Дороги и города на ней были выделены красным, причем города были обозначены маленькими приземистыми башенками. Я отметил, что названия городов были написаны почти правильным лладинским письмом: VENTA BELGARUM, CALLEVA ATREBATUM. Расстояния между городами были помечены теми же четкими цифрами, которые до сих пор видно на дорожных столбах, что люди Ривайна расставили вдоль своих огромных мощеных дорог. Я догадался, что это старая армейская карта, оставшаяся еще с тех времен, когда император Ривайна правил с помощью своих легионов Островом Придайн. На сетку прямых дорог были нанесены отметки, сделанные другой рукой. Присмотревшись хорошенько, я счел их за систему крепостей и земляных укреплений, построенных императором Артуром в дни наших дедов.
— Замысел саксов прост и действен, — кратко заявил Само. — Посмотрите на эту карту: это Вента, которую вы называете Каэр Вент. Саксонское войско должно собраться у ее стен. Прошлые Святки, когда язычники справляют большой праздник, который они называют Модранехт, Кеавлин заявил своим людям, что этим летом будет сбор войска и великий поход на христиан. Я думаю, сбор войска будет назначен на время полной луны месяца Тримилхи, то есть через десять ночей, насколько я разбираюсь в их календаре.
Я глянул на Мэлгона. Мне показалось, что на его смелом, умном лице промелькнуло выражение удовольствия Бритты собрались гораздо раньше своих коварных врагов!
— А вот, наконец, и военный замысел Кеавлина, — продолжал Само, чувствуя, как растет нетерпение слушателей. — Поскольку отец его король сейчас за морем вместе с лучшими воинами его народа, он считает, что ему лучше положиться на коварство и военную хитрость, чем на отвагу своих воинов. Мне кажется, у него хороший советчик. Думаю, из людей моего народа, что служат ему.
Некоторые из присутствующих подозрительно зашептались, хотя большинство не видело в этом ничего удивительного. Королевство фрайнков было могучим, а воинов в нем было столько, что многие уже давно привыкли искать службу в чужих странах — даже далеко на востоке, у императора в Каэр Кустеннин. Даже некоторые из королей Придайна держали фрайнков среди своих телохранителей. Они славились отвагой и очень ценились. Они сражались в передовых рядах войска по обычаю своего народа — в одних кожаных штанах, с огромными боевыми топорами. Их храбрость и верность были доказаны в многочисленных жестоких сражениях, даже когда на стороне противника бились их сородичи.
Все вытянули шеи, чтобы посмотреть, как купец показывает на карту жезлом, одолженным у управляющего короля Брохваэля.
— Это — саксонское королевство вокруг королевского дворца у Каэр Вент. На юге оно выходит к морю, на западе и севере оно ограничено цепью насыпай и крепостей, сооруженных королем Артуром после его победы у горы Бадон. Язычники, таким образом, словно заперты в крепкой клетке. Сама клетка закрыта на два огромных замка, мудро устроенных Артуром. Посередине их западной границы лежит крепость Каэр Карадог, а в середине северной — неприступная твердыня Каэр Виддай. Короли саксов прекрасно понимают: чтобы вырваться из Артуровой клетки, они должны открыть один из этих замков. Четыре года назад Кинрик и попытался это сделать. С помощью военной хитрости ему удалось захватить Каэр Карадог К несчастью для него, он не знал, что одна сторона клетки, в которой он заперт, упирается в стену, и на эту стену он за Каэр Карадог и наткнулся — на западе от крепости находятся другие большие насыпи, старые и новые, а за ними лежит огромный непроходимый лес, который вы, бритты, называете Коэд Майр, а саксы — Меарквуду.
Мэлдаф окинул собравшихся острым взглядом, оценивая впечатление от слов купца Все короли разом выпрямились, внимательно уставились на карту. Прежде случалось, что Мэлдаф, ежели короли отвлекались, опьяненные сладким крепким медом, говорил некоторым из них слова насмешливые и позорные.
— Все четыре года, что минули с захвата Каэр Карадог, — спокойно продолжал Само, — Кеавлин искал способа вырваться из клетки, в которой вы его держите. Он прекрасно понимает, что после захвата Каэр Карадог бриттские короли только и ждут случая изгнать и его, и его народ с этой земли. Кроме того, он желает совершить какой-нибудь великий подвиг до того, как его отец, старый король Кинрик вернется с войны из-за моря. Что делать ему? Захват Каэр Карадог показал, что прохода на запад там нет, а север прикрывает Каэр Виддай, слишком сильная для него крепость. Ее не взять, поскольку у этих дикарей нет осадных машин, чтобы штурмовать стены из тесаного камня.
Я чувствовал, как в зале нарастает беспокойство. На всем Острове верили, что ивисы заключены в крепкую клетку — разве не прошло два поколения с Дин Бадон, а крышка оставалась столь же прочно запертой, как и раньше? И все же слова Само ясно показывали, что Кеавлин уверен, будто бы нашел способ вырваться из заточения. Мои собственные мысли вернулись к тому ночному видению в зале Нудда Серебряная Рука — как каменная крышка водоема, в котором заключены Драконы Судьбы, начала медленно приподниматься. Ведь толкование Пророчества о том, чем кончится битва Красного и Белого Драконов, оставалось (по крайней мере для меня) двусмысленным.
Само явно наслаждался той выжидательной обстановкой, которую породили его слова. Его особый дар, как я подозревал, был в том, чтобы довести ожидание слушателей до высшей точки, прежде чем даровать им долгожданное удовольствие как раз в нужное мгновение. В то же самое время он умел не слишком сильно испытывать терпение горячих королей бриттов. Он быстро перешел к делу.
— Как мне передавали, вот какие слова сказал Кеавлин своим советникам: «Веаласы (так они называют бриттов, и это слово на их грубом языке означает чужаки) заперли нас в клетке. И если мы видим, что замки нам не взломать, то почему бы не попытать удачи с петлями?»
Поднялся невообразимый шум. Начались споры. Гнев вызвало упоминание о том, что эти наглые захватчики, эти бледноликие безродные шайки Ллоэгра, жители болот, заливаемых морем побережий и устьев рек, осмеливаются называть бриттов чужаками в стране, в которой те жили с тех пор, как ее впервые заселил Аэдд Великий, сын Придайна! Другие, более ученые, уверяли, что их предки пришли в Придайн с Бритом Троянским и что от него происходит название острова. Среди королей, соперничающих в происхождении, вспыхнули гневные препирательства, которые, прикрикнув, быстро прекратил управляющий короля Брохваэля. Великий король Поуиса, глава племени Каделлингов, горел любопытством узнать, что означает угроза Кеавлина.
— Петли? — воскликнул Кинан Белая Колесница, благородный сын Брохваэля. — На что намекает этот наглый торгаш? Разве не говорят в нашем народе: сапоги тачать сапожнику, пироги печь пирожнику? Кто таков этот фрайнк, чтобы говорить о сражениях и осадах? Я слышал, что стены Каэр Виддай неприступны, и прежде всего для дикарей, у которых нет осадных машин. Насыпи и крепости, сооруженные императором Артуром, все равно что тройные железные ободья! Где эти самые «петли» у нашей ловушки, которую эти лисы собираются взломать?
Само указал жезлом на точку на карте, где под прямым углом сходились северный и западный оборонительные рубежи.
— Здесь, на открытых дюнах, находится большая крепость, названная в честь Артура, Медведя Придайна, Динайртом. Саксы тоже называют ее «медвежьей крепостью» — Беранбурх. Уверен, что не ошибусь, сказав, что тут находится опора вашей обороны? Если так, то вы сами понимаете, что Кеавлин имел в виду, говоря о «петлях» клетки, в которой заперт его народ!
Король Мэлгон пристально рассматривал карту.
— Воистину, о Само, мы это видим. Тебе бы войско водить, а не торговать вином и маслом! Но хотя Динайрт и могучая крепость, она не новой постройки. Это твердыня королей древности, построенная еще до того, как люди Ривайна пришли сюда. По крайней мере так говорят. Но это всего лишь одна из построек, которую наши люди будут использовать во время войны. Какая выгода ивисам нападать именно на нее?
Чужак, который ранее говорил против слов купца, встал было, словно собираясь еще раз вмешаться, но последующие слова Само привлекли всеобщее внимание, и он промолчал.
— Признаюсь, мне неведомо все, что на уме у этих дикарей. Но на моем пути сюда, когда я ехал по огромной дороге между Каэр Виддай и Клэр Кери, я проезжал мимо дюн, что лежат рядом с Динайртом. И все, что я слышал и видел, позволяет мне, насколько я понимаю, разгадать их замысел. Зная, что саксы собираются напасть на эту крепость (речей о чем я никогда прежде не слышал), я пожелал узнать побольше о ее значении. Я порасспрашивал торфорезчиков, которых увидел у дороги, и они охотно рассказали мне обо всем, что я желал узнать. Динайрт, сказали они, огромная крепость, окруженная земляными насыпями с частоколом. Но теперь они обветшали, и частокол вроде бы местами подгнил. Место это не охраняется, если не считать двух десятков бриттов, что присматривают за сигнальной вышкой на валу. Меня поразило то, что если уж я так просто об этом узнал, то это так же легко выведали и лазутчики Кеавлина. Действительно, я узнал об этом не так далеко от поселений саксов. Они долго жили под властью бриттов, но, сколько волка ни корми, он все в лес смотрит. Как я понимаю, замысел Кеавлина в следующем. От Каэр Вент он отправит небольшой отряд отборных воинов на северо-запад от Каэр Виддай. Он знает, что не может захватить город, но с большим количеством крестьян и прочего народа он вполне способен устроить представление перед его вратами — чтобы ваши подумали, будто бы их много. Таким образом, ваш гарнизон будет привязан к месту и, может быть, даже отзовет своих людей с западных насыпей. Тем временем Кеавлин, собрав всех воинов, каких сможет, быстро двинется по северо-западной дороге и бросится на Динайрт, быстро укрепит его, сделает неприступной крепостью, которой она некогда, верно, была и с легкостью может стать снова.
— Что ему это даст? — воскликнул Рин маб Мэлгон, волк среди воинов, душистая трава королевского войска. — С таким войском, как наше, мы сможем обложить его и там или зайти ему в тыл, в самое сердце Ллоэгра, опустошив всю землю его отцов, как мы и замышляли сделать в любом случае!
Его отец Мэлгон, который, вне всякого сомнения, принимал участие в составлении речи купца, поднял руку и велел Мэлдафу начинать прения.
— То, что говоришь ты, принц Рин маб Мэлгон, верно, — ответил он сдержанно и изящно, — но необходимо рассмотреть и другие обстоятельства Захватив Динайрт, Кеавлин может для отвлечения сил напасть на наши укрепления с тыла или с боков. Действительно, нам придется оттянуть наблюдательные отряды из окрестностей или усилить укрепления людьми, так что наше могучее войско потеряет большую часть своих сил.
Кроме того, есть еще более суровая опасность, и она не ускользнет от внимания такой коварной лисы, как наш старинный враг. К северу и востоку от дюн, на которых стоит Динайрт, лежат многочисленные деревни, населенные этими язычниками ивисами. После разгрома в битве у Дин Бадон принесли они клятву верности владыкам бриттов и с тех пор жили в мире с нами и охотно платили ежегодную дань. Но, как ты думаешь, долго ли продержится их верность, когда над холмами взовьются драконьи стяги Кеавлина? Ему только пальцем поманить, как вся долина Темис будет его — как во времена его деда Кередига! Опасность этого, надо признаться, велика. Волкодавы могут с полным правом презирать лис, но, чтобы поймать лису, человеку нужна лисья хитрость. Сетью — не копьем добывают лиса. Кеавлин задумывает взломать петли на клетке, в которой он заперт. Но пусть остерегается, как бы эта петля не оказалась защелкой капкана!
На это сидевшие в палатах короля Кинана рассмеялись Кто хитрее старца Мэлдафа? По виду его нетрудно догадаться, что он уже придумал способ перехитрить коварного Кеавлина, чей военный замысел был теперь ведом бриттам. Рабы сновали по залу с сосудами меда, который владыки бриттов пили во славу друг друга, похваляясь, какую долю заздравного хмеля заслужат они в предстоящем походе.
Среди веселого шума Мэлгон Гвинедд и союзные короли встали и покинули огромный палестр с ярко расписанными стенами, роскошными колоннами из полированного камня и парящим сводчатым потолком. Вместе с главными своими советниками прошли они во внутренний покой, чтобы втайне обсудить свои замыслы. С ними ушел также и старец Мэлдаф вместе с тем чужеземным воином, что прежде вступил в спор, а за ними и я. Принцы Эльфин и Рин рассказали Мэлгону о моем небезыскусном вмешательстве в случае с Мантией Тегау Эурврона и о том, что моим советом пренебрегать не следует.
Честно говоря, мне казалось, что Мэлдаф посматривает на меня искоса, но зависть людская меня не волновала. Я даже считаю это своеобразной честью. Как величие королей измеряется добычей, которую захватывают они у своих врагов, данью, получаемой от вассалов, числом князей, что в цепях сидят в темнице заложниками, так влиятельность выдающихся людей письма, лливирион, измеряется смертельной ненавистью, которую их способности вызывают у людей не столь талантливых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
— Замысел саксов прост и действен, — кратко заявил Само. — Посмотрите на эту карту: это Вента, которую вы называете Каэр Вент. Саксонское войско должно собраться у ее стен. Прошлые Святки, когда язычники справляют большой праздник, который они называют Модранехт, Кеавлин заявил своим людям, что этим летом будет сбор войска и великий поход на христиан. Я думаю, сбор войска будет назначен на время полной луны месяца Тримилхи, то есть через десять ночей, насколько я разбираюсь в их календаре.
Я глянул на Мэлгона. Мне показалось, что на его смелом, умном лице промелькнуло выражение удовольствия Бритты собрались гораздо раньше своих коварных врагов!
— А вот, наконец, и военный замысел Кеавлина, — продолжал Само, чувствуя, как растет нетерпение слушателей. — Поскольку отец его король сейчас за морем вместе с лучшими воинами его народа, он считает, что ему лучше положиться на коварство и военную хитрость, чем на отвагу своих воинов. Мне кажется, у него хороший советчик. Думаю, из людей моего народа, что служат ему.
Некоторые из присутствующих подозрительно зашептались, хотя большинство не видело в этом ничего удивительного. Королевство фрайнков было могучим, а воинов в нем было столько, что многие уже давно привыкли искать службу в чужих странах — даже далеко на востоке, у императора в Каэр Кустеннин. Даже некоторые из королей Придайна держали фрайнков среди своих телохранителей. Они славились отвагой и очень ценились. Они сражались в передовых рядах войска по обычаю своего народа — в одних кожаных штанах, с огромными боевыми топорами. Их храбрость и верность были доказаны в многочисленных жестоких сражениях, даже когда на стороне противника бились их сородичи.
Все вытянули шеи, чтобы посмотреть, как купец показывает на карту жезлом, одолженным у управляющего короля Брохваэля.
— Это — саксонское королевство вокруг королевского дворца у Каэр Вент. На юге оно выходит к морю, на западе и севере оно ограничено цепью насыпай и крепостей, сооруженных королем Артуром после его победы у горы Бадон. Язычники, таким образом, словно заперты в крепкой клетке. Сама клетка закрыта на два огромных замка, мудро устроенных Артуром. Посередине их западной границы лежит крепость Каэр Карадог, а в середине северной — неприступная твердыня Каэр Виддай. Короли саксов прекрасно понимают: чтобы вырваться из Артуровой клетки, они должны открыть один из этих замков. Четыре года назад Кинрик и попытался это сделать. С помощью военной хитрости ему удалось захватить Каэр Карадог К несчастью для него, он не знал, что одна сторона клетки, в которой он заперт, упирается в стену, и на эту стену он за Каэр Карадог и наткнулся — на западе от крепости находятся другие большие насыпи, старые и новые, а за ними лежит огромный непроходимый лес, который вы, бритты, называете Коэд Майр, а саксы — Меарквуду.
Мэлдаф окинул собравшихся острым взглядом, оценивая впечатление от слов купца Все короли разом выпрямились, внимательно уставились на карту. Прежде случалось, что Мэлдаф, ежели короли отвлекались, опьяненные сладким крепким медом, говорил некоторым из них слова насмешливые и позорные.
— Все четыре года, что минули с захвата Каэр Карадог, — спокойно продолжал Само, — Кеавлин искал способа вырваться из клетки, в которой вы его держите. Он прекрасно понимает, что после захвата Каэр Карадог бриттские короли только и ждут случая изгнать и его, и его народ с этой земли. Кроме того, он желает совершить какой-нибудь великий подвиг до того, как его отец, старый король Кинрик вернется с войны из-за моря. Что делать ему? Захват Каэр Карадог показал, что прохода на запад там нет, а север прикрывает Каэр Виддай, слишком сильная для него крепость. Ее не взять, поскольку у этих дикарей нет осадных машин, чтобы штурмовать стены из тесаного камня.
Я чувствовал, как в зале нарастает беспокойство. На всем Острове верили, что ивисы заключены в крепкую клетку — разве не прошло два поколения с Дин Бадон, а крышка оставалась столь же прочно запертой, как и раньше? И все же слова Само ясно показывали, что Кеавлин уверен, будто бы нашел способ вырваться из заточения. Мои собственные мысли вернулись к тому ночному видению в зале Нудда Серебряная Рука — как каменная крышка водоема, в котором заключены Драконы Судьбы, начала медленно приподниматься. Ведь толкование Пророчества о том, чем кончится битва Красного и Белого Драконов, оставалось (по крайней мере для меня) двусмысленным.
Само явно наслаждался той выжидательной обстановкой, которую породили его слова. Его особый дар, как я подозревал, был в том, чтобы довести ожидание слушателей до высшей точки, прежде чем даровать им долгожданное удовольствие как раз в нужное мгновение. В то же самое время он умел не слишком сильно испытывать терпение горячих королей бриттов. Он быстро перешел к делу.
— Как мне передавали, вот какие слова сказал Кеавлин своим советникам: «Веаласы (так они называют бриттов, и это слово на их грубом языке означает чужаки) заперли нас в клетке. И если мы видим, что замки нам не взломать, то почему бы не попытать удачи с петлями?»
Поднялся невообразимый шум. Начались споры. Гнев вызвало упоминание о том, что эти наглые захватчики, эти бледноликие безродные шайки Ллоэгра, жители болот, заливаемых морем побережий и устьев рек, осмеливаются называть бриттов чужаками в стране, в которой те жили с тех пор, как ее впервые заселил Аэдд Великий, сын Придайна! Другие, более ученые, уверяли, что их предки пришли в Придайн с Бритом Троянским и что от него происходит название острова. Среди королей, соперничающих в происхождении, вспыхнули гневные препирательства, которые, прикрикнув, быстро прекратил управляющий короля Брохваэля. Великий король Поуиса, глава племени Каделлингов, горел любопытством узнать, что означает угроза Кеавлина.
— Петли? — воскликнул Кинан Белая Колесница, благородный сын Брохваэля. — На что намекает этот наглый торгаш? Разве не говорят в нашем народе: сапоги тачать сапожнику, пироги печь пирожнику? Кто таков этот фрайнк, чтобы говорить о сражениях и осадах? Я слышал, что стены Каэр Виддай неприступны, и прежде всего для дикарей, у которых нет осадных машин. Насыпи и крепости, сооруженные императором Артуром, все равно что тройные железные ободья! Где эти самые «петли» у нашей ловушки, которую эти лисы собираются взломать?
Само указал жезлом на точку на карте, где под прямым углом сходились северный и западный оборонительные рубежи.
— Здесь, на открытых дюнах, находится большая крепость, названная в честь Артура, Медведя Придайна, Динайртом. Саксы тоже называют ее «медвежьей крепостью» — Беранбурх. Уверен, что не ошибусь, сказав, что тут находится опора вашей обороны? Если так, то вы сами понимаете, что Кеавлин имел в виду, говоря о «петлях» клетки, в которой заперт его народ!
Король Мэлгон пристально рассматривал карту.
— Воистину, о Само, мы это видим. Тебе бы войско водить, а не торговать вином и маслом! Но хотя Динайрт и могучая крепость, она не новой постройки. Это твердыня королей древности, построенная еще до того, как люди Ривайна пришли сюда. По крайней мере так говорят. Но это всего лишь одна из построек, которую наши люди будут использовать во время войны. Какая выгода ивисам нападать именно на нее?
Чужак, который ранее говорил против слов купца, встал было, словно собираясь еще раз вмешаться, но последующие слова Само привлекли всеобщее внимание, и он промолчал.
— Признаюсь, мне неведомо все, что на уме у этих дикарей. Но на моем пути сюда, когда я ехал по огромной дороге между Каэр Виддай и Клэр Кери, я проезжал мимо дюн, что лежат рядом с Динайртом. И все, что я слышал и видел, позволяет мне, насколько я понимаю, разгадать их замысел. Зная, что саксы собираются напасть на эту крепость (речей о чем я никогда прежде не слышал), я пожелал узнать побольше о ее значении. Я порасспрашивал торфорезчиков, которых увидел у дороги, и они охотно рассказали мне обо всем, что я желал узнать. Динайрт, сказали они, огромная крепость, окруженная земляными насыпями с частоколом. Но теперь они обветшали, и частокол вроде бы местами подгнил. Место это не охраняется, если не считать двух десятков бриттов, что присматривают за сигнальной вышкой на валу. Меня поразило то, что если уж я так просто об этом узнал, то это так же легко выведали и лазутчики Кеавлина. Действительно, я узнал об этом не так далеко от поселений саксов. Они долго жили под властью бриттов, но, сколько волка ни корми, он все в лес смотрит. Как я понимаю, замысел Кеавлина в следующем. От Каэр Вент он отправит небольшой отряд отборных воинов на северо-запад от Каэр Виддай. Он знает, что не может захватить город, но с большим количеством крестьян и прочего народа он вполне способен устроить представление перед его вратами — чтобы ваши подумали, будто бы их много. Таким образом, ваш гарнизон будет привязан к месту и, может быть, даже отзовет своих людей с западных насыпей. Тем временем Кеавлин, собрав всех воинов, каких сможет, быстро двинется по северо-западной дороге и бросится на Динайрт, быстро укрепит его, сделает неприступной крепостью, которой она некогда, верно, была и с легкостью может стать снова.
— Что ему это даст? — воскликнул Рин маб Мэлгон, волк среди воинов, душистая трава королевского войска. — С таким войском, как наше, мы сможем обложить его и там или зайти ему в тыл, в самое сердце Ллоэгра, опустошив всю землю его отцов, как мы и замышляли сделать в любом случае!
Его отец Мэлгон, который, вне всякого сомнения, принимал участие в составлении речи купца, поднял руку и велел Мэлдафу начинать прения.
— То, что говоришь ты, принц Рин маб Мэлгон, верно, — ответил он сдержанно и изящно, — но необходимо рассмотреть и другие обстоятельства Захватив Динайрт, Кеавлин может для отвлечения сил напасть на наши укрепления с тыла или с боков. Действительно, нам придется оттянуть наблюдательные отряды из окрестностей или усилить укрепления людьми, так что наше могучее войско потеряет большую часть своих сил.
Кроме того, есть еще более суровая опасность, и она не ускользнет от внимания такой коварной лисы, как наш старинный враг. К северу и востоку от дюн, на которых стоит Динайрт, лежат многочисленные деревни, населенные этими язычниками ивисами. После разгрома в битве у Дин Бадон принесли они клятву верности владыкам бриттов и с тех пор жили в мире с нами и охотно платили ежегодную дань. Но, как ты думаешь, долго ли продержится их верность, когда над холмами взовьются драконьи стяги Кеавлина? Ему только пальцем поманить, как вся долина Темис будет его — как во времена его деда Кередига! Опасность этого, надо признаться, велика. Волкодавы могут с полным правом презирать лис, но, чтобы поймать лису, человеку нужна лисья хитрость. Сетью — не копьем добывают лиса. Кеавлин задумывает взломать петли на клетке, в которой он заперт. Но пусть остерегается, как бы эта петля не оказалась защелкой капкана!
На это сидевшие в палатах короля Кинана рассмеялись Кто хитрее старца Мэлдафа? По виду его нетрудно догадаться, что он уже придумал способ перехитрить коварного Кеавлина, чей военный замысел был теперь ведом бриттам. Рабы сновали по залу с сосудами меда, который владыки бриттов пили во славу друг друга, похваляясь, какую долю заздравного хмеля заслужат они в предстоящем походе.
Среди веселого шума Мэлгон Гвинедд и союзные короли встали и покинули огромный палестр с ярко расписанными стенами, роскошными колоннами из полированного камня и парящим сводчатым потолком. Вместе с главными своими советниками прошли они во внутренний покой, чтобы втайне обсудить свои замыслы. С ними ушел также и старец Мэлдаф вместе с тем чужеземным воином, что прежде вступил в спор, а за ними и я. Принцы Эльфин и Рин рассказали Мэлгону о моем небезыскусном вмешательстве в случае с Мантией Тегау Эурврона и о том, что моим советом пренебрегать не следует.
Честно говоря, мне казалось, что Мэлдаф посматривает на меня искоса, но зависть людская меня не волновала. Я даже считаю это своеобразной честью. Как величие королей измеряется добычей, которую захватывают они у своих врагов, данью, получаемой от вассалов, числом князей, что в цепях сидят в темнице заложниками, так влиятельность выдающихся людей письма, лливирион, измеряется смертельной ненавистью, которую их способности вызывают у людей не столь талантливых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115