- Это не нудятина для нее. - Ави хватает три разные газеты, напечатавшие одну и ту же фотографию, присланную телеграфным агентством: хорошенькая тайка в километровой очереди к банку держит одну-единственную американскую долларовую бумажку.
- Знаю, это серьезно для части наших клиентов, - говорит Рэнди, - просто не думал об этом как о деловой возможности.
- А ты подумай. - Ави вынимает несколько таких же, как у тайки, долларовых бумажек, расплачивается за газеты и поворачивается к выходу. Они попадают в туннель, ведущий к многоэтажной автомобильной парковке.
- Султан считает...
- Ты часто болтаешь с султаном?
- Больше с Прагасу. Дашь мне закончить? Мы решили основать Крипту, верно?
- Верно.
- Что такое Крипта? Ты помнишь, как первоначально формулировалось ее назначение?
- Надежное, анонимное, нерегулируемое хранилище данных. Информационный рай.
- Ага. Свалка битов. И мы предполагали для нее различные применения.
- Слушай, ведь правда! - Рэнди вспоминает долгие ночи за кухонным столом или в гостиничном номере, когда они писали версии бизнес-плана, теперь древние и забытые, как собственноручные подлинники Евангелий.
- В том числе электронные банковские услуги. Черт, мы даже предвидели, что это будет одна из главных функций. Но когда бизнес-план впервые входит в соприкосновение с настоящим рынком - с реальным миром, - все разом проясняется. Ты можешь предвидеть пять потенциальных рынков для своего продукта, но стоит открыть дверь, как одна возможность вырывается вперед, и в интересах дела надо бросить ради нее остальные.
- И так получилось с электронными банковскими услугами, - говорит Рэнди.
- Да. Во время встречи у султана, - кивает Ави. - До нее мы думали... ты отлично знаешь, что мы думали. И вдруг оказались за одним столом с кучей чуваков, живо заинтересованных в электронных банковских услугах. Первая подсказка. Потом вот! - Он потрясает газетой с фотографией тайки. - Значит, теперь мы в этом бизнесе.
- Мы - банкиры. - Чтобы поверить, Рэнди должен несколько раз повторить это вслух, как «Мы приложим все силы, чтобы воплотить в жизнь решения XXIII съезда КПСС». Мы - банкиры. Мы - банкиры.
- Банки выпускали собственную валюту. Можешь посмотреть старые банкноты в журнале Смитсоновского института. «Первый Национальный Банк Южного Жопосрауна выдаст подателю сего десять свиных ляжек» и все в таком духе. С этим пришлось завязать, потому что коммерция вышла за пределы одной деревни, и нужно стало, чтобы ты мог поехать со своими деньгами на Запад или куда еще.
- Но мы онлайн, значит, весь мир - большая деревня, - говорит Рэнди.
- Ага. Значит, нам надо чем-то обеспечить свою валюту. Можно золотом.
- Золотом? Ты шутишь? Это не слишком архаично?
- Было архаично, пока все необеспеченные валюты Юго-восточной Азии не рухнули к чертям собачьим.
- Ави, если честно, я несколько озадачен. Ты вроде бы подводишь к тому, что моя поездка в джунгли была не простым совпадением. Но как мы можем обеспечить золотом свою валюту?
Ави пожимает плечами, как будто даже не задумывался о таких мелочах.
- Это просто вопрос сделки.
- Ну ты даешь!
- Люди, которые якобы что-то хотели тебе сказать, на самом деле заинтересованы в совместном бизнесе. Поездка в джунгли была проверкой их кредитоспособности.
Они идут к парковке через туннель, забитый целым кланом жителей Юго-Восточной Азии в причудливых головных повязках. Возможно, это весь сохранившийся генофонд некой малочисленной горской народности. Их скарб в огромных коробках, завязанных розовой синтетической лентой, покачивается на багажных тележках.
- Проверка кредитоспособности... - Рэнди злится, когда настолько не поспевает за Ави, что вынужден повторять его фразы.
- Ты помнишь, как вы с Чарлин покупали дом и представитель банка-кредитора приезжал на него взглянуть?
- Я купил его за наличные.
- Хорошо, но, как правило, прежде чем банк выдаст ипотечную закладную, их человечек приезжает осмотреться на месте. Не очень тщательно, просто убедиться, что дом и впрямь стоит там, где должен быть по документам, и все такое.
- И ради этого я ездил в джунгли?
- Да. Некоторые потенциальные, ну, скажем, участники проекта доводят до нашего сведения, что владеют золотом.
- Я не совсем понимаю, что в данном случае означает слово «владеть».
- Я тоже, - сознается Ави. - И ломаю себе голову.
Вот, значит, почему он хмурился в аэропорту.
- Я думал, они просто хотят его продать, - говорит Рэнди.
- Зачем?
- Чтобы обналичить. Купить недвижимость. Или пять тысяч пар обуви. Или что еще.
Ави разочарованно морщится.
- Ой, Рэнди, по отношению к Маркосам это все полная фигня. Золото, которое тебе показали, - мелочь на карманные расходы по сравнению с тем, что добыл Маркос. Люди, отправившие тебя в джунгли, - шестерки его шестерок.
- Ладно. Считай, что получил сигнал SOS, - говорит Рэнди. - Мы с тобой вроде бы обмениваемся словами, но я понимаю все меньше и меньше.
Ави открывает рот, чтобы ответить, однако тут срабатывает сигнализация автомобиля тотемистов. Не зная, как умилостивить машину, они толпятся вокруг и улыбаются. Ави и Рэнди прибавляют шаг и проходят мимо.
Ави резко тормозит и расправляет плечи, как будто его одернули.
- Кстати о непонимании... Тебе надо связаться с этой девушкой. Ами Шафто.
- Она что, тебе звонила?
- В ходе двадцатиминутного телефонного разговора они с Киа слились в полном экстазе, - говорит Ави.
- Охотно верю.
- Они не просто познакомились. Такое впечатление, что они знали друг друга в прошлой жизни и теперь вновь обрели после долгой разлуки.
- Ага. И что?
- Теперь Киа считает своим священным долгом выступать объединенным фронтом с Америкой Шафто.
- Все сходится, - кивает Рэнди.
- В качестве эмоционального адвоката и защитника Ами Киа довела до моего сведения, что мы, корпорация «Эпифит», должны отнестись к Ами со всем вниманием и заботой.
- И чего Ами хочет?
- Вот это я и спросил, - говорит Ави, - и тут же пожалел о своем вопросе. То, что мы... что ты должен Ами, настолько очевидно, что сама просьба высказать это словами... просто...
- Груба. Нечутка.
- Жестока. Топорна.
- Совершенно прозрачная детская попытка...
- Уйти от ответственности за содеянную подлость.
- Полагаю, Киа закатила глаза. Губы ее скривились.
- Она набрала в грудь воздуха, как будто хотела вправить мне мозги, но потом передумала.
- Не потому, что ты ее начальник. А потому, что ты все равно не поймешь.
- Просто это одна из тех несправедливостей, с которыми вынуждена мириться каждая взрослая женщина...
- Знающая суровую жизнь. Ага, - говорит Рэнди. - Ладно, скажи Киа, что ответчику передали претензии ее клиентки...
- Тебе их передали?
- Хорошо. Мне очень основательно намекнули, что у ее клиентки есть претензии, и дали понять, что ход за мной.
- И мы можем рассчитывать на временную приостановку боевых действий на то время, пока ты готовишь ответ?
- Да.
- Спасибо, Рэнди.
«Рейнджровер» Ави припаркован в самом дальнем конце последнего этажа парковки. Примерно двадцать пять пустых парковочных мест создают вокруг него буферную зону безопасности. Когда Рэнди и Ави примерно на середине оборонительного рубежа, фары начинают мигать, и слышно, как набирает мощность система сигнализации.
- «Рейнджровер» засек нас доплеровским радиолокатором, - торопливо объясняет Ави.
«Рейнджровер» вещает голосом Гудвина великого и ужасного, возвышенным по уровню децибел до гласа из неопалимой купины:
- Вас заметил Цербер! Пожалуйста, измените курс!
- Не могу поверить, что ты купил такую штуку, - говорит Рэнди.
- Вы нарушили оборонительный рубеж Цербера! Отойдите назад! Отойдите назад! - продолжает «рейнджровер». - Вооруженная опергруппа приведена в боевую готовность!
- Это единственная криптографически надежная система звуковой сигнализации, - говорит Ави, как будто этим все сказано. Он вынимает брелок для ключей, размером, формой и числом кнопок похожий на пульт к телевизору, вводит длинную цепочку цифр и обрывает голос на середине фразы о том, что их записывают на цифровую видеокамеру, работающую в диапазоне, близком к инфракрасному.
- Обычно он так себя не ведет, - говорит Ави. - Я поставил его на максимальную бдительность.
- Чего ты боишься? Что кто-то угонит твою машину и страховая компания купит тебе новую?
- Да пусть бы крали. Хуже, если в автомобиль подложат бомбу или, еще хуже, поставят «жучка» и будут слушать все мои разговоры.
Ави везет Рэнди вдоль Разлома Сан-Андреас к себе домой, где Рэнди перед отлетом за границу оставляет машину. Жена Ави, Дебора, у гинеколога на плановом осмотре по беременности, дети либо в школе, либо гуляют с тандемом двужильных еврейских нянь. Чтобы работать няней у Ави, нужно иметь душу советского десантника-афганца в теле цветущей восемнадцатилетней девушки. Дом полностью отдан детям. Столовая превращена в казарму для нянь с грубо сколоченными деревянными нарами, гостиная заставлена кроватками и пеленальными столами, а в каждом квадратном сантиметре дешевого ворсистого ковра застряли двадцать - тридцать блесток конфетти, извлечь которые при всем желании можно только по одной, путем индивидуальной микрохирургической операции.
Ави потчует Рэнди сандвичем из индюшачьей колбасы с кетчупом. Звонить в Манилу и заглаживать свою неведомую вину рано - там еще ночь. Внизу, в подвальном кабинете Ави, факс шуршит и чирикает, как птица в кофейной банке. На столе разложена ламинированная цэрэушная карта Сьерра-Леоне, едва различимая под слоем грязных тарелок, газет, раскрасок и черновых бизнес-планов корпорации «Эпифит(2)». На карте в разных местах приклеены бумажки для заметок, на каждой чертежным почерком Ави выведены рапидографом широта и долгота с внушительным количеством значащих цифр и уточнениями, что там произошло, например: «5 женщин, 2 мужчин, 4 детей, зарублены мачете» и номер в базе данных Ави.
По дороге сюда Рэнди периодически отключался, несвоевременный дневной свет резал глаза, но после сандвича его метаболизм начинает приноравливаться к новому режиму. Этим надо пользоваться.
- Ну, я поехал, - говорит он, вставая.
- Какие у тебя планы?
- Сперва на юг. - Рэнди суеверно не желает произносить название места, где прежде жил. - Надеюсь, на день, не больше. Потом меня развезет от смены часовых поясов, и я на полсуток завалюсь где-нибудь перед телевизором. Потом поеду на север, в Палус.
Ави поднимает брови.
- Домой?
- Ага.
- Слушай, пока не забыл: раз уж будешь там, не поищешь мне информацию об Уитменах?
- Ты о миссионерах?
- Да. Они приехали в Палус обращать кайюсов, великолепных наездников. Намерения были самые лучшие, но они нечаянно заразили индейцев корью. Все племя вымерло.
- Это тоже входит в твой пунктик? Неумышленный геноцид?
- Аномальные случаи особенно важны, поскольку помогают очертить границы.
- Ладно, поищу.
- Можно спросить, зачем ты туда едешь? - говорит Ави. - Семейный визит?
- Бабушка переезжает в дом престарелых. Дети слетелись, чтобы поделить мебель и все такое. Противно, хотя никто не виноват, и сделать это надо.
- Ты будешь участвовать?
- Постараюсь в меру сил уклониться, потому что будет склока. Родственники на много лет перестанут разговаривать друг другом из-за того, что кому-то не достался мамин алтарь от Гомера Болструда.
- Что за бзик у англосаксов насчет мебели? Можешь объяснить?
- Я еду туда, потому что на фашистской лодке, затонувшей у острова Палаван, была записка со словами: «УОТЕРХАУЗ - ЛАВАНДОВАЯ РОЗА».
Ави озадачен, и Рэнди это приятно. Он идет к машине и едет на юг, вдоль побережья, длинной и красивой дорогой.
ОРГАН
Боль и опухлость челюсти на неделю приглушают либидо Лоуренса Притчарда Уотерхауза. Потом на первый план выходят боль и вздутие в паху, и он начинает вспоминать танцы, гадая, продвинулись ли их отношения с Мэри сСмндд.
Как-то в воскресенье он внезапно просыпается в четыре утра, мокрый от груди до колен. Слава богу, Род по-прежнему крепко спит, так что скорее всего не слышал, если Уотерхауз во сне стонал или выкрикивал имена. Уотерхауз начинает неслышно приводить себя в порядок, не смея даже думать, как объяснит состояние простынь Тем, Кто Будет Их Стирать. «Все было совершенно невинно, миссис Мактиг. Мне приснилось, что я спустился в гостиную в пижаме, а там сидела Мэри в форме, пила чай и посмотрела мне в глаза, а дальше я уже не мог сдержаться и ааааААААХ! УУХ! УУХ! УУХ! УУХ! УУХ! УУХ! УУХ! УУХ! УУХ! УУХ! УУХ! А потом я проснулся и увидел, что произошло».
Миссис Мактиг (как и другие пожилые дамы по всему миру) стирают простыни исключительно потому, что такую роль отвело им Тайное Общество по Контролю за Семяизвержением, которое, как запоздало осознает Уотерхауз, скрыто управляет планетой. Без сомнения, у нее в подвале есть амбарная книга, куда заносится частота и объем поллюций у всех четырех постояльцев. Данные направляют в своего рода Блетчли-парк (замаскированный, как подозревает Уотерхауз, под большой женский монастырь в штате Нью-Йорк), где цифры со всего мира набивают на перфораторах, распечатки складывают на тележки и везут верховным жрицам Общества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83