- Впервые я увидел их в день вечеринки у Бена Кавеллеро. Они хотели, чтобы я пошел с ними. Тогда им не придется меня заставлять. Они пронесли меня через лес - там, наверное, я и разбил себе голову. - Глаза его разгорелись. - Понимаешь, Рик? Они избрали меня. Потом избрали тебя. Мы для них особые. Мы…
- Притормози, - сказал я. - Что ты имеешь в виду: “избрали”? Откуда они взялись? - Я чуть не добавил: “Из летающего блюдца, что ли?”
- Из-под земли, - сказал Стенно обыденным тоном. - Это серые разогревают Землю. Они вызвали вулканы и цунами. Они накачивают в города ядовитый газ.
- Послушай, Стенно, ты же этого не знаешь. Мы все пережили страшные вещи. Может, мы все это себе…
- …вообразили? - Он засмеялся, но смех был очень напряжен и полностью лишен веселья. - Рик, мы все это вообразили, вплоть до точного их описания. Грубая серая кожа, кроваво-красные глаза. Может, мы…
Я сделал ему знак замолчать - к нам по дороге шли две девчонки, наверняка хотели искупаться в пруду ниже лагеря. Сначала они шли по солнцу, потом ушли в тень деревьев, иногда внезапно выныривая на свет солнца, косо бившего меж ветвями.
Это было, будто смотришь старый немой фильм, где все малость дергаются. Яркий свет, веселые лица - и снова уходят в темноту. Через несколько дней они могут погибнуть. Нам было о чем беспокоиться - о начинающей гореть под ногами земле. О том, что кончаются припасы. О мародерствующих бандах.
И меньше всего народу нужны были проповеди Стенно и Рика Кеннеди “Берегитесь серых”.
Девчонки пробежали мимо, заранее радуясь свежей воде.
Но я не мог избавиться от того, что видел. Этот образ был вдавлен в самую ткань моего мозга. И стоило мне закрыть глаза, он появлялся, четкий и яркий. Лицо, которое я видел ночью, светилось, я его видел во всех его грубых подробностях. Огромная голова, грубо напоминающая человеческую. Когда она на меня глядела, то склонялась набок, будто что-то возбудило ее любопытство. Я видел широкий нос и шумно раздувающиеся ноздри, как у лошади, и они били мне в лицо холодным выдохом.
Я пытался шевельнуться, но это создание удерживало меня, схватив ладонями за голову.
Оно изучало мое лицо - или заставляло меня изучать свое. Мне отчаянно хотелось закрыть глаза, но я не мог - и должен был впивать все подробности. Широкий нос, возбужденно дышащие оттопыренные ноздри. От широкого лба через череп - костистый гребень с гривой черных волос в каком-то неземном могиканском стиле.
И кожа, покрывающая лошадиный череп, как обивка. Она складывалась в глубокие морщины возле черногубого рта, и по ней были беспорядочно разбросаны бородавки, как заклепки.
И глаза: раскосые и красные - цвета крови.
Лицо наклонялось ко мне, заполняя весь мир, приближаясь ближе, ближе, ближе…
Здесь-то я и потерял сознание.
Я заморгал, ощутив внезапную тошноту.
О'кей, признаю. Факт: я видел серых. Факт: я чувствовал на себе их руки. Но признать, что мы, как говорит Стенно, их избранные, я не мог.
- Стенно, - начал я деликатно, - послушай, а чем мы можем доказать, что эти… эти серые вышли из-под земли?
- Но ведь все сходится? Они нагрели поверхность планеты, они намеренно вызвали падение цивилизации. Нагрев - это вроде артподготовки по окопам противника перед атакой пехоты.
- А серые - это пехота и есть?
Глаза у Стенно вдруг заледенели.
- Ты думаешь, я спятил?
- Боже мой, Стенно, я думаю, весь мир спятил. И это не очень безумно звучит после того, что мы пережили.
- Но ты не пойдешь со мной к Стивену и не расскажешь ему, что мы знаем?
- Я думаю, пока рано… Погоди, Стенно! Сядь.
- Ты все еще бздишь рассказывать. Рик, серые реальны. Ты их видел. Ты с ними был.
- Да, я их видел. Может, они меня даже куда-то водили. Но я не знаю куда. Не могу вспомнить.
- Тогда пошли со мной. Расскажем Стивену.
- Что на поверхность земли вторглась раса серых, которые - что? Тайно жили у нас под ногами и прятались от нас Бог знает с каких времен?
- Вполне возможно.
- Уверен, что возможно.
- Но?
- Но если мы такое заявляем, нам нужны серьезные доказательства.
- Например?
- В идеале - серый человек. Во плоти. - Я посмотрел в глаза Стенно. - Живой или мертвый.
39
Расставшись со Стенно, я пошел искать Кэролайн. Мне нужно было общество, а она всегда была рада мне.
- В чем дело, Рик? - улыбнулась она. - У тебя такой вид, будто ты увидел чудовище.
Я похолодел на солнцепеке. Потом мрачно улыбнулся.
- Чудовище? Я их теперь все время вижу. Особенно когда смотрюсь в ручей.
- Бедный мальчик, - вздохнула она. - Пойдем погуляем с тетей Кэролайн.
Карабкаясь по круче на пустошь, я заметил Викторию. Она стояла у дерева, глядя на кручу, переходившую в отвесную скальную стенку. Да, у нее не то что не все дома, а пожалуй, что там мало кто остался.
Пройдя минут десять, Кэролайн своим хрипловатым голосом сказала:
- Вот здесь будет хорошо.
Она повернулась ко мне, расстегнула мне молнию на джинсах и запустила туда руку. Чудесную прохладную руку.
- Нас здесь никто не увидит, - шепнула она. - Хочешь посмотреть, как я раздеваюсь? Я снова буду для тебя танцевать.
Готов признать: я был напуган тем, что со мной творилось. Я стал думать, не пошатнулся ли я в уме, видя, как загорается пожаром весь окружающий мир? И то, что я вижу серых - не признак ли подкрадывающегося безумия? Надо найти одного такого как веское свидетельство, чтобы самому себе доказать, что я в своем уме. И я тут же решил, что если увижу еще раз одного из серых, всажу ему пулю в ногу. Тогда у меня будет, что показать другим. Что-то такое, что пискнет, если его ткнуть палкой. Тогда мне все поверят. Но сейчас мне нужно было за кого-то уцепиться, за другого человека.
- Осторожней, Рик! Порвешь тете футболку.
- Я тебе другую куплю, - выдохнул я, срывая с нее футболку через голову. И набросился на пояс ее джинсов. Она целовала меня, горячо дыша от страсти.
- Делай что хочешь, любимый. Что хочешь. Ты знаешь, как я тебя хочу.
Долой джинсы, долой трусы, навзничь Кэролайн. На спину на вереск. Она не жаловалась, когда вереск уколол ей спину, зад и ноги.
Я сорвал с себя ремень и спустил штаны. Я не мог оторвать глаз от этого прекрасного тела. Маленькие груди с бледными сосками, блестящие на солнце.
Я рухнул как в лихорадке, впиваясь ей в рот, в груди, в мягкие волосики внизу.
Она приподнялась, упираясь лобком мне в рот. Ах, как она сладко пахла! Просто хотелось всадить зубы в ляжку и попробовать ее на вкус.
Мир бешено завертелся, начал сказываться недосып. Я не мог забыть то, что было вчера на пустоши. Мне надо было защититься от реальности неудержимым сексом.
- Держи меня, - выдохнула она. - Держи! Я хочу почувствовать… Ох, хорошо.
Я схватил руками ее груди. Она закрыла глаза, раскрыла полные губы.
- О-о-о… то, что надо.
Меня что-то вело в тот день. Я залез на нее, сердце колотилось как безумное.
- Ох… Рик, ласковей. Прошу тебя, ласковей. Я еще не… Оу! А-а-а…
Я вбивал себя в нее так свирепо, что слышен был хруст вереска у нее под ягодицами. Я вдавливал ее в землю. Это было отчаяние, я хотел выбить у себя из головы реальность. Любой ценой.
40
Стивен Кеннеди был настроен серьезно.
Прошло два дня после гибели трех беженцев на пустоши и день после моего разговора tet-a-tet со Стенно о серых.
Мы все, шестьдесят четыре человека, сидели на травянистом берегу ручья в долине, а Стивен расхаживал вдоль и излагал, что мы должны делать и чего не должны, если собираемся пережить все это и не потерять собственных шкур.
- Огонь разводить нельзя, - сказал он твердо. - Дым могут увидеть за много миль. Нам не надо объявлять кому бы то ни было - беженцам, вооруженным бандам или кому еще, - что мы сидим на горах продуктов. Дальше: мы больше не можем лениться и жить на припасах, которые сюда принесли. Тогда мы через полмесяца сядем на голодный паек. Уже сейчас кончается картошка и свежие фрукты. И хлеба никто не пробовал уже несколько дней. Поэтому, люди, начиная с сегодняшнего дня открываем охоту за провизией.
- Охоту за провизией? - Голос Дина Скилтона был густо приправлен скепсисом. - Ты серьезно?
- Серьезно, Динни. Время для шуток уже давно нырнуло в задницу Люцифера.
- В каком смысле - охоту за едой?
- Я составил списки. - Стивен развил полные обороты, просто видно было, как кипит в нем энергия. Он все силы и способности решил посвятить тому, чтобы мы были сыты и невредимы. - В магазинах еще есть запасы, в домах, в гостиницах…
- Их уже все небось растащили, - снова усомнился Дин.
- Если будем искать как следует, что-нибудь найдем. Может быть, придется сунуться туда, куда ангелы ступать не смеют, только и всего.
- То есть в Лидс?
- Может быть.
- Блин, там же что не сгорело, так то закрыто ядовитым газом.
- Значит, добудем противогазы. Пойдем туда и вернемся с едой.
- Но ты же не думаешь…
- Дин! - Стивен излучал энергию, и никому его было не свернуть с пути. - Слушай меня, пожалуйста. Когда я изложу планы, мы их обсудим. Тогда можете голосовать, оставаться ли мне руководителем группы. А пока что дай мне сказать.
- Но где мы достанем противогазы? Это же невозможно!
- Ты прав, Дин. Но я тебе вот что скажу: теперь, чтобы просто прожить еще пару дней на этой планете, придется делать невозможное. И мы каждый день будем делать невозможное возможным. Дошло?
Дин пожал плечами и сунул в рот зубочистку. Я знал, что у него есть свое мнение о том, как надо руководить группой. И еще я знал, что он готов поднять бунт, если выйдет не по его. Виктория, сидевшая ближе всех к месту, где стоял Стивен, сказала:
- Не следует также забывать, что нам придется изменить наши понятия о еде. В этой местности много растений и животных, которые являются съедобными. Мы должны научиться отличать ядовитые от тех, которые можно есть без вреда для здоровья. Например, сваренную крапиву можно есть, а еще листья бука и одуванчика.
Стивен благодарно кивнул, а я стал замечать, что они с Викторией ведут двойную игру. Она играла роль помощника, вставляя полезные предложения или просто усиливая то, что он уже сказал. И снова я подумал, какой был смысл предупреждать меня держаться от Виктории подальше. Она красива: пышные блестящие темно-рыжие волосы и глаза острые, как лазеры. Не раз она кидала на Дина Скилтона взгляды неодобрения, которые иначе как опасными не назовешь. И еще она глядела таким же пылающим взглядом на Рут Спаркмен. Я стал думать, не строит ли Виктория планы на моего брата.
Следующий час Стивен излагал нам свои планы. Все они сводились вот к чему: найти еду. Устроить склады в тайных местах на пустоши на случай, если на лагерь будет налет. А мысль, которую надо было довести до нас до всех, была еще проще: приспособиться - или подохнуть. Почти все, за очевидным исключением Дина Скилтона, кивали в такт словам Стивена. Кажется, они начинали зажигаться его планами.
- Мы не знаем, сколько еще можно будет остаться здесь в Фаунтен-Мур. Если нас обнаружат другие беженцы, придется уходить. И неизвестно, что может случиться с земной корой у нас под ногами. Мы уже все видели выгоревшие зоны, которые распространяются в нашу сторону. Может быть, они нас не затронут, но уверенности нет. Так что помимо доставки запасов провизии нам нужно еще найти зоны, где можно поставить лагерь. Будь то в соседней долине или за сто километров отсюда.
Дин фыркнул и заржал:
- И как ты предлагаешь это сделать? Отрастить крылья и лететь?
- Именно это я и предлагаю. Говард Спаркмен в прошлом году получил пилотские права. Теперь на сцену выходим мы и совершаем невозможное. Находим легкий самолет. Облетаем страну. Находим еду. Привозим сюда. Это самая легкая часть работы.
- Легкая? - переспросил Дин. - А какая тогда трудная?
- Научить тебя летать, старина Дин. Ты будешь одним из наших пилотов.
Это хотя бы заткнуло пасть Дину Скилтону.
Стивен Кеннеди получил свой вотум доверия. А нам досталась приличная физическая нагрузка, пока мы обшаривали окрестности в поисках самолета. Я знал, что для зажиточных фермеров не очень необычно иметь самолет-другой. Они даже оставляют незасеянную полоску на пшеничном поле, чтобы иметь собственную взлетную полосу.
Логику использования самолета (если мы его найдем и найдем горючее) было легко понять. Дороги до сих пор забиты беженцами, удирающими от бедствий, постигших запад страны. И эти беженцы не отойдут в сторонку, пропуская грузовик, набитый продуктами. Они разорвут в клочья и машину, и водителя, хоть бы тот был вооружен до зубов. А еще есть блокпосты на дорогах, где сидят вооруженные автоматами и тяжелыми пулеметами мужчины - да и женщины. Может, это действительно регулярная армия, но мы в этом сомневались. Скорее всего это дезертиры, и цена за проход - отдать им последний ломтик бекона и крошку сухаря, которые у тебя остались в рюкзаке. И даже после этого они вполне могут попортить тебе внешний вид, разнеся лобешник пулеметной очередью.
Что еще осложняло поиски - что разведгруппы, ищущие самолет, должны были передвигаться незамеченными. Нам только не хватало, чтобы нас выследила какая-нибудь шайка беженцев и пришла за нами в Фаунтен-Мур - долину, которая показалась бы им молочными реками с кисельными берегами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
- Притормози, - сказал я. - Что ты имеешь в виду: “избрали”? Откуда они взялись? - Я чуть не добавил: “Из летающего блюдца, что ли?”
- Из-под земли, - сказал Стенно обыденным тоном. - Это серые разогревают Землю. Они вызвали вулканы и цунами. Они накачивают в города ядовитый газ.
- Послушай, Стенно, ты же этого не знаешь. Мы все пережили страшные вещи. Может, мы все это себе…
- …вообразили? - Он засмеялся, но смех был очень напряжен и полностью лишен веселья. - Рик, мы все это вообразили, вплоть до точного их описания. Грубая серая кожа, кроваво-красные глаза. Может, мы…
Я сделал ему знак замолчать - к нам по дороге шли две девчонки, наверняка хотели искупаться в пруду ниже лагеря. Сначала они шли по солнцу, потом ушли в тень деревьев, иногда внезапно выныривая на свет солнца, косо бившего меж ветвями.
Это было, будто смотришь старый немой фильм, где все малость дергаются. Яркий свет, веселые лица - и снова уходят в темноту. Через несколько дней они могут погибнуть. Нам было о чем беспокоиться - о начинающей гореть под ногами земле. О том, что кончаются припасы. О мародерствующих бандах.
И меньше всего народу нужны были проповеди Стенно и Рика Кеннеди “Берегитесь серых”.
Девчонки пробежали мимо, заранее радуясь свежей воде.
Но я не мог избавиться от того, что видел. Этот образ был вдавлен в самую ткань моего мозга. И стоило мне закрыть глаза, он появлялся, четкий и яркий. Лицо, которое я видел ночью, светилось, я его видел во всех его грубых подробностях. Огромная голова, грубо напоминающая человеческую. Когда она на меня глядела, то склонялась набок, будто что-то возбудило ее любопытство. Я видел широкий нос и шумно раздувающиеся ноздри, как у лошади, и они били мне в лицо холодным выдохом.
Я пытался шевельнуться, но это создание удерживало меня, схватив ладонями за голову.
Оно изучало мое лицо - или заставляло меня изучать свое. Мне отчаянно хотелось закрыть глаза, но я не мог - и должен был впивать все подробности. Широкий нос, возбужденно дышащие оттопыренные ноздри. От широкого лба через череп - костистый гребень с гривой черных волос в каком-то неземном могиканском стиле.
И кожа, покрывающая лошадиный череп, как обивка. Она складывалась в глубокие морщины возле черногубого рта, и по ней были беспорядочно разбросаны бородавки, как заклепки.
И глаза: раскосые и красные - цвета крови.
Лицо наклонялось ко мне, заполняя весь мир, приближаясь ближе, ближе, ближе…
Здесь-то я и потерял сознание.
Я заморгал, ощутив внезапную тошноту.
О'кей, признаю. Факт: я видел серых. Факт: я чувствовал на себе их руки. Но признать, что мы, как говорит Стенно, их избранные, я не мог.
- Стенно, - начал я деликатно, - послушай, а чем мы можем доказать, что эти… эти серые вышли из-под земли?
- Но ведь все сходится? Они нагрели поверхность планеты, они намеренно вызвали падение цивилизации. Нагрев - это вроде артподготовки по окопам противника перед атакой пехоты.
- А серые - это пехота и есть?
Глаза у Стенно вдруг заледенели.
- Ты думаешь, я спятил?
- Боже мой, Стенно, я думаю, весь мир спятил. И это не очень безумно звучит после того, что мы пережили.
- Но ты не пойдешь со мной к Стивену и не расскажешь ему, что мы знаем?
- Я думаю, пока рано… Погоди, Стенно! Сядь.
- Ты все еще бздишь рассказывать. Рик, серые реальны. Ты их видел. Ты с ними был.
- Да, я их видел. Может, они меня даже куда-то водили. Но я не знаю куда. Не могу вспомнить.
- Тогда пошли со мной. Расскажем Стивену.
- Что на поверхность земли вторглась раса серых, которые - что? Тайно жили у нас под ногами и прятались от нас Бог знает с каких времен?
- Вполне возможно.
- Уверен, что возможно.
- Но?
- Но если мы такое заявляем, нам нужны серьезные доказательства.
- Например?
- В идеале - серый человек. Во плоти. - Я посмотрел в глаза Стенно. - Живой или мертвый.
39
Расставшись со Стенно, я пошел искать Кэролайн. Мне нужно было общество, а она всегда была рада мне.
- В чем дело, Рик? - улыбнулась она. - У тебя такой вид, будто ты увидел чудовище.
Я похолодел на солнцепеке. Потом мрачно улыбнулся.
- Чудовище? Я их теперь все время вижу. Особенно когда смотрюсь в ручей.
- Бедный мальчик, - вздохнула она. - Пойдем погуляем с тетей Кэролайн.
Карабкаясь по круче на пустошь, я заметил Викторию. Она стояла у дерева, глядя на кручу, переходившую в отвесную скальную стенку. Да, у нее не то что не все дома, а пожалуй, что там мало кто остался.
Пройдя минут десять, Кэролайн своим хрипловатым голосом сказала:
- Вот здесь будет хорошо.
Она повернулась ко мне, расстегнула мне молнию на джинсах и запустила туда руку. Чудесную прохладную руку.
- Нас здесь никто не увидит, - шепнула она. - Хочешь посмотреть, как я раздеваюсь? Я снова буду для тебя танцевать.
Готов признать: я был напуган тем, что со мной творилось. Я стал думать, не пошатнулся ли я в уме, видя, как загорается пожаром весь окружающий мир? И то, что я вижу серых - не признак ли подкрадывающегося безумия? Надо найти одного такого как веское свидетельство, чтобы самому себе доказать, что я в своем уме. И я тут же решил, что если увижу еще раз одного из серых, всажу ему пулю в ногу. Тогда у меня будет, что показать другим. Что-то такое, что пискнет, если его ткнуть палкой. Тогда мне все поверят. Но сейчас мне нужно было за кого-то уцепиться, за другого человека.
- Осторожней, Рик! Порвешь тете футболку.
- Я тебе другую куплю, - выдохнул я, срывая с нее футболку через голову. И набросился на пояс ее джинсов. Она целовала меня, горячо дыша от страсти.
- Делай что хочешь, любимый. Что хочешь. Ты знаешь, как я тебя хочу.
Долой джинсы, долой трусы, навзничь Кэролайн. На спину на вереск. Она не жаловалась, когда вереск уколол ей спину, зад и ноги.
Я сорвал с себя ремень и спустил штаны. Я не мог оторвать глаз от этого прекрасного тела. Маленькие груди с бледными сосками, блестящие на солнце.
Я рухнул как в лихорадке, впиваясь ей в рот, в груди, в мягкие волосики внизу.
Она приподнялась, упираясь лобком мне в рот. Ах, как она сладко пахла! Просто хотелось всадить зубы в ляжку и попробовать ее на вкус.
Мир бешено завертелся, начал сказываться недосып. Я не мог забыть то, что было вчера на пустоши. Мне надо было защититься от реальности неудержимым сексом.
- Держи меня, - выдохнула она. - Держи! Я хочу почувствовать… Ох, хорошо.
Я схватил руками ее груди. Она закрыла глаза, раскрыла полные губы.
- О-о-о… то, что надо.
Меня что-то вело в тот день. Я залез на нее, сердце колотилось как безумное.
- Ох… Рик, ласковей. Прошу тебя, ласковей. Я еще не… Оу! А-а-а…
Я вбивал себя в нее так свирепо, что слышен был хруст вереска у нее под ягодицами. Я вдавливал ее в землю. Это было отчаяние, я хотел выбить у себя из головы реальность. Любой ценой.
40
Стивен Кеннеди был настроен серьезно.
Прошло два дня после гибели трех беженцев на пустоши и день после моего разговора tet-a-tet со Стенно о серых.
Мы все, шестьдесят четыре человека, сидели на травянистом берегу ручья в долине, а Стивен расхаживал вдоль и излагал, что мы должны делать и чего не должны, если собираемся пережить все это и не потерять собственных шкур.
- Огонь разводить нельзя, - сказал он твердо. - Дым могут увидеть за много миль. Нам не надо объявлять кому бы то ни было - беженцам, вооруженным бандам или кому еще, - что мы сидим на горах продуктов. Дальше: мы больше не можем лениться и жить на припасах, которые сюда принесли. Тогда мы через полмесяца сядем на голодный паек. Уже сейчас кончается картошка и свежие фрукты. И хлеба никто не пробовал уже несколько дней. Поэтому, люди, начиная с сегодняшнего дня открываем охоту за провизией.
- Охоту за провизией? - Голос Дина Скилтона был густо приправлен скепсисом. - Ты серьезно?
- Серьезно, Динни. Время для шуток уже давно нырнуло в задницу Люцифера.
- В каком смысле - охоту за едой?
- Я составил списки. - Стивен развил полные обороты, просто видно было, как кипит в нем энергия. Он все силы и способности решил посвятить тому, чтобы мы были сыты и невредимы. - В магазинах еще есть запасы, в домах, в гостиницах…
- Их уже все небось растащили, - снова усомнился Дин.
- Если будем искать как следует, что-нибудь найдем. Может быть, придется сунуться туда, куда ангелы ступать не смеют, только и всего.
- То есть в Лидс?
- Может быть.
- Блин, там же что не сгорело, так то закрыто ядовитым газом.
- Значит, добудем противогазы. Пойдем туда и вернемся с едой.
- Но ты же не думаешь…
- Дин! - Стивен излучал энергию, и никому его было не свернуть с пути. - Слушай меня, пожалуйста. Когда я изложу планы, мы их обсудим. Тогда можете голосовать, оставаться ли мне руководителем группы. А пока что дай мне сказать.
- Но где мы достанем противогазы? Это же невозможно!
- Ты прав, Дин. Но я тебе вот что скажу: теперь, чтобы просто прожить еще пару дней на этой планете, придется делать невозможное. И мы каждый день будем делать невозможное возможным. Дошло?
Дин пожал плечами и сунул в рот зубочистку. Я знал, что у него есть свое мнение о том, как надо руководить группой. И еще я знал, что он готов поднять бунт, если выйдет не по его. Виктория, сидевшая ближе всех к месту, где стоял Стивен, сказала:
- Не следует также забывать, что нам придется изменить наши понятия о еде. В этой местности много растений и животных, которые являются съедобными. Мы должны научиться отличать ядовитые от тех, которые можно есть без вреда для здоровья. Например, сваренную крапиву можно есть, а еще листья бука и одуванчика.
Стивен благодарно кивнул, а я стал замечать, что они с Викторией ведут двойную игру. Она играла роль помощника, вставляя полезные предложения или просто усиливая то, что он уже сказал. И снова я подумал, какой был смысл предупреждать меня держаться от Виктории подальше. Она красива: пышные блестящие темно-рыжие волосы и глаза острые, как лазеры. Не раз она кидала на Дина Скилтона взгляды неодобрения, которые иначе как опасными не назовешь. И еще она глядела таким же пылающим взглядом на Рут Спаркмен. Я стал думать, не строит ли Виктория планы на моего брата.
Следующий час Стивен излагал нам свои планы. Все они сводились вот к чему: найти еду. Устроить склады в тайных местах на пустоши на случай, если на лагерь будет налет. А мысль, которую надо было довести до нас до всех, была еще проще: приспособиться - или подохнуть. Почти все, за очевидным исключением Дина Скилтона, кивали в такт словам Стивена. Кажется, они начинали зажигаться его планами.
- Мы не знаем, сколько еще можно будет остаться здесь в Фаунтен-Мур. Если нас обнаружат другие беженцы, придется уходить. И неизвестно, что может случиться с земной корой у нас под ногами. Мы уже все видели выгоревшие зоны, которые распространяются в нашу сторону. Может быть, они нас не затронут, но уверенности нет. Так что помимо доставки запасов провизии нам нужно еще найти зоны, где можно поставить лагерь. Будь то в соседней долине или за сто километров отсюда.
Дин фыркнул и заржал:
- И как ты предлагаешь это сделать? Отрастить крылья и лететь?
- Именно это я и предлагаю. Говард Спаркмен в прошлом году получил пилотские права. Теперь на сцену выходим мы и совершаем невозможное. Находим легкий самолет. Облетаем страну. Находим еду. Привозим сюда. Это самая легкая часть работы.
- Легкая? - переспросил Дин. - А какая тогда трудная?
- Научить тебя летать, старина Дин. Ты будешь одним из наших пилотов.
Это хотя бы заткнуло пасть Дину Скилтону.
Стивен Кеннеди получил свой вотум доверия. А нам досталась приличная физическая нагрузка, пока мы обшаривали окрестности в поисках самолета. Я знал, что для зажиточных фермеров не очень необычно иметь самолет-другой. Они даже оставляют незасеянную полоску на пшеничном поле, чтобы иметь собственную взлетную полосу.
Логику использования самолета (если мы его найдем и найдем горючее) было легко понять. Дороги до сих пор забиты беженцами, удирающими от бедствий, постигших запад страны. И эти беженцы не отойдут в сторонку, пропуская грузовик, набитый продуктами. Они разорвут в клочья и машину, и водителя, хоть бы тот был вооружен до зубов. А еще есть блокпосты на дорогах, где сидят вооруженные автоматами и тяжелыми пулеметами мужчины - да и женщины. Может, это действительно регулярная армия, но мы в этом сомневались. Скорее всего это дезертиры, и цена за проход - отдать им последний ломтик бекона и крошку сухаря, которые у тебя остались в рюкзаке. И даже после этого они вполне могут попортить тебе внешний вид, разнеся лобешник пулеметной очередью.
Что еще осложняло поиски - что разведгруппы, ищущие самолет, должны были передвигаться незамеченными. Нам только не хватало, чтобы нас выследила какая-нибудь шайка беженцев и пришла за нами в Фаунтен-Мур - долину, которая показалась бы им молочными реками с кисельными берегами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72