— Черт!
Воровка едва успела увернуться, когда первый из нападающих, сложив крылья, спикировал прямо на нее. К счастью, аллея была недалеко. Алианна ринулась под спасительные кроны деревьев. Волосы разметало от ветра, поднятого крыльями демонов. Она могла только надеяться, что эти самые крылья чересчур велики и не позволят тварям маневрировать среди ветвей.
Алианна нырнула в узкую щель, укрытую сверху козырьками крыш близко стоящих домов. До нее доносились свист и шипение перекликавшихся демонов — клики охотников, учуявших добычу. Девушка задрожала. Она не может вечно оставаться в этой аллее. Нужно найти более надежное укрытие. Со своего места Алианна видела заднюю дверь недавно покинутого дома, но чтобы добраться туда, ей придется пересечь двор — открытое пространство, где она окажется в полной власти кровожадных тварей. Заперла ли она дверь за собой? Алианна не могла припомнить. Если она не сумеет попасть внутрь — ей конец.
Выдохнув молитву, Алианна ринулась бежать через двор. Сверху донесся торжествующий вопль, и три темных тела понеслись ей наперерез. Холод и жар ужаса объяли девушку. Время застыло, сделалось тягучим и густым, как патока. Ничто не могло защитить Алианну от безжалостных, стремительно надвигавшихся чудищ. Они были уже совсем рядом. Вот сейчас… сейчас… У нее нет ни шанса на спасение…
Яростный вопль прорезал воздух: двое нападающих на полной скорости столкнулись друг с другом, рухнули на землю и забарахтались, запутавшись в собственных крыльях и конечностях. Третий уже парил слишком близко к земле, чтобы среагировать на столкновение. Он с разгона врезался в бельевую веревку, и та упруго отшвырнула его назад. Судьба подарила Алианне те самые секунды, в которых она так отчаянно нуждалась. Пальцы сомкнулись на ручке двери, и — о радость! — дверь тут же распахнулась. Девушка ввалилась внутрь, во второй раз за эту ночь, задвинула засов и вставила щеколду в скобу.
Время стремительно уходило. Алианна в отчаянии огляделась по сторонам. За окном возник темный силуэт, зазвенело разбитое стекло. Несколько мгновений — и твари ворвутся внутрь… Она не стала их дожидаться.
В кухне было темно, но Алианна помнила, что дверь погреба находится справа от нее. В следующий миг она уже была на лестнице, ведущей вниз. Нашарив засов, Алианна поспешно заперла за собой и эту дверь. Она заспешила вниз, ощупью выбирая дорогу в кромешной тьме. Над головой послышался лязг и грохот. Монстры ворвались в кухню. И они искали ее!
Как же они охотятся? Используя зрение? Слух? Обоняние? Хотелось бы ей знать! Алианна не осмелилась даже зажечь свечу, опасаясь, что отблески света будут видны в щели под дверью и выдадут ее. Она уже совершила одну ошибку, едва не стоившую ей жизни. Эти твари напали до заката, и Алианна предполагала, что они — дневные создания, Откуда ей было знать, что темнота им вовсе не помеха?
Я в ловушке. Мне придется остаться здесь до утра — если только я до него доживу…
Звуки, доносившиеся сверху, стали слышнее. Что-то скреблось и царапалось в дверь погреба. Алианну забила дрожь. Паника охватила все ее существо.
Они нашли меня! Что мне делать? Где спрятаться? Что же, если ее все равно обнаружили, нет смысла торчать здесь в кромешной тьме. Трясущимися пальцами она извлекла огарок свечи, который всегда носила в кармане. Несколько драгоценных секунд ушло на то, чтобы высечь искру. К тому времени как загорелся огонь, скрежет наверху сменился тяжелыми гулкими ударами. Твари явно пытались выбить дверь.
В тусклом неверном свете смутно проступали очертания погреба. Алианна помнила, что в первой комнате лежат уголь и растопка. Дверь напротив вела в винный погреб и кладовую. Еще дальше располагалась лестница, уводящая на нижний ярус — в фамильный склеп с могилами, выбитыми в толще камня и закрытыми тяжелыми каменными плитами. Слишком поздно Алианна поняла, что в поисках укрытия загнала себя в ловушку.
Она побежала в сторону кладовой. Горячий воск выплескивался ей на руку при каждом шаге. Грохот усилился. Оглянувшись, Алианна увидела, как дрожит и трясется дверь, все сильнее прогибаясь внутрь с каждым следующим ударом. Мгновение, и она вылетела. Твари были здесь.
Алианна влетела в кладовую. Пусть это казалось безнадежным, но ее вел дикий страх, инстинкт обезумевшего зверя, бегущего от охотников. Она не носила с собой меча — при ее работе в нем никогда не было особой нужды. Однако на поясе висел длинный кинжал, а в рукавах спрятаны метательные ножи. Алианна на ходу выдернула кинжал из ножен. Все, что можно сделать, — оттянуть неизбежный конец. Но если уж суждено погибнуть, она по крайней мере умрет сражаясь.
Дверь кладовой не имела запора. Мелькнула идея забаррикадировать ее ящиками и корзинами, но Алианна тут же ее отринула: на это не было времени. Чудовища уже лезли через дверной проем за ее спиной. Их кровожадные глаза горели алым светом, из пастей торчали длинные зазубренные клыки, острые когти тянулись к девушке, готовые рвать и кромсать податливую плоть. Один из демонов набросился на нее. Раздался громкий треск рвущейся ткани: когти располосовали рукав, зацепив кожу. Алианна размахнулась и ткнула кинжалом прямо в морду твари. Чудище с гортанным криком отшатнулось, прикрывая лапами глаза. Двое других набросились на него, их рев эхом отдавался в подземной комнате, сливаясь с воплями павшего. Мерзко запахло кровью и нечистотами, когда твари принялись выдирать куски плоти из тела и пожирать их, урча от жадности.
Не обращая внимания на острую боль и кровь, выступившую на руке, Алианна попятилась назад. Она опасалась, что это движение может снова привлечь к ней внимание монстров. Очень медленно воровка начала отступать в сторону лестницы, ведущей вниз. Может быть, если она сумеет спрятаться в склепе, твари сожрут своего бывшего товарища и позабудут о ней. Слабая надежда — но это все, что у нее было…
Девушка ступила на лестничную площадку. Ступенька, другая… Твари не обращали на нее внимания. Алианна зашагала вниз. Внезапно нога соскользнула, и девушка покатилась по лестнице, выронив свечу и больно ударяясь о каждую ступеньку.
Железные створки решетки, преграждавшей путь в склеп, оказались открыты. Алианна вкатилась внутрь и тут же услышала наверху пронзительный вопль ярости и досады. Чудовища обнаружили, что жертва ускользнула от них. Повинуясь бессознательному порыву, воровка вскочила на ноги и захлопнула дверь. Со стороны могил струилось бледное сияние. В этом неверном свете взгляд выхватил из сумрака металлический отблеск ключа, торчащего в замке. Крылатые демоны уже спешили по лестнице. Одним отчаянным движением Алианна подскочила к дверям и повернула ключ. Она быстро выдернула его из скважины и едва успела отпрянуть назад, потому что когтистые пальцы уже тянулись к ней.
Вскоре выяснилось, что металлическая решетка достаточно прочна и надежно удерживает преследователей. Алианна поспешно ретировалась в глубь склепа — подальше от демонов Она уповала на то, что труп их злосчастного собрата заставит тварей вернуться наверх и продолжить пиршество. Если она достаточно долго просидит здесь тихо и незаметно, возможно, чудовища забудут о ней. Или же им надоест караулить, и они отправятся восвояси в поисках более легкой добычи. В противном случае Алианна обречена умереть здесь от голода и жажды.
Впрочем, пища беспокоила ее в последнюю очередь. Теперь, когда отпала необходимость бежать и спасаться, раны и ушибы дали себя знать. Все тело сплошь покрылось синяками после падения с лестницы. Царапины на руке, к счастью, были неглубокими — три кровоточащие полосы на коже, однако, сильно болели. Пошатываясь, как пьяная, девушка вошла в первую из комнат длинной анфилады. Теперь она поняла, что озадачившее ее бледное свечение исходит от маленькой лампады, горящей в изголовье могилы.
Алианна скинула с плеч тяжелый мешок. Вынула бутыль со спиртом и принялась обрабатывать царапины, шипя сквозь зубы, когда жгучая жидкость коснулась открытых ран. Если ей повезет, раны не воспалятся: одному Мириалю известно, какая зараза могла быть на когтях этих тварей.
Она была слишком измучена, чтобы думать о еде. Алианна обвела взглядом маленькую, пустую, погруженную в сумрак комнату, размышляя, где она будет спать. Могильная плита выглядела неуютно, вдобавок это было бы неуважением по отношению к мертвому. Подобное соседство не пугало воровку, но все же ей стало не по себе в этом тихом, безжизненном месте — последнем приюте человека, завершившего свой земной путь…
Однако нужно поспать. Голова уже кружилась от усталости, а глаза начинали слипаться сами собой. Алианна свернулась клубочком в углу и задумалась о неизвестном, давно почившем купце — обитателе этой каменной могилы, пока сон не овладел девушкой. И пусть она воровка, пусть бесцеремонно вторглась в его дом, но все же она помолилась, прося дух умершего уберечь ее этой долгой темной ночью…
* * *
Внутри древнего артефакта — реликта магического народа — царили безвременье и бесконечная ночь. И что с того, что отсюда всего один шаг до привычного, материального мира?
Она ничего не видела.
Она ничего не чувствовала.
Она не могла ни услышать, ни издать ни единого звука.
Тиришри висела в кромешном мраке, а вокруг нее лишь абсолютная, бесконечная пустота. Черное ничто. Единственное, что она ощущала, это ярость. Тиришри негодовала на лорда Блейда — так называемого лорда Блейда. Теперь-то она знала, что под личиной командира Мечей Божьих скрывается не кто иной, как якобы почивший чародей Аморн. Тиришри злилась на него за вмешательство в течение жизни Каллисиоры и всего Мириаля. Теперь, когда фея обнаружила местонахождение Аморна, она начала подозревать, что за Тиарондом стоит некая древняя сила, а ренегат имеет прямое касательство к кризису, постигшему Мириаль. Однако более всего фея злилась на себя. Она досадовала на собственную глупость, на то, что позволила Аморну с такой легкостью поймать ее и заключить в этом проклятом измерении. Увы и увы! Фея раскопала столько полезных сведений, но не могла выбраться, чтобы поделиться ими со своими друзьями.
Сквозь алую пелену ярости Шри протянулась черная нить страха. В этом кошмарном месте не было времени; может быть, в ее собственном мире прошли минуты, а может — и тысяча лет. В голове вертелись бессчетные вопросы. Что происходит там, в нормальном мире? Что сталось с ее друзьями и спутниками-чародеями? Какую пакость устроит им Аморн в следующий раз? И если даже ей удастся выбраться отсюда, застанет ли она своих соратников в живых? Узнает ли она вообще свой родной мир, если окажется там снова?
И сколько пройдет времени, прежде чем рассудок окончательно покинет меня?
Эта последняя мысль привела ее в ужас. Тиришри зашевелилась, пробираясь сквозь пустоту, силясь покинуть это ужасающее ничто. Однако она не ощущала собственного движения, не чувствовала скорости, а в окружающей действительности не наблюдалось никаких перемен. Фея не могла поручиться, что она вообще перемещается.
Нужно взять себя в руки. Иначе я сойду с ума.
Угрозы безумия оказалось достаточно, чтобы задавить возрастающую истерию.
Спокойно, Шри, спокойно , — мысленно повторяла она. Борясь с паникой, Тиришри гнала от себя страх, пока он не поблек и наконец не исчез совсем. Сосредоточившись, она выстроила в своих мыслях крепость — несокрушимую и защищенную от той черной пустоты, что окружала фею со всех сторон. Она сложила крепость, как из кирпичиков, из памяти о счастье и былых победах, из теплых воспоминаний о любви и нежности и о своих добрых друзьях. Тиришри возвела ее в своем воображении — надежную, прочную и светлую, увенчанную высокой башней из мечтаний и планов на будущее, с сияющим маяком надежды, ярко горящим на самом верху.
Это сооружение несколько примирило ее с пустотой и стало убежищем, укрывшим от страха и беспомощности. Под защитой этих сияющих стен Тиришри сумела наконец успокоиться. Теперь она могла мыслить трезво и отринула ужасающие картины, которые рисовало воображение. Это несколько укрепило рассудок феи, но не могло помочь ей сбежать из темницы. Ничто не могло этого сделать. Тиришри сознавала, что ей придется ждать, покуда Блейд не выпустит ее или — какова вероятность такого события? — друзья не придут к ней на помощь. И прежде чем они смогут помочь, им нужно узнать, где находится Шри, и вырвать ее темницу из рук ренегата.
Что, если это никогда не произойдет? Черная волна страха вновь нахлынула на фею. Темные армии отчаяния и безнадежности осадили крепость, разламывая стены убежища. Обороняясь, Тиришри выставила против них память о свете, тепле и любви. Враги отступили, откинутые прочь умиротворением и спокойствием. Тиришри велела себе не думать о пустоте и безвременье. Вместо этого она вернулась в страну мечтаний;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60