Не было ни паники, ни давки.
Кое-кто взял на руки своих и чужих детей, чтобы они случайно не
отстали и не запутались под ногами взрослых. Солдаты, стоявшие
в оцеплении вокруг пирамиды, снимали с себя доспехи и вместе с
оружием бросали на землю. Люди медленно покидали место,
которому в недалеком будущем суждено было стать всеобщей
святыней. Освобождая прилегающие к площади улицы, стали
разъезжаться колесницы и повозки.
Первой с места тронулась неприметная крытая повозка,
выкрашенная темно-зеленой краской. Возница, закутанный в
широкий кроваво-красный плащ с надвинутым до глаз капюшонам,
нахлестывал пару вороных лошадей, направляя их в сторону
городских ворот. Если бы люди не были потрясены происшедшим на
Храмовой площади, они бы обратили внимание, что легкая повозка
как-то странно покачивается с боку на бок и из нее временами
слышатся непонятные приглушенные звуки. Там, внутри, Ремин
пытался удержать в объятиях и успокоить бьющуюся в дикой
отчаянной истерике Лорану...
Глава 19. Дорога.
Повозка, влекомая скачущими во весь опор лошадьми, была
покрашена темно-зеленой краской. Поэтому в наступающих сумерках
она сливалась с высоким кустарником, растущим на обочине, и
только стук копыт да грохот колес сообщали о ее приближении.
Крестьяне, возвращающиеся с полей в свои убогие нищие
поселения, уступали дорогу торопящимся куда-то благородным
господам и усталыми взглядами провожали мчащуюся на север
повозку.
Никто из них не придавал значения тому, что ее окна были
наглухо завешаны плотной тканью, а правящий лошадьми человек
одет в свободную черную одежду с капюшоном, и его лицо закрывал
черный платок. В конце концов, может быть он просто не желал
глотать дорожную пыль, поднимаемую над дорогой копытами резвых
лошадей.
Постепенно поселки крестьян по сторонам дороги встречались
все реже и реже, а людей на проезжей части вовсе не стало. На
юге быстро темнело, и люди в это время уже находились в своих
бедных домиках, вкушая скудный ужин, занимаясь нехитрыми
домашними делами, мечтая о лучшей доле. В этом и состояла их
жизнь: рождаться, работать, мечтать, умирать. Так было заведено
издавна, и никто не помышлял об изменении такого порядка.
А повозка продолжала лететь на север. Юноша и девушка,
сидящие внутри на мягких подушках, крепко сжимали руки друг
друга и молчали. Они молчали с того момента, когда повозка
покинула Храмовую площадь Теч-Тулака. Они не могли говорить от
разрывающей души боли. В их глазах все еще стояли сцены казни
Трисмегиста, а в ушах продолжали звучать его слова. В темноте
повозки они не видели глаза друг друга и почему-то были этому
рады.
Внезапно повозка остановилась. Это вывело молодых людей из
состояния шока. Ремин отдернул ткань с окна и выглянул наружу.
-- Что случилось, Старший Брат? -- Тихо спросил он. --
Погони за нами нет?
-- Посмотри вперед. -- Хрипло сказал возница. -- Мне
мерещится, или это на самом деле?
Не понимая, что тот имеет в виду, Ремин всмотрелся и
увидел впереди, шагах в пятидесяти, очертания человеческой
фигуры. Было уже довольно темно, и нельзя было различить ни
лица человека, ни его одежды, но было очевидно, что он стоит на
дороге, как будто ожидая чего-то или кого-то. Слабая надежда
кольнула сердце Ремина: "Неужели!?"
Словно во сне, он открыл дверь повозки и, все еще не веря
в реальность происходящего, пошел вперед.
-- В чем дело, Ремин? -- Послышался сзади голос Лораны. --
Куда ты пошел?
Девушка выглянула из раскрытой двери и тоже увидела то,
что поразило Старшего Брата и Ремина. Ее сердце гулко стукнуло
три раза.
-- Не может этого быть... -- Прошептали побелевшие губы.
В следующее мгновение она бросилась вперед, обогнав
ковылявшего на непослушных ногах Ремина. Девушка захлебывалась
смехом и слезами, но бежала все быстрее и быстрее. Пробежав
больше половины расстояния до неподвижно стоящей фигуры, сквозь
застилающие глаза слезы она разглядела: это был Трис.
Совершенно целый и невредимый. Точно такой, каким она впервые
увидела его во время Большого приема в Этла-Тиде. До Триса
оставалось всего пять шагов! Лорана раскинула в стороны руки,
словно собиралась обнять не только его, но и весь мир...
-- Ты уже сделала свой выбор, Лорана. Стоит ли его менять?
-- Раздался такой знакомый, но в то же время необычно холодный
голос.
Словно ледяной дождь, он мгновенно остудил тело и мысли
девушки. Она остановилась и присмотрелась еще раз: никаких
сомнений -- перед ней стоял Трис или... его призрак.
-- Я не призрак. -- Гораздо доброжелательнее и теплее
сказал Трис. -- Теперь, когда ты вспомнила, что следом за тобой
бежит любящий тебя до глубины души Ремин, ты можешь подойти и
обнять меня.
Лорана приблизилась и обвила руками шею Триса, крепко
прижавшись своей мокрой от слез щекой к его теплой щеке.
-- Прости. -- Шепнула она ему на ухо. -- Больше я этого не
забуду.
-- Я знаю. -- Шепнул в ответ Трис, а его руки в это время
легко гладили затылок и спину девушки.
Тут на них налетел Ремин и сжал в объятиях сразу обоих.
-- Я верил! -- Радостно воскликнул он, теребя и тормоша
друга, словно желал убедиться в его реальности. -- Мы верили.
Мы до самого конца верили. А теперь, когда мы потеряли
последнюю надежду, появляешься ты!
-- Это чудо. -- Восторженно бормотала Лорана, вытирая
льющиеся слезы. -- Истинное чудо. Великая магия. Как это
возможно, Трис?
-- Да, объясни, как тебе удалось спастись. Мы все видели
твою смерть. -- Раздался глухой голос, и Ремин с Лораной
одновременно обернулись. Позади них стоял Старший Брат
Полнолуния, про которого они совсем забыли, увидев Триса.
Лошади, впряженные в повозку, топтались за его спиной.
-- Я же обещал, что догоню вас. А свои обещания надо
выполнять. Правда? -- Трис улыбался и глядел на друзей. В
сгустившихся сумерках глаза его казались совершенно черными.
Присмотревшись, Лорана увидела, что в них поблескивают миллионы
маленьких разноцветных искр, словно это были не человеческие
глаза, а уменьшенные ночные небосводы, густо усыпанные
звездами.
-- Давайте сначала присядем, разожжем костер, поужинаем.
-- Как ни в чем не бывало предложил Трис. -- Я тут присмотрел
очень хорошую поляну под пальмами. Наш разговор, я думаю, будет
длинным. Да и вашим лошадям требуется отдых.
-- А если за нами будет погоня? -- Задал вопрос Старший
Брат. -- Если на нас наткнутся отступающие войска южан?
-- Никто этой ночью нам не помешает. -- Заверил его Трис.
-- Это я вам обещаю.
Голос Триса звучал так спокойно и уверенно, что беглецы
успокоились и проследовали за неожиданно воскресшим другом в
сторону от дороги, на окруженную высоким кустарником поляну,
прикрытую сверху огромными листьями высоких величественных
пальм. Пока Старший Брат распрягал лошадей, Ремин с Лораной
достали из повозки корзины с едой и кувшины с легким красным
вином. Трис в это время разжигал костер между двух толстых
бревен, лежащих тут, наверное, несколько десятков лет. Лишенная
коры гладко отполированная поверхность и толстый слой углей
между бревнами говорили о том, что эта поляна не раз служила
местом отдыха для путников.
В переплетенных ветвях кустов завели свою песнь цикады,
сухие палки в костре тихо потрескивали, временами слышалась
далекая трель ночной птицы, и усевшиеся на бревна люди
некоторое время молчали, слушая эту музыку. Они ели хлеб с
нежным копченым мясом, пили вино и внимали таким простым и
естественным, но в то же время древним и величественным звукам
природы.
-- Расскажи, Трис, как ты остался жив? -- Наконец, прервал
молчание Ремин.
-- Я не остался жив. -- Улыбнулся Трис. -- Но и не умер. Я
перешел в другое состояние.
-- Ничего не понимаю. -- Развела руками Лорана. -- Кто же
ты теперь?
-- Я -- Бог. -- Просто ответил Трис, и это известие люди
восприняли совершенно спокойно, словно каждый давно догадывался
об этом, но не решался так вот прямо сказать.
-- Давно? -- Зачем-то поинтересовался Ремин.
-- Я стал им, когда взошел на ступени пирамиды. Но знал об
этом с того момента, как передо мной открылось Зеркало Истины.
И Трис рассказал обо всем, что произошло на Проклятом
острове во дворце Мага-Императора. Он поведал о Перворазуме и о
Богах, о творении миров и о появлении разумных существ, об Эре
Недоверия и Великой Битве, о временном уходе Великих Первых
Богов и о рождении человеческой расы. Затаив дыхание, выслушали
его Ремин, Лорана и Старший Брат. И когда он кончил говорить,
они еще долго молчали, осмысливая всю величину и значительность
открывшихся знаний.
Молчание прервал Ремин, задав давно мучавший его вопрос:
-- Но что же это было за чудовище, которое убило Алину?
-- Это было последнее порождение Межпространственной
пустоты, которое оставалось в живых после Катастрофы. Когда
Маг-Император Тот-Лоран и спасенные им земные дети возвращались
через Врата Между Мирами в Этла-Тиду, следом за ними смогли
прорваться несколько десятков подобных тварей. Чудовища умели
поражать сознание людей безумным ужасом и пожирать их души. Они
были неуязвимы для обычного оружия, потому что их тела
представляли из себя что-то вроде клочков тумана, висящей в
воздухе прозрачной субстанции. Только огонь и вода представляли
для демонов опасность. Именно поэтому они не могли покинуть
пределов острова. Сначала маги Императорского конклава пытались
сжечь тварей волшебным огнем, но те быстро разлетелись по
городу, поглощая людские души. Чудовища сеяли вокруг себя ужас
и смерть. Началось паническое бегство жителей Этла-Тиды.
Столица гибла, и не было способов защитить ее силой магии.
Тогда маги попытались отыскать в Межпространстве хищника,
природного врага демонов ужаса, который мог бы справиться с
ними и на острове. И они его нашли. Это было ужасное создание,
для людей оно было также опасно, как и для демонов, но иного
выхода не было. Поэтому маги ввели в этот мир первого катуна --
огромного, дикого, способного ловить своими щупальцами
вырвавшихся из Врат демонов. К тому времени город уже почти
обезлюдел. Кто мог, спасся бегством, остальные стали добычей
чудовищ. Оставшиеся в живых маги со смесью радости и ужаса
наблюдали, как голодный демон-катун начал гоняться за своей
привычной добычей -- тварями Межпространства, разрушая все, что
вставало у него на пути. Он пожрал всех демонов, кроме одного,
забившегося в сокровищницу дворца.
Увы, Тот-Лоран не заметил его и решил, что катун покончил
со всеми чудовищами. Маги попытались уничтожить своего
невольного спасителя, но они и так уже потратили очень много
своих магических сил, так что единственное, что им удалось, это
превратить демона-катуна в обычное животное, уменьшить его в
размерах и выгнать в открытый океан. Так на этой планете и
появились столь необычные существа. Вы, люди, теперь можете
справиться с ними без всякой магии. Катуны не так опасны, как
вы привыкли считать. Их не так уж много, и моряки, вооруженные
арбалетами и гарпунами, с легкостью могут их полностью
истребить. Так что скоро вам, правителям Этла-Тиды, придется
издавать указы, ограничивающие промысел катунов, чтобы
сохранить этих животных для потомков.
Трис замолчал, помешивая палкой угли в костре.
-- А как погиб Тот-Лоран и остальные маги? -- Нетерпеливо
спросила Лорана.
-- Когда демон-катун переродился, -- продолжил рассказ
Трис, -- спрятавшаяся в сокровищнице тварь Межпространства
выбралась наружу и попыталась напасть на последних людей,
оставшихся к тому времени на острове -- на магов Императорского
конклава. Тварь, напитавшаяся людскими душами, стала очень
сильна, а маги ослабли после открытия Врат и борьбы с демонами.
Точнее, они были почти при смерти. Тот-Лорану пришлось в
одиночку отражать нападение. И он допустил ошибку в мощном
заклинании, вызывающем волшебный огонь. Так погибли все люди,
находившиеся в зале. А демон остался один. За сотни лет он
истребил всю живность на острове, но эта еда не могла
сравниться по питательности с человеческими душами. Те немногие
люди, что добирались до острова через открытый океан,
становились добычей демона и помогали ему не умереть от голода.
Только один человек смог сбежать с Проклятого острова -- тот
самый рыбак, который привез на материк Лучевой Меч. Казалось
бы, что это была случайность, невероятное везение, игра
обстоятельств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
Кое-кто взял на руки своих и чужих детей, чтобы они случайно не
отстали и не запутались под ногами взрослых. Солдаты, стоявшие
в оцеплении вокруг пирамиды, снимали с себя доспехи и вместе с
оружием бросали на землю. Люди медленно покидали место,
которому в недалеком будущем суждено было стать всеобщей
святыней. Освобождая прилегающие к площади улицы, стали
разъезжаться колесницы и повозки.
Первой с места тронулась неприметная крытая повозка,
выкрашенная темно-зеленой краской. Возница, закутанный в
широкий кроваво-красный плащ с надвинутым до глаз капюшонам,
нахлестывал пару вороных лошадей, направляя их в сторону
городских ворот. Если бы люди не были потрясены происшедшим на
Храмовой площади, они бы обратили внимание, что легкая повозка
как-то странно покачивается с боку на бок и из нее временами
слышатся непонятные приглушенные звуки. Там, внутри, Ремин
пытался удержать в объятиях и успокоить бьющуюся в дикой
отчаянной истерике Лорану...
Глава 19. Дорога.
Повозка, влекомая скачущими во весь опор лошадьми, была
покрашена темно-зеленой краской. Поэтому в наступающих сумерках
она сливалась с высоким кустарником, растущим на обочине, и
только стук копыт да грохот колес сообщали о ее приближении.
Крестьяне, возвращающиеся с полей в свои убогие нищие
поселения, уступали дорогу торопящимся куда-то благородным
господам и усталыми взглядами провожали мчащуюся на север
повозку.
Никто из них не придавал значения тому, что ее окна были
наглухо завешаны плотной тканью, а правящий лошадьми человек
одет в свободную черную одежду с капюшоном, и его лицо закрывал
черный платок. В конце концов, может быть он просто не желал
глотать дорожную пыль, поднимаемую над дорогой копытами резвых
лошадей.
Постепенно поселки крестьян по сторонам дороги встречались
все реже и реже, а людей на проезжей части вовсе не стало. На
юге быстро темнело, и люди в это время уже находились в своих
бедных домиках, вкушая скудный ужин, занимаясь нехитрыми
домашними делами, мечтая о лучшей доле. В этом и состояла их
жизнь: рождаться, работать, мечтать, умирать. Так было заведено
издавна, и никто не помышлял об изменении такого порядка.
А повозка продолжала лететь на север. Юноша и девушка,
сидящие внутри на мягких подушках, крепко сжимали руки друг
друга и молчали. Они молчали с того момента, когда повозка
покинула Храмовую площадь Теч-Тулака. Они не могли говорить от
разрывающей души боли. В их глазах все еще стояли сцены казни
Трисмегиста, а в ушах продолжали звучать его слова. В темноте
повозки они не видели глаза друг друга и почему-то были этому
рады.
Внезапно повозка остановилась. Это вывело молодых людей из
состояния шока. Ремин отдернул ткань с окна и выглянул наружу.
-- Что случилось, Старший Брат? -- Тихо спросил он. --
Погони за нами нет?
-- Посмотри вперед. -- Хрипло сказал возница. -- Мне
мерещится, или это на самом деле?
Не понимая, что тот имеет в виду, Ремин всмотрелся и
увидел впереди, шагах в пятидесяти, очертания человеческой
фигуры. Было уже довольно темно, и нельзя было различить ни
лица человека, ни его одежды, но было очевидно, что он стоит на
дороге, как будто ожидая чего-то или кого-то. Слабая надежда
кольнула сердце Ремина: "Неужели!?"
Словно во сне, он открыл дверь повозки и, все еще не веря
в реальность происходящего, пошел вперед.
-- В чем дело, Ремин? -- Послышался сзади голос Лораны. --
Куда ты пошел?
Девушка выглянула из раскрытой двери и тоже увидела то,
что поразило Старшего Брата и Ремина. Ее сердце гулко стукнуло
три раза.
-- Не может этого быть... -- Прошептали побелевшие губы.
В следующее мгновение она бросилась вперед, обогнав
ковылявшего на непослушных ногах Ремина. Девушка захлебывалась
смехом и слезами, но бежала все быстрее и быстрее. Пробежав
больше половины расстояния до неподвижно стоящей фигуры, сквозь
застилающие глаза слезы она разглядела: это был Трис.
Совершенно целый и невредимый. Точно такой, каким она впервые
увидела его во время Большого приема в Этла-Тиде. До Триса
оставалось всего пять шагов! Лорана раскинула в стороны руки,
словно собиралась обнять не только его, но и весь мир...
-- Ты уже сделала свой выбор, Лорана. Стоит ли его менять?
-- Раздался такой знакомый, но в то же время необычно холодный
голос.
Словно ледяной дождь, он мгновенно остудил тело и мысли
девушки. Она остановилась и присмотрелась еще раз: никаких
сомнений -- перед ней стоял Трис или... его призрак.
-- Я не призрак. -- Гораздо доброжелательнее и теплее
сказал Трис. -- Теперь, когда ты вспомнила, что следом за тобой
бежит любящий тебя до глубины души Ремин, ты можешь подойти и
обнять меня.
Лорана приблизилась и обвила руками шею Триса, крепко
прижавшись своей мокрой от слез щекой к его теплой щеке.
-- Прости. -- Шепнула она ему на ухо. -- Больше я этого не
забуду.
-- Я знаю. -- Шепнул в ответ Трис, а его руки в это время
легко гладили затылок и спину девушки.
Тут на них налетел Ремин и сжал в объятиях сразу обоих.
-- Я верил! -- Радостно воскликнул он, теребя и тормоша
друга, словно желал убедиться в его реальности. -- Мы верили.
Мы до самого конца верили. А теперь, когда мы потеряли
последнюю надежду, появляешься ты!
-- Это чудо. -- Восторженно бормотала Лорана, вытирая
льющиеся слезы. -- Истинное чудо. Великая магия. Как это
возможно, Трис?
-- Да, объясни, как тебе удалось спастись. Мы все видели
твою смерть. -- Раздался глухой голос, и Ремин с Лораной
одновременно обернулись. Позади них стоял Старший Брат
Полнолуния, про которого они совсем забыли, увидев Триса.
Лошади, впряженные в повозку, топтались за его спиной.
-- Я же обещал, что догоню вас. А свои обещания надо
выполнять. Правда? -- Трис улыбался и глядел на друзей. В
сгустившихся сумерках глаза его казались совершенно черными.
Присмотревшись, Лорана увидела, что в них поблескивают миллионы
маленьких разноцветных искр, словно это были не человеческие
глаза, а уменьшенные ночные небосводы, густо усыпанные
звездами.
-- Давайте сначала присядем, разожжем костер, поужинаем.
-- Как ни в чем не бывало предложил Трис. -- Я тут присмотрел
очень хорошую поляну под пальмами. Наш разговор, я думаю, будет
длинным. Да и вашим лошадям требуется отдых.
-- А если за нами будет погоня? -- Задал вопрос Старший
Брат. -- Если на нас наткнутся отступающие войска южан?
-- Никто этой ночью нам не помешает. -- Заверил его Трис.
-- Это я вам обещаю.
Голос Триса звучал так спокойно и уверенно, что беглецы
успокоились и проследовали за неожиданно воскресшим другом в
сторону от дороги, на окруженную высоким кустарником поляну,
прикрытую сверху огромными листьями высоких величественных
пальм. Пока Старший Брат распрягал лошадей, Ремин с Лораной
достали из повозки корзины с едой и кувшины с легким красным
вином. Трис в это время разжигал костер между двух толстых
бревен, лежащих тут, наверное, несколько десятков лет. Лишенная
коры гладко отполированная поверхность и толстый слой углей
между бревнами говорили о том, что эта поляна не раз служила
местом отдыха для путников.
В переплетенных ветвях кустов завели свою песнь цикады,
сухие палки в костре тихо потрескивали, временами слышалась
далекая трель ночной птицы, и усевшиеся на бревна люди
некоторое время молчали, слушая эту музыку. Они ели хлеб с
нежным копченым мясом, пили вино и внимали таким простым и
естественным, но в то же время древним и величественным звукам
природы.
-- Расскажи, Трис, как ты остался жив? -- Наконец, прервал
молчание Ремин.
-- Я не остался жив. -- Улыбнулся Трис. -- Но и не умер. Я
перешел в другое состояние.
-- Ничего не понимаю. -- Развела руками Лорана. -- Кто же
ты теперь?
-- Я -- Бог. -- Просто ответил Трис, и это известие люди
восприняли совершенно спокойно, словно каждый давно догадывался
об этом, но не решался так вот прямо сказать.
-- Давно? -- Зачем-то поинтересовался Ремин.
-- Я стал им, когда взошел на ступени пирамиды. Но знал об
этом с того момента, как передо мной открылось Зеркало Истины.
И Трис рассказал обо всем, что произошло на Проклятом
острове во дворце Мага-Императора. Он поведал о Перворазуме и о
Богах, о творении миров и о появлении разумных существ, об Эре
Недоверия и Великой Битве, о временном уходе Великих Первых
Богов и о рождении человеческой расы. Затаив дыхание, выслушали
его Ремин, Лорана и Старший Брат. И когда он кончил говорить,
они еще долго молчали, осмысливая всю величину и значительность
открывшихся знаний.
Молчание прервал Ремин, задав давно мучавший его вопрос:
-- Но что же это было за чудовище, которое убило Алину?
-- Это было последнее порождение Межпространственной
пустоты, которое оставалось в живых после Катастрофы. Когда
Маг-Император Тот-Лоран и спасенные им земные дети возвращались
через Врата Между Мирами в Этла-Тиду, следом за ними смогли
прорваться несколько десятков подобных тварей. Чудовища умели
поражать сознание людей безумным ужасом и пожирать их души. Они
были неуязвимы для обычного оружия, потому что их тела
представляли из себя что-то вроде клочков тумана, висящей в
воздухе прозрачной субстанции. Только огонь и вода представляли
для демонов опасность. Именно поэтому они не могли покинуть
пределов острова. Сначала маги Императорского конклава пытались
сжечь тварей волшебным огнем, но те быстро разлетелись по
городу, поглощая людские души. Чудовища сеяли вокруг себя ужас
и смерть. Началось паническое бегство жителей Этла-Тиды.
Столица гибла, и не было способов защитить ее силой магии.
Тогда маги попытались отыскать в Межпространстве хищника,
природного врага демонов ужаса, который мог бы справиться с
ними и на острове. И они его нашли. Это было ужасное создание,
для людей оно было также опасно, как и для демонов, но иного
выхода не было. Поэтому маги ввели в этот мир первого катуна --
огромного, дикого, способного ловить своими щупальцами
вырвавшихся из Врат демонов. К тому времени город уже почти
обезлюдел. Кто мог, спасся бегством, остальные стали добычей
чудовищ. Оставшиеся в живых маги со смесью радости и ужаса
наблюдали, как голодный демон-катун начал гоняться за своей
привычной добычей -- тварями Межпространства, разрушая все, что
вставало у него на пути. Он пожрал всех демонов, кроме одного,
забившегося в сокровищницу дворца.
Увы, Тот-Лоран не заметил его и решил, что катун покончил
со всеми чудовищами. Маги попытались уничтожить своего
невольного спасителя, но они и так уже потратили очень много
своих магических сил, так что единственное, что им удалось, это
превратить демона-катуна в обычное животное, уменьшить его в
размерах и выгнать в открытый океан. Так на этой планете и
появились столь необычные существа. Вы, люди, теперь можете
справиться с ними без всякой магии. Катуны не так опасны, как
вы привыкли считать. Их не так уж много, и моряки, вооруженные
арбалетами и гарпунами, с легкостью могут их полностью
истребить. Так что скоро вам, правителям Этла-Тиды, придется
издавать указы, ограничивающие промысел катунов, чтобы
сохранить этих животных для потомков.
Трис замолчал, помешивая палкой угли в костре.
-- А как погиб Тот-Лоран и остальные маги? -- Нетерпеливо
спросила Лорана.
-- Когда демон-катун переродился, -- продолжил рассказ
Трис, -- спрятавшаяся в сокровищнице тварь Межпространства
выбралась наружу и попыталась напасть на последних людей,
оставшихся к тому времени на острове -- на магов Императорского
конклава. Тварь, напитавшаяся людскими душами, стала очень
сильна, а маги ослабли после открытия Врат и борьбы с демонами.
Точнее, они были почти при смерти. Тот-Лорану пришлось в
одиночку отражать нападение. И он допустил ошибку в мощном
заклинании, вызывающем волшебный огонь. Так погибли все люди,
находившиеся в зале. А демон остался один. За сотни лет он
истребил всю живность на острове, но эта еда не могла
сравниться по питательности с человеческими душами. Те немногие
люди, что добирались до острова через открытый океан,
становились добычей демона и помогали ему не умереть от голода.
Только один человек смог сбежать с Проклятого острова -- тот
самый рыбак, который привез на материк Лучевой Меч. Казалось
бы, что это была случайность, невероятное везение, игра
обстоятельств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66