Его
тетиву практически невозможно натянуть рукой. Для этого
используется вот такой коловорот с ручкой. Натянутая тетива
удерживается спусковым механизмом. Сюда вставляется короткая
тяжелая стрела, которая называется "болт". Теперь достаточно
нацелить арбалет на врага и нажать спусковой крючок. Арбалетный
болт насквозь пробьет любой из ваших доспехов. Думаю, и у южан
броня не намного крепче... По этому рисунку опытный мастер
изготовит вам оружие... Даже если завтрашний бой окончиться не
так, как мне хотелось бы...
-- То, что ты сейчас нам показал, уже заслуживает
величайшей награды, Трисмегист. -- Торжественно начал говорить
Маг-Император. -- Я не могу допустить, чтобы в поединке победил
южанин. Я отменю поединок и...
-- И я вам этого не прощу. -- Веско прервал Трис. --
Поединок состоится, потому, что я этого хочу. Пообещайте мне
только одно.
-- Все, что угодно!
-- Если я погибну, Алина, моя воспитанница перейдет под
ваше покровительство. Ведь проклятие ее бывших рыжих волос
падет на меня.
Маг-Император встал и широко развел руки с поднятыми вверх
ладонями:
-- Клянусь Богом-Спасителем и честью владык Этла-Тиды, что
я приму эту девочку, как родную дочь!
-- Благодарю Вас, Ваше величество. -- Склонил голову Трис.
-- Кстати, что там говорил Посол Юнор на счет "старшей дочери"?
-- Это была тайна. -- Тзот-Локи словно сразу постарел на
несколько лет. -- Но, похоже, теперь она раскрыта, как ни
старался я спрятать свою жену от посторонних глаз. Дело в том,
что через три месяца у нее родится девочка... Моя младшая
дочь... Но хватит говорить о делах! Мы с Крон-то-Рионом совсем
забыли, что тебе нужен отдых.
-- Есть одно условие, которое мне пообещал выполнить
Маг-Советник. Я настаиваю на его выполнении немедленно.
-- Какое же это условие?
-- Ваше величество, -- сказал Крон-то-Рион, -- Трисмегист
хочет посмотреть на тот самый жезл с Проклятого острова.
Маг-Император пристально посмотрел в небесно-голубые глаза
Триса и тихо проговорил:
-- Я не могу его показать. Он исчез из сокровищницы еще в
правление моего отца. И никто не знает, где он сейчас.
По взгляду старого Императора Трис понял, что тот говорит
правду. Он вздохнул:
-- Жаль, очень жаль. Теперь мне, действительно, пора пойти
отдохнуть.
Маг-Император встал, провожая Триса.
-- Я надеюсь, -- голос Тзота-Локи зазвучал уверенно и
громко, -- что меч Крон-то-Риона хорошо послужит тебе завтра, и
вечером я буду счастлив устроить во дворце праздник в честь
Командующего сухопутными войсками Этла-Тиды благородного
Трисмегиста-Аттона-Тониана.
-- Это очень большая честь для меня. Я не подведу ни Вас,
ни Этла-Тиду! -- Ответил Трис и вышел за дверь.
Начальник стражи, получивший необходимые распоряжения,
ожидал его с почетным эскортом солдат. Темнело, и каждый третий
из гвардейцев сжимал в руке пока еще незажженный факел. Они шли
к выходу из дворца, и все встречавшиеся им в коридорах
сановники и слуги глядели на Триса с надеждой и почтением.
-- Почему они так на меня смотрят? -- Спросил Трис у
Начальника стражи.
-- Весь город уже знает о твоем поединке с послом южан.
Понимаешь, господин Трисмегист, люди видят в этом бое символ
будущей войны. От того, кто завтра победит, будет зависеть
судьба Этла-Тиды.
У выхода из дворца на храмовой площади Триса поджидали
Ремин и Никар-Вазам. Рядом с ними стояла колесница Помощника
казначея. Увидев своего друга, дядя и племянник сначала
бросились к нему, но когда из ворот показались идущие следом
гвардейцы, они степенно замедлили шаг.
-- Как прошла встреча? -- Не смог сдержать нетерпения
Ремин. -- Что он тебе сказал? Кое-кто из старых сановников
решил, что тебя казнят, чтобы не портить отношения с Южной
Империей.
-- Они ошиблись, отношения уже испорчены. А Маг-Советник
просто пожелал мне удачи. -- Трис не хотел рассказывать о своей
встрече с Магом-Императором.
-- И он потратил на пожелание удачи весь день и весь
вечер? -- Удивился Ремин, недоверчиво покачав головой.
-- Еще он подарил мне свой дуэльный меч. -- Трис показал
на футляр, который нес один из солдат.
Никар-Вазам и Ремин были шокированы. Такой драгоценный
подарок не мог быть сделан какому-то неизвестному молодому
дворянину с севера. Правда, следовало учитывать то, что ему
предстояло отстаивать честь Этла-Тиды...
Раздался стук копыт и шум колес, и из ворот выехала
роскошная двухколесная колесница, ведомая слугой Крон-то-Риона.
Увидев Триса и его друзей, он натянул поводья. Четверка горячих
сильных коней нетерпеливо перебирала ногами, словно вот-вот
собиралась вновь пуститься вскачь. Слуга поклонился Трису:
-- Господин Трисмегист, Маг-Советник приказал мне отвезти
Вас домой, чтобы Вы имели больше времени для подготовки к
поединку.
Трис обратился к Никар-Вазаму и Ремину:
-- Мне надо ехать домой, Алина, наверное, уже беспокоится.
-- Не волнуйся, Трис, -- сказал Никар-Вазам, -- Алина
сейчас в моем доме. Ремин привез ее и все ей рассказал. Когда
тебя забрали солдаты, мы уж было подумали...
-- Спасибо вам, друзья! -- Трис был искренне тронут.
Никар-Вазам думал, что Алина -- его племянница, но Ремин-то
знал правду, и тем не менее рисковал из-за девочки.
-- Она может и дальше жить у меня. -- Продолжил
Никар-Вазам и осекся, поняв, что имел в виду смерть Триса. -- Я
хотел сказать, что мне и жене она пришлась по душе.
-- Я попрошу Вас оставить ее только на эту ночь у себя. Ни
в коем случае не разрешайте ей ехать ко мне. Скажите, что я
очень хочу ее видеть, но перед предстоящим поединком должен
побыть один. Она поймет... А если со мной что-нибудь случится,
Маг-Император возьмет над ней опеку.
Это заявление окончательно повергло в шок Ремина. Он едва
смог выдавить:
-- А он знает..?
-- Знает.
-- О чем это вы? -- Заинтересовался Никар-Вазам, не
посвященный в прошлое Алины.
-- Наверное я чего-то не понимаю, или мир быстро меняется!
-- Покачал головой Ремин.
-- И то и другое, друг! -- Трис сел в колесницу, и слуга
Мага-Советника тронул коней. -- То ли еще предстоит!
-- Там будет видно... -- Пробормотал Ремин любимое
выражение Триса, глядя вслед удаляющейся колеснице и эскорту
солдат с зажженными факелами, марширующему следом.
Глава 6. Поединок.
Почти половину ночи Трис провел, сидя на полу своей
комнаты со скрещенными ногами. Глаза его были закрыты. Пальцы
рук медленно и легко поглаживали поверхность лежащего на
коленях черного меча, не упуская ни прихотливо изгибающихся
линий нанесенного узора, ни легких щербинок в деревянной
поверхности, ни острых граней обсидиановых зубьев. Трис
медитировал. У него не было времени учиться владению дуэльным
мечом Этла-Нитов традиционным путем долгих тренировок и
упражнений. Вместо этого он стремился проникнуться духом
оружия, познать все его сильные и слабые стороны, научиться
использовать c максимальным эффектом.
Меч еще хранил едва заметные воспоминания о своих прежних
хозяевах: великих воинах и могущественных магах прошлых лет, и
Трис старался вобрать в себя их фехтовальные приемы, системы
защиты и нападения, секретные удары. Оставшимся в доме слугам
он строжайше запретил открывать дверь в его комнату до
рассвета, и они ходили по дому на цыпочках, зная, какое
испытание предстоит пройти завтра их хозяину.
Утром к воротам дома Триса подъехала целая процессия. Тут
были и прихотливо изукрашенные резьбой колесницы пожилых
солидных сановников, и молодые офицеры на горячих конях, и
простые жители Этла-Тиды. Все они пришли посмотреть на героя,
осмелившегося принять вызов заносчивых послов Южной Империи.
Даже не нужно было обладать магическими силами, чтобы услышать
шум разговоров и предвидеть, какими радостными приветственными
криками разразиться толпа, стоит только на пороге появиться
ожидаемому с нетерпением герою.
Трис не хотел перед боем тратить время на пустые речи и
славословия. Он покинул дом, спустившись с крыши по веревке с
противоположной от главного входа стороны. Там, в тихом
безлюдном переулке, его уже ждал Ремин с двумя лошадьми.
Ремин ничуть не удивился, когда ночью во сне к нему явился
Трис и попросил заехать к нему утром, чтобы вместе без помех
добраться до центра города. Он уже не раз имел возможность
убедиться в магических способностях своего нового друга и,
подобно всем Этла-Нитам, относился к этому, как к редкому, но
вполне нормальному проявлению особого таланта.
Когда Трис и Ремин добрались до центральной Храмовой
площади Этла-Тиды, там уже собралось довольно много людей,
стремящихся занять самые лучшие места. Знатные и богатые
граждане, их жены и дети были одеты, похоже, в свои самые
лучшие и нарядные одежды, как будто они собрались на веселый
праздник. Площадь, словно цветущий сад, переливалась белыми,
багряными, васильковыми, светло-зелеными красками. На этом фоне
радужными каплями росы блистали многочисленные драгоценные
камни, вправленные в ожерелья, пояса, ножны и браслеты. Окна
домов, выходящих фасадами на площадь и плоские крыши высоких
дворцов пестрели яркими нарядами слуг и служанок, которым
хозяева не разрешили покинуть здания.
-- Как много желающих посмотреть на тебя, Трис! -- Окинул
взглядом площадь Ремин.
-- Едва ли их интересую именно я. Просто мирная и
размеренная жизнь города давно не нарушалась подобными
представлениями. Жертвоприношения на храмовой пирамиде давно
всем наскучили своим однообразием. Толпа жаждет захватывающего
кровавого зрелища, когда два дворянина сойдутся в смертельном
бою.
-- Ты несправедлив к людям. Они прекрасно понимают, как
много сегодня поставлено на карту.
-- Об этом задумываются десять человек из тысячи.
Большинство собралось, чтобы потешить свою страсть к насилию и
к созерцанию чужой смерти.
-- Это самое большинство, между прочим, стало бы
оспаривать подобное утверждение. -- Пожал плечами Ремин.
-- Они даже себе боятся сознаться, насколько сильны и
глубоки звериные инстинкты в темных уголках человеческой души.
-- Трис поправил футляр с мечом, притороченный к седлу. -- Но я
привык смотреть правде в глаза. Я сам с удовольствием
присоединился бы к жителям Этла-Тиды, обсуждал бы достоинства и
недостатки бойцов, делал бы ставки, спорил, смеялся... Если бы
не был главным действующим лицом грядущего зрелища.
Друзья подъехали к закрытому навесу-палатке из полосатой
сине-красной ткани, предназначенному для подготовки к поединку.
Другой навес, желто-зеленый, находился с другой стороны
площади. Возле него уже стояли почетные стражи, ожидая прибытия
посольства Южной Империи. Триса и Ремина приветствовал
герольд-распорядитель, мужчина лет сорока-пятидесяти с
окладистой кудрявой бородой и зычным глубоким голосом.
-- Проходите внутрь, господа! -- Распахнул он полог
навеса. -- До начала поединка вы, Трисмегист, должны находиться
тут. Маг-Советник Крон-то-Рион и Посол Юнор скоро прибудут.
Сегодня сам Маг-Император Тзот-Локи и принцесса
Лоранон-Локи-Нея будет наблюдать за боем с Императорского
балкона.
Послышались громкие команды и размеренный топот. Из ворот
Императорского дворца на храмовую площадь вышел отряд
гвардейцев. Они построились в две шеренги и образовали в центре
площади окружность диаметром около двадцати метров с двумя
узкими коридорами, упиравшимися в навесы соперников. Солдаты
внутренней шеренги повернулись лицом внутрь и поставили на
землю свои большие прямоугольные щиты, образовав арену для
поединка. Внешний ряд воинов проделал то же самое, повернувшись
наружу. Теперь никто, кроме судей и участников боя, не мог
войти внутрь обозначенного круга. И только один из бойцов мог
покинуть арену живым...
Ремин обернулся и посмотрел на Триса. Тот с каким-то
непонятным Ремину удовлетворением наблюдал за четкими
действиями офицеров и солдат. На его лице не было заметно ни
тени страха или волнения перед смертельной схваткой. Ремин
удивился такому спокойствию своего друга. Он представил себя на
месте человека, собиравшегося скрестить мечи с противником на
глазах многотысячной публики и невольно передернул плечами.
Однако было похоже, что Трис не шутил, говоря, что предпочел бы
оказаться в числе зрителей, а не участников.
-- Трис! Ремин! -- Послышался звонкий крик Алины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66