— Конечно, конечно, Мустафа…. — Наби открыл ворота. Загнав во двор дома обе машины, Довгань и Сурен пожали Наби руку и заспешили к вертолету. Некоторое время они слышали, как Наби повторяет: «Вах! Вах!»
Мотор вертолета, стоявшего с выключенными фарами, уже работал. Первым в вертолет поднялся Довгань, затем на ведущую в кабину лесенку ступил Сурен. Влезал он уже на высоте — сидевший в кресле пилота Дима, не дожидаясь, пока Сурен окажется в кабине, поднял машину в воздух.
Забравшись в кабину, Сурен спросил:
— Как Серега?
— В отключке…. — бросил Дима.
Когда внизу открылось море, Довгань пригнулся к Диме:
— На крейсер сообщил?
— Да. Там уже все подготовлено. Слушайте — трупы можно уже бросать.
— Рано, — сказал Довгань. — Подождем еще минут десять. В кабине снова наступило молчание. Наконец Дима, посмотрев на часы, сказал:
— Десять минут прошло.
— Ладно, — Довгань открыл дверь. — Далеко мы от берега?
— Далеко.
— Юра, Сурен, помогите…
После того как все три трупа были сброшены вниз, Довгань закрыл дверь. Больше до самой посадки на взлетную полосу крейсера никто в вертолете не произнес ни слова.
Как только вертолет опустился на палубу, два спецназовца подкатили к трапу санитарную каталку. Вместе с ними подошел корабельный врач.
Серегу осторожно спустили вниз, положили. Врач, осветив фонарем лицо раненого, приподнял одно веко. Покачав головой, бросил:
— Быстро в санчасть.
Каталку увезли. К спустившимся вниз участникам рейда подошли Кулигин и порученец Петракова Качуров.
— Глеб Константинович, командир корабля просит вас сразу же подняться на главный боевой командный пункт, — сказал Качуров. — Он там.
— Хорошо, иду.
— Идемте, я вас провожу.
После того как Довгань и Качуров ушли, Кулигин спросил:
— Как Серегу?
— А… — Сурен махнул рукой. — Нарвались на засаду. Когда уже возвращались.
— А вообще как? Я правильно понял — восемь катеров остались незаминированными?
— Да. Ушли куда-то в момент, когда мы ставили мины.
— Ладно. Давайте опускайте вертолет в нижний ангар. И на позицию. Встанете на юте у правого борта, там как раз не хватает двух человек.
— Есть, товарищ майор, — сказал Сурен. — Дима, двигаем машину.
— А нам что делать? — спросил Седов. — Мы ведь тоже стрелять умеем.
Кулигин оглядел его и Аллу.
— Знаю, что умеете. Но вы пассажиры. О девушке вообще нет речи. Случится что — отвечать мне. Хотите — идите в ангар, к своей яхте. И ждите там. Оружие у вас есть?
— Есть.
— Заприте дверь ангара. И встаньте там с оружием — на всякий случай.
Встретившись взглядом с Кулигиным, Седов не заметил никаких признаков враждебности. Внезапно мелькнуло: а ведь вот он, удачный момент. Другого такого не будет.
— Товарищ майор, сейчас ведется слежение за появлением противника? С крейсера?
— Ведется, а что?
— Может, мы поможем? У нас на яхте локатор, пеленгатор, рация? Включим, послушаем эфир, пошарим море? Вдруг что-то зацепим? Чем так сидеть?
Кулигин пожал плечами:
— Я не возражаю. Яхта ваша. Все, у меня нет времени, — повернувшись, побежал в сторону центральной надстройки.
После того как они прошли в ангар и поднялись на яхту, Алла сразу же легла на койку.
— Устала? — спросил Седов.
— Не знаю даже, что со мной. Не могу ничего делать. Он все время дрожал у меня на коленях.
— Серега?
— Да. Занимайся, чем ты хотел. Включай рацию, приборы. А я полежу. К моменту, когда все начнется, я встану. — Повернулась набок, к борту.
— Хорошо. — Включил рацию, надел наушники. По памяти набросал на бумажке цифровой код, означавший: «Я на крейсере, назначьте контакт». Найдя волну 38, 3 мегагерца, с полминуты отстукивал позывные. Получив наконец ответ, послал шифровку. Заняло это секунды; так же быстро пришла ответная шифровка, очень короткая. Переведя ряд цифр в буквы, увидел, что шифровка состоит всего из двух слов: «Джибути, базар».
В главном боевом командном пункте крейсера, кроме радиометристов и радистов, находились Петраков, Бегун, Кулигин, Довгань и Качуров. Сидя в креслах, все наблюдали за множеством дублирующих друг друга экранов. Здесь были дисплеи локаторов, компьютерные мониторы, телеэкраны, принимающие сигналы с камер внешнего слежения. Над одной из стен мерцала разноцветными огоньками электронная схема корабля с обозначением боевых постов.
Палуба, переборки и подволок командного пункта еле заметно вибрировали — крейсер шел полным ходом.
Изредка в репродукторе раздавались голоса вахтенных с постов наружного наблюдения:
— Центр, пост два, море чисто… Центр, пост четырнадцать, чистый горизонт…
— Вижу цель, справа пятнадцать градусов… — сказал один из радиометристов. — Вижу вторую, пятнадцать… Цели идут быстро, около сорока узлов.
— Четыре цели, пятнадцать… Пять, пятнадцать… — монотонно отозвался другой радиометрист. — Скорость — сорок узлов.
Голоса в репродукторе подтвердили показания радаров:
— Центр, пост семь, объект на горизонте, справа пятнадцать…. Центр, пост один, четыре объекта на горизонте, справа двенадцать…
— Шесть… Десять… Одиннадцать…. — зазвучали голоса радиометристов.
— Что скажете, Кирилл Степанович? — спросил Петраков. — Они?
— Боюсь, да, — отозвался Бегун.
— Зря боитесь… Кулигин, проверь посты… Предупреди, пусть проверят сектора, оружие к бою…
— На секторах, будьте готовы… — негромко сказал в микрофон Кулигин. — Оружие к бою… Помните, слушать только мою команду…
— Мичман, сколько всего целей? — спросил Петраков.
— Тридцать, товарищ капитан первого ранга… — ответил старший радиометрист. — Расстояние два кабельтова. Цели быстро приближаются.
— Пусть приближаются.
— Леонид Петрович, я их вижу, — сказал Бегун. — Посмотрите на экран левого борта. Мерзавцы, идут без всяких огней…
Раздался телефонный звонок. Трубку снял Качуров:
— Да… Нет, это старший лейтенант Качуров… Так… Так… Ясно… Хорошо, я доложу. — Положил трубку. — Леонид Петрович…
— Да? — отозвался Петраков.
— Сергей Листратов скончался.
— Черт… — Петраков грязно выругался. — Черт… Первая потеря в моем экипаже….
— Как он, не сказали? — спросил Довгань. — В сознании?
— Нет, не приходя в сознание. Умер от потери крови.
На экране телемонитора были хорошо видны три дрожащих красно-зеленых силуэта катеров, попавших в поле зрения инфракрасных камер наружного слежения.
— Они нас обходят, — сказал Бегун. — Окружают в кольцо.
— Думаю, пора, — Петраков защелкал тумблерами. — Сволочи, мы им сейчас покажем за Листратова. Кирилл Степанович, у вас хороший английский. Давайте. Я включил все наружные «матюгальники».
— С удовольствием, — придвинув к себе микрофон, Бегун сказал по-английски: — Всем неопознанным плавсредствам, видимым на наших радарах! Вы находитесь в опасной близости от боевого корабля! Немедленно включите опознавательные огни! В противном случае будем вынуждены принять предупредительные меры!
Катера на экранах продолжали окружать крейсер, подтягиваясь к его бортам.
— Плавсредства без опознавательных знаков! — сказал Бегун в микрофон. — Вы не подчиняетесь нашим законным требованиям! Вынуждены открыть предупредительный огонь!
— Кулигин, дайте из всех пулеметов. — сказал Петраков. — Но только в воздух, слышите!
— Есть в воздух, товарищ капитан первого ранга, — Кулигин пригнулся: — Всем пулеметным постам, очередь в воздух! Длительность — полминуты!
С установленных вдоль бортов и на надстройках крейсера огневых точек загрохотали, выплевывая вместе со свинцом огонь, сшестеренные пулеметы. Катера тут же ответили встречным огнем, пытаясь накрыть огневые точки.
— Это мне нравится, — сказал Петраков. — По-моему, пора… Кулигин, начинай. За Листратова.
— Есть начинать, товарищ капитан первого ранга. — Подтянув к себе пульт, Кулигин сказал: — Это вам, суки, за Сере-гу… — нажал кнопку.
Совсем близко в море грохнул взрыв.
— Еще раз за Серегу… — Кулигин нажал вторую кнопку. — Еще раз… Еще раз…
Взрывы в море грохотали вокруг крейсера со всех сторон. Кулигин, матерясь, продолжал нажимать кнопки. Он продолжал нажимать кнопки даже после того, как была взорвана последняя, двадцать вторая мина. Чтобы остановить его, Петракову пришлось заорать:
— Кулигин, мать твою! Хватит! Очнись! Выпрямившись, Кулигин посмотрел на Петракова. Вытер пот со лба, сказал тихо:
— Еще цели есть?
— Центр, пост одиннадцать… — прозвучало в репродукторе. — С нашего борта насчитали двенадцать взрывов…
— Центр, пост двенадцать… — сказал другой голос. — Десять катеров с нашего борта уничтожены…
— А остальные? — спросил Петраков.
— Остальных катеров не видно… — послышался ответ. — Похоже, они подошли к самому борту…
— Центральный, слышите меня? — раздался голос. — У девятого сектора на леер набросили кошку… Вижу еще одну кошку…
— На постах, внимание! — скомандовал Петраков — Противник начал десантирование в районе девятого сектора… Сосредоточить огонь в секторе, выслать ударные группы…
Алла и Седов, с пододетыми под куртки пуленепробиваемыми жилетами, с «узи» в руках стояли у закрытой двери ангара, пытаясь разглядеть в узкую щель то, что происходит на палубе. Оттуда слышались короткие очереди, выкрики, изредка сверху палубу освещал мощный прожектор.
— Ну что? — спросила Алла.
— Они высадили десант. Вот что, Алла, отойди чуть назад, к яхте.
— Почему?
Встретившись с ней взглядом, подумал: кажется, все это мне мерещится. Алла сейчас смотрит на него так, как может смотреть только любящая женщина. Или он принял за любовь обыкновенный испуг? Нет, ошибиться в том, как должна смотреть на мужчину любящая женщина, он не может. Но он знает точно, ждать от Аллы каких-то чувств к нему, а уж любви тем более — просто смешно.
— Алла, пожалуйста, не задавай сейчас вопросов. Просто отойди назад. А я выйду из ангара. Не волнуйся, вход в ангар будет прикрыт.
— Я не волнуюсь.
— Так отойди.
— Хорошо. — Она отошла.
Откинув засов, выскользнул на палубу. Услышав очередь из «Калашникова», раздавшуюся совсем рядом, перекатился кубарем по палубе в ту сторону. Очередь, как он понял, раздалась точно за углом ангара, у трапа, ведущего на нижний уровень. Осторожно подполз к углу, выглянул — и застыл. У самого его носа темнели чуть раздвинутые для удобства подошвы ботинок морского десантника. Единственное, что он не смог понять, кому принадлежат эти ботинки, своему или чужому. Чуть продвинулся вперед — и в тот же момент ноги, обутые в эти ботинки, сделав резкое движение, обхватили его шею. Напрягшись, попытался высвободиться. Увидел склонившееся над ним лицо Димы. Захват ослаб, Дима прошептал:
— Юра, черт, ты откуда взялся?
— Пришел помочь.
— Тут не нужно помогать. По-моему, мы всех завалили.
Отдельные пулеметные очереди, раздававшиеся со всех сторон, подтверждали это. Судя по звуку, стрельбу вели спецназовцы, засевшие в пулеметных гнездах в главной надстройке.
— Дима… — крикнул Седов.
— Ты что-то сказал? — ответил Дима сквозь шум.
— Я слышал очередь из «Калашникова».
— Это я стрелял. Мы…
Договорить Дима не успел, человек, прыгнувший с крыши, попытался ударить его ребром ладони по горлу. Дима каким-то чудом успел увернуться. Остального Седов не видел, его самого сбил прыгнувший сверху второй человек. Падая, нападавший ударил его ножом, но лезвие, скользнув по кевлару, лишь оцарапало бедро. Увидев черную маску, Седов ударил по ней локтем — и человек, захрипев, упал. Повернулся к Диме — тот, подмяв своего, содрал с него маску. Отбросил — маска вся пропиталась кровью. Судя по закинутому вверх подбородку, человек был мертв.
Отодвинув тело, Дима кивнул:
— Черт, я его пришил… А твой?
— Сейчас… — Седов снял маску, пощупал пульс — пульса не было. — Мой тоже готов.
— Смотри! — крикнул Дима. — Стреляй по ним!
Увидев несколько теней, метнувшихся к леерам, Седов нажал гашетку. «Узи» выпустил длинную очередь, но было поздно — тени, перепрыгнув через леера, исчезли за бортом.
— Уходят, гады… — прошипел Дима.
— Уже ушли, — раздалось над ними. Подняв голову, Седов увидел Кулигина. Вдруг понял: автоматные и пулеметные очереди стихли.
— Ушли, товарищ майор? — спросил Дима, поднимаясь вместе с Седовым.
— Да. Катера отстали, подбирают своих. Последние прыгнули за борт, видели?
— Видели. Наши все целы?
— Четверо легко раненных. Убитых нет, если не считать Серегу.
— Серега умер? — спросил Седов.
— Да, от потери крови.
— А у них?
— Двадцать семь человек остались на палубе. Жмурики. Ребята ходят, их подбирают.
— Тут еще двое, товарищ майор, — сказал Дима.
— Значит, двадцать девять. Командир сказал, всех надо сбросить за борт. Мертвяки нам здесь не нужны. Бери, Дима. А я возьму второго.
Спецназовцы подтащили убитых к леерам, сбросили вниз. Кулигин махнул рукой:
— Шкотовый, где девушка?
— В ангаре.
— Иди к ней. Мало ли, кого-то недосмотрели.
— Хорошо.
Вернувшись в ангар, увидел Аллу — она, спрятавшись по всем правилам за стапелем, стояла с автоматом на изготовку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66