Казалось, молчание будет вечным. Первым дар речи вновь обрел Кьяри.
- Обалдеть! Корабль!
- Корабль, - эхом откликнулся Андрей, рас­плывшись в улыбке. Затем захохотал: - Ко­рабль!!! - вскинув руки в воздух, будто массо­вик-затейник, напрочь позабыв о невесомости. Вопль радости сменился удивленным выкриком. Кьяри поймал его, пока Андрей не врезался ма­кушкой в потолок. Ловко извернувшись, Зимянин тотчас же облапил комиссара и расцеловал в обе щеки.
Затем поймал взгляд Николь, и улыбка тотчас слетела с его лица.
- Николь, ты чего? - спросил он, пытаясь растянуть минуту радости. - Это же корабль, и направляется он в нашу сторону! Нам только и ос­талось передать SOS остронаправленным лучом, и - нате, пожалуйста! - мы спасены. Логично?
- Андрей, - преувеличенно спокойно прого­ворила Хана, - а что, по-твоему, я сегодня де­лала? Я лупила по судну самым громким SOS, на которое способна аппаратура, а они словно воды в рот набрали.
- Дела делают либо быстро, либо никак, - сказала Николь. - Мы идем пересекающимися курсами и при таких темпах через десяток часов разлетимся в разные стороны. Какого дьявола ты выжидала, Хана?! Мы почти опоздали!
- Я не знала, что это! - опалила ее взглядом Хана. - Его динамические характеристики соответствовали характеристикам корабля, вышедше­го из искривленного пространства; когда же я экстраполировала его курс в прошлое, получи­лось, что он идет прямиком Извне, а не из Сис­темы или с дальних планет. Он летит по баллистической траектории, практически прямолиней­но, с того самого момента, как мы с Полем его обнаружили. А этот след едва-едва вошел в Сис­тему! Я должна была убедиться! - Она спохва­тилась, что сорвалась на крик. - Как вы не по­нимаете? Я не хотела вас попусту обнадеживать. Да и курсы наши не сходятся, Николь. Мы идем ниже его траектории и минуем пересечение про­екций через сотню минут после того, как тот ко­рабль проследует мимо.
- Раз они не настроены беседовать с нами, - сказал Кьяри, - не можем ли мы выйти навстречу?
- Двигатели - твоя специальность. - Хана посмотрела на Андрея.
- Рискованно, - медленно начал Андрей. На его выразительном лице отразилась внутрен­няя борьба, - но осуществимо. Конечно, при­дется бросить основную часть корабля, но ВПС головного модуля справится с разгоном и ма­неврированием, если мы решим швартоваться. Но как только мы отделим вспомогательные от­секи, мы обречены довольствоваться суточным запасом энергии и воздуха. Так что все или ни­чего, друзья мои.
- Боюсь, все не так просто, - взяла слово Николь. - Речь не только о том, выйдем ли мы навстречу. Следует ли это делать вообще?
- Конечно, следует! - откликнулась Хана. - Не говори ерунды!
Протиснувшись мимо Ханы, Николь выстучала на клавиатуре команду. Изображение на дис­плее сменилось схемой встречи, а на вспомога­тельном экране появились цифры.
- До него еще тринадцать мегакил, а мы уже решили, что это не что иное, как звездолет. Вам это ни о чем не говорит?
- Весьма велик, - задумчиво вымолвил Анд­рей, переводя взгляд со схемы на цифры.
- А точнее, огромен. Но это не все.
- Инопланетный, - невыразительно конста­тировал Кьяри.
- Да вы что?! - усмехнулась Хана. - До этой штуки тридцать раз по столько, сколько от Земли до Луны, а мы еще и пользуемся импро­визированным компьютерным комплексом.
- Ты не веришь ни собственным снимкам, ни собственным компьютерам?
- Я знаю их... и свои... пределы. Откуда у вас такая уверенность?
- Доктор Мураи, - безапелляционно отве­тил Кьяри, - я ходил практически на всех суще­ствующих кораблях или хотя бы видел их. По­верьте мне на слово, это судно придумано и по­строено не людьми. Быть может, гуманоидами - но не земного происхождения. Это чужое судно.
И снова воцарилось молчание. Николь проиг­рывала в воображении сотни различных сценари­ев спасательной операции, но мысль о Первом контакте ей даже в голову не приходила. Как и всякий курсант Академии или офицер НАСА, она считала, что рано или поздно вселенскому оди­ночеству человечества придет конец. Слишком уж много звезд в небесах, слишком много планет в Солнечной системе, пригодных для колониза­ции. Где-нибудь должна найтись цивилизация, не уступающая нашей ни возрастом, ни развитием.
На сей раз молчание нарушила Хана.
- Откуда бы он ни шел, он красив. Его стро­ители не только инженеры, но и художники.
- Это что, критерий цивилизованности? - усомнился Андрей.
- Сначала дай определение цивилизованнос­ти, - спокойно ответила Николь. - Погляди-ка на нас! Мы цивилизованы? Черт, да как раса мы даже носа из дому не высовывали!
- Глубокомысленно, - фыркнул Кьяри, - но не слишком информативно.
- Что скажешь, Николь? - спросил Андрей. Она вновь вывела на дисплей изображение звездолета и провела пальцем вдоль плавного из­гиба видимой части корпуса. Слишком много опасностей. Один неверный шаг, и последствия окажутся гибельными.
- Нравится вам это или нет, но придется пойти на контакт.
- Они могут оказаться враждебными, - воз­разила Хана.
- А есть ли у нас реальная альтернатива?
- Николь, ни один из нас не подготовлен для Первого контакта. - Хана посмотрела на Кьяри, надеясь, что тот опровергнет ее слова, но комис­сар лишь качнул головой.
- Так ты предлагаешь сложить руки и ждать, когда он проплывет мимо? - огрызнулась Николь.
- Тут ставка повыше, чем наши жизни, - вступил Кьяри. - Доктор Мураи права, мы не подготовлены к Первому контакту. Мы будем импровизировать, Ши, опираясь на интуицию и опыт, хотя в данных обстоятельствах они яйца выеденного не стоят. Ошибка может повлечь межзвездную войну. Имеем ли мы право на по­добный риск?
- А имеем ли мы право упустить корабль? Мы в Тмутаракани, Кьяри; быть может, мы единственные, кто знает, что корабль здесь! Если мы никак не отреагируем, он проследует тем же курсом и покинет Солнечную систему, а больше умников не найдется. Мой прежний план спасе­ния может сработать, и нас спасут. Если же мы перестрахуемся, то упустим беспрецедентную возможность, которая бывает раз в жизни.
НАСА, даже ВВС - это не просто новое по­коление солдат; мы исследователи. А если это, - она указала на дисплей, - не олицетворяет собой смысл нашего бытия, то я уж и не знаю, на кой ляд мы нужны! Я считаю, надо дерзнуть!
- Это приказ, лейтенант, или личное мне­ние? - вкрадчиво осведомился Кьяри.
Николь оглядела всех по очереди, потом ус­тавилась в палубу и наконец взглянула Кьяри прямо в глаза.
- Приказ. Официально заявляю, что это мое единоличное решение, и всю ответственность принимаю на себя. Но, надеюсь, все с ним со­гласны. По-моему, игра стоит свеч.
- Честно говоря, я тоже за, - ответил он. Николь обернулась к Андрею и Хане.
- Страшновато, - призналась Хана, но все-таки кивнула. Андрей последовал ее примеру.
Николь обернулась к изображению на главном дисплее.
- Ладно, экипаж! Пора за дело!

9
До слуха докатился приглушенный лязг, слов­но кто-то ударил по обшивке исполинской ку­валдой, и «Скиталец» замер. Воцарилось длитель­ное молчание. Наконец в наушниках раздался голос Андрея:
- Ну, вот и добрались.
Николь кивнула, внезапно ощутив безмерную усталость. В голове пронеслось: «А чего беспокоиться?» В горловину шлема было вмонтировано устройство со стимулирующими таблетками, но это на крайний случай. Таблетки могут подхлест­нуть ее, наполнив необходимой энергией, но за подъемом неминуемо последует спад, который надолго выбьет ее из колеи. Поэтому Николь обошлась глотком воды.
- Доложить состояние систем, - машиналь­но произнесла она, облизывая пересохшие губы и надеясь, что голос не выдал охватившей ее сен­тиментальной грусти.
Кьяри пощелкал тумблерами на главном пуль­те, окинул быстрым, оценивающим взглядом эк­раны радаров и чуть заметно улыбнулся.
- Есть швартовка, Николь, - доложил он. - Мы обшивка к обшивке со звездолетом иноплане­тян, под нашим шлюзом подобие их шлюза. Маг­нитные захваты регистрируют прочный контакт.
Николь подалась вперед, взглянув сквозь фо­нарь «Скитальца» на громаду чужого корабля. Ка­залось, что этому сверкающему великолепию нет конца и края, что его неземная красота не знает ни малейшего изъяна. Но это лишь иллюзия. Ни­коль не забыть зрелища, открывшегося, когда они уравнивали скорость головного модуля «Странника» со скоростью звездолета: в корме пришельца зияла длинная дыра, метров семьдесят на двадцать, как пить дать. Края разрыва были безумной путаницей рваного, искореженно­го, оплавленного металла, слишком сильно на­поминавшего их покинутый корабль. Совершен­но очевидно: внутренний мощный взрыв.
Николь испугалась, что ее сердце вот-вот ра­зорвется. Добраться в такую даль, вынести столь­ко трудностей - и лишь для того, чтобы убедить­ся: корабль, на который они возлагали столько надежд, - мертв, как и «Странник». Пробоина находилась на противоположной стороне корпу­са, и потому осталась незамеченной; ее обнару­жили при сближении, когда возвращаться стало слишком поздно. Это ее приказы привели их сюда, ее слова обрекли всех на верную гибель.
Николь в ярости рванула зажимы шлема и ста­щила его с головы, спрятав лицо в ладонях. Отскочив от приборной доски, шлем скрылся где-то позади.
Николь даже не почувствовала, как рука Ханы легла ей на плечи, не заметила, как Кьяри обер­нулся к остальным и сказал:
- Ступайте на корму, проверьте припасы, особенно воздух и оружие. Не торопитесь. Я крикну, если вы понадобитесь.
Поняв намек с полуслова, они устранились с мостика.
Кьяри неторопливо снял собственный шлем и потянулся к Николь. От его удивительного лас­кового прикосновения она отшатнулась.
- Николь, - мягко позвал он. Не дождав­шись ответа, Кьяри повторил чуть напористее: - Николь!
- Слышу.
- Я рад. Рыжик, что стряслось? - Ни звука. - Николь, я хочу помочь.
Она подняла на него глаза полные слез и по­пыталась взять себя в руки.
- Знаю, я... - запинаясь, проговорила Ни­коль. - Я... как-то вдруг... Мне вдруг захотелось вздохнуть полной грудью, а воздух скафандра по­казался непригодным. Смешно... - Она попыта­лась изобразить смешок, вытирая глаза. - Ни с того ни с сего обнаружить, что ты клаустрофобка. - Она порывисто, со всхлипом перевела ды­хание. - Я глядела на этот корабль... инопланет­ный... и все разом обрушилось на меня.
- Например?
- Ну, может, все это ни к чему. Пустая трата времени и сил!
- А вот это пока неизвестно. Фыркнув, Николь отвернулась.
- Кьяри, не дави на меня! Ты же видел вспо­ротую обшивку. К тому же они так и не ответили ни на один наш сигнал, хотя мы передавали их с километрового расстояния, потратив всю энер­гию «Странника» на это. Мы перепробовали все мыслимые радиочастоты, вплоть до лазеров, про­жекторов и сигнальных ракет; вдобавок при швартовке помяли обшивку. И ни звука. Повода для оптимизма не вижу.
- Все это эмоции.
- Уволь меня от своих рассуждений!
- Черта лысого. Ты хочешь поднять лапки кверху.
- Да, да! Бен, я боюсь. Я должна быть скалой, за которой могут укрыться остальные, опорой, должна быть сильной каждую дерьмовую секунду каждого дерьмового дня. И в этом качестве я жутко лажанулась. Кто позаботится обо мне, ко­миссар? К кому я-то могу обратиться за помо­щью, а?!
- К себе.
- Потрясссно! Я пыталась, приятель; никто не отозвался.
- Пытайся упорнее, приятельница. Только это отличает седоков на передних сиденьях от пассажиров задних. - Он развернул Николь к себе. Еще ни разу не видела она Кьяри таким гневным и беспощадным. - Ты командир кораб­ля, Ши, именно потому, что глубоко в душе, там, где проходит этот дерьмовый рубеж, ты достаточ­но безжалостна, чтобы сделать все необходимое ради успешного завершения миссии, и достаточ­но сильна, чтобы жить с этим. Вести вперед не только себя, но и окружающих. Свой экипаж. Это по силам тебе, Николь.
- Нет. Уже нет.
- Значит, предпочитаешь сидеть и ныть?
- По-моему, у меня нет иного выбора.
- Баба! - Николь показалось, что Кьяри ударит ее, но он начал бичевать ее словами. - Ты жива, сука! Это Кэт, Паоло и Шэгэй распа­лись на атомы вместе со всем кланом Вулфов. Как ни крути, тебе отпущено на месяц больше, чем им; у тебя есть возможности, которых они не получат никогда. Они купили это время для всех нас ценой собственной жизни, старлей, а у тебя хватает наглости оплакивать себя?! - Он не находил слов.
Николь смотрела куда-то в сторону.
- Ты не подслащивал пилюлю, не так ли? - наконец спросила она.
- Чертовски верно.
- Подростком я частенько воображала себя в ВВС, парила по космосу без малейших уси­лий, вступала в бой с корсарами, стояла лицом к лицу с трусливыми космическими мерзавца­ми, спасала очаровательных принцев... Но в мечтах нет страха, боли, расплаты за ошибки. Я видела смерть друзей, Бен, и теперь стою перед возможностью - вероятностью - собст­венной смерти. Я боюсь.
- Господи, Николь, а с чего ты взяла, что ты другая? Думаешь, эти чувства доступны одной тебе? Мы все видели пробоину, и каждый понимает, что она означает. - Кьяри выскользнул из кресла, оказавшись перед Николь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41