Возвращаюсь из деловой поездки.
С парапета над воротами, положив свой арбалет на гранит, за разговором следит стрелок.
– Это твои люди? – спрашивает страж.
– Да. Охрана – моя. Целитель путешествует с нами для безопасности.
Белый страж тыкает в несколько мешков, постукивает по кувшину, хмурится и, наконец, кивает. Щелкнув вожжами, Лидрал направляет повозку под арку и въезжает в город. По обе стороны видны двухэтажные дома с узкими фасадами, крутыми черепичными крышами и массивными, окованными железом дверями.
– Ну вот и приехали, – говорит, наконец, купчиха, указывая на трехэтажное каменное строение с фасадом втрое шире, чем у большинства городских домов и заметно выше, чем примыкающие к нему со стороны площади дом бочара и обращенный к городским воротам дом серебряных дел мастера.
На фасаде имеются три двери – двустворчатая, обитая железом и обычная дубовая, с деревянным, выкрашенным зеленой краской козырьком.
Брид спешивается первым.
– Открыть? – спрашивает он, указывая на обитую железом дверь.
– Открой да открытой и оставь. Фрейдр в жизни не проветрит лабаз.
Лидрал направляет повозку внутрь, где над глинобитным полом витает легкий аромат специй.
– Разгружай, а если приберешь в конюшне, то можешь занять на ночь каморку конюха. Конюха-то у меня нет, Фрейдр не нанимает. Говорит, что коли лошадьми пользуюсь только я, то это мое дело.
– А помыться у тебя можно? – спрашивает Доррин.
– Ступай в умывальню и мойся сколько угодно, пока воду качаешь. Только потом прибраться за собой не забудь, – говорит Лидрал, завязывая последний ремень упряжи и ведя лошадь ко второму стойлу. – Вы трое можете воспользоваться тремя последними стойлами, в том конце. Правда, полагаю, что они нуждаются в некоторой чистке. Но это после того, как вы поможете мне с разгрузкой.
– А Фрейдр... – начинает Кадара.
– Это мой брат. Он и Мидала живут на третьем этаже, а мои комнаты – когда я бываю в Джеллико – на втором. Фрейдр управляет моим имуществом и ведет мои дела в Джеллико.
– Что куда нести? – спрашивает Брид.
– В пурпурных кувшинах порошок глазури. Их надо отнести наверх и поместить в ларь, помеченный таким же знаком, как и кувшины, – изображением горшочка.
– А что такое цирановое масло? – интересуется Доррин.
– О, с этим будь поосторожнее. Это очень редкое масло, а место для него на втором этаже. Там есть ларь, помеченный зеленым листом.
– Интересно, насколько оно редкое? – размышляет вслух Кадара, вскидывая на спину увесистый мешок.
– Настолько, что одна бутыль стоит полтора золотника. А в твоем мешке сладкая свекла. Положи ее вон в тот ларь.
– Что еще? – спрашивает Брид, успевший отнести свой груз и вернуться.
Доррин поднимается по лестнице медленно и осторожно, потому как лишних восемнадцати золотников у него нет. А перетащив наверх помимо масла еще множество ящиков и тюков со всякой всячиной, он начинает понимать, отчего у Лидрал такие широкие плечи.
– Там умывальня, – указывает хозяйка на дверь в дальнем конце помещения. – Мне надо поговорить с Фрейдром, так что ужин у нас будет поздно. До той поры можешь прогуляться, целитель.
– Только после того, как умоюсь и приведу себя в порядок. Щетку бы еще раздобыть...
– Ох и привереда же ты, Доррин, – фыркает Кадара. – Попал в новый, незнакомый город, а думаешь только о щетке.
– Не только. Еще и о том, как от меня пахнет.
– В кладовой есть несколько щеток и скребниц. Бери любую, но лучше не самую новую, – говорит, задержавшись, Лидрал.
– Спасибо. И от меня, и от Меривен.
– Так значит, ты дал лошади имя?
Доррин краснеет.
Лидрал отступает за дверь, ведущую в жилые помещения.
– Давай я помоюсь первой, – предлагает Кадара. – Стирать я не буду, а ты в это время сможешь почистить свою Меривен.
– Хорошо.
Пока Кадара моется, Доррин успевает расседлать и почистить лошадь. Потом он качает воду, а когда успевает накачать две полные бадьи, появляется Брид. Он обнажен по пояс, в руках полотенце и бритва для отросшей щетины. А с ним и Кадара, переодевшаяся в серые штаны и тунику и повязавшая голову прекрасно оттеняющим ее волосы и глаза ярко-зеленым шарфом.
– Я, пожалуй, схожу на рынок, – говорит Кадара. Теперь, смыв с лица дорожную пыль, с загаром, почти скрывающим веснушки, она напоминает гравюру с изображением стража Западного Оплота – воительницы столь же грозной, сколь и прекрасной.
– А на рынок-то зачем? – спрашивает Брид с другого конца умывальни.
– Куплю кое-что.
– Что?
– Кое-что для женских надобностей.
Доррин стирает сначала дорожные брюки, а потом и тунику, Брид, умывшись и побрившись, уходит.
Выстирав всю грязную одежду, юноша развешивает ее сушиться в пустом стойле на веревке.
– Тебе не стоило так утруждаться, целитель, – с Лидрал – молодой мужчина немногим старше Доррина. У него темная бородка и холодные голубые глаза. – Это мой брат Фрейдр.
– Рад познакомиться. Меня зовут Доррин.
– А где твои спутники?
– Пошли на рыночную площадь. Я и сам хочу прогуляться, только вот закончу со стиркой.
– Ладно, а потом ждем тебя на ужин. У меня уже нашлись покупатели на серран, так что поездку можно считать удачной. Приходи.
Прихватив чистую одежду, Доррин тщательно моется, потом вытирает помещение и наконец одевается. Прихватив посох, он выходит на улицу.
Направляясь к рыночной площади, юноша отмечает немногочисленность прохожих – их слишком мало, даже если принять во внимание пасмурную и ветреную погоду.
Доррин минует несколько палаток оружейников, но торгуют они исключительно клинками Белых из белой бронзы. Железа нигде не видно – неужто город целиком во власти Белых магов?
– Доррин! – Брид машет ему рукой.
Помахав в ответ, юный целитель идет ему навстречу.
– Ты Кадару не видел?
– Да я только-только сюда пришел, – отвечает Доррин, остановившись и бросая взгляд на ближайший к нему прилавок.
– Семена! Лучшие семена пряных трав по эту сторону Сутии! – расхваливает свой товар человек, чьи светлые волосы имеют нездоровый желтый оттенок, а серая одежда как-то странно отсвечивает белизной. Мешочки с семенами выставлены на маленькой одноколке, какую могла бы прикатить и собака.
Заметив на кожаных кисетах пятна влаги, Доррин хмурится. Кожа вообще не лучшим образом сочетается с семенами, но если она была выдублена с помощью желудевых экстрактов или тому подобных веществ, а потом промокла, то ни горчак, ни звездочник уже не прорастут.
Он протягивает руку к ближайшему мешочку, но не касается кожи, а тянется чувствами к семенам. Так и есть – по большей части они мертвы. Доррин качает головой, его левая рука плотнее обхватывает посох.
– В чем дело? – спрашивает Брид.
– Семена. Почти все семена мертвы.
– Ты обманщик, приятель! – возмущается уличный торговец. – Лучше моих семян ни у кого не сыщешь!
Вежливо кивнув, Доррин отступает и направляется к повозке с жаровней, распространяющей аппетитный запах поджаривающейся птицы.
– А паренек-то в черном сказал, что семена у того малого мертвые, – бормочет немолодая женщина.
Доррин хмурится – вся его одежда из коричневой ткани. Темно-коричневой, но все же вовсе не черной.
– Это похоже на правду, – хмыкает в ответ седовласая особа в штопаной вязаной кофте. – Торгаш-то и сам какой-то скукоженный.
Женщины отходят от лотка, оставив торговца без покупателей.
– Обманщик! – орет тот, указывая на Доррина. – Вор! Вор!
Почти в то же мгновение перед Доррином возникают два Белых стража.
– В чем дело? – спрашивают они, направив на юношу белые клинки.
– Это Черный шарлатан, – брызжет слюной торговец. – Хулит мои семена и отбивает покупатели. Это воровство!
Зеваки благоразумно отступают подальше.
– Ты Черный целитель? – рявкает страж с квадратной физиономией.
– Вообще-то я странник...
– Это одно и то же. Как насчет того, что говорит лоточник?
– Насчет семян я говорил не всем, а своему другу, – отвечает Доррин, по-прежнему держа посох в левой руке. – Я не торговец и отбивать у него покупателей мне незачем.
– Те женщины уже были готовы раскошелиться! Если бы не этот...
– Что за женщины? – спрашивает другой страж, озирая быстро пустеющий участок рынка.
Лоточник тоже оглядывается, потом разводит руками:
– Он их напугал, и они ушли.
– Хм, похоже на правду... – стражи опускают белые клинки, и воин с квадратной физиономией поворачивается к Доррину:
– Вот что, парнишка, советую держать свои черные мысли при себе. Уяснил?
– Да, почтеннейший, – Доррин вежливо кивает.
– Так-то лучше, потому что мне здесь неприятности не нужны, – говорит страж и, повернувшись к Бриду, добавляет: – Это и к тебе относится. Будь поосторожнее со своей железной зубочисткой.
– Слушаюсь, почтеннейший, – кивает и Брид. Стражи поворачиваются и уходят в глубь площади.
– А ну давай, выкладывай денежки! – кричит Доррину торговец.
– Это за что? За твои ложные обвинения? – спрашивает Брид, глядя на него в упор. – Целитель не мог бы солгать даже ради спасения своей жизни. А вот про тебя, приятель, такого не скажешь.
– Черные ублюдки... смутьяны... – бормочет лоточник, ежась под взглядом здоровенного меченосца. – Все вы...
Брид ухмыляется. Они направляются к лоткам на дальней стороне площади. Однако когда при их приближении торговцы начинают сворачивать лотки, улыбка Брида линяет.
– Прости, – извиняется Доррин.
– Да ладно... – Брид машет рукой в сторону улицы. – Раз они так, мы можем и вернуться.
Уже направляясь к дому Лидрал, Доррин чувствует на спине взгляды Белых стражей.
Открыв дверь конюшни, они видят Кадару, развешивающую выстиранную одежду.
– Не больно-то долго вы гуляли, – замечает девушка.
– У нас возникли кое-какие затруднения, – объясняет Брид.
– Это у меня возникли кое-какие затруднения, – поправляет Доррин. – Местный лоточник продавал мертвые семена. Я высказался на сей счет вслух, и меня услышали. Дошло до властей, ну и... короче, многие торговцы решили, что пора закрываться.
– Ох, Доррин... – Кадара гладит его по плечу.
Дверь из жилых помещений открывается, и Лидрал объявляет:
– Ну, коли все вернулись, можно и к столу.
Ее влажные и чистые каштановые волосы слегка прикрывают уши. На Лидрал – темно-синяя туника с высоким воротом.
Обстановку столовой составляют полированный, смазанный маслом и лишь слегка поцарапанный стол из красного дуба и шесть стульев с подлокотниками. Еще четыре стоят по углам. Во главе стола – Фрейдр, рядом худенькая светловолосая женщина.
– Доррин, Брид, Кадара, мне хотелось бы познакомить вас с Мидалой, – любезным тоном произносит Лидрал. – Мидала – Кадара с Бридом меченосцы, а Доррин – целитель.
Фрейдр улыбается и жестом указывает на стол. К обеду – мясо, политое бурым соусом, картофель и темная мягкая зелень.
– Пожалуйста, садитесь.
– А что это за зелень? – интересуется юноша.
– Читлач. Он малость горьковат, и к нему надо привыкнуть, но с тяжелыми блюдами, вроде как мясо с картофелем, очень хорошо.
– Как вас встретил Кандар? – спрашивает Мидала.
– Можно сказать, гостеприимно, – отвечает Брид, накладывая мясо себе на тарелку. – Правда, здесь холоднее, чем я думал, да и размеры... – он ухмыляется. – Особенно высота гор с непривычки удивляет.
– Ты еще не видел Закатных Отрогов, – Лидрал берет себе скромную порцию читлача.
– Почему Отшельничий до сих пор отправляет молодых людей в путешествие по Кандару? – спрашивает Мидала.
– Смысл тут в том, чтобы научить нас больше ценить гармонию и порядок, – решается ответить Доррин. – Причем в том понимании, какого добиваются от нас Мастера.
– Похоже, целитель, ты от этих Мастеров вовсе не в восторге, – замечает Фрейдр, наливая себе питья из кувшина. – Это темное пиво. А в белом кувшине – сок.
– Кажется, следовать и соответствовать всем правилам гармонии довольно трудно, особенно если ты молод, – говорит Доррин.
– А я слышала, что это довольно трудно в любом возрасте, – замечает Лидрал.
– Ну а что думаешь на сей счет ты? – Фрейдр поворачивается к Бриду.
– Я боец, а бойцу необходим некоторый опыт.
– И ты уверен, что никого из таких, как вы, не посылают сюда лазутчиками, выведывать да высматривать?
– Сомневаюсь, чтобы Отшельничий имел нужду в лазутчиках, – вмешивается Доррин. – Маги воздуха способны увидеть что угодно, касаясь ветров.
– Тут ты меня срезал, – смеется Фрейдр. Покраснев, Доррин прячется за кружку с соком.
– Думаю, – замечает Кадара, – насчет магов воздуха – это никакой не секрет. Это известно еще со времен Креслина.
Фрейдр кивает Кадаре с теплой улыбкой. Улыбается и Мидала.
– Я так понимаю, торговля у вас семейная традиция? – нарушает воцарившееся на миг молчание Брид.
– В последнее время этой традиции не так-то просто следовать, – отзывается Лидрал, подцепив с блюда ломтик мяса.
– Почему так?
– Политика, – поясняет Фрейдр. – Чтобы путешествовать по большим белым дорогам, необходима лицензия, а получить ее можно, лишь снискав расположение префекта, который смотрит в рот своему советнику, Белому магу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81