Понятно, что пока это были только слухи, но он прекрасно понимал, откуда и куда дует ветер. Сам он ничего не имел против обитателей Земли – при других обстоятельствах две планеты наверняка прекрасно поладили бы между собой. Все дело было в противостоянии ведущих компаний, а теперь еще и в загадочном объекте, известном как «Призрак», за который они вели борьбу.
– Господин президент! – окликнул Делиана на стоянке незнакомый высокий блондин, судя по всему, инопланетянин.
– Кто вы и что вам угодно? Чужак подошел поближе:
– Мое имя Лакамот Эйн Ундиблен, и я представляю Галактический совет. Пока – неофициально, хотя документ, разумеется, при мне. – Блондин извлек из кармана карточку, подтверждающую его слова. – Именно поэтому мне хотелось бы побеседовать с вами в неофициальной, так сказать, обстановке.
– О чем же вы хотите побеседовать, господин Уйди…
– Ундиблен, господин президент. Я с Клендры, хотя это вас вряд ли интересует. Я хочу побеседовать с вами о Хейгорне. И о компании тоже, но в первую очередь о ее президенте, господине Канехе Хейгорне.
– О Хейгорне, значит… – задумчиво протянул Делиан. Он уже привык: как только имя главы галактической компании упоминает инопланетянин – жди неприятностей. – Я сейчас собираюсь домой, и мы можем поговорить в машине. Только учтите: обратно вам придется добираться своим ходом.
– Об этом не беспокойтесь! – Ундиблен проследовал за президентом к элеру, на ходу раскрывая кейс и доставая из него стопку карт с записями. – Я хотел бы, господин президент, чтобы, пока мы будем лететь, вы посмотрели эти материалы. Просто бегло проглядите – ну а впрочем, как сами пожелаете. Что-то наверняка покажется вам знакомым, но кое-что, думаю, должно вас заинтересовать. – Представитель Совета демонстративно положил одну запись сверху. – А потом я надеюсь услышать ваши комментарии по поводу… И я еще раз повторяю, господин президент, что наша встреча неофициальная и все, о чем мы будем говорить, ни в коем случае не попадет в медию.
Велика ли разница, подумал Делиан. Что мне медия – тот, о ком пойдет разговор, все равно о нем узнает. Так что официально или нет, за языком надо следить.
Взлетели, и президент взялся за записи. Ту, на которую упирал Ундиблен, он пока отложил в сторону и обратился к другим. И правда, об этих делах Делиан знал. Вот тут – материалы о событиях последней недели: подавление бунта на Эстимане.
А здесь – голики с Чундрауда: там компания привлекала к тяжелому труду слаборазвитых аборигенов, которым платила безделушками или жалкими грошами. Я мог бы добавить еще многое, до чего вы пока не докопались, подумал президент; это с его молчаливого согласия Хейгорн налаживал производство на отсталых планетах такими методами. Дальше – рудники планеты Айхель: использование труда ссыльных преступников, которых содержали в нечеловеческих условиях. И еще в таком же духе. Женщина-скелет возле колодца, прижимающая к себе ребенка-урода… Несколько окровавленных полутрупов, прикованных к железной стене… Люди в хейгорновской космической форме вместе с военными, расстреливающие демонстрацию… Уродцы-мутанты в очереди за кусочками хлеба… Делиан понимал, что материалы подбирали тенденциозно, с конкретным намерением очернить компанию, однако пару раз его передернуло. Не то чтобы он не ожидал чего-то подобного, но увидеть своими глазами последствия действия документов, на которых в том числе стояла и его подпись, – совсем другое. А вот, кстати, и сами документы. Нет, не его уровня, конечно, а местных масштабов: новых поступило столько-то, убыло столько-то… причина: естественная смерть. Естественная, ага – в таких-то количествах!..
– Давно вы их собираете? – спросил Делиан.
– Я не собирал, – сказал Ундиблен. – Когда я начал расследование, я только наметил несколько, так сказать, точек, на которые следовало обратить особое внимание. И, господин президент, я сам удивился, когда в этих точках я тотчас же нашел немало добровольных помощников. Согласитесь: одно это уже говорит о многом.
Хоэв перелистнул дальше: так, а тут что же? Погоди-ка, разве не об этом не так давно говорил другой инопланетянин, как его… Хаймс? Но здесь ни о каком Хаймсе нет и речи, зато есть утверждение представительницы Имака Чанхиуна в банке Интремма о том, что завещание, которое ей показывал Хейгорн, – фальшивка. И туда, значит, добрались… Что ж ты так грязно работаешь, Канех? Пока главный специалист был жив, попробовал бы кто собрать такой материальчик!
– Вы работаете на «Интергалактик»? – спросил президент напрямую.
– Я уже сказал, что представляю Галактический совет. Все остальное – конфиденциальная информация.
– Но ведь никто, кроме них, не стал бы затевать такое… – Делиан то ли утверждал, то ли думал вслух.
Ундиблен проигнорировал его слова:
– Вы бы все-таки взглянули на ту запись. Президент молча включил ее. Просмотрел один раз, вернул к началу и повторил еще, а потом снова. Это, однако, было чересчур даже для Хейгорна. А может, монтаж? Нет, «советчики» – не те, кто добивается цели любой ценой, им репутация дорога. Но, Великий Дух, эти безумные глаза…
Элер тем временем уже достиг президентского квартала.
– Куген, сядь в парке, – распорядился Хоэв.
Представитель Совета молчал – ждал, пока Делиан выскажется сам. По лицу президента он догадывался, что все-таки сумел его удивить и тот уже не оставит материалы без внимания.
Машина опустилась на дорожку между высокими тигорами. Президент сделал знак охране оставаться поодаль.
– Как вы это раздобыли? – спросил он следователя.
– К сожалению, господин президент, этого я пока не могу вам сказать.
– Но вы уверены, что это подлинная запись?
– Вы должны понимать, что абсолютной уверенности в наш век быть не может. Но есть веские основания утверждать, что данное событие произошло на личном корабле Хейгорна, когда он возвращался с Хайлама из банка Интремма. И вот теперь я хотел бы спросить вас, господин президент: вы ведь знакомы с Хейгорном? Я имею в виду, в неофициальной, так сказать, обстановке?
– Да, нам доводилось общаться… не только по делам.
– Он в жизни такой же деспот, как и у себя в компании?
– Господин… Ундиблен, Канех Хейгорн – сильная личность. Личность, которая всегда стремится доминировать. И в общении, вольно или невольно, он подавляет окружающих. Иногда это ощущаешь на себе… ну, не только сознанием, но как будто и телом. С ним бывает тяжело, это верно.
– Я вас понимаю. Но ведь подавлять морально – далеко не то же самое, что взять лучемет и выстрелить. Заметьте: выстрелить в человека, который ничем ему не угрожал! Который только что признался ему в преданности! А вы представьте: вчера он застрелил охранника, а сегодня стреляет в неугодившего ему сотрудника. Завтра – в посла Земли! А это уже международный скандал, господин президент! При нынешней обстановке – это почти война!
– Ну, перестаньте, не говорите ерунды, – сказал Делиан, думая: «Где бы взаправду взять уверенность, что все это ерунда?»
– Может быть, может быть… Но вы ведь не можете объяснить, что побудило его застрелить охранника?
– Если я не вижу причины – это не значит, что ее нет.
– Да, разумеется. Ну, хорошо, я попробую быть с вами откровенным, насколько это возможно. Все эти колониальные ужасы, которые я вам показал, и выстрел на десерт – серьезный повод для Галактического совета задуматься, хочет ли он дальше иметь дела с Кумбиэном. А это значит, господин президент, что вы потеряете не только перспективу выхода на Землю. Вы потеряете связи, которые у вас сейчас налаживаются: Эалья, Мариза. Потом от вас отвернутся те, с кем вы сотрудничаете давно: Хайлам, Клендра, Огро… Вы окончательно потеряете тот же Эстиман. Можете потерять даже колонии, где ваша власть пока еще кажется, так сказать, нерушимой. Это – один вариант. Но есть и другой. Вспомнить, что Кумбиэн – это не только «Хейгорн». И главный здесь – вы, а не он. И если разобраться как следует, то в подавляющем большинстве совершенных компанией злодеяний виноват один человек. И, может быть, традиция компании передавать власть по наследству не так уж хороша…
– Вы же ведете расследование? – спросил Делиан.
– Да. И что?
– Ваша позиция… хм… выглядит слишком односторонней.
– Я изучил достаточно фактов, господин президент, – сказал Ундиблен. – И мои соображения очень просты. Если выбирать между одним раскладом, при котором могут пострадать очень многие, и другим, когда страдает, по большому счету, один человек… По-моему, совершенно логично представляется выбрать второй. Совету не нужна кровь и тем более война. Вам, надеюсь, она тоже не нужна.
– Господин Ундиблен! Если вы действительно верите, что при втором варианте пострадает всего один человек, то вы чересчур наивны.
– Ну, разумеется! – улыбнулся клендриец. – Теперь я понимаю, почему вы так его защищаете.
– В отличие от вас я не нахожу в этом ничего смешного.
– А вам не кажется, господин президент, что пора уже перестать жить в страхе?
– Мне, возможно, много чего кажется, – ответствовал Делиан. – Если бы я следовал тому, что мне кажется, все могло быть иначе. Например, война могла бы уже идти. Мы могли уже потерять многие колонии. Или даже сами стать колонией… хотя бы Хайлама. Видите: не только у вас там, в Совете, богатое воображение.
– Да уж, – пробормотал Ундиблен.
– Надеюсь, вы не ждете от меня решения прямо сейчас?
– Ну что вы, господин президент! К сожалению, принимать решение будете не вы и не я, а Галактический совет. Все, что вы можете сделать, – подтолкнуть его в нужную сторону.
– Я вас понял. Могу я оставить записи себе?
– Да, разумеется. Я сделал эти копии специально для вас. А если пожелаете что-то сообщить мне, господин президент, то можете связаться со мной в любое время. Даже если я буду спать, то проснусь и поговорю с вами.
– Я это учту, господин Ундиблен!
– Как вам будет угодно! Что же, господин президент, теперь я должен вас покинуть.
– Всего хорошего!
Делиан не вернулся в машину, а пошел домой пешком, пользуясь редкой возможностью подышать натуральным воздухом. Охрана неторопливо вышагивала следом.
Ну ладно, думал он, не то чтобы я совсем не мог понять Канеха. Всю жизнь его сдерживал Чанхиун, а тут профессора не стало – и он как с цепи сорвался. Нет – по идее, он перебесится и успокоится, тогда все встанет на круги своя. Проблема в том, что когда начинает беситься человек, обладающий властью и возможностями Канеха Хейгорна, он может натворить столько, что потом за полсотни лет никто не расхлебает…
Надо будет побеседовать с ним, решил Делиан. Неофициально, как говорит этот Ундиблен. Спокойно, по-дружески… как ни странно это звучит в нашей ситуации. Объяснить, чем оборачивается дело. Втолковать, вразумить… Да, конечно, я рискую. Но если оставить все как есть и пустить на самотек – будет еще хуже. Мы можем храбриться и делать вид, что самые могучие во Вселенной, но если Совет выскажет недоверие – где будет наша храбрость и могущество? Как заговорит Канех, если лишится половины своих эккумундивных ресурсов? Что он скажет, наконец, если «советчики» отберут у него новую любимую игрушку – «Призрак»?
Лучше не затягивать с этим разговором, подумал президент, подходя к дому.
* * *
Поздним вечером Анатолий Сундуков закрылся у себя в кабинете, непроницаемом для прослушки. Пробежавшись по адресной книге, он остановился на имени человека, с которым предпочитал общаться как можно реже. Однако сейчас обстоятельства того требовали. Командующий щелкнул на «вызов», и на экране появилась лысая физиономия начальника Восточного департамента контроля и наблюдения:
– Слушаю.
– Это некий Сундуков из дальней разведки. Помнишь такого?
– Помню, – равнодушно сказал Чжу. УКР и ДКН никогда особенно не ладили.
– Я понимаю, что ты очень рад меня видеть, – сказал Анатолий. – Но вот тебе задачка из области арифметики. Есть два человека – оба профессионалы высокого класса. Первый не останавливается ни перед чем, обманывает своих и чужих, лишь бы попасть на «Призрак». А у второго запросы скромнее. Он всего-навсего идет и покупает машину, которая ему триста лет была нужна. Вот такие дела творятся в нашем королевстве… Сможешь сложить два и два?
– Чего ты хочешь? – спросил Чжу.
– Я знаю, что ты опекаешь дорогую всем нам президенточку. И я понимаю, что она заправляет первой корпорацией Галактики и все такое. Но в последнее время она вытворяет, как бы это сказать помягче, странные вещи. И я хочу понять, какого подзаборного демона у вас там происходит!
– Мэри не маленькая, – сказал китаец. – Сама решает, что ей делать.
– Это я понимаю, Чжу! – Сундуков повысил голос. – Эти двое, о которых я только что сказал, тоже отнюдь не дети. Как говорят маризяне: больше ответственности! А у вас там, как я погляжу, полный беспредел? Что это за фокусы с рекламой?
– Больше никаких фокусов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69