Боль­шие потери понесли корсары. Однако попадались и тела воинов-халиан'т'а. И всякий раз Шаврин издавала гортанный рык, откликавшийся в сердце Николь похоронным звоном. Капитану вторил Кьяри.
Морган как сквозь землю провалился.
Николь чувствовала, что сейчас что-то про­изойдет.
Остановив Кьяри, она обернулась к нему и прикоснулась к его щеке. Кожа оказалась горя­чей, а в горле клокотало урчание, напомнившее Николь звуки, которые издавали ее домашние кошки, выйдя на охоту. Вздрогнув, она ощутила, что его пальцы оканчиваются накладками, ими­тирующими когти халиан'т'а. Кьяри схватил за­пястье ее здоровой руки и бездумно-ласково сжал пальцы, оцарапав предплечья. Николь испуганно подумала, что таким его совсем не знает.
- Бен, - тихонько промолвила она, - по­слушай. Мы почти пришли. Один уровень вверх, затем прямо на выход, вперед по коридору через предбанник, и мы дома. Именно там поджидает Морган.
- Знаю. Я чую его. Я хочу его шкуру, Николь. «Чую?! В таком дыму?!»
- Нет! - Она вложила в голос всю силу при­каза. - Слышишь, комиссар? Нет!!!
Он гневно зарычал, впившись в руку девушки.
- Он мой, Николь! Он убил Кэт, Паоло и Шэгэя. Он истреблял халиан'т'а. Я имею право потребовать взамен его жизнь.
- Здесь командую я, - медленно, с расста­новкой проговорила Николь. - Пока положение не изменится, ты будешь слушаться меня. У тебя лишь одна обязанность, комиссар, - доставить Шаврин на судно в целости и сохранности.
- Она мне поможет! Она тоже хочет смерти Моргана!
- В самом деле? Спроси у нее. Она скажет тебе то же, что и я. Она нужна, чтобы коман­довать «Разведчиком просторов», ты нужен, чтобы помочь ей общаться с людьми. Без лю­бого из вас на посольстве можно ставить крест, и получится, что все жертвы были напрасны. Вот что главное, а не твоя личная жажда мести. Ты понял?!
Дисциплинированность Толмача, занесенная в гены Кьяри инопланетным вирусом, заставила его передать вопрос Шаврин и перевести ответ. Шаврин разделяла чувства «брата меньшего», но Николь оказалась права: долг превыше желания.
Кьяри взревел получеловеческим голосом, и от­голоски раскатились по безмолвным коридорам.
«Итак, - с мрачным весельем подумала Николь, - если Морган и сомневался относительно нашего местопребывания, то теперь ему все ясно».
- Что я должен делать? - подавленно осве­домился Кьяри.
- Жди здесь. Бластер у Шаврин, картограф я оставляю тебе.
- Ты пойдешь против Моргана с голыми ру­ками?!
- Не пори чушь! Я взяла это у трупа. - Она положила на колени арбалет халиан'т'а. Кьяри легонько погладил его, задержав ладонь на руке Николь.
- С единственной стрелой?
- Нет. Колчан я тоже прихватила. У меня не меньше шести выстрелов. Я пойду первой, чтобы отвлечь огонь на себя. Ждите, пока не начнется
фейерверк. Я попытаюсь увести Моргана от тон­неля, чтобы вы смогли проскочить.
- А если он не попадется на эту удочку?
- Предполагаемый риск, - пожала Николь плечами.
- Давай, я помогу тебе, Николь. Мы можем работать в паре.
«Если бы ты был в своем уме, Бен, - поду­мала она, - и я была бы уверена, что могу на тебя хоть чуточку положиться...»
- Нет. Оставайся с Шаврин. Ее безопас­ность - твоя главнейшая обязанность.
- Обычно все наоборот, когда речь заходит о Толмачах, - шутливо откликнулся он и убрал руку, вспоров когтями рукав одежды Николь.
Девушку утешило, что это поступки не на­стоящего Кьяри, а его халиан'т'а-ипостаси - подарочек треклятого вируса, исказившего нор­мальные реакции и подчеркнувшего неистовые эмоции этой расы хищников. Его душа разры­вается на части, прогрессирующее безумие все глубже и глубже погребает человека под личи­ной халиан'т'а. Можно ли это возвратить? Ни­коль надеялась лишь на связующие их обоих узы любви и уважения, подкрепленные силой его собственной воли. Тоненькие нити, на ко­торых повисли три жизни.
- Не подкачай, Бен, - выдохнула она. - Я рассчитываю на тебя.
И в последний раз попыталась включить радио. Если бы удалось связаться с Андреем или Ханой, они могли бы ударить Моргану в тыл и даже за­хватить изменника или хотя бы отвлечь его. Но в наушнике раздавался только треск. Связь прерва­лась в тот самый момент, когда сработали бомбы Ханы. Если фортуна отвернулась от них, вполне возможно, что экипаж мертв, а «Разведчик просто­ров» под завязку набит корсарами.
Николь неотступно думала, много ли осталось времени до запуска двигателя. Наверное, мало. Она тряхнула головой с мрачным удовлетворени­ем - поспеть в тоннель через пару секунд после старта было бы слишком жестокой шуткой.
С этой жизнерадостной мыслью Николь мед­ленно, осторожно двинулась в непроглядный мрак лабиринта, до предела напрягая все чувства, готовая отреагировать на малейший шорох, лег­чайшее дуновение, запах - все что угодно. И хотя она ничего не видела даже у себя под носом, перед глазами вспыхивали призрачные видения, высвеченные памятью, в мельчайших деталях восстанавливающей этот путь, пройденный не более получаса назад. Не зная, насколько досто­верны эти картины, Николь полностью игнори­ровала их.
Взглянув на тепловизор арбалета, она удосто­верилась, что шахта свободна, и вдруг поскольз­нулась на мокром полу. Упасть Николь не могла - это исключено в невесомости, - но она неуклюже затрепыхалась, пока не ухватилась за раму входа в шахту.
Под ней оказался труп в боевом скафандре, и девушку осенило. Закинув арбалет на плечо, она продела здоровую руку под мышками у мертвого корсара и с трудом толкнула его в шахту. Лоб мгновенно покрылся холодной испариной, подкатила слабость. Но отдыхать было некогда. Стиснув зубы, она изо всех сил оттолкнулась, взмыв вверх.
Мертвец быстро поднимался, будто спешил вступить в бой, а Николь следовала за ним.
Но едва труп показался над палубой следу­ющего яруса, как сверкнул луч бластера, про­шив шлем. Второй выстрел был в сердце. Но Николь уже выбралась из шахты, приметив, от­куда вели стрельбу. Она задержалась на мгно­вение, чтобы выпустить стрелу, затем стреми­тельно свернула за угол, нырнув в коридор, иду­щий наискосок от тоннеля. «Морган, - твер­дила она себе, а сердце ее грохотало, как от­бойный молоток, - Морган, кто ж еще, должно быть, этот большой бластер он взял с трупа халиан'т'а. О Боже, я покойница, мне его не пере­плюнуть, да что я горожу, я его надула, он ку­пился!» Оставшийся позади стрелок перевел оружие в режим широкого поражения и опалил весь тоннель, озарив прилегающие коридоры рдяным светом. Но ласковое зарево оказалось обманчивым; за считанные секунды Морган со­творил наглядный образ геенны огненной.
Уничтожая все вокруг, Морган все-таки про­зевал Николь. Он поворачивался по часовой стрелке, даже не догадываясь, что Николь скольз­нула вправо. Ей оставалось лишь выждать, когда всесокрушающий поток энергии уйдет достаточ­но далеко, чтобы выйти из укрытия и выпустить вторую стрелу.
Стрелок резко вскрикнул, и бластер погас. Николь не стала задерживаться: быть может, стрела лишь вскользь задела его или вовсе про­летела мимо; Морган способен на все, чтобы за­манить ее в ловушку. Николь быстро метнулась в следующий коридор.
Тихий скрежет металла по металлу подсказал ей, что теперь Морган преследует жертву.
И тотчас Николь поняла, что неправильно свернула. Она летела на предельной скорости, со­вершенно бесшумно, и хотя одолела уже большое расстояние, не встретила ни одного ответвления. Наверное, она попала в главный ствол - прямой путь для особо важных персон от причала в глу­бины астероида. Разумеется, в такой тьме трудно ориентироваться. Быть может, перекресток ря­дышком, но как узнать? Если Николь ошибется, понадеявшись на это, то она покойница. Она здесь как на ладони, без защиты и укрытия.
Взглянув на тепловизор, Николь ничего не ра­зобрала: жар, испускаемый стенами после загра­дительного огня Моргана, неузнаваемо исказил окружающее. Николь взмолилась, чтобы локатор Моргана так же вышел из строя, и двинулась об­ратно, прыгая зигзагами от стены к стене, от пола к потолку. У нее только один шанс выйти из переделки малой кровью - застать бандита врас­плох, подобраться настолько близко, чтобы он не мог воспользоваться бластером, и вынудить на рукопашный бой.
С изувеченным плечом.
Николь почти добралась до перекрестка, когда вновь послышалось шипение, и вход в противоположный коридор осветился. Морган выжигает каждый проход по очереди, на сей раз против часовой стрелки. У Николь есть еще два выстрела.
Она вырвалась из туннеля, как олимпийский спринтер на спурте. Морган заметил ее в тот же миг и повернулся, не отнимая пальца со спус­кового крючка. Но преимущество было на сто­роне Николь. Она с самого начала чуточку опе­режала его, а ее хаотическое перемещение слег­ка вывело противника из равновесия - как раз настолько, чтобы чаша весов склонилась в ее пользу.
Оттолкнувшись от стены, Николь ощутила, как щеку опалил луч бластера, и врезалась в Моргана с сумасшедшей скоростью, стараясь вырвать у него оружие. Каким-то чудом ей это удалось. Но пытаясь скрутить майора, она убе­дилась, что тот в самом деле притворялся. Этого ублюдка даже не поцарапало! И хотя до сей поры везение выручало Николь, оно ровным счетом ничего не значило против многих лет тренировок и опыта Моргана. Она молотила его руками и ногами, забыв о боли в руке, но он легко отражал удары, удерживая девушку одной рукой, а кулаком другой колотя в корпус, как кувалдой. В этой беспощадной драке и речи об элегантности не могло быть, и оба понимали, что кончится она только смертью одного из противников.
Морган завалил Николь навзничь, обеими ру­ками сжав горло и вдавив большие пальцы в сон­ные артерии. Если не удастся вырваться, она се­кунд пять спустя будет без сознания. Правая рука запуталась в ремнях арбалета и колчана. Красная пелена уже застила взгляд Николь; она лишь бес­сильно извивалась, с горечью осознавая, что силы на исходе, а Морган словно только-только разо­шелся. Под конец отчаянной потасовки Николь на три удара отвечала лишь одним, да и этот был для старого вояки не сильнее щекотки.
Вдруг ремни соскользнули с плеча, предоста­вив руке относительную свободу. Николь дейст­вовала уже сугубо машинально, подсознательно извлекая на свет все гнусные уловки, усвоенные в Академии и, что еще важнее, у Кьяри. Ладонь ее сжала приклад. Арбалет стоял на предохрани­теле, но она пока не собиралась стрелять - и ткнула им изо всех сил Моргана в живот.
На сей раз бандит непритворно ахнул от боли и удивления, отпустив Николь и рванув­шись прочь, пока она не спустила тетиву. Ни­коль зацепила его арбалетом за ногу и сдернула обратно, но тут же получила удар каблуком в лицо. Морган отскочил от палубы, будто чертик из табакерки, перелетел через Николь и понесся к перекрестку.
Николь перекатилась в сидячее положение, на ходу срывая предохранитель и вскидывая арбалет к плечу. Попыталась поднять левую руку, чтобы прицелиться поточнее, но рука не слушалась. Тогда Николь согнула колени и положила на них цевье. Она заглянула в прицел в тот самый миг, когда Морган уже устремился к своему бластеру, вырисовываясь темным силуэтом на фоне раска­ленных стен. Николь потряхивало, но времени на медитацию не было; остался всего лишь один вы­стрел, и промах равнозначен поражению.
Задержав дыхание, Николь навела перекрестье на цель. Морган схватил бластер и бросился плашмя на палубу, одновременно вскидывая ору­жие. Николь спустила тетиву.
Стрела ударила ему в грудь, отшвырнув от блас­тера. Так он и летел, пока не ударился о стену.
Николь уже ковыляла прочь, спускаясь по ко­ридору к переходу. Но не сделала и дюжины шагов, когда внезапно загорелся свет.
Вскрикнув, она заслонила глаза ладонью. Ко­ридор заволокло дымом, и даже от включенных на полную мощность ламп едва сочился тусклый свет, напоминающий туманный земной рассвет, но его оказалось достаточно, чтобы полоснуть болью по глазам, приспособившимся к непро­глядной тьме.
Николь спешила вперед, из дымной мути по­слышалось ее имя. Она хотела ответить, но из горла вырвался лишь сдавленный хрип, мгновен­но согнувший ее в приступе неистового, разди­рающего грудь кашля.
И снова мужской голос, усиленный громко­говорителем, выкрикнул ее имя.
- Здесь, - то ли проговорила, то ли подума­ла она, открывая глаза. Взор ее застилало мер­цающее пурпурное облако с сине-зелеными раз­водами и разноцветными точками по краям.
Николь рухнула на пол, продолжая двигаться на ощупь. Вздохнуть она не могла, грудь разры­валась от боли, она хваталась за скользкие пане­ли, ломая ногти, отталкивалась пальцами ног, ра­дуясь малейшему продвижению вперед.
«Давай же, - твердила она, - еще разок, по­старайся, давай, давай, ДАВАЙ!»
Вдруг тени сгустились в силуэт, облаченный в скафандр с ранцем и с кислородной маской в руках.
Кьяри!
Опустившись около нее на колени, он при­ладил маску к лицу Николь. Ей хотелось вечно вдыхать холодный, свежий воздух, хоть понача­лу ее затошнило, но Кьяри почти волоком тащил ее к трапу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41