Пам разбился, и его отдавали чинить.
— Ну и как, стал он умнее?
— Нет… наоборот. — Эрон помолчал и переменил тему. — Но не могу же я ждать, пока состарюсь, прежде чем попаду в хорошую школу! После десяти лет мозги портятся. Когда я ходил в последнюю школу, то чувствовал, как в голове все в кашу превращается. Мне уже двенадцать!
— Вот почему твой отец нанял меня.
— Мог бы найти кого-нибудь и получше, — проворчал Эрон.
— Ну вот, неужели я настолько уж плох?
— Готов поручиться, что ты ходил только в третьесортные школы. Иначе не работал бы на второсортного помощника бухгалтера!
— На советника правителя, — укоризненно поправил его Скоджил. — А ты уверен, что знаешь, в чем состоит моя настоящая работа? Может, я, к примеру, самый главный разведчик в этой части Галактики? Я ведь бывал на многих чудесных планетах. Может, побывал и в одной-двух хороших школах. Я мог бы, пожалуй, что-нибудь для тебя сделать — но тебе придется учиться очень старательно.
— Я стараюсь! — вспыхнул Эрон.
Ну все, хватит спорить. Скоджил вывел на стену экран и принялся с помощью пама закачивать в его контроллер алгоритмы. Как дать этому вундеркинду представление о психоистории, не упоминая о ней? Не раскрывать же свою причастность к учению Смитоса! Он отказался от подготовленной программы — Мурек Капор, избегавший малейшего риска, больше не подавлял его сознания. Скоджил решил построить импровизированный урок на том самом гандерийском ритуале, согласно которому Эрон каждое утро надевал скрытую кобуру с бластером.
По экрану побежали символы.
— Вот проблемная цепь Эсфо-Найфина. Что бы ты стал тут делать?
— Откуда я знаю? Я ее первый раз вижу!
— Так, спокойно! Это не проверка твоих знаний. Я хочу понять, как работает твой мозг, если он, конечно, вообще работает.
— Что, опять ловушка? — осторожно спросил Эрон.
— Нет. Просто думай. Ты ведь знаком с динамическими уравнениями. Что ты видишь здесь?
Эрону стало не по себе от такого неопределенного задания. Он попытался обратить все в шутку и замахал локтями как крыльями.
— Куд-кудах, птичьи следы в кустах!
— Ладно. Но что они говорят о самой птице?
Эрон долго смотрел на уравнения. Скоджил ждал, не говоря ни слова. Наконец мальчик нарушил молчание.
— Я не знаю. Ты хочешь, чтобы я угадывал? Вообще, здесь все должно стабилизироваться по временной оси. Но я не знаю символов. Сначала надо задавать определения, а потом уж уравнения. Ты сам говорил…
Хиранимус хранил молчание. Эрон не выдержал и попытался выдавить из себя что-нибудь еще.
— Если менять красный параметр, то можно вызвать хаотический всплеск во времени.
Скоджил был поражен.
— Почему именно красный?
— Потому что эта твоя эсфо-найфиновская штуковина нечувствительна ни к каким другим — и не пытайся меня сбить! Она и в самом деле чувствительна к красному, так ведь? — Эрон был не очень уверен и хотел подтверждения. — Но я не понимаю этих дурацких обозначений!
— Не понимаешь, и ладно. Ты прав. Но для чего это можно было бы использовать?
Эрон пожал плечами:
— Один Космос знает. Я даже в памовских справочниках не нашел Эсфо-Найфинов, ни по названию, ни по символам.
Хиранимус ввел через пам часть начальных условий и преобразовал выражения.
— Что они описывают, как думаешь?
— Откуда я могу знать? Я ведь всего лишь двенадцатилетний мальчишка с второсортной квантроникой в мозгах.
— Не такая уж она и второсортная. — Скоджил снова заговорил как учитель. — Это описание гандерийского обычая носить личное оружие. Да-да, тот самый маленький бластер в твоей кобуре под мышкой!
Эрон посмотрел на свой пистолет, как будто никогда его не видел.
— Ерунда! Ухо от селедки! Нельзя описывать обычаи с помощью математики!
Он презрительно посмотрел на учителя.
— А что же тогда такое вся психоистория, черт побери?
Эрон изумленно перевел глаза на экран, заполненный светящимися завитками символов. Он пристально рассматривал проблемную цепь Эсфо-Найфина, явно напрягая все ресурсы мозга и пама. Наконец что-то досчитал и хитро ухмыльнулся.
— Ошибка!
— Объясни.
— Обратный отсчет определяет временную координату источника в две тысячи пятьсот лет назад. Это неверно. Мы всегда носили бластеры.
— Так говорят ваши поэтические мифы, но если ты хочешь когда-нибудь стать сносным психоисториком, тебе придется более осторожно обращаться с историческими датами, чем гандерийские трубадуры. Смотри: две с половиной тысячи лет — это 124-е столетие.
Скоджил заменил уравнения графической схемой имперской истории, где был выделен 12338 год г.э. — дата разграбления Светлого Разума.
— Столетие окончательного крушения и распада Первой империи. Наступило Междуцарствие. Вот тогда гандерийцы и начали носить оружие. Ни в каких предыдущих записях про него ничего не говорится, а между тем история Агандера началась еще за 165 столетий до Империи. Психоисторик не верит мифам, он их исследует.
Цепь Эсфо-Найфина снова появилась на экране.
— Вопрос в том, — Скоджил многозначительно поднял палец, — почему обычай продолжает существовать, хотя надобность в личном оружии уже давно отпала?
— Оружие нужно для самозащиты!
— Да Великие Языки Плазмы! От кого? Вот я пришелец. Никто не любит пришельцев. Однако я мог бы драться с десятком гандерийцев и совершенно не беспокоиться об их бластерах. Применять бластер на Агандере — табу!
— Неправда! Я умею стрелять быстро и точно!
— Да, но тем не менее ты ни разу никого не убил, так же, как твой отец и все, кого ты знаешь.
— Но я мог бы!
— Это миф. Посмотри на уравнения. Стабильность ритуала ношения оружия очень сильна и была таковой в течение тысячелетий, но сама эта стабильность требует, чтобы оружие не применялось. Широкое применение бластеров вызовет всплеск — посмотри еще раз на красный параметр. — Скоджил дал ученику время проверить утверждение. — Итак, я повторяю: почему обычай продолжает существовать, хотя оружие уже не нужно? Ведь его поддержание требует энергии — ты должен купить бластер, ухаживать за ним, учиться пользоваться им и сохранять свое умение. Ты должен все время носить при себе эту чертову игрушку. Но тыне должен стрелять . Зачем же тогда бластер?
Эрон смутился.
— Для самозащиты… — повторил он в замешательстве.
— Нет. Задача пистолетика в твоей кобуре — поддерживать иллюзию, что где-то есть враг, которого необходимо сдерживать. Бластер не действует против иллюзии: применив его, ты только обнаружишь свою беспомощность. Гандериец не может использовать оружие, не осознав при этом, что он незащищен, а посему носит его с единственной целью — доказать себе, что это не так. Тут есть некий барьер: ты не можешь использовать что-то, но вынужден носить, чтобы чувствовать себя в безопасности. На древних линкорах были установлены разрушители планет, но я никогда не слышал, чтобы хоть один из них применялся.
— Чушь какая-то, — протянул Эрон.
— А ты достань свой бластер и направь его.
Скоджил на всякий случай убедился, что находится от «игрушки» дальше, чем на метр.
— Нет. — Мальчик решительно покачал головой.
— Это приказ!
Эрон медленно достал крошечный бластер из кобуры и поднял его, не снимая с предохранителя и целясь в сторону от наставника.
— Это глупо.
— Так. Теперь скажи мне, кто твой враг?
— Я не вижу врага.
— Глазами не видишь. Он в твоем сознании. Каждый гандериец постоянно видит перед собой врага. Заставь работать воображение.
— Чужак?
— Откуда?
— Из Второй империи?
— Вторая империя — реальность. А ты целишься в иллюзию. Кого ты хочешь убить?
— Я держу на мушке дурацкую стену! — рассердился Эрон.
— Ты когда-нибудь обращал внимание на то, что все гандерийские рассказы, даже совсем новые, пересказывают старые мифы? А кто враг в мифах?
Эрон опустил бластер. Он аккуратно вложил его в кобуру, вшитую в куртку.
— Первая империя. Вице-короли. Солдаты. Император. Но это же было так давно!
— Живучесть этих мифов указывает на то, что Агандер так и не оправился от травмы, вызванной его насильственным подчинением Первой империи. Скажи, ты ведь частенько, когда играешь, расстреливаешь имперских десантников, которые сыплются с неба в своей допотопной броне?
Эрон Оуза вытянулся на кушетке и стал смотреть в потолок, с удовольствием припоминая старые фантазии.
— Нет, не так примитивно. Это бы не помогло: их было слишком много, — хмыкнул он. — Я действую умнее — убиваю вице-королей. Или беру их в заложники и требую выкуп. Глупая игра, конечно. Я в ней всегда супервоин зеноли, хотя наемники зеноли появились только в Междуцарствие, когда никаких вице-королей уже не осталось. Но все равно интересно: игра есть игра — ты же сам сказал, что гандерийцы вечно путаются в своей истории. — Эрон опять хитро сощурился. — А в твоей теории тоже есть дыра!
— Да?
— Эсфо-Найфин начался 2500 лет назад. И ты сам сказал, что Первой империи тогда уже не было. Тогда как же мой маленький бластер может быть памятью о травме, нанесенной Космос знает за сколько тысячелетий до этого?
Скоджил уже начал жалеть, что с таким энтузиазмом ввязался в разговор. Надо быть осмотрительнее, иначе он рискует раскрыться.
— Позволь мне в ответ прочитать маленькую лекцию. Сиди и не дергайся, просто слушай. Поставь пам на запись.
— Ну вот, опять! Сплошные лекции!
Эрон сел и сложил руки, как в смирительной рубашке.
— Дело в том, что незалеченные травмы дают рецидивы. Первичная травма порождает все новые и новые эсфо-найфиновские ветви в течение тысячелетий — каждый раз, когда данная культура вновь испытывает стимулирующий толчок. Междуцарствие стало таким стимулятором для первичной травмы от имперского завоевания, и очень мощным — Агандер опять стал независимым и после вновь был атакован извне силами, которым не смог сопротивляться. Для культуры, подобной вашей, с ее чрезвычайно низким дрейфом стабильности, даже шестидесяти семи столетий оказалось недостаточно, чтобы стереть из памяти самое страшное событие в истории.
Эрон многозначительно поднял палец.
— Один момент. Ты сказал, что гандерийцы не носили оружия до Междуцарствия?
— Верно.
— Я не верю — мы никогда не были шакалами вроде вас. Но все равно продолжай, интересно послушать.
Скоджил поднялся во весь рост.
— Брось мыслить как надутый гандериец, подумай о силе! — Наклонившись над изумленным Эроном, он схватил его за ворот куртки и поднял в воздух, одновременно разоружив мальчика и швырнув бластер на пол. Эрон не успел шевельнуть даже пальцем. Голос учителя гремел. — Имперское завоевание не было игрой! Это не миф! Это была сила! Армия, которая атаковала Ульмат, была больше по численности, чем все население Агандера. — Эрон попытался вырваться, но Скоджил держал его мертвой хваткой. — Неужели ты думаешь, что оккупационные войска потерпели бы личные бластеры? При Империи гандерийцы никогда не носили оружия, потому что это было запрещено вице-королями. Нарушение каралось смертной казнью — если кого-то ловили с бластером, то казнили немедленно!
Он расхохотался и бросил потрясенного Эрона обратно на уродливую кушетку, продолжая уже более спокойным тоном:
— Насколько мне удалось разобраться в доимперских временах, гандерийцы считали, что носить оружие — ниже их достоинства. Это был мирный народ, уважающий закон и порядок, как и вы. Они думали, что высокая цивилизованность и так делает их неприкосновенными, а межзвездные расстояния надежно отгораживают от врагов, подобно стенам замка. — Скоджил улыбнулся со всем обаянием Капора, которым хорошо успел овладеть. — И все вы до сих пор думаете так!
Эрон сидел, вытаращив глаза.
— Никогда больше так не делай! Ты до смерти напугал меня.
Он покосился на бластер, лежащий на полу, но поднять не посмел.
— Это завоевание напугало вас до смерти. Оно было для вас просто немыслимо, не вязалось с вашим пониманием вселенной, со всей вашей жизнью. Разные культуры переживают травмы по-разному, в соответствии с их коллективным опытом. Вы решили продолжать цепляться за вашу иллюзию неуязвимости, хотя имперские генералы силой доказали, что она фальшива! И чтобы поддержать эту иллюзию, вам пришлось лгать самим себе, пока вы сами не забыли, какова была истинная история. Ты думаешь, что пришельцы — шакалы? Никогда не делай такой ошибки! Твои предки сделали ложь традицией. А ложь — ловушка, петля, потому что это попытка изменить событие, которое не может быть изменено. Ты можешь солгать один раз, но поскольку истинное событие останется прежним, ты будешь вынужден возвращаться назад и лгать снова и снова… бежать по кругу, как цирковая лошадь.
Эрон чувствовал себя не участником рациональной дискуссии, а напуганным животным.
— В следующий раз, когда соберешься читать мне лекцию, скажи заранее, чтобы я мог спрятаться. Куда-нибудь между галактиками или внутрь нейтронной звезды. — Он снова поглядел на свой бластер, потянулся к нему и отдернул руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
— Ну и как, стал он умнее?
— Нет… наоборот. — Эрон помолчал и переменил тему. — Но не могу же я ждать, пока состарюсь, прежде чем попаду в хорошую школу! После десяти лет мозги портятся. Когда я ходил в последнюю школу, то чувствовал, как в голове все в кашу превращается. Мне уже двенадцать!
— Вот почему твой отец нанял меня.
— Мог бы найти кого-нибудь и получше, — проворчал Эрон.
— Ну вот, неужели я настолько уж плох?
— Готов поручиться, что ты ходил только в третьесортные школы. Иначе не работал бы на второсортного помощника бухгалтера!
— На советника правителя, — укоризненно поправил его Скоджил. — А ты уверен, что знаешь, в чем состоит моя настоящая работа? Может, я, к примеру, самый главный разведчик в этой части Галактики? Я ведь бывал на многих чудесных планетах. Может, побывал и в одной-двух хороших школах. Я мог бы, пожалуй, что-нибудь для тебя сделать — но тебе придется учиться очень старательно.
— Я стараюсь! — вспыхнул Эрон.
Ну все, хватит спорить. Скоджил вывел на стену экран и принялся с помощью пама закачивать в его контроллер алгоритмы. Как дать этому вундеркинду представление о психоистории, не упоминая о ней? Не раскрывать же свою причастность к учению Смитоса! Он отказался от подготовленной программы — Мурек Капор, избегавший малейшего риска, больше не подавлял его сознания. Скоджил решил построить импровизированный урок на том самом гандерийском ритуале, согласно которому Эрон каждое утро надевал скрытую кобуру с бластером.
По экрану побежали символы.
— Вот проблемная цепь Эсфо-Найфина. Что бы ты стал тут делать?
— Откуда я знаю? Я ее первый раз вижу!
— Так, спокойно! Это не проверка твоих знаний. Я хочу понять, как работает твой мозг, если он, конечно, вообще работает.
— Что, опять ловушка? — осторожно спросил Эрон.
— Нет. Просто думай. Ты ведь знаком с динамическими уравнениями. Что ты видишь здесь?
Эрону стало не по себе от такого неопределенного задания. Он попытался обратить все в шутку и замахал локтями как крыльями.
— Куд-кудах, птичьи следы в кустах!
— Ладно. Но что они говорят о самой птице?
Эрон долго смотрел на уравнения. Скоджил ждал, не говоря ни слова. Наконец мальчик нарушил молчание.
— Я не знаю. Ты хочешь, чтобы я угадывал? Вообще, здесь все должно стабилизироваться по временной оси. Но я не знаю символов. Сначала надо задавать определения, а потом уж уравнения. Ты сам говорил…
Хиранимус хранил молчание. Эрон не выдержал и попытался выдавить из себя что-нибудь еще.
— Если менять красный параметр, то можно вызвать хаотический всплеск во времени.
Скоджил был поражен.
— Почему именно красный?
— Потому что эта твоя эсфо-найфиновская штуковина нечувствительна ни к каким другим — и не пытайся меня сбить! Она и в самом деле чувствительна к красному, так ведь? — Эрон был не очень уверен и хотел подтверждения. — Но я не понимаю этих дурацких обозначений!
— Не понимаешь, и ладно. Ты прав. Но для чего это можно было бы использовать?
Эрон пожал плечами:
— Один Космос знает. Я даже в памовских справочниках не нашел Эсфо-Найфинов, ни по названию, ни по символам.
Хиранимус ввел через пам часть начальных условий и преобразовал выражения.
— Что они описывают, как думаешь?
— Откуда я могу знать? Я ведь всего лишь двенадцатилетний мальчишка с второсортной квантроникой в мозгах.
— Не такая уж она и второсортная. — Скоджил снова заговорил как учитель. — Это описание гандерийского обычая носить личное оружие. Да-да, тот самый маленький бластер в твоей кобуре под мышкой!
Эрон посмотрел на свой пистолет, как будто никогда его не видел.
— Ерунда! Ухо от селедки! Нельзя описывать обычаи с помощью математики!
Он презрительно посмотрел на учителя.
— А что же тогда такое вся психоистория, черт побери?
Эрон изумленно перевел глаза на экран, заполненный светящимися завитками символов. Он пристально рассматривал проблемную цепь Эсфо-Найфина, явно напрягая все ресурсы мозга и пама. Наконец что-то досчитал и хитро ухмыльнулся.
— Ошибка!
— Объясни.
— Обратный отсчет определяет временную координату источника в две тысячи пятьсот лет назад. Это неверно. Мы всегда носили бластеры.
— Так говорят ваши поэтические мифы, но если ты хочешь когда-нибудь стать сносным психоисториком, тебе придется более осторожно обращаться с историческими датами, чем гандерийские трубадуры. Смотри: две с половиной тысячи лет — это 124-е столетие.
Скоджил заменил уравнения графической схемой имперской истории, где был выделен 12338 год г.э. — дата разграбления Светлого Разума.
— Столетие окончательного крушения и распада Первой империи. Наступило Междуцарствие. Вот тогда гандерийцы и начали носить оружие. Ни в каких предыдущих записях про него ничего не говорится, а между тем история Агандера началась еще за 165 столетий до Империи. Психоисторик не верит мифам, он их исследует.
Цепь Эсфо-Найфина снова появилась на экране.
— Вопрос в том, — Скоджил многозначительно поднял палец, — почему обычай продолжает существовать, хотя надобность в личном оружии уже давно отпала?
— Оружие нужно для самозащиты!
— Да Великие Языки Плазмы! От кого? Вот я пришелец. Никто не любит пришельцев. Однако я мог бы драться с десятком гандерийцев и совершенно не беспокоиться об их бластерах. Применять бластер на Агандере — табу!
— Неправда! Я умею стрелять быстро и точно!
— Да, но тем не менее ты ни разу никого не убил, так же, как твой отец и все, кого ты знаешь.
— Но я мог бы!
— Это миф. Посмотри на уравнения. Стабильность ритуала ношения оружия очень сильна и была таковой в течение тысячелетий, но сама эта стабильность требует, чтобы оружие не применялось. Широкое применение бластеров вызовет всплеск — посмотри еще раз на красный параметр. — Скоджил дал ученику время проверить утверждение. — Итак, я повторяю: почему обычай продолжает существовать, хотя оружие уже не нужно? Ведь его поддержание требует энергии — ты должен купить бластер, ухаживать за ним, учиться пользоваться им и сохранять свое умение. Ты должен все время носить при себе эту чертову игрушку. Но тыне должен стрелять . Зачем же тогда бластер?
Эрон смутился.
— Для самозащиты… — повторил он в замешательстве.
— Нет. Задача пистолетика в твоей кобуре — поддерживать иллюзию, что где-то есть враг, которого необходимо сдерживать. Бластер не действует против иллюзии: применив его, ты только обнаружишь свою беспомощность. Гандериец не может использовать оружие, не осознав при этом, что он незащищен, а посему носит его с единственной целью — доказать себе, что это не так. Тут есть некий барьер: ты не можешь использовать что-то, но вынужден носить, чтобы чувствовать себя в безопасности. На древних линкорах были установлены разрушители планет, но я никогда не слышал, чтобы хоть один из них применялся.
— Чушь какая-то, — протянул Эрон.
— А ты достань свой бластер и направь его.
Скоджил на всякий случай убедился, что находится от «игрушки» дальше, чем на метр.
— Нет. — Мальчик решительно покачал головой.
— Это приказ!
Эрон медленно достал крошечный бластер из кобуры и поднял его, не снимая с предохранителя и целясь в сторону от наставника.
— Это глупо.
— Так. Теперь скажи мне, кто твой враг?
— Я не вижу врага.
— Глазами не видишь. Он в твоем сознании. Каждый гандериец постоянно видит перед собой врага. Заставь работать воображение.
— Чужак?
— Откуда?
— Из Второй империи?
— Вторая империя — реальность. А ты целишься в иллюзию. Кого ты хочешь убить?
— Я держу на мушке дурацкую стену! — рассердился Эрон.
— Ты когда-нибудь обращал внимание на то, что все гандерийские рассказы, даже совсем новые, пересказывают старые мифы? А кто враг в мифах?
Эрон опустил бластер. Он аккуратно вложил его в кобуру, вшитую в куртку.
— Первая империя. Вице-короли. Солдаты. Император. Но это же было так давно!
— Живучесть этих мифов указывает на то, что Агандер так и не оправился от травмы, вызванной его насильственным подчинением Первой империи. Скажи, ты ведь частенько, когда играешь, расстреливаешь имперских десантников, которые сыплются с неба в своей допотопной броне?
Эрон Оуза вытянулся на кушетке и стал смотреть в потолок, с удовольствием припоминая старые фантазии.
— Нет, не так примитивно. Это бы не помогло: их было слишком много, — хмыкнул он. — Я действую умнее — убиваю вице-королей. Или беру их в заложники и требую выкуп. Глупая игра, конечно. Я в ней всегда супервоин зеноли, хотя наемники зеноли появились только в Междуцарствие, когда никаких вице-королей уже не осталось. Но все равно интересно: игра есть игра — ты же сам сказал, что гандерийцы вечно путаются в своей истории. — Эрон опять хитро сощурился. — А в твоей теории тоже есть дыра!
— Да?
— Эсфо-Найфин начался 2500 лет назад. И ты сам сказал, что Первой империи тогда уже не было. Тогда как же мой маленький бластер может быть памятью о травме, нанесенной Космос знает за сколько тысячелетий до этого?
Скоджил уже начал жалеть, что с таким энтузиазмом ввязался в разговор. Надо быть осмотрительнее, иначе он рискует раскрыться.
— Позволь мне в ответ прочитать маленькую лекцию. Сиди и не дергайся, просто слушай. Поставь пам на запись.
— Ну вот, опять! Сплошные лекции!
Эрон сел и сложил руки, как в смирительной рубашке.
— Дело в том, что незалеченные травмы дают рецидивы. Первичная травма порождает все новые и новые эсфо-найфиновские ветви в течение тысячелетий — каждый раз, когда данная культура вновь испытывает стимулирующий толчок. Междуцарствие стало таким стимулятором для первичной травмы от имперского завоевания, и очень мощным — Агандер опять стал независимым и после вновь был атакован извне силами, которым не смог сопротивляться. Для культуры, подобной вашей, с ее чрезвычайно низким дрейфом стабильности, даже шестидесяти семи столетий оказалось недостаточно, чтобы стереть из памяти самое страшное событие в истории.
Эрон многозначительно поднял палец.
— Один момент. Ты сказал, что гандерийцы не носили оружия до Междуцарствия?
— Верно.
— Я не верю — мы никогда не были шакалами вроде вас. Но все равно продолжай, интересно послушать.
Скоджил поднялся во весь рост.
— Брось мыслить как надутый гандериец, подумай о силе! — Наклонившись над изумленным Эроном, он схватил его за ворот куртки и поднял в воздух, одновременно разоружив мальчика и швырнув бластер на пол. Эрон не успел шевельнуть даже пальцем. Голос учителя гремел. — Имперское завоевание не было игрой! Это не миф! Это была сила! Армия, которая атаковала Ульмат, была больше по численности, чем все население Агандера. — Эрон попытался вырваться, но Скоджил держал его мертвой хваткой. — Неужели ты думаешь, что оккупационные войска потерпели бы личные бластеры? При Империи гандерийцы никогда не носили оружия, потому что это было запрещено вице-королями. Нарушение каралось смертной казнью — если кого-то ловили с бластером, то казнили немедленно!
Он расхохотался и бросил потрясенного Эрона обратно на уродливую кушетку, продолжая уже более спокойным тоном:
— Насколько мне удалось разобраться в доимперских временах, гандерийцы считали, что носить оружие — ниже их достоинства. Это был мирный народ, уважающий закон и порядок, как и вы. Они думали, что высокая цивилизованность и так делает их неприкосновенными, а межзвездные расстояния надежно отгораживают от врагов, подобно стенам замка. — Скоджил улыбнулся со всем обаянием Капора, которым хорошо успел овладеть. — И все вы до сих пор думаете так!
Эрон сидел, вытаращив глаза.
— Никогда больше так не делай! Ты до смерти напугал меня.
Он покосился на бластер, лежащий на полу, но поднять не посмел.
— Это завоевание напугало вас до смерти. Оно было для вас просто немыслимо, не вязалось с вашим пониманием вселенной, со всей вашей жизнью. Разные культуры переживают травмы по-разному, в соответствии с их коллективным опытом. Вы решили продолжать цепляться за вашу иллюзию неуязвимости, хотя имперские генералы силой доказали, что она фальшива! И чтобы поддержать эту иллюзию, вам пришлось лгать самим себе, пока вы сами не забыли, какова была истинная история. Ты думаешь, что пришельцы — шакалы? Никогда не делай такой ошибки! Твои предки сделали ложь традицией. А ложь — ловушка, петля, потому что это попытка изменить событие, которое не может быть изменено. Ты можешь солгать один раз, но поскольку истинное событие останется прежним, ты будешь вынужден возвращаться назад и лгать снова и снова… бежать по кругу, как цирковая лошадь.
Эрон чувствовал себя не участником рациональной дискуссии, а напуганным животным.
— В следующий раз, когда соберешься читать мне лекцию, скажи заранее, чтобы я мог спрятаться. Куда-нибудь между галактиками или внутрь нейтронной звезды. — Он снова поглядел на свой бластер, потянулся к нему и отдернул руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100