— Жаль, мы опоздали.
— Опоздали — почему?
— Мы могли это сделать на этой стоянке.
— Сделайте еще одну короткую стоянку, специально для этого.
— Возможно. Я знаю даже, на какой стоянке мы это сделаем.
— На какой?
— Собственно, для этого я и попросил вас о встрече. Обычно Главморштаб предупреждает командира крейсера о всех судах ВМС России, находящихся в районе перехода. Все эти сообщения проходят, естественно, через меня. Однако позавчера через Интернет я получил от своего источника информацию, что уже вторые сутки в районе нашего перехода находится сторожевой корабль российских ВМС, официальных сообщений о котором на крейсер не поступало. Эта информация внушает мне опасение. Корабли ВМС, о местоположении которых не сообщается, как правило, посылаются с особыми заданиями
ГРУ.
— Цель?
— Цели, господин Рустамбек, у такого корабля могут быть разные. Но вполне возможно, задача корабля — проконтролировать крейсер. Или даже произвести внезапную инспекцию.
— Инспекцию? — Рустамбек усмехнулся. — Не пугайте меня, господин Лапик. Вы понимаете, что это может значить.
— Понимаю, господин Рустамбек. Но это только мое предположение, раз. И два — мы можем принять свои меры. Но обдумать эти меры мы должны совместно.
— Пожалуйста, я готов.
— У вас, конечно, есть контакты с иранской правительственной комиссией, которая будет принимать крейсер?
— Конечно.
— Если вы помните, порядок передачи крейсера таков: корабль встает на рейд Бендер-Аббаса, на борт для подписания акта приемки поднимаются члены иранской комиссии. Затем, после подписания акта, команда крейсера, за исключением командира и необходимого для дальнейшего короткого обслуживания крейсера небольшого контингента, переходит на другой российский военный корабль, который берет курс на один из российских портов. Название этого корабля мне уже известно, это военно-санитарный корабль «Академик Тимирязев», находящийся сейчас в Персидском заливе и готовящийся к приему экипажа «Хаджибея». Оставшийся небольшой контингент после окончательной передачи крейсера переходит на берег и добирается до России или по железной дороге, или самолетом. Именно этот контингент и должен будет, как вы помните, перегрузить на подготовленные вами два транспорта-контейнеровоза самолеты, вертолеты и другое вооружение, находящееся на крейсере.
— Да, все это я помню.
— План, который я предлагаю, таков: мы с вами сейчас должны выбрать какую-то точку на значительном удалении от Бендер-Аббаса, скажем, миль в пятьсот, о которой на корабле ВМС России, появившемся в районе перехода, знать никто не будет. Затем вы устроите так, что руководство иранской закупочной комиссии, сославшись на какой-то повод, обратится к чиновнику российского правительства, ответственному за продажу крейсера, с просьбой совершить передачу крейсера не в Бендер-Аббасе, а в другом месте, и раньше. Петраков уже будет знать об этом месте и все подготовит. Но должны провести подготовку и вы.
— Какую?
— В выбранной мной с вами точке к моменту подхода туда крейсера должны находиться транспорты, на которые будет перегружен товар. А также легкий военный корабль. Дальше, господин Рустамбек, все будет зависеть от вашей возможности сделать самое трудное.
— Что именно?
— Оба транспорта и военно-морской корабль должны выглядеть, как выглядят корабли и суда ВМС России соответствующих рангов. Они должны быть выкрашены, как военно-морские корабли России, на них должны быть соответствующие флаги и соответствующим образом одетая и проинструктированная команда. Причем как минимум две трети команды на легком военном корабле должны свободно, без акцента, говорить по-русски. Несколько человек, говорящих по-русски, должны быть также и на транспортах, поскольку те на крейсере, кто будет принимать участие при перегрузке вооружения, должны быть убеждены, что вооружение перегружается на российские военно-морские суда. Вы можете это обеспечить?
— В принципе да. Разъясните только, зачем нужен военный корабль?
— Операция, которую я вам предлагаю, будет проведена для того, чтобы скрытно посланный сюда российский корабль не успел предпринять никаких мер по контролю. Все должно быть сделано внезапно. Единственное, чего нельзя будет сделать внезапно, — подвести к выбранному нами месту военно-санитарное судно «Академик Тимирязев». Это тихоходное судно, да к тому же у командования «Тимирязева» свои планы, которых оно менять не будет. Поэтому экипаж «Хаджибея» должен быть снят с крейсера и переброшен в Персидский залив, на «Академик Тимирязев», подготовленным вами кораблем. Ясно, члены экипажа «Хаджибея» должны быть убеждены, что это — действительно корабль российских ВМС. Сможете вы все это подготовить?
— Думаю, что смогу. Вообще, должен признаться, господин Лапик, ваш план мне нравится. Но нужно уточнить детали.
— Естественно. Но эти детали мы можем уточнить в пространстве Интернета, в котором мы с вами уже не раз встречались.
— Господин Лапик, будем считать, что мною ваш план принимается. Но мне нужно будет сегодня же обязательно переговорить по поводу этого плана с господином Талаяти. Что же касается деталей плана — думаю, первый наш с вами сеанс по этому поводу в Интернете может состояться уже завтра.
— Буду ждать. Если мы все обговорили — думаю, нам лучше разойтись.
— Считайте, мы все обговорили.
— Тогда разойдемся во избежание неожиданностей. Рустамбек встал.
— Был рад встрече, господин Лапик. Всего доброго.
— Всего доброго.
Не глядя на Лапика, Рустамбек повернулся и пошел к выходу.

* * *
Через несколько минут после ухода мадам Элен в дверь постучали, и в комнату вошла девушка лет двадцати с небольшим. На ней был черный, не доходящий до колен махровый халат с вытканной на груди белой розой и белые кожаные тапочки без задников. У девушки была очень хорошая фигура и приятное лицо, правда, сильно испорченное густо наложенным гримом. Войдя, девушка улыбнулась:
— Хай. Ай'м Маша.
— Привет, — сказал Седов по-русски. — Меня можете называть Георгием.
— Ой… — Переменившись в лице, девушка села на кровать. — Вы русский?
— Русский. Только не пугайтесь. Я вам ничего плохого не сделаю.
— Ой… Извините, пожалуйста. — Закашлявшись, приложила ладонь ко рту. — Мадам сказала, вы говорите по-английски.
— Для нее — да. Но с вами я буду говорить по-русски. Не бойтесь, я в самом деле не сделаю вам ничего плохого.
— Да? — Кажется, в ее глазах теперь уже не было испуга. — Значит, вас зовут Георгий?
— Георгий.
— Красивое имя. Вы хотите, чтобы я сразу сняла халат?
— Нет. При мне вы вообще не будете снимать халат.
— Вообще не буду снимать халат? — Девушка помолчала. — Как это? Мадам сказала, вы сняли меня на пять часов.
— Да, я снял вас на пять часов. И заплачу за пять часов, причем вперед. Но халат снимать вы не будете. А сделаете то, что я вас попрошу.
— Пожалуйста. — Маша улыбнулась. — Просите, я все сделаю. Вы мне нравитесь.
— Во-первых, как у вас попадают к заднему входу?
— К заднему входу? Очень просто. Надо выйти из этой комнаты, повернуть налево, спуститься по лестнице — и вы у заднего входа.
— Понятно. То есть отсюда можно уйти через задний вход так, что никто не увидит?
— Конечно.
— Когда придет время, думаю, это будет минут через пятнадцать, я попрошу вас провести меня к заднему входу. Там я дам вам сто пятьдесят долларов, вы меня выпустите — и все. Мы расстанемся.
— Ой… — Маша недоверчиво посмотрела на него. — Сто пятьдесят долларов — за то, чтобы я вас выпустила?
— Да. Но при одном условии.
— При каком?
— Что вы делаете, когда остаетесь одна в комнате?
— Как что? Ничего. Пью кофе. Читаю. Смотрю телевизор.
— Значит, мы с вами договоримся так: когда я уйду, вы вернетесь в эту комнату. Запретесь. Будете пить кофе, читать и смотреть телевизор. И будете это делать пять часов.
— И это все?
— Почти. Если кто-то… Не думаю, что это произойдет, но если кто-то попытается проникнуть в течение этих пяти часов в комнату, вы скажете, что заняты с клиентом.
— А если постучит мадам?
— Мадам не постучит.
— Хорошо. Я сделаю, как вы просите.
— Это еще не все, Маша. Я попрошу еще об одном.
— О чем?
— Если вечером, после того, как я уйду, какой-то клиент попробует выяснить у вас что-то обо мне, что мы с вами делали, чем занимались, — кроме того, что вы хорошо провели со мной время, ничего ему не говорите.
— Вот еще! Да у меня никто не посмеет такое спросить. Я его сразу к черту пошлю. Мы никогда никому не рассказываем о других клиентах. Это запрещено.
— Очень хорошо. — Внизу послышался шум автомобильного мотора, стихший под самым окном. — По-моему, подъехала машина? — Да.
— Приоткройте штору. И посмотрите, что это за машина.
— Сейчас. — Подойдя к окну, Маша приоткрыла штору. — Машина белого цвета. Небольшая.
— Отлично. Машина пришла за мной. Давайте спускаться.
— Давайте.
— Выгляните в коридор. Выходим, если никого нет. Открыв дверь, Маша кивнула: можно идти. Выйдя вместе с ней в коридор и спустившись на первый этаж, Седов остановился. Сказал шепотом:
— Маша… Сейчас откройте дверь и посмотрите в обе стороны улицы… Если заметите одного или двух парней в пестрой рубашке и черных брюках — скажете мне.
— Хорошо. — Открыв дверь, Маша выглянула. Посмотрела в обе стороны. — Никого нет.
— Порядок. — Отсчитав сто пятьдесят долларов, протянул ей: — Все, Маша. Спасибо. Запомнишь, что я тебе сказал?
— Конечно. — Спрятала деньги в мелькнувший за полой халата лифчик. — Спасибо, Георгий. У меня первый раз такой клиент. Вот бы так всю жизнь.
— Может, когда-нибудь так и будет. Все, пока.
Вышел на улицу. В момент, когда он выходил, улица была пуста, и он, открыв заднюю дверь «Пежо», быстро сел на заднее сиденье.
Обернувшись, Сингх спросил:
— Я не очень долго?
— Нет, Сингх, все в порядке. Я не хочу, чтобы кто-то видел, что я в вашей машине, поэтому опущусь на сиденье.
— Как вам угодно, сэр. Прижавшись к сиденью, сказал:
— Езжайте на базар. Но на всякий случай проследите, не преследует ли нас какая-нибудь машина.
— Хорошо, сэр. — Сингх дал газ. Примерно через пять минут, после того, как машина несколько раз повернула, Седов спросил:
— Заметили что-нибудь?
— Нет, сэр. Нас никто не преследует.
— Где мы сейчас?
— Едем по рю-де-Пин, небольшой улице недалеко от базара. Она подходит прямо к базарным воротам.
— Желательно, чтобы перед базаром вы свернули в какую-нибудь небольшую улицу. Так, чтобы никто не видел, как я выхожу.
— Хорошо, сэр. — Проехав один квартал, Сингх свернул в тихую улочку. Затем, сделав еще несколько поворотов, остановил машину. — Все, сэр. Мы приехали.
Седов осмотрелся. Их окружал небольшой городской пустырь, напоминавший двор торгового склада. Пустырь был окружен забором из досок, большей частью прогнивших; большинство досок были испещрены граффити. Насколько он смог понять, часть надписей была сделана на французском языке, часть — амхарской вязью.
В центре пустыря высилась гора деревянных ящиков, брошенных как попало, у края стояли два больших мусорных бака. Возле баков на асфальте валялись кучки банановой кожуры, скорлупа кокосов, другие пищевые отходы.
Посмотрел на Сингха:
— Сингх, где базар?
— Вон за этой дырой в заборе, сэр. Выйдете из нее — и увидите первые ряды.
— Базар большой?
— Да, сэр, очень большой. Будьте осторожны, здесь много всякого жулья.
— Хорошо. — Протянул сто пятьдесят долларов: — Держите, Сингх. Мы в расчете.
— Спасибо, сэр, — С виноватой улыбкой, так, будто делал что-то незаконное, Сингх быстро спрятал деньги. — Хотите, провожу вас до базара?
— Не нужно. Я доберусь сам. Всего доброго.
— И вам всего доброго, сэр.
Выйдя из «Пежо», прошел в указанную Сингхом дыру в заборе. Индиец не обманул, сразу за забором начинались торговые ряды. Продавцы в этой части базара сидели прямо на земле, разложив товар на ковриках, циновках, а то и просто на тряпках. Впереди, на протяжении как минимум километра, колыхалась огромная толпа. Где-то неподалеку играл бубен и незнакомый ему монотонный духовой инструмент. Один раз, повернувшись, он споткнулся о лежащего прямо на земле верблюда. Столкновения этого никто не заметил, в том числе и верблюд, который, не обращая на него никакого внимания, продолжал монотонно жевать жвачку. С трудом пробиваясь сквозь толпу, с тоской подумал: шансов, что в этом муравейнике он найдет кого-то из тех, кто послал ему шифровку и с кем он, судя по этой шифровке, должен здесь встретиться, у него нет никаких. Правда, часы показывают всего половину третьего, так что в его распоряжении еще как минимум три часа. Но чтобы найти человека на таком огромном базаре, не хватит и суток.
Первое, что он решил, — ему остается только ходить. Ходить без всякого плана из конца в конец базара. Может, ему повезет, и он наткнется на человека, которого, как он все еще верил, должен был послать сюда Центр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66