Король могучий понял, что за боец пред ним,
И крикнул громким голосом воителям своим:
«Мои вассалы, битву прервите сей же час.
Сын Зигмунда сегодня войной пошёл на нас.
Здесь Зигфрид Нидерландский – его я узнаю.
Видать, сам чёрт привёл меня столкнуться с ним в бою»,
Велел он, чтоб дружина знамёна опустила.
Ему на мир врагами дано согласье было,
Коль с ними, как заложник, на Рейн поедет он.
Так Людегер был Зигфридом в покорность приведён.
Вожди посовещались и прекратили бой.
Сложили наземь саксы, нарушив ратный строй,
Кто щит, кто шлем разбитый, кто целиком доспех –
Следы мечи бургундские оставили на всех.
Отдав приказ носилки для тех соорудить,
Кто из-за ран тяжёлых совсем не мог ходить,
Меж пленных стали Гернот и Хаген выбирать –
На Рейн пятьсот заложников им удалось угнать.
Датчане возвратились на родину бесславно.
Снедало их унынье, а саксов и подавно:
Не принесла им битва удачи и похвал,
Любой из них о родиче иль друге горевал.
Вновь к Вормсу шли бургунды, доспехи взяв на вью:
В сражении победу добыл им гость и друг,
И в том, что только Зигфрид рассеял их врагов,
Любой дружинник Гунтера поклясться был готов.
Гонцов проворных Гернот послал на Рейн вперёд.
«Пускай друзья узнают, что кончился поход
И что за честь бургундов я постоять сумел,
Свершив с дружиной нашею немало славных дел».
Гонцы-оруженосцы, не мешкая в пути,
В столицу поспешили известье привезти.
Возликовали вормсцы, забыв свои печали,
И женщины расспрашивать гонцов не уставали
О подвигах бургундов, об их борьбе с врагом.
Был и к Кримхильде позван один гонец тайком:
Поговорить открыто она не смела с ним –
Ведь вместе с войском шёл и тот, кто ею был любим.
Когда в покой к Кримхильде посланец был введён,
Такую речь услышал от королевны он:
«Скажи мне всё, что знаешь, и коли весть – не ложь,
Ты здесь получишь золото и друга обретёшь.
Ответь, как брат мой Гернот и все мои друзья,
И многих ли меж ними недосчитаюсь я,
И кто был в битве первым, поведай непритворно».
«Меж нами трусов не было, – сказал гонец проворный,
Но тем, кто всех смелее давал отпор врагу, –
И верьте, королевна, ни словом я не лгу, –
Был Зигфрид Нидерландский, ваш благородный гость,
Чьи подвиги в сражении мне видеть довелось.
Хоть мощный Хаген, Данкварт и прочие бойцы
Себя на поле боя вели, как храбрецы,
Все их труды – забава, пустая трата сил
В сравнении с деяньями, что Зигфрид совершил.
С противником могучим они сражались честно,
Но то, что сделал Зигфрид, поистине чудесно.
Никто не знает счёта убитым им врагам.
Поплакать он о родичах заставил многих дам.
Он друга сердца отнял из них не у одной.
Обрушивал на шлемы он свой клинок стальной
Так, что ручьём багряным хлестала кровь из ран.
Всем взял воитель доблестный: он смел и в сече рьян.
Чинил и Ортвин Мецский врагу немалый вред:
Кто был хоть раз в сраженье его мечом задет,
Тот ранен или тлеет в сырой земле теперь.
Но никогда ещё никто не нёс таких потерь,
Какие войско саксов, – признаюсь в этом смело, –
Сражаясь с вашим братом, от Гернота терпело.
Бургунды были в битве так грозны и ужасны,
Что больше вражьи происки их чести не опасны.
Врагов свергали наземь они с лихих коней.
Всё поле оглашали удары их мечей.
Так безудержно рейнцы кипели пылом бранным,
Что лучше б бой не затевать ни саксам, ни датчанам
Когда пошла стеною на саксов наша рать,
Бойцы из Тронье тоже себя им дали знать.
Немало жизней Хаген пресёк мечом своим.
Найдётся что порассказать о нём его родным.
А Синдольт, Хунольт, Румольт, за Гернотом идя,
С противником рубились не хуже их вождя,
И Людегеру долго себя придётся клясть
За то, что он осмелился на Гунтера напасть.
И всё же высший подвиг, каким себя навек
В кровавой битве может прославить человек,
Был Зигфридом могучим бестрепетно свершён.
Толпу вельможных пленников ведёт с собою он.
Отважный витязь силой принудил к сдаче их.
Им Людегаст захвачен, король датчан лихих,
И Людегер Саксонский, его державный брат.
Ещё о многом, госпожа, я вам поведать рад.
Двух этих государей взял нидерландец сам.
И раньше доставалось немало пленных нам,
Но всё ж намного меньше, чем он ведёт с собой».
Рассказ гонца был по сердцу Кримхильде молодой.
«Пятьсот иль больше даже из них идут пешком,
А восемьдесят стража, – вы знать должны о том, –
Ввиду их ран тяжёлых сама должна нести.
Вот что такое Зигфриду стать поперёк пути!
Спесивцы объявили Бургундии войну,
А ныне оказались у Гунтера в плену
И к радости всех вормсцев сегодня будут здесь».
Весельем преисполнила Кримхильду эта весть.
Алее свежей розы она зарделась вдруг
При мысли, что вернётся её сердечный друг,
Что юный витязь Зигфрид остался цел в бою.
Порадовалась девушка и за родню свою.
Красавица сказала: «Тебе за твой рассказ
Отсыплю десять марок я золотом сейчас
И подарю одежду, расшитую шелками».
Не худо весть приятную доставить знатной даме!
И золото и платье дала гонцу она.
Меж тем её подружки столпились у окна
И вскоре увидали, как к городу идёт
Отряд бургундских витязей, закончивший поход.
Несли того, кто ранен; шёл тот, кто невредим.
Внимать приветным кликам не стыдно было им.
Верхом поехал Гунтер воителей встречать.
Он, горести свои забыв, повеселел опять.
К своим и к чужеземцам равно был ласков он,
Как это и пристало тому, кто сел на трон:
Питать король обязан признательность к вассалам,
За честь его сражавшимся с бесстрашьем небывалым.
Затем державный Гунтер порасспросил дружину,
Кто из бойцов бургундских нашёл в бою кончину.
Убитых насчитали всего лишь шестьдесят.
Оплакали, как водится, тех, кто могилой взят.
На уцелевших тоже оставил метку враг:
Почти у всех изрублен был щит или шишак.
У стен дворца дружина сошла с лихих коней.
Вокруг толпа несметная хвалу гремела ей.
По Вормсу Гунтер войско расставил на постой,
Велев, чтоб принимали приезжих с теплотой,
А уж о тех, кто ранен, пеклись, как о родных.
Не обошёл он милостью и пленников своих.
Он Людегасту молвил: «Я в Вормсе рад вас видеть.
Хотя меня жестоко дерзнули вы обидеть,
Теперь, когда вы пленник, я зла не помню вам.
Пусть Бог за дружбу верную воздаст моим друзьям».
Тут Людегер воскликнул: «Воздать им есть за что!
Заложников знатнее не брал ещё никто.
Мы щедро вам отплатим казною и добром
За обращенье мягкое и ласковый приём».
Сказал король бургундский: «Свободу вам даю
В обмен на обещанье тайком страну мою
Не покидать, покуда не отпущу вас я».
Ему ответил Людегер: «Вот вам рука моя».
Распорядился Гунтер, чтоб всем был отдых дан.
В постели уложили тех, кто страдал от ран,
И принесли здоровым вино и крепкий мёд,
Чтоб позабыли витязи, как труден был поход.
Убрали с глаз немало изрубленных щитов
И сёдел, побуревших от крови седоков, –
Пусть жёны слёз напрасных при виде их не льют.
Недёшево воителям дался их ратный труд.
Хотя гостей и было у Гунтера полно,
Всех – и своих и пленных – он чествовал равно;
А об увечных пёкся он так самозабвенно,
Что сердце всех заложников завоевал мгновенно.
На тех, кто ранен, Гунтер казны не пожалел.
Он лекарей искусных приставить к ним велел –
Пусть на ноги поднимут героев поскорей.
Осыпал и подарками король своих гостей.
Домой не соглашался их Гунтер отпустить
И всех просил в столице подольше погостить.
Собрав вельмож, он молвил: «Как наградить бойцов,
Столь доблестно Бургундию спасавших от врагов?»
Ответил брату Гернот: «Отпустим их отсель,
Но пусть они вернутся к нам через шесть недель,
И пиршество мы с вами в их честь устроим тут –
Тогда уж раны тяжкие у многих заживут».
Собрался в Нидерланды и Зигфрид уезжать,
И сколько ни пытался хозяин возражать.
Его склоняя в Вормсе пожить ещё чуть-чуть,
Не будь сестры у Гунтера, гость тронулся бы в путь.
Служил он не за плату – богат он без того,
К тому же сам хозяин в долгу был у него
За подвиги, которых так много он свершил
В тот день, когда с бургундами их недругов крушил.
Нет, лишь Кримхильды ради остался в Вормсе гость,
И вскоре увидаться ему с ней довелось.
Красавицу назвал он, как и мечтал, женой
И отбыл с новобрачною к отцу, в свой край родной.
Устраивал нередко в те шесть недель до пира
Для молодёжи Гунтер забавы и турниры
И приказал за Вормсом, у самых рейнских вод,
Разбить просторные шатры для тех, кого он ждёт.
Когда всего неделя до празднества осталась,
Красавица Кримхильда у братьев допыталась,
Что пир державный Гунтер намерен дать друзьям,
И эта весть заставила всех благородных дам
Сесть за шитьё нарядов, не медля ни минуты.
Тем временем узнала и королева Ута,
Что в Вормс на пир прибудут соседи и вассалы.
Она достать из кладовых одежду приказала.
Блюдя обычай древний и честь детей своих,
Богато королева одела челядь их,
А также дам придворных без счёта и числа
И в дар приезжим витязям по платью припасла.

Авентюра V
О том как Зигфрид впервые увидел Кримхильду

Всё больше в Вормс на Рейне съезжалось с каждым днём
Бойцов, на праздник званных бургундским королём,
И всех гостей хозяин радушно привечал:
Любой в подарок скакуна и платье получал.
Всем приглашённым Гунтер, готовясь к торжеству,
Отвёл места по сану, рожденью, старшинству,
Хоть только государей сошлось за тридцать там.
Соперничали в пышности наряды знатных дам.
Млад Гизельхер и Гернот со свитою своей
Достойно принимали пришельцев и друзей.
Приветливое слово для всех у них нашлось.
С почётом и учтивостью был встречен каждый гость.
Повсюду так сверкали и восхищали взгляд
То щит с отделкой пышной, то дорогой наряд,
То золотою нитью расшитое седло,
Что и у тяжко раненных уныние прошло.
Те, кто из-за увечий с постели встать не мог,
Забыли, что осталось им жить короткий срок.
Никто не думал больше о хворых и недужных:
Одно лишь было на уме у горожан досужных –
Удастся ль этот праздник и что он им несёт.
На пире королевском надеялся народ
Повеселиться вволю и всласть попить вина.
У всех бургундов радостью душа была полна.
В день троицын, с зарёю, сошлись со всех концов
На берег Рейна толпы приезжих удальцов.
Собралось их пять тысяч иль более того
На шумное, нарядное, честное торжество.
Разумен был хозяин: давно заметил он,
Что нидерландский витязь в его сестру влюблён,
Хотя ещё ни разу не видел Зигфрид той,
Что затмевала всех девиц своею красотой.
Неустрашимый Ортвин дал королю совет:
«Чтоб удался ваш праздник и было всё как след,
Велите, пусть немедля пожалуют сюда
Красавицы, чьей прелестью Бургундия горда.
Отрады нет мужчине и скукой он томим,
Когда прекрасных женщин не видно рядом с ним.
Дозвольте и сестрице с гостями сесть за стол».
В восторг немало витязей такой совет привёл.
Ответил славный Гунтер: «Я так и поступлю».
Признательны все были за это королю.
Он приказал, чтоб Ута и с ней сестра его,
Равно как все их женщины, пришли на торжество.
Подоставали дамы из скрынь и кладовых
Немало пышных платьев, уборов дорогих,
Запястья, серьги, кольца понадевали все –
Пусть витязи приезжие дивятся их красе.
А юноши – те тоже мечтали, осмелев,
Привлечь к себе вниманье бургундских знатных дев,
Которых не случалось им видеть до сих пор.
Трон отдал бы любой из них за нежный женский взор.
Сто родичей приставил король к сестре своей,
Чтоб стражею почётной они служили ей.
Вкруг юной королевны с мечами шли они,
Как у владык Бургундии ведётся искони.
В то утро дочку Ута на пир сопровождала,
И следовало с нею придворных дам немало –
Сто или даже больше – в одежде дорогой.
Не меньше шло и девушек с Кримхильдой молодой.
Едва они успели с крыльца во двор сойти,
Как выстроились гости стеной вдоль их пути:
Любой воитель тешил себя надеждой сладкой,
Что сможет на красавицу взглянуть хотя б украдкой.
Как луч зари багряной из мрачных облаков,
Предстала королевна пред взором смельчаков,
И все свои печали забыл мгновенно тот,
Кто по прекрасной девушке томился целый год.
Каменьем драгоценным наряд её сверкал,
А лик, как роза утром, был нежен, свеж и ал.
Когда б ей повстречался хулитель самый злобный, –
И тот изъяна б не нашёл в красавице подобной.
Как меркнут звёзды ночью в сиянии луны, –
Когда она на землю взирает с вышины,
Так дева затмевала толпу своих подруг.
Не диво, что у всех мужчин забилось сердце вдруг.
Шла пред Кримхильдой стража, ей расчищая путь,
А витязи теснились, чтоб только как-нибудь
Увидеть ту, чья прелесть слепила все глаза.
Взор Зигфрида туманили то счастье, то слеза.
Он сокрушённо думал: «Напрасные мечты!
Меня своей любовью не осчастливить ты,
А без тебя в могилу сведёт меня тоска».
То в жар, то в дрожь от этих дум бросало смельчака.
У Зигмунда на диво пригожий сын возрос.
Казался он картиной, которую нанёс
Художник на пергамент искусною рукой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64