Неудивительно. Мы баловались вареными артишоками под одуванчиковым соусом, сидя за прозрачным стеклянным столом на крыше «Децебал билдинг» в так называемой летней столовой. И вдруг – крошечный телеэкранчик на стойке бара вспыхнул и замигал… Сквозь мутотени помех постепенно проступило цветное изображение: долговязая, атлетически сложенная мулаточка, вжатая в тесное исчезающее бикини кислотно-голубого цвета, возлежит на тихом речном мелководье в зарослях осоки…
Акундин замер с тяжелой кружкой в вытянутой руке. Би-Джей уронил еще одну вилку (на этот раз десертную). Несколько мгновений мы молча смотрели на немой мерцающий экран. Мулатка на экране потянулась, перебирая стройными ножками в теплой воде, улыбнулась в камеру и… приветливо помахала огромным поцарапанным мачете. Ах, ну да. Я опомнился – это не мисс Венесуэла-2000, а всего лишь вила Ром.
Ракия, дежурившая у стойки с коктейлями, подскочила к телевизору – наконец сообразила, что нужно включить громкость.
– Масса Стив, это я, – лаково подмигнула Ром, пряча мачете в широкие ножны, пристегнутые к лиловатому влажному бедру. – У меня новости: князь Лисей Вышградский только, что выступил в поход со своей дружиной. По слухам, отправился примирять враждующие племена стожаричей и узолов.
Я молчал. Не мог говорить. Я глядел на бикини.
– Кхм-кхм! Масса Стив? – Рейнджер Ром удивленно подняла брови. – Я не помешала вашему обеду? Вы приказали доложить, когда князь Лисей покинет пределы деревни, не так ли? Ну вот, я сообщаю. Вам нравится мой новый купальный костюм, масса Стив? Вы ведь просили…
Я не нашелся, что ответить. Поспешно сделал вид, что размышляю.
– А… э… покажи-ка нам князя Лисея с его воями, – приказал Би-Джей, приходя на помощь растерявшемуся повелителю.
Экранчик мигнул, мулатка исчезла. Зато открылся вид снизу на вершину крутого изумрудно-травяного холма, забрызганного искрами ромашек и клевера. На холме не было ни души. Только некий отдаленный гул… Будто поезд грохочет невдалеке.
– Конница князя Лисея скоро появится, масса Стив, – прозвучал закадровый комментарий Ром. Поерзав на троне, я устроился поудобнее – приготовился насладиться зрелищем. Уверен: сейчас, как в дешевом голливудском эпосе, на гребень холма внезапно, будто из-под земли выпрыгнут всадники в одинаковых униформенных доспехах…
Так, все правильно: появилась пыль. Угу, красиво: желто-бурая муть поднимается от земли. Интересно только, откуда взялась пыль на свежем травяном склоне? И вдруг я понял: это не пыль. Это – вонь.
– Превышение предельно допустимой концентрации сернистых газов в атмосфере, – бодро доложил голос Ром. – Очень воняет, масса Стив. К чему бы это?
Я не успел ответить. Земля мелко задрожала в суетливом ужасе – так, что задергалась камера и медленно, выворачиваясь корнями, повалились рядом несколько деревьев. Желтыми клубами вони угрожающе затянуло гребень холма, сплошь, сплошь… И вот – они появились. Черные быстрые пятна разом вынеслись из рыхлого тумана – густой грязной россыпью хлынули с вершины вниз, по откосу – низкорослые, корявые, колченогие… Мелко и часто перебирая лапками, посыпались сверху озлобленные, перепуганные твари, похожие на гигантских рыжих пауков – полевики, ржанухи, овинники… Оглядываясь, плюясь и размахивая когтистыми кулачками, путаясь в скользком туманистом рванье – старые русалихи. Вот – волоча за собой бороду, сизо-зеленой каракатицей скатился, матерясь и глухо визжа, старый чащобный леший – с треском вломился в перепуганную березовую семейку: с маху срубил под корень пару тонких белых стволов – покатился дальше, вспахивая морозистым ужасом густую траву.
Усилием воли я заставил себя прикрыть нижнюю челюсть. Это что же… и есть войско князя Лисея Вышградского?
Нет. Вся эта нечисть – просто… разбегается в панике! Вот – насекомая толпа потревоженных серверов скатилась с холма, мелькнула мимо камеры обрывками седых кос, мутного рванья и зловонных заклинаний. И сразу – рассеялась желтая вонючая нечисть над вершиной. Снова тишина. Лишь несколько поваленных берез еще шумят в траве переломанными ветвями.
И только теперь мы услышали звенящий голос рога. Вмиг оттаяли широкие борозды инея, седые шлейфы замерзшей слизи, оставленные по верхам травы бежавшими серверами. Первая отважная птичка, очухавшись от пережитого ужаса, сдавленно чирикнула в кустах. Прямо перед камерой офигевший от давешнего зловония муравей пьяно выполз на кончик неподвижного березового листа и посмотрел. Туда же, куда смотрели все мы – вверх, на гребень.
Ну вот: крутые парни пришли. Я понял это, когда широкий холм вдруг, по всей ширине своей, слева направо пророс щетиной тоненьких игл. Это были острия копий. Как обычно, копья появились первыми. Уже потом засверкали – здесь, там и повсюду – солнечные искры на гребнистых шлемах. Заплескались пестрые султанчики перьев. Стяжки и хоруговки. Потом – разом – вынырнули на гребень многоцветные пятна конских морд в стальных личинах. И – ровными рядами – яркие плоскости тяжелых щитов. Бело-багряные, крещатые, расписные. М-да… на месте леших я бы тоже сваливал. Пока не поздно. Эти грецкие парни шутить не будут: не кавалерия, а колонна бронированных сибирских цирюльников.
Парней было ровно двадцать пять. Я не сразу разглядел предводителя – князь Лисей Вышградский неловко, как-то торчком держался в седле, завернувшись в мрачноватый дорожный плащ из толстой темной ткани. Как мудрый полководец, он держался позади своего блестящего войска. Как глупый юнец, он даже не прикрыл себя доспехом. Не надел шлема…
– Йоп-понский домовой… – пробормотал я, вглядываясь в бледную физиономию князя, едва видимую на небольшом экранчике. – А ну-ка… суперзум! Максимальное увеличение на лицо Лисея!!!
Вила Ром послушно сфокусировала оптику. Я несдержанно хихикнул. Би-Джей покосился на меня с недоумением, но я хихикнул вторично. Хи-хи. Вам знакомо это узкое строгое лицо с пронзительно-льдистым близоруким взглядом? Он и есть, касатик: Алексей Егорыч Старцев собственной персоной. Надо же… в князьки заделался! Ловок, крендель сушеный!
Я был рад его видеть. И знаете почему? Да потому что он мой друг. А темперамент друга я знаю как свои… как свои пять перстней на пальцах. Это значит – князем Лисеем Вышградским теперь можно манипулировать в интересах борьбы с Чурилой! Вот кто поможет нам отбить у Рогволода алыберские камнеметы.
Признаться, я уж не надеялся выручить эти катапульты. До сих пор приходилось уповать единственно на Бисера. Он, кстати, не подкачал. Пока мы со жрецами потрошили артишоки, разведывательные вилы из группы «Динамо» подслушали разговор Бисера с его братвой: эти бандиты разработали неплохой план. Любопытно, что центральная роль в нем отводилась… грудастой полуденице Метаночке, похищенной дочери боярина Катомы Дубовой Шапки. Эта Метанка должна была охмурить самого княжича Рогволода. Сразу после захвата алыберских кораблей юная лихоманка собиралась увлечь Рогволода в лесную чащу для любовной игры. Там, вместо поцелуев и блаженства, княжича будут поджидать бандиты Бисера с дубинами. Хе-хе. Меня этот подлючий план вполне устроил. Главное – то, что в этом случае захваченный на купецких лодьях волшебный меч попадет в руки моего будущего супергероя Мстиславки…
А вот судьба другого ценного груза – волшебных камнеметов – до сих пор казалась мрачной. У банды Бисера явно не хватит сил отбить гигантские механизмы у многолюдной ватаги княжича Рогволода. И вот – когда я уж совсем загрустил по этому поводу – судьба преподносит роскошный подарок: двадцать пять тяжелых кавалеристов в блескучей броне. Впрочем… в нормальных играх и киноэкшнах иначе не бывает.
Осталась мелочь: уговорить Алексиса напасть на княжича Рогволода и защитить алыберских купцов. Подобно тому, как Бисера надлежало оторвать от поиска княжьих наследников, теперь придется доказать Старцеву ненужность его полицейской акции по примирению враждующих племен. Боюсь, это задание нельзя доверить моим симпатичным вилам… Алексис Старцев – человек твердокаменный, бетонноволевой и к женскому шарму почти невосприимчивый. Тут надобно орудовать не лаской, а логикой. Придется, видать, снова посылать в дело полковника Берубоя под маской почтальона.
– Ракия, солнце мое! А подай-ка папочке его любимую коробочку из-под сигар, – улыбнулся я. Огненный полызмей сразу все понял: поднялся с кресла и вперил в меня прохладный серый взгляд, ожидая указаний. – Миссия прежняя, полковник, – сказал я, натягивая перстень на большой палец (на других он болтался и норовил соскользнуть). – Прикинувшись почтальоном, передайте князю послание о прибытии алыберского купца и намекните, что купцу грозит опасность от разбойников. Все. Dismissed, мой мальчик. Удачи.
Семаргл тяжело вздохнул и исчез. А я бросился к лифту – вниз, в кабинет: задействовать все мониторы! Подключиться к зрению Берубоя! Посмотрим, как он это сделает. Сумеет ли уломать непреклонного Старцева?
Экран распахнул на полстены зелено-золотую завесу трепещущих листьев, выплеснул в зал тугую волну лесного шума. Ага, вот посреди веселой рощи вьется светлая сухая тропа. Щелк, щелк – картинка стала черно-белой, потом серо-желтой… Чпок! – опять появились цвета; Берубой, очевидно, настраивал свое волшебное зрение на оптимальный режим работы. Я заметил, что изображение на экране – неестественно яркое, с подчеркнутыми тенями и повышенной контрастностью. Как компьютерная графика. Сходство с электронной игрой придавала также малозаметная желтая надпись внизу:
ПРОГРАММА «ОГНЕННЫЙ ВУК». РАБОТАЕТ АВТОПИЛОТ.
Берубой чуть повел головой – изображение сдвинулось – туда, где в шумящем густолиственом море светился просвет зеленого туннеля. Скоро там, вдали, появится авангард вышградской дружины князя Лисея. Скоро, скоро роща содрогнется от копытного грохота! Я вспомнил блистательное войско Алексиса и нахмурился. Неужели сработает? Казалось, ничто в мире не способно остановить змеисто-чешуйчатый клин византийской конницы…
Берубой смог. Просто склонил голову набок – и на экране вмиг вспыхнул ярко-оранжевый треугольник прицела. Вук неторопливо поднял правую турель с полызмейкой – внизу экрана показался толстый закопченный ствол.
«ОРУЖИЕ ГОТОВО» —
мигнула зеленая надпись, быстрой струйкой пробежали невнятные цифры.
Вжих. Кратко, ядовито-оранжево блеснул сухой лазерный луч – огромная старая береза дрогнула и застонала. Она еще стояла вертикально, птички еще визжали в шумящей кроне – но дерево уже было мертво. Луч полызмейки наискось рассек белесый ствол в шуршащих обмотках бересты – рушась, толстая лесина обломила несколько молодых березок, продавила гибкую кустарниковую поросль. Упала в месиво собственных переломанных ветвей и затихла, покачиваясь в полуметре от земли. Камера поплыла вперед и вниз: Берубой подошел к поваленной березе и, видимо, присел на ствол.
Ну вот, загремело вдали. Конница накатила; динамики загудели от звона и скрежета. Мой семаргл недвижно сидел на бревне – лишь тихонько носком сапога шевелил, поджидая. Психика как у великого джидая. Молодец парень.
Остановил-таки кавалерию. Бешено заскрипела кожа и сталь: толкая друг друга, недовольно тормозя броненосных коней, всадники с бранью повытаскивали из ножен блескучие клинки. На экране вновь защелкало, замигало: ух ты! розовой молнией, словно рентгеном просветило всю Алешкину конницу: смешно проявились человеческие, лошадиные скелеты. Потом яркими желтыми контурами выявилось оружие – в ножнах, за пазухами, за голенищами… И сразу над головой у каждого всадника вспыхнули розоватые надписи:
Катафракт#12: броня-35, атака-25, агрессия.
Катафракт#08: броня-40, атака-31, агрессия.
Лидер#01: броня-00, атака-07, подозрительность…
– Сейчас порубают насмерть, – простонал витязь Акундин, закрывая забральные щели железной ладонью.
– Стафлю на Перупой! Фюнф к одному, доннерветтер! – запальчиво возразил фон Кульбитц. К спору немедля присоединился Би-Джей: он налил возбудившимся жрецам по одной и согласился зарегистрировать ставки за 3 процента комиссионных.
Пока побеждал фон Кульбитц. Я смотрел на экран и восхищался мастерством семаргла. Берубой не только выжил, но – умудрился-таки передать Старцеву берестяную грамотку с известием о прибытии купеческого каравана. Вау-вау! Огненный вук работал блестяще. Улыбался искренне, как живой. Кажется, он даже понравился князю Лисею: впрочем, по бесстрастному лицу моего московского друга сложно судить об эмоциях. Одно слово: сын дипломата. Кстати, ему идет эта небритость. И отсутствие знаменитых очков в золотой оправе ничуть не вредит вельможному имиджу. Закоренелый сноб! Даже здесь, в декорациях Древней Руси, умудрился стать аристократом. Я любовно вглядывался в строгое худое лицо моего друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Акундин замер с тяжелой кружкой в вытянутой руке. Би-Джей уронил еще одну вилку (на этот раз десертную). Несколько мгновений мы молча смотрели на немой мерцающий экран. Мулатка на экране потянулась, перебирая стройными ножками в теплой воде, улыбнулась в камеру и… приветливо помахала огромным поцарапанным мачете. Ах, ну да. Я опомнился – это не мисс Венесуэла-2000, а всего лишь вила Ром.
Ракия, дежурившая у стойки с коктейлями, подскочила к телевизору – наконец сообразила, что нужно включить громкость.
– Масса Стив, это я, – лаково подмигнула Ром, пряча мачете в широкие ножны, пристегнутые к лиловатому влажному бедру. – У меня новости: князь Лисей Вышградский только, что выступил в поход со своей дружиной. По слухам, отправился примирять враждующие племена стожаричей и узолов.
Я молчал. Не мог говорить. Я глядел на бикини.
– Кхм-кхм! Масса Стив? – Рейнджер Ром удивленно подняла брови. – Я не помешала вашему обеду? Вы приказали доложить, когда князь Лисей покинет пределы деревни, не так ли? Ну вот, я сообщаю. Вам нравится мой новый купальный костюм, масса Стив? Вы ведь просили…
Я не нашелся, что ответить. Поспешно сделал вид, что размышляю.
– А… э… покажи-ка нам князя Лисея с его воями, – приказал Би-Джей, приходя на помощь растерявшемуся повелителю.
Экранчик мигнул, мулатка исчезла. Зато открылся вид снизу на вершину крутого изумрудно-травяного холма, забрызганного искрами ромашек и клевера. На холме не было ни души. Только некий отдаленный гул… Будто поезд грохочет невдалеке.
– Конница князя Лисея скоро появится, масса Стив, – прозвучал закадровый комментарий Ром. Поерзав на троне, я устроился поудобнее – приготовился насладиться зрелищем. Уверен: сейчас, как в дешевом голливудском эпосе, на гребень холма внезапно, будто из-под земли выпрыгнут всадники в одинаковых униформенных доспехах…
Так, все правильно: появилась пыль. Угу, красиво: желто-бурая муть поднимается от земли. Интересно только, откуда взялась пыль на свежем травяном склоне? И вдруг я понял: это не пыль. Это – вонь.
– Превышение предельно допустимой концентрации сернистых газов в атмосфере, – бодро доложил голос Ром. – Очень воняет, масса Стив. К чему бы это?
Я не успел ответить. Земля мелко задрожала в суетливом ужасе – так, что задергалась камера и медленно, выворачиваясь корнями, повалились рядом несколько деревьев. Желтыми клубами вони угрожающе затянуло гребень холма, сплошь, сплошь… И вот – они появились. Черные быстрые пятна разом вынеслись из рыхлого тумана – густой грязной россыпью хлынули с вершины вниз, по откосу – низкорослые, корявые, колченогие… Мелко и часто перебирая лапками, посыпались сверху озлобленные, перепуганные твари, похожие на гигантских рыжих пауков – полевики, ржанухи, овинники… Оглядываясь, плюясь и размахивая когтистыми кулачками, путаясь в скользком туманистом рванье – старые русалихи. Вот – волоча за собой бороду, сизо-зеленой каракатицей скатился, матерясь и глухо визжа, старый чащобный леший – с треском вломился в перепуганную березовую семейку: с маху срубил под корень пару тонких белых стволов – покатился дальше, вспахивая морозистым ужасом густую траву.
Усилием воли я заставил себя прикрыть нижнюю челюсть. Это что же… и есть войско князя Лисея Вышградского?
Нет. Вся эта нечисть – просто… разбегается в панике! Вот – насекомая толпа потревоженных серверов скатилась с холма, мелькнула мимо камеры обрывками седых кос, мутного рванья и зловонных заклинаний. И сразу – рассеялась желтая вонючая нечисть над вершиной. Снова тишина. Лишь несколько поваленных берез еще шумят в траве переломанными ветвями.
И только теперь мы услышали звенящий голос рога. Вмиг оттаяли широкие борозды инея, седые шлейфы замерзшей слизи, оставленные по верхам травы бежавшими серверами. Первая отважная птичка, очухавшись от пережитого ужаса, сдавленно чирикнула в кустах. Прямо перед камерой офигевший от давешнего зловония муравей пьяно выполз на кончик неподвижного березового листа и посмотрел. Туда же, куда смотрели все мы – вверх, на гребень.
Ну вот: крутые парни пришли. Я понял это, когда широкий холм вдруг, по всей ширине своей, слева направо пророс щетиной тоненьких игл. Это были острия копий. Как обычно, копья появились первыми. Уже потом засверкали – здесь, там и повсюду – солнечные искры на гребнистых шлемах. Заплескались пестрые султанчики перьев. Стяжки и хоруговки. Потом – разом – вынырнули на гребень многоцветные пятна конских морд в стальных личинах. И – ровными рядами – яркие плоскости тяжелых щитов. Бело-багряные, крещатые, расписные. М-да… на месте леших я бы тоже сваливал. Пока не поздно. Эти грецкие парни шутить не будут: не кавалерия, а колонна бронированных сибирских цирюльников.
Парней было ровно двадцать пять. Я не сразу разглядел предводителя – князь Лисей Вышградский неловко, как-то торчком держался в седле, завернувшись в мрачноватый дорожный плащ из толстой темной ткани. Как мудрый полководец, он держался позади своего блестящего войска. Как глупый юнец, он даже не прикрыл себя доспехом. Не надел шлема…
– Йоп-понский домовой… – пробормотал я, вглядываясь в бледную физиономию князя, едва видимую на небольшом экранчике. – А ну-ка… суперзум! Максимальное увеличение на лицо Лисея!!!
Вила Ром послушно сфокусировала оптику. Я несдержанно хихикнул. Би-Джей покосился на меня с недоумением, но я хихикнул вторично. Хи-хи. Вам знакомо это узкое строгое лицо с пронзительно-льдистым близоруким взглядом? Он и есть, касатик: Алексей Егорыч Старцев собственной персоной. Надо же… в князьки заделался! Ловок, крендель сушеный!
Я был рад его видеть. И знаете почему? Да потому что он мой друг. А темперамент друга я знаю как свои… как свои пять перстней на пальцах. Это значит – князем Лисеем Вышградским теперь можно манипулировать в интересах борьбы с Чурилой! Вот кто поможет нам отбить у Рогволода алыберские камнеметы.
Признаться, я уж не надеялся выручить эти катапульты. До сих пор приходилось уповать единственно на Бисера. Он, кстати, не подкачал. Пока мы со жрецами потрошили артишоки, разведывательные вилы из группы «Динамо» подслушали разговор Бисера с его братвой: эти бандиты разработали неплохой план. Любопытно, что центральная роль в нем отводилась… грудастой полуденице Метаночке, похищенной дочери боярина Катомы Дубовой Шапки. Эта Метанка должна была охмурить самого княжича Рогволода. Сразу после захвата алыберских кораблей юная лихоманка собиралась увлечь Рогволода в лесную чащу для любовной игры. Там, вместо поцелуев и блаженства, княжича будут поджидать бандиты Бисера с дубинами. Хе-хе. Меня этот подлючий план вполне устроил. Главное – то, что в этом случае захваченный на купецких лодьях волшебный меч попадет в руки моего будущего супергероя Мстиславки…
А вот судьба другого ценного груза – волшебных камнеметов – до сих пор казалась мрачной. У банды Бисера явно не хватит сил отбить гигантские механизмы у многолюдной ватаги княжича Рогволода. И вот – когда я уж совсем загрустил по этому поводу – судьба преподносит роскошный подарок: двадцать пять тяжелых кавалеристов в блескучей броне. Впрочем… в нормальных играх и киноэкшнах иначе не бывает.
Осталась мелочь: уговорить Алексиса напасть на княжича Рогволода и защитить алыберских купцов. Подобно тому, как Бисера надлежало оторвать от поиска княжьих наследников, теперь придется доказать Старцеву ненужность его полицейской акции по примирению враждующих племен. Боюсь, это задание нельзя доверить моим симпатичным вилам… Алексис Старцев – человек твердокаменный, бетонноволевой и к женскому шарму почти невосприимчивый. Тут надобно орудовать не лаской, а логикой. Придется, видать, снова посылать в дело полковника Берубоя под маской почтальона.
– Ракия, солнце мое! А подай-ка папочке его любимую коробочку из-под сигар, – улыбнулся я. Огненный полызмей сразу все понял: поднялся с кресла и вперил в меня прохладный серый взгляд, ожидая указаний. – Миссия прежняя, полковник, – сказал я, натягивая перстень на большой палец (на других он болтался и норовил соскользнуть). – Прикинувшись почтальоном, передайте князю послание о прибытии алыберского купца и намекните, что купцу грозит опасность от разбойников. Все. Dismissed, мой мальчик. Удачи.
Семаргл тяжело вздохнул и исчез. А я бросился к лифту – вниз, в кабинет: задействовать все мониторы! Подключиться к зрению Берубоя! Посмотрим, как он это сделает. Сумеет ли уломать непреклонного Старцева?
Экран распахнул на полстены зелено-золотую завесу трепещущих листьев, выплеснул в зал тугую волну лесного шума. Ага, вот посреди веселой рощи вьется светлая сухая тропа. Щелк, щелк – картинка стала черно-белой, потом серо-желтой… Чпок! – опять появились цвета; Берубой, очевидно, настраивал свое волшебное зрение на оптимальный режим работы. Я заметил, что изображение на экране – неестественно яркое, с подчеркнутыми тенями и повышенной контрастностью. Как компьютерная графика. Сходство с электронной игрой придавала также малозаметная желтая надпись внизу:
ПРОГРАММА «ОГНЕННЫЙ ВУК». РАБОТАЕТ АВТОПИЛОТ.
Берубой чуть повел головой – изображение сдвинулось – туда, где в шумящем густолиственом море светился просвет зеленого туннеля. Скоро там, вдали, появится авангард вышградской дружины князя Лисея. Скоро, скоро роща содрогнется от копытного грохота! Я вспомнил блистательное войско Алексиса и нахмурился. Неужели сработает? Казалось, ничто в мире не способно остановить змеисто-чешуйчатый клин византийской конницы…
Берубой смог. Просто склонил голову набок – и на экране вмиг вспыхнул ярко-оранжевый треугольник прицела. Вук неторопливо поднял правую турель с полызмейкой – внизу экрана показался толстый закопченный ствол.
«ОРУЖИЕ ГОТОВО» —
мигнула зеленая надпись, быстрой струйкой пробежали невнятные цифры.
Вжих. Кратко, ядовито-оранжево блеснул сухой лазерный луч – огромная старая береза дрогнула и застонала. Она еще стояла вертикально, птички еще визжали в шумящей кроне – но дерево уже было мертво. Луч полызмейки наискось рассек белесый ствол в шуршащих обмотках бересты – рушась, толстая лесина обломила несколько молодых березок, продавила гибкую кустарниковую поросль. Упала в месиво собственных переломанных ветвей и затихла, покачиваясь в полуметре от земли. Камера поплыла вперед и вниз: Берубой подошел к поваленной березе и, видимо, присел на ствол.
Ну вот, загремело вдали. Конница накатила; динамики загудели от звона и скрежета. Мой семаргл недвижно сидел на бревне – лишь тихонько носком сапога шевелил, поджидая. Психика как у великого джидая. Молодец парень.
Остановил-таки кавалерию. Бешено заскрипела кожа и сталь: толкая друг друга, недовольно тормозя броненосных коней, всадники с бранью повытаскивали из ножен блескучие клинки. На экране вновь защелкало, замигало: ух ты! розовой молнией, словно рентгеном просветило всю Алешкину конницу: смешно проявились человеческие, лошадиные скелеты. Потом яркими желтыми контурами выявилось оружие – в ножнах, за пазухами, за голенищами… И сразу над головой у каждого всадника вспыхнули розоватые надписи:
Катафракт#12: броня-35, атака-25, агрессия.
Катафракт#08: броня-40, атака-31, агрессия.
Лидер#01: броня-00, атака-07, подозрительность…
– Сейчас порубают насмерть, – простонал витязь Акундин, закрывая забральные щели железной ладонью.
– Стафлю на Перупой! Фюнф к одному, доннерветтер! – запальчиво возразил фон Кульбитц. К спору немедля присоединился Би-Джей: он налил возбудившимся жрецам по одной и согласился зарегистрировать ставки за 3 процента комиссионных.
Пока побеждал фон Кульбитц. Я смотрел на экран и восхищался мастерством семаргла. Берубой не только выжил, но – умудрился-таки передать Старцеву берестяную грамотку с известием о прибытии купеческого каравана. Вау-вау! Огненный вук работал блестяще. Улыбался искренне, как живой. Кажется, он даже понравился князю Лисею: впрочем, по бесстрастному лицу моего московского друга сложно судить об эмоциях. Одно слово: сын дипломата. Кстати, ему идет эта небритость. И отсутствие знаменитых очков в золотой оправе ничуть не вредит вельможному имиджу. Закоренелый сноб! Даже здесь, в декорациях Древней Руси, умудрился стать аристократом. Я любовно вглядывался в строгое худое лицо моего друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78