу Холмса я видел, что он с трудом
сдерживает охватившее его волнение.
- Послушайте, Лестрейд, - сказал он, - тот полицейский
в коридоре все время дежурит здесь?
- Да.
- Ну, так вот вам мой совет: допросите его хорошенько. Но
только не при нас, мы подождем здесь. Отведите его в другую
комнату. Наедине с вами он скорее признается. Спросите его, как
он посмел впустить человека и оставить его одного в этой
комнате. Не спрашивайте, сделал ли он это. Считайте, что это не
требует доказательства. Скажите ему, что вам известно, что
здесь кто-то был. Пригрозите ему. Скажите, что только
чистосердечное признание может искупить его вину. Сделайте все,
как я говорю.
- Клянусь, я выжму из него все, если он хоть что-нибудь
знает! - воскликнул Лестрейд.
Он выбежал в переднюю, и через минуту мы услышали, как он
кричит в соседней комнате.
- Скорее, Уотсон, скорее! - воскликнул Холмс, дрожа от
нетерпения.
Вся сверхъестественная сила этого человека, скрываемая под
маской апатии, вспыхнула порывом энергии. Он откинул ковер и,
быстро опустившись на колени, начал ощупывать каждый квадрат
паркета под ним. Один из них, когда он дотронулся до его края,
отскочил в сторону. Это была крышка ящичка; под ней находилось
маленькое темное углубление. Холмс нетерпеливо засунул туда
руку, но, вытащив ее, застонал от досады и горького
разочарования. Ящичек был пуст.
- Живее, Уотсон, живее! Кладите его на место!
Едва мы успели закрыть тайник и положить ковер на место,
как в коридоре послышался голос Лестрейда. Когда он вошел,
Холмс стоял, небрежно прислонившись к камину, с унылым и
страдальческим видом, едва сдерживая безудержную зевоту.
- Простите, что задержал вас, мистер Холмс. Вижу, вам до
смерти надоело все это дело. Наконец-то он сознался! Войдите,
Макферсон. Пусть джентельмены тоже узнают о вашем
непростительном поведении.
В комнату боком вошел красный и смущенный констебль
огромного роста.
- Уверяю вас, сэр, у меня и в мыслях ничего худого не
было. Вчера вечером сюда зашла молодая женщина; она сказала,
что ошиблась домом. Мы поговорили. Скучно ведь стоять здесь
одному целый день...
- Ну, и что же случилось?
- Она захотела посмотреть, где произошло убийство,
сказала, что читала об этом в газетах. Очень порядочная молодая
женщина, сэр, и так складно говорила. Я подумал: ничего худого
не выйдет, если я пущу ее поглядеть. Но, увидав пятно на ковре,
она упала на пол и лежала как мертвая. Я бросился на кухню,
принес воды, но не мог привести ее в чувство. Тогда я побежал
за угол, в трактир "Ветка плюща", за коньяком, однако, пока я
ходил, молодая женщина пришла в себя и ушла... Ей, наверно,
было стыдно встретиться со мной.
- А ковра никто не трогал?
- Видите ли, сэр, когда я вернулся, он был, пожалуй,
немного сдвинут. Ведь она упала на него, а он ничем не
прикреплен к полу. Я его потом расправил.
- Это вам урок, констебль Макферсоя, чтобы вы не
обманывали меня, - важно проговорил Лестрейд. - Вы, конечно,
решили, что это нарушение порядка не откроется, а мне
достаточно было бросить только один взгляд на ковер, и я сразу
понял, что кто-то заходил в эту комнату. Ваше счастье,
приятель, что ничего не пропало, а то вам пришлось бы худо. Мне
жаль, мистер Холмс, что я вызвал вас сюда из-за такого пустяка,
но я думал, что это второе пятно, не совпадающее с первым,
заинтересует вас.
- Разумеется, это очень интересно... Констебль, эта
женщина только один раз заходила сюда?
- Да, сэр, только один раз.
- А как ее зовут?
- Не знаю, сэр. Она сказала, что ищет работу по переписке
на машинке, но ошиблась номером дома, очень приятная, приличная
молодая женщина, сэр.
- Высокая? Красивая?
- Да, сэр, довольно высокая молодая женщина. Можно
сказать, что она красивая. Пожалуй, даже очень красивая. "О,
офицер, разрешите мне только взглянуть!" - сказала она. У нее
были такие приятные, прямо ласковые манеры, и я подумал, что не
будет большой беды, если разрешу ей заглянуть в дверь.
- Как она была одета?
- Очень просто, сэр: в длинной накидке до самого пола.
- В котором часу это было?
- Как раз начинало темнеть. Зажгли фонаря, когда я
возвращался из трактира.
- Очень хорошо, - сказал Холмс. - Пойдемте, Уотсон, нас
ждет важное дело в другом месте.
Когда мы выходили из дома, Лестрейд остался в комнате, а
полный раскаяния констебль бросился отворять нам дверь. Холмс
на пороге повернулся и протянул что-то Макферсону. Констебль
всмотрелся.
- Боже мой, сэр! - изумленно воскликнул он.
Холмс приложил палец к губам, сунул этот предмет обратно
во внутренний карман и, когда вышли на улицу, расхохотался.
- Прекрасно! - сказал он. - Пойдемте, дорогой Уотсон.
Занавес поднят, начинается последний акт. Можете быть спокойны:
войны не будет, блестящая карьера высокочтимого лорда Трелони
Хоупа не, пострадает, неосторожный монарх не будет наказан за
свою поспешность и премьер-министру не придется распутывать
сложное положение в Европе. От нас требуется только некоторая
тактичность и находчивость, и тогда вся эта история, грозившая
очень неприятными последствиями, не будет стоить и ломаного
гроша.
Я проникся восхищением к этому удивительному человеку.
- Вы решили задачу? - воскликнул я.
- Пока нет, Уотсон. Есть еще некоторые обстоятельства,
которые так же непонятны, как и раньше. Но нам уже известно так
много, что просто будет обидно не узнать всего. Мы отправимся
прямо на Уайтхолл-террас и доведем дело до конца.
Когда мы пришли в дом министра по европейским делам,
Шерлок Холмс заявил, что желает видеть леди Хильду Трелони
Хоуп. Нас провели в приемную.
- Мистер Холмс! - сказала леди, и лицо ее порозовело от
негодования. - Это просто нечестно и неблагородно с вашей
стороны. Ведь я уже сказала, что хотела сохранить мой визит к
вам в тайне, иначе муж подумает, что я вмешиваюсь в его дела. А
вы компрометируете меня своим приходом. Ведь это доказывает,
что между нами существуют деловые отношения.
- К сожалению, миледи, у меня не было иного выбора. Мне
поручили найти этот исключительно важный документ, поэтому я
вынужден просить вас, миледи, передать его мне.
Леди вскочила на ноги; румянец мгновенно схлынул с
прекрасного лица. Ее глаза потускнели, она зашаталась. Мне
показалось, что она упадет в обморок, но огромным усилием воли
она овладела собой, и лицо ее вспыхнуло от изумления и гнева:
- Вы... Вы оскорбляете меня, мистер Холмс!
- Послушайте, миледи, это бесполезно. Отдайте письмо.
Она метнулась к звонку:
- Дворецкий проводит вас.
- Не звоните, леди Хильда. Если вы это сделаете, все мои
искренние попытки избежать скандала окажутся напрасными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188