Самую здоровую...
И, конечно же, Пузырек оказался прав. Когда минут через пять Ромка
возник в помещении снова, авоська трещала и чуть не лопалась, а одну
капсулу даже пришлось нести в руке - не поместилась.
На новичка было жалко смотреть. Хватаясь то за висок, то за
переносицу (все очки по привычке искал, бедолага), он с несчастным видом
присел на парящий в воздухе кабель, сразу напомнив больного воробья,
примостившегося на телефонном проводе. Безропотно принял из рук хозяина
опоры полный колпачок и капсулу на закуску. Выпив, долго сидел, уронив
голову. Потом вскинул страдальческие наслезенные глаза.
- Ну хоть вы... - проскулил он, с надеждой глядя на Сократыча. - Вы,
как мне кажется, единственный здесь интеллигентный человек... Объясните
наконец, что все это значит!..
Насытившийся и даже слегка опьяневший от еды Сократыч хмыкнул и
задорно огляделся. Слова новичка сильно ему польстили.
- Только имейте в виду, - сразу же предупредил он. - Как и всякий
интеллигентный человек, я привык сомневаться в справедливости собственных
суждений. Вот вы... э... Простите, а как вас зовут? Никита? Очень приятно.
А я - Платон Сократович... Так, стало быть, вы спросили, Никита: что все
это значит? Хорошо. Я познакомлю вас с последней моей версией, которая мне
самому представляется пока непротиворечивой... Во-первых, скажите: вы
здесь уже успели повстречаться с побирушками?
- С кем? - беспомощно переспросил Никита.
Ему объяснили.
- Д-да... - сказал он. - Что-то похожее выскочило из-за угла... Глаза
- как у совы...
- Вот-вот-вот. Итак... Я, конечно, не историк, но насколько мне
помнится, кошку в Европу завезли из Египта крестоносцы.
Все ошалели, но продолжали слушать.
- Европа, если помните, - разливался Сократыч, - в ту пору боролась с
крысами. С мышами проблема была решена. Против мышей использовалась ласка
- кстати, очень милый зверек. В ту пору она была ручной. И вдруг в Европу
хлынули полчища крыс. А крысам ласка - не противник. Как прикажете
выходить из такого положения?.. И вот из Египта была завезена кошка,
показавшая крысам, почем фунт лиха... А что же ласка? А ласка - одичала.
Вернулась всем видом в дикое состояние и с тех пор не приручается...
- Вы что, издеваетесь? - истерически выкрикнул Никита. - Какие
крестоносцы? Какие крысы? Историю ласок я знаю и без вас! И я не вижу,
какая связь... - Он замолчал, всхлипнул и зашарил по воздуху над кабелем в
поисках колпачка. Пузырек с понимающим видом тут же размотал горловину
туго налитой прозрачной дыньки.
- Вот как? - удивился Сократыч. - Что ж, тем проще... Тогда я сразу
излагаю версию. Суть ее в следующем: предположим, что мир хозяев раньше
был наводнен камушками весьма небольших размеров. Чтобы их сломать, не
требовалось ни особой мускульной силы, ни навыков. И вот, борясь с этим
бедствием, хозяева выписали с какой-то неизвестной нам планеты побирушек.
И зверьки до поры до времени успешно справлялись с возложенной на них
миссией. Но что-то изменилось. Глыбы почему-то (только, ради Бога, не
спрашивайте, почему!) стали укрупняться, и бедные зверьки с ними уже
ничего не могли поделать. И тогда хозяева (а точнее - их агенты, владельцы
летающих блюдец) стали искать им замену - приматов с более крепким
телосложением... И они нашли нас. Людей. И вот мы при деле. А что же наши
мохнатые и лупоглазые предшественники? - Дедок сделал паузу и, сияя,
оглядел оторопевших слушателей. - А их постигла судьба ласки. Не в силах с
нами соперничать, они одичали и поневоле освоили паразитический образ
жизни. Коротко говоря, стали побирушками...
- Эх ты! Перелилось! - Пузырек подхватился и кинулся к своему
аппарату. Чертыхаясь и отряхивая с пальцев сорока-, а то и более градусные
капли, заменил полный пакет пустым.
- Вот за что я дедка люблю, - сварливо заметил он, заваривая кромку и
швыряя бурдючок в пролом. - Говорит-говорит - ну ни хрена не поймешь. А
потом вдруг как сказанет - хоть стой, хоть падай!..
Никита Кляпов к тому времени уже крепко окосел. Пить он, как и
предполагалось, не умел совершенно.
- В-вы х-хотите сказать... - заикаясь от злобы, начал он, проедая
Сократыча глазами, - что нас вывозят сюда с Земли с единственной целью -
ломать?
Дедок пожал по-птичьи хрупкими плечами.
- Назовите мне другую цель... Я вот пока таковой не вижу.
- Нет, правда, дед! - недовольно вмешался Ромка. - Чего-то ты...
гонишь... С Земли-то зачем везти? Сами бы и сломали...
- Стало быть, не могут, - многозначительно изронил дедок Сократыч.
- Кто? Хозяева? Ну ты, дед, даешь! Ты посмотри, чего они тут
понастроили... Да им такую фигню сломать - раз плюнуть!
- Технически - да, - согласился дедок. - Не спорю. А как насчет
моральных запретов?
- Чего? - сказал Ромка.
Никита Кляпов медленно поднял голову и тревожно уставил на Сократыча
пьяненькие глаза - и так-то близко посаженные, а теперь и вовсе
съехавшиеся чуть ли не вплотную.
Дедок глубокомысленно пожевал губами.
- Попробую пояснить, - сказал он. - Предположим, вам, Рома, или вам,
Никита, подарили вазу. Она вам не нравится, но выбросить вы ее не можете,
потому что это подарок. Тогда вы ставите ее на краешек стола и берете в
дом кошку с определенной репутацией... Кошка в ваше отсутствие вспрыгивает
на стол и сбрасывает вазу на пол. И вы ни в чем не виноваты. Остается лишь
смести осколки в совок...
Никита поднялся, пошатываясь. Глаза его остекленели окончательно.
- Крысы... - хрипло проговорил он. - Крыса бежала... хвостиком
махнула...
- Да нет, не крысы, - ласково поправил его Сократыч. - Если следовать
моему сравнению, то мы именно кошки. А крысы - это скорее уничтожаемые
нами камушки...
Кляпов не слышал.
- Крысы... - повторил он и сделал шаг. В результате этого
опрометчивого поступка Никита чуть было не вписался в Пузырьковы змеевики,
оплетшие на манер повилики рощицу светоносных стволов.
Заложив второй не менее рискованный вираж, он почти полностью
выправил крен и очутился прямо перед светлым овальным пятном, притаившимся
на полу среди порхающих бликов.
- Эй! - ошеломленно окликнул его Пузырек. - Ты чего?
- Я... им сейчас... скажу... - Изрекши страшную эту угрозу,
невменяемый Никита Кляпов качнулся вперед - и пропал с глаз долой.
- Куда? - завопил Пузырек, бросаясь следом. - На надзорку нарвешься,
дурак!
...Когда все трое оказались снаружи, взору их предстала жуткая
картина: Никита Кляпов стоял, пошатываясь, и потрясал кулаками вдогонку
удаляющейся чернильно-глянцевой надзорке.
- Стой! Стой, сволочь!..
Надзорка остановилась, крутнулась на месте - и потекла обратно.
Никита навис над ней, занеся сразу оба кулака.
- Так мы, значит, вам крысы? - прорыдал он. - Крысы мы вам?..
Размахнулся посильнее, явно собираясь обрушить кулаки на покатый
лоснящийся кожух, потом вдруг отпрянул и начал медленно-медленно пятиться.
Только что, мгновение назад, Никита лыка не вязал. Теперь же, уронив
разжавшиеся кулаки, он отступал перед надзоркой - совершенно трезвый.
Такое впечатление, что похожий на огромную мокрицу механизм за долю
секунды просто изъял из крови Кляпова весь алкоголь до последней молекулы.
Столь сильный испуг, наверное, испытывают лишь проснувшиеся внезапно
лунатики...
- Эх ты!.. - с горьким упреком бросил ему Пузырек, когда надзорка
уехала. - Вот и пои вас после этого... Думаешь, легко ее гнать-то?

16
Если ты хочешь
Знать,
Как тяжело
Убежать, -
Я знаю один
Рассказ.
Сергей Есенин
Летающая тарелка, оживляя собою пейзаж, торчала по-прежнему возле
пятиэтажки. Время от времени обитатели маленькой колонии выходили на край
льдисто мерцающей площади, смотрели на серый коробок "конуры", на
крохотное растопырившее лапки стальное блюдце, и, ухмыльнувшись, снова
исчезали в соломенно посверкивающем лабиринте. Каждого так и подмывало
сходить позубоскалить над незадачливыми беглецами, но, к счастью для себя,
оба сидельца успели заработать репутацию невменяемых. Крест вон однажды
дедку все зубы выбил одним ударом... Выбил, допустим, совершенно
справедливо (соображать надо, что говоришь!), да и щелчок за это от
надзорки получил неслыханно крепкий - неделю потом заикался... И все же
связываться с бывшим уголовником никому не хотелось. А мент - тот и вовсе
отчаянный. Додумался! Драку с Крестом учинил!..
Отдав Маше Однорукой свежеоторванный моток кабеля на две плетенки и
раздолбав в задаток пару глыб (хотя Лика и предупреждала, что, разжившись
задатком, Маша по обыкновению уходит в запой), Ромка решил прошвырнуться
по окрестностям. Скептически поглядывая на товарищей по работе, бездарно
корпящих над простенькими камушками, он шел и прикидывал, не наведаться ли
ему в "конуру" и не попробовать ли самому смеха ради что-нибудь намыслить.
Куклы Маши он теперь не боялся. Пугало другое: намыслишь вдруг тоже вроде
Леши Баптиста что-нибудь этакое - позора ведь потом не оберешься!.. Как
это ни забавно, но Ромка уже всерьез начинал заботиться о собственной
репутации...
Внезапно где-то поблизости грянул мат-перемат, и из-за скругления
опоры навстречу Ромке выскочил от кого-то улепетывающий Никита Кляпов.
Следом показался легкий на помине Леша Баптист. Был он разъярен и
багроволиц. Слава Богу, сообразил остановиться, и только благодаря этому
избежав неминуемого щелчка от мигом подлетевшей надзорки, потряс издали
железом.
- Ты мне больше не попадайся, понял? - взревел он вдогонку. -
Увидишь, что иду, - в переулок сворачивай!..
Задохнувшийся от ужаса Никита Кляпов затормозил в двух шагах от
изумленного Ромки. Ткнул себя двоеперстием промеж близко посаженных
безумных глаз, потом уставился на собственные пальцы и с омерзением
встряхнул всей кистью.
- Он что, сумасшедший? - крикнул Никита, оглядываясь.
Леша Баптист еще раз погрозил железякой, плюнул в сторону надзорки,
обдернул на бедрах мутный целлофан - и скрылся.
- Я, главное, подошел... вежливо обратился... - сбивчиво принялся
объяснять взволнованный Никита. - Задал совершенно невинный вопрос - а
он...
- А насчет чего? - жадно спросил Ромка.
- Я хотел узнать относительно... Ну, словом... - Никита замялся. -
Насчет этой... в доме...
- Куклы Маши, что ли? - Ромка заржал.
Никита Кляпов смотрел на него с подозрением.
- А вы что-нибудь о ней знаете?
Ромка утвердительно гоготнул в ответ. Отсмеялся и напустил на себя
важность.
- Значит, так... - начал он, с удовольствием изображая старожила. -
Хозяева для нас построили "конуру". Ну и вот...
- Простите, - перебил Никита. - А почему вы их называете хозяевами?
- Ну а как еще? - удивился Ромка. - Конечно, хозяева.
- Простите, - снова сказал Никита. - Но мне кажется, в этом есть
что-то унизительное. Конура... Хозяева... Как будто мы - домашние
животные!
- Ты деда меньше слушай! - обиделся Ромка. - Он тебе такого
наплетет!.. Мы - гости, они - хозяева. Чего тут этого... унизительного?
- С гостями так не обращаются... - сдавленно возразил Никита Кляпов.
- Но вы начали говорить о доме.
- Ага, - сказал Ромка. - Ну вот... Построили "конуру". И там так: что
представишь - то и появляется. Плейер запросто намыслить можно. Если,
конечно, знаешь, что у него там внутри... Платы там всякие...
Тут Ромка заметил, что Никита смотрит на него со страхом, и умолк.
- Вы... хотите сказать... - чуть ли не пятясь, вымолвил Никита, - что
это не они, а мы сами?..
Ромка не понял.
- Эти вещи, - пояснил Никита. - Вся эта кунсткамера... То есть они
предоставили нам все для творчества, а мы...
Он плотно зажмурился и с тихим стоном замотал головой.
- Ну! - радостно вскричал Ромка. В отличие от Никиты он не видел в
ситуации ничего трагического. - Никто ж не знает, как что устроено. Вот и
налепили горбылей!
Никита Кляпов медленно разъял бьющиеся веки и затравленно взглянул на
Ромку.
- А вы? - с горечью молвил он. - Вы тоже к этому приложили руку?
- Не-а, - беззаботно ответил Ромка. - Чего мне там делать? У меня и
так все есть.
- Но хоть кто-нибудь... хоть один человек... справился?
- Приплыли! - с достоинством сказал Ромка. - А самогонный аппарат у
Пузырька - откуда? Намыслил только так!
Никита Кляпов затосковал, ссутулился, свесил руки чуть не до колен и
даже больше прежнего стал похож на маленьких лупоглазых побирушек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40