Он со смехом резко подался вперед и выхватил пистолет.
— Ха! Ха! Ха!, Младенцы, сущие младенцы! — и с этими словами он вложил пистолет в правое ухо и нажал на курок.
Гарри успел вместе с креслом отодвинуться, но Дарси и Манолис оказались с ног до головы забрызганными кровью и мозговой жидкостью, когда вся левая сторона черепа Джордана разлетелась в куски. Вскрикнув от ужаса, они отскочили прочь.
В проеме распахнутой двери возникли три сестры милосердия и застыли на месте, прижав руки к губам и не в состоянии даже кричать от страха. Они все видели и слышали, во всяком случае, финальную сцену.
— О Боже! Боже мой! — не переставал повторять Дарси, выходя в коридор, оставив Гарри и Манолиса стоять с открытыми ртами возле окровавленного трупа Джордана...
* * *
Гарри и Дарси направились пешком обратно в отель, оставив Манолиса разбираться с полицией. Версия была очевидной: самое обычное самоубийство, свидетелей которого было вполне достаточно.
Еще не было и десяти утра, а жара стояла уже невыносимая, казалось, что каждый камень на узких улочках старого города раскален до предела. Дарси затолкал поглубже в мусорный контейнер свой, испачканный кровью, пиджак и умылся в питьевом фонтанчике, попавшемся им на пути.
В отеле они приняли душ, и Гарри продезинфицировал свои царапины, а после, этого в течение более чем получаса они просто сидели и ничего не делали...
Перед полуднем появился Манолис.
— Что будем делать дальше? — спросил он. — Действуем по плану?
— И да, и нет, — некоторое время подумав, ответил Гарри. — Вы вдвоем работаете, как и было намечено: завтра отправляетесь в Халки, потом на Карпатос, а там уже действуете в зависимости от обстоятельств. К тому моменту уже должны прибыть люди из отдела экстрасенсорики, которые будут вам помогать. А я не могу ждать. Я должен разобраться с этим ублюдком. Я не в состоянии жить с мыслью о том, что он сказал в конце. Необходимо поставить все на свои места.
— Вы едете в Венгрию? — Манолис выглядел измученным и обессиленным.
— Да, — ответил Гарри. — Понимаете, я думал, что, после того как они захватили Сандру, время перестало иметь значение — она превратится в вампира, и ей уже ничто не поможет. Но мне и в голову не приходило, каким образом он может воспользоваться ею. Что ж, вполне возможно, что ей уже все равно, но мне — нет! А потому... я должен ехать. Даже не ради нее, возможно, а ради себя самого. Не знаю, хватит ли мне сил и возможностей, чтобы расправиться с ним... вероятно, нет... но я не могу позволить, чтобы все это с ней продолжалось.
— Не слишком хорошая идея, Гарри, — покачал головой Дарси. — Разве вы не видите, что Янош дразнил вас, провоцировал, вызывал на бой, который, он уверен, вы не сможете выиграть? А вы поддались на его провокацию. С, самого начала вы были правы в том, что касалось Сандры: что сделано, то сделано. Сейчас самое время собраться с силами и думать о том, что ждет нас впереди, время строить планы и готовиться к их осуществлению. Но ни в коем случае нельзя уходить со сцены на полпути, нельзя позволить вот так просто убить себя. Кому как не вам хорошо известно, как трудно добраться до Яноша и иметь с ним дело там, с Карпатских горах, но вы также хорошо знаете, что, если вы оставите его на какое-то время в покое, рано или поздно он станет разыскивать вас, а следовательно, у вас будет возможность встретиться с ним на евреи территории и на своих условиях. Ему не избежать этого, если он хочет когда-либо почувствовать себя в безопасности в этом мире.
— Гарри, — вступил в разговор Манолис, — мне кажется, что Дарси, возможно, прав. Я так до сих пор и не понял, почему этот маньяк убил себя, а не вас, но то, что вы задумали... это все равно что снова поставить свою голову под дуло пистолета!
— Согласен, Дарси, вероятно, совершенно прав, но я все таки сыграю в эту игру, — упорствовал Гарри. — А что касается самоубийства Джордана... это Янош стремился продемонстрировать мне свое “могущество и силу”. К тому же, ему хотелось причинить мне боль. Но убить меня? Нет, он этого не сделает, ибо, как он сам сказал, я нужен ему живым. Ведь я некроскоп, я обладаю не одним редчайшим даром, и в моей голове хранятся многие тайны, до которых стремится добраться Янош. Да, он может воспользоваться своими способностями некроманта и по-своему побеседовать кое с кем из мертвых, из этих несчастных созданий... но он никогда не заставит их относиться к себе с таким уважением и любовью, какие они испытывают ко мне. А ему этого очень хочется, ибо он столь же тщеславен, как и все они, но по-прежнему не чувствует себя Вамфири. А потому... он не успокоится до тех пор, пока не станет самым великим и могущественным из всех когда-либо существовавших на этом свете Вамфири. А до тех пор... если ему удастся найти какую-либо возможность украсть у меня мои знания и способности... Гарри замолчал, не окончив фразу...
Но тут же, уже совсем другим тоном, продолжил:
— Так или иначе, вам обоим предстоит большая работа. Так что хватит переживать по моему поводу — пора вам подумать и о себе. Манолис, как обстоит дело с покупкой гарпунных ружей? И еще одно: пожалуйста, забронируйте мне место на ближайший рейс АО Афин с пересадкой на рейс до Будапешта. А вы, Дарси...
— Ну, знаете! — воскликнул Дарси. — Вы чересчур быстро сменили тему разговора, Гарри. Будем говорить прямо: не может быть никакого, сравнения между тем, что нам предстоит сделать здесь, на островах, и тем, с чем придется столкнуться в Карпатах вам. Кроме того, нас с Манолисом двое, а завтра вечером станет еще больше. А вы будете совершенно один на всем протяжении своего пути.
Гарри поднял на него честный и искренний, не правдоподобно невинный взгляд.
— Один? Это не совсем так, Дарси. У меня повсюду множество друзей, и они еще ни разу не подводили меня, никогда не давали меня в обиду и не предавали.
"О Господи! Ну конечно! Я все время забываю о том, кто он, точнее, что он представляет собой по сути своей!” — подумал Дарси, глядя на некроскопа.
Но Манолис еще недостаточно хорошо знал Гарри.
— Друзья? — переспросил грек, не уловив сути их разговора. — В Венгрии и Румынии?
— И там тоже, — обернулся к нему Гарри, пожимая плечами. — Везде и повсюду. — Он встал. — А теперь я пойду к себе. Мне необходимо попытаться войти в контакт с некоторыми людьми...
— Везде и повсюду?.. — эхом повторил вслед ему Манолис.
Дарси кивнул и, несмотря на невероятно мучительную средиземноморскую жару, поежился.
— Друзей у Гарри действительно несметное количество, — сказал он. — Ими полны кладбища по всему свету.
* * *
Гарри вновь попытался связаться с Мёбиусом, но не добился успеха, так же, как и множество его мертвых союзников, которым то же задание поручила его мать. Он попытался связаться и с Фаэтором, чтобы, еще, раз обсудить один из советов, данных ему бывшим вампиром, ибо теперь Гарри начал сомневаться в его правильности и разумности. Однако и здесь его ждало разочарование. По-видимому, жар полуденного солнца, ослепительно сиявшего над Румынией, так же как и над Средиземноморьем, пугал дух старого Вамфира, подавлял его. Расстроенный, Гарри перенесся мыслями в лечебницу для умалишенных на Родосе, в морге которого под бдительным оком своих тюремщиков и мучителей лежал Тревор Джордан, уже недосягаемый для пыток и издевательств материального мира. Там, наконец, он обрел покой.
— Это вы, Гарри? — В голосе Джордана сначала слышалось беспокойство, сменившееся облегчением, после того как он уверился в том, что не ошибся. — Конечно же вы, больше некому! Гарри! Я так рад, что вы пришли, — возбужденно заговорил он. — Я хочу, чтобы вы знали, это был не я. То есть я хочу сказать, что никогда...
— Конечно же, вы не могли совершить подобное! — перебил его Гарри, говоря при этом вслух, как он имел обыкновение делать всегда, когда позволяли обстоятельства. — Это одна из причин того, что я пришел побеседовать с вами. Мне хотелось вас успокоить и сказать, что мы все прекрасно понимаем. Янош воспользовался вами, чтобы высказаться и поведать нам о своих замыслах и ужасных безбожных деяниях. Но... это просто непростительно, что он убил вас — лишь затем, чтобы быть совершенно уверенным в том, что я буду его преследовать!
— Гарри, — сказал ему в ответ Джордан, — что сделано, то сделано, и я знаю, что назад пути нет. О, я не сомневаюсь в том, что позже, когда я окончательно осознаю, сколько я потерял, мне будет очень плохо. Уверен, что все они, то есть теперь уже мы, проходят через эту боль. Но сейчас я способен думать только о мести. Давайте говорить прямо; я пострадал в меньшей степени, чем многие другие. Бог свидетель! Я предпочитаю смерть рабству и зависимости от этого чудовища!
— Как несчастный Кен Лейрд!
— Да, как Кен! — Гарри почувствовал, что Тревор содрогнулся.
— Это еще одна моя забота — постараться поставить все на свои места, — сказал некроскоп с тяжелым вздохом. — Кен сейчас полностью находится во власти Яноша, служит ему в качестве локатора. Но Тревор! Теперь и Сандра у него в руках!..
На миг воцарилась полная тишина, потом вновь раздался полный ужаса и сочувствия голос Джордана:
— Ах, Гарри! Какое несчастье! Я просто не нахожу слов, чтобы выразить свое сожаление. В ответ Гарри лишь кивнул.
— Господи, это кажется просто невероятным! — вновь заговорил Тревор, обращаясь, скорее к себе самому, чем к Гарри. — Мы отправились в Грецию, чтобы напасть на след наркотиков, и... подумать только, что мы нашли на самом деле! Смерть, разрушение и этот проклятый тип, который похож на готовую в любой момент разразиться моровую язву. А как велико его могущество! Да Юлиан Бодеску рядом с ним, словно тусклый свет карманного фонарика рядом с лучом лазера! Знаете, я по ошибке сканировал его. И почувствовал себя крохотным паучком, попавшим в ванну с водой, когда кто-то вдруг выдергивает пробку! С ним невозможно было бороться, Гарри. Его разум, мозг напоминает огромный черный водоворот. А я старый дурак... я бросился туда головой вниз и, естественно, утонул.
— 06 этом я тоже хотел поговорить с вами, — сказал ему Гарри. — О том, каким образом мог он держать вас под контролем даже на расстоянии. Как же ему это удавалось? Ведь вы и сами были весьма сильным телепатом!
— Вот в этом-то все и дело! — горько воскликнул Джордан. — Гарри, все мы похожи на радиостанции, то есть я имею в виду наш разум, конечно. Большинство из нас работает на собственных, индивидуальных частотах и каналах. Мы говорим только сами с собой. Мы думаем про себя. Большинство из нас, во всяком случае. Но с другой стороны, мы обладаем особым даром — умением настраиваться на частоты других людей. Но Янош — это очень мощная, гораздо более сложно устроенная радиостанция. И стоит кому-либо попасть на одну из ее частот, как он тут же будет проглочен, полностью поглощен ею. И чем сильнее сигнал, попавший в сети Яноша, тем быстрее он его перехватывает, поглощает и отключает. И тем страшнее его гибель.
Вот и все. Объяснение очень простое.
— Вы хотите сказать, что он завладел вами только потому, что вы телепат? Следовательно, обычным людям подобное не грозит?
— Не могу утверждать это с уверенностью, но мне так кажется. Одно я знаю наверняка: обладая таким мощным разумом, он, без сомнения, является весьма сильным гипнотизером. Нет никаких сомнений в том, что он владеет всеми свойственными Вамфири способностями и возможностями разума.
— Да, мне об этом говорили, — мрачно кивнул головой Гарри. — Но тогда кое-что из того, что мне сказал Фаэтор, теряет всякий смысл.
— Фаэтор? Вы снова разговаривали с этим бессердечным чудовищем? Гарри, ведь он же был отцом Яноша!
— Знаю, — ответил Гарри. — Но если вы не станете беседовать с ними, вы не узнаете их никогда. А знание в данном случае служит мне самым надежным и мощным оружием.
— Ну что ж, вам виднее. Вам лучше знать, как поступать. Но, Гарри, ради всего святого, никогда не позволяйте им проникнуть в ваш разум! Накрепко закройте его от этих ублюдков! Ибо стоит только им однажды оказаться там, они останутся в нем навсегда!
Эти слова полностью противоречили тому, что говорил Гарри Фаэтор.
— Я это учту, — просто и без улыбки ответил Гарри. — А теперь скажите мне, Тревор, могу ли я сделать что-либо для вас? Может быть, вы хотите кому-либо что-нибудь передать?
— У меня остались друзья. Если вы дадите мне время, я подумаю. Но только не сейчас. Может быть, вы еще придете ко мне. Я, во всяком случае, надеюсь на это, — Тревор, при жизни вы были телепатом. Вы останетесь им и теперь. Там вы никогда не будете чувствовать себя одиноким. Вот увидите! Поверьте мне! А сейчас еще одно, последнее!
— Я слушаю вас.
— Я... мне... мне хотелось бы, чтобы вас кремировали. А потом, если все получится как надо... мне хотелось бы сохранить у себя ваш прах.
— Гарри, — помолчав некоторое время, откликнулся Джордан, — вам никто никогда не говорил, что вы просто больной? — И вдруг Тревор расхохотался, хотя в смехе его ощущалось глубокое потрясение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
— Ха! Ха! Ха!, Младенцы, сущие младенцы! — и с этими словами он вложил пистолет в правое ухо и нажал на курок.
Гарри успел вместе с креслом отодвинуться, но Дарси и Манолис оказались с ног до головы забрызганными кровью и мозговой жидкостью, когда вся левая сторона черепа Джордана разлетелась в куски. Вскрикнув от ужаса, они отскочили прочь.
В проеме распахнутой двери возникли три сестры милосердия и застыли на месте, прижав руки к губам и не в состоянии даже кричать от страха. Они все видели и слышали, во всяком случае, финальную сцену.
— О Боже! Боже мой! — не переставал повторять Дарси, выходя в коридор, оставив Гарри и Манолиса стоять с открытыми ртами возле окровавленного трупа Джордана...
* * *
Гарри и Дарси направились пешком обратно в отель, оставив Манолиса разбираться с полицией. Версия была очевидной: самое обычное самоубийство, свидетелей которого было вполне достаточно.
Еще не было и десяти утра, а жара стояла уже невыносимая, казалось, что каждый камень на узких улочках старого города раскален до предела. Дарси затолкал поглубже в мусорный контейнер свой, испачканный кровью, пиджак и умылся в питьевом фонтанчике, попавшемся им на пути.
В отеле они приняли душ, и Гарри продезинфицировал свои царапины, а после, этого в течение более чем получаса они просто сидели и ничего не делали...
Перед полуднем появился Манолис.
— Что будем делать дальше? — спросил он. — Действуем по плану?
— И да, и нет, — некоторое время подумав, ответил Гарри. — Вы вдвоем работаете, как и было намечено: завтра отправляетесь в Халки, потом на Карпатос, а там уже действуете в зависимости от обстоятельств. К тому моменту уже должны прибыть люди из отдела экстрасенсорики, которые будут вам помогать. А я не могу ждать. Я должен разобраться с этим ублюдком. Я не в состоянии жить с мыслью о том, что он сказал в конце. Необходимо поставить все на свои места.
— Вы едете в Венгрию? — Манолис выглядел измученным и обессиленным.
— Да, — ответил Гарри. — Понимаете, я думал, что, после того как они захватили Сандру, время перестало иметь значение — она превратится в вампира, и ей уже ничто не поможет. Но мне и в голову не приходило, каким образом он может воспользоваться ею. Что ж, вполне возможно, что ей уже все равно, но мне — нет! А потому... я должен ехать. Даже не ради нее, возможно, а ради себя самого. Не знаю, хватит ли мне сил и возможностей, чтобы расправиться с ним... вероятно, нет... но я не могу позволить, чтобы все это с ней продолжалось.
— Не слишком хорошая идея, Гарри, — покачал головой Дарси. — Разве вы не видите, что Янош дразнил вас, провоцировал, вызывал на бой, который, он уверен, вы не сможете выиграть? А вы поддались на его провокацию. С, самого начала вы были правы в том, что касалось Сандры: что сделано, то сделано. Сейчас самое время собраться с силами и думать о том, что ждет нас впереди, время строить планы и готовиться к их осуществлению. Но ни в коем случае нельзя уходить со сцены на полпути, нельзя позволить вот так просто убить себя. Кому как не вам хорошо известно, как трудно добраться до Яноша и иметь с ним дело там, с Карпатских горах, но вы также хорошо знаете, что, если вы оставите его на какое-то время в покое, рано или поздно он станет разыскивать вас, а следовательно, у вас будет возможность встретиться с ним на евреи территории и на своих условиях. Ему не избежать этого, если он хочет когда-либо почувствовать себя в безопасности в этом мире.
— Гарри, — вступил в разговор Манолис, — мне кажется, что Дарси, возможно, прав. Я так до сих пор и не понял, почему этот маньяк убил себя, а не вас, но то, что вы задумали... это все равно что снова поставить свою голову под дуло пистолета!
— Согласен, Дарси, вероятно, совершенно прав, но я все таки сыграю в эту игру, — упорствовал Гарри. — А что касается самоубийства Джордана... это Янош стремился продемонстрировать мне свое “могущество и силу”. К тому же, ему хотелось причинить мне боль. Но убить меня? Нет, он этого не сделает, ибо, как он сам сказал, я нужен ему живым. Ведь я некроскоп, я обладаю не одним редчайшим даром, и в моей голове хранятся многие тайны, до которых стремится добраться Янош. Да, он может воспользоваться своими способностями некроманта и по-своему побеседовать кое с кем из мертвых, из этих несчастных созданий... но он никогда не заставит их относиться к себе с таким уважением и любовью, какие они испытывают ко мне. А ему этого очень хочется, ибо он столь же тщеславен, как и все они, но по-прежнему не чувствует себя Вамфири. А потому... он не успокоится до тех пор, пока не станет самым великим и могущественным из всех когда-либо существовавших на этом свете Вамфири. А до тех пор... если ему удастся найти какую-либо возможность украсть у меня мои знания и способности... Гарри замолчал, не окончив фразу...
Но тут же, уже совсем другим тоном, продолжил:
— Так или иначе, вам обоим предстоит большая работа. Так что хватит переживать по моему поводу — пора вам подумать и о себе. Манолис, как обстоит дело с покупкой гарпунных ружей? И еще одно: пожалуйста, забронируйте мне место на ближайший рейс АО Афин с пересадкой на рейс до Будапешта. А вы, Дарси...
— Ну, знаете! — воскликнул Дарси. — Вы чересчур быстро сменили тему разговора, Гарри. Будем говорить прямо: не может быть никакого, сравнения между тем, что нам предстоит сделать здесь, на островах, и тем, с чем придется столкнуться в Карпатах вам. Кроме того, нас с Манолисом двое, а завтра вечером станет еще больше. А вы будете совершенно один на всем протяжении своего пути.
Гарри поднял на него честный и искренний, не правдоподобно невинный взгляд.
— Один? Это не совсем так, Дарси. У меня повсюду множество друзей, и они еще ни разу не подводили меня, никогда не давали меня в обиду и не предавали.
"О Господи! Ну конечно! Я все время забываю о том, кто он, точнее, что он представляет собой по сути своей!” — подумал Дарси, глядя на некроскопа.
Но Манолис еще недостаточно хорошо знал Гарри.
— Друзья? — переспросил грек, не уловив сути их разговора. — В Венгрии и Румынии?
— И там тоже, — обернулся к нему Гарри, пожимая плечами. — Везде и повсюду. — Он встал. — А теперь я пойду к себе. Мне необходимо попытаться войти в контакт с некоторыми людьми...
— Везде и повсюду?.. — эхом повторил вслед ему Манолис.
Дарси кивнул и, несмотря на невероятно мучительную средиземноморскую жару, поежился.
— Друзей у Гарри действительно несметное количество, — сказал он. — Ими полны кладбища по всему свету.
* * *
Гарри вновь попытался связаться с Мёбиусом, но не добился успеха, так же, как и множество его мертвых союзников, которым то же задание поручила его мать. Он попытался связаться и с Фаэтором, чтобы, еще, раз обсудить один из советов, данных ему бывшим вампиром, ибо теперь Гарри начал сомневаться в его правильности и разумности. Однако и здесь его ждало разочарование. По-видимому, жар полуденного солнца, ослепительно сиявшего над Румынией, так же как и над Средиземноморьем, пугал дух старого Вамфира, подавлял его. Расстроенный, Гарри перенесся мыслями в лечебницу для умалишенных на Родосе, в морге которого под бдительным оком своих тюремщиков и мучителей лежал Тревор Джордан, уже недосягаемый для пыток и издевательств материального мира. Там, наконец, он обрел покой.
— Это вы, Гарри? — В голосе Джордана сначала слышалось беспокойство, сменившееся облегчением, после того как он уверился в том, что не ошибся. — Конечно же вы, больше некому! Гарри! Я так рад, что вы пришли, — возбужденно заговорил он. — Я хочу, чтобы вы знали, это был не я. То есть я хочу сказать, что никогда...
— Конечно же, вы не могли совершить подобное! — перебил его Гарри, говоря при этом вслух, как он имел обыкновение делать всегда, когда позволяли обстоятельства. — Это одна из причин того, что я пришел побеседовать с вами. Мне хотелось вас успокоить и сказать, что мы все прекрасно понимаем. Янош воспользовался вами, чтобы высказаться и поведать нам о своих замыслах и ужасных безбожных деяниях. Но... это просто непростительно, что он убил вас — лишь затем, чтобы быть совершенно уверенным в том, что я буду его преследовать!
— Гарри, — сказал ему в ответ Джордан, — что сделано, то сделано, и я знаю, что назад пути нет. О, я не сомневаюсь в том, что позже, когда я окончательно осознаю, сколько я потерял, мне будет очень плохо. Уверен, что все они, то есть теперь уже мы, проходят через эту боль. Но сейчас я способен думать только о мести. Давайте говорить прямо; я пострадал в меньшей степени, чем многие другие. Бог свидетель! Я предпочитаю смерть рабству и зависимости от этого чудовища!
— Как несчастный Кен Лейрд!
— Да, как Кен! — Гарри почувствовал, что Тревор содрогнулся.
— Это еще одна моя забота — постараться поставить все на свои места, — сказал некроскоп с тяжелым вздохом. — Кен сейчас полностью находится во власти Яноша, служит ему в качестве локатора. Но Тревор! Теперь и Сандра у него в руках!..
На миг воцарилась полная тишина, потом вновь раздался полный ужаса и сочувствия голос Джордана:
— Ах, Гарри! Какое несчастье! Я просто не нахожу слов, чтобы выразить свое сожаление. В ответ Гарри лишь кивнул.
— Господи, это кажется просто невероятным! — вновь заговорил Тревор, обращаясь, скорее к себе самому, чем к Гарри. — Мы отправились в Грецию, чтобы напасть на след наркотиков, и... подумать только, что мы нашли на самом деле! Смерть, разрушение и этот проклятый тип, который похож на готовую в любой момент разразиться моровую язву. А как велико его могущество! Да Юлиан Бодеску рядом с ним, словно тусклый свет карманного фонарика рядом с лучом лазера! Знаете, я по ошибке сканировал его. И почувствовал себя крохотным паучком, попавшим в ванну с водой, когда кто-то вдруг выдергивает пробку! С ним невозможно было бороться, Гарри. Его разум, мозг напоминает огромный черный водоворот. А я старый дурак... я бросился туда головой вниз и, естественно, утонул.
— 06 этом я тоже хотел поговорить с вами, — сказал ему Гарри. — О том, каким образом мог он держать вас под контролем даже на расстоянии. Как же ему это удавалось? Ведь вы и сами были весьма сильным телепатом!
— Вот в этом-то все и дело! — горько воскликнул Джордан. — Гарри, все мы похожи на радиостанции, то есть я имею в виду наш разум, конечно. Большинство из нас работает на собственных, индивидуальных частотах и каналах. Мы говорим только сами с собой. Мы думаем про себя. Большинство из нас, во всяком случае. Но с другой стороны, мы обладаем особым даром — умением настраиваться на частоты других людей. Но Янош — это очень мощная, гораздо более сложно устроенная радиостанция. И стоит кому-либо попасть на одну из ее частот, как он тут же будет проглочен, полностью поглощен ею. И чем сильнее сигнал, попавший в сети Яноша, тем быстрее он его перехватывает, поглощает и отключает. И тем страшнее его гибель.
Вот и все. Объяснение очень простое.
— Вы хотите сказать, что он завладел вами только потому, что вы телепат? Следовательно, обычным людям подобное не грозит?
— Не могу утверждать это с уверенностью, но мне так кажется. Одно я знаю наверняка: обладая таким мощным разумом, он, без сомнения, является весьма сильным гипнотизером. Нет никаких сомнений в том, что он владеет всеми свойственными Вамфири способностями и возможностями разума.
— Да, мне об этом говорили, — мрачно кивнул головой Гарри. — Но тогда кое-что из того, что мне сказал Фаэтор, теряет всякий смысл.
— Фаэтор? Вы снова разговаривали с этим бессердечным чудовищем? Гарри, ведь он же был отцом Яноша!
— Знаю, — ответил Гарри. — Но если вы не станете беседовать с ними, вы не узнаете их никогда. А знание в данном случае служит мне самым надежным и мощным оружием.
— Ну что ж, вам виднее. Вам лучше знать, как поступать. Но, Гарри, ради всего святого, никогда не позволяйте им проникнуть в ваш разум! Накрепко закройте его от этих ублюдков! Ибо стоит только им однажды оказаться там, они останутся в нем навсегда!
Эти слова полностью противоречили тому, что говорил Гарри Фаэтор.
— Я это учту, — просто и без улыбки ответил Гарри. — А теперь скажите мне, Тревор, могу ли я сделать что-либо для вас? Может быть, вы хотите кому-либо что-нибудь передать?
— У меня остались друзья. Если вы дадите мне время, я подумаю. Но только не сейчас. Может быть, вы еще придете ко мне. Я, во всяком случае, надеюсь на это, — Тревор, при жизни вы были телепатом. Вы останетесь им и теперь. Там вы никогда не будете чувствовать себя одиноким. Вот увидите! Поверьте мне! А сейчас еще одно, последнее!
— Я слушаю вас.
— Я... мне... мне хотелось бы, чтобы вас кремировали. А потом, если все получится как надо... мне хотелось бы сохранить у себя ваш прах.
— Гарри, — помолчав некоторое время, откликнулся Джордан, — вам никто никогда не говорил, что вы просто больной? — И вдруг Тревор расхохотался, хотя в смехе его ощущалось глубокое потрясение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83