Весьма таинственное и пугающее исчезновение.
– Точно, – отрешенно согласился Крисп. Одно из писем было от патриарха Гнатия. Этого он ждал. Второе оказалось неприятным сюрпризом. Оно было от Дары.
Крисп подождал, пока Богорад откланяется и уйдет. Потом подождал еще немного, взвешивая неоткрытые письма в ладонях. Он не раз предупреждал вселенского патриарха, чтобы тот не вздумал снова предать его, и знал, что все его предупреждения уходят в пустоту. Но Дара… Он полагался на нее с того дня, как сел на трон, и она ни разу не дала ему повода усомниться в ней. Но как их краткая связь может перевесить давнюю привязанность к отцу?
Крисп понял, что не желает искать ответа прямо сейчас. Он отложил письмо Дары и сломал печати на свитке от патриарха. Воска на нем был столько, словно документ пришел из императорского архива. Развернув его наконец, он поднес письмо к лампе и прочел:
«От вселенского патриарха видессиан Гнатия почитаемому и благородному господину Ризульфу привет. Как вы знаете, я претерпел много обид от рук землепашца, чье седалище оскверняет ныне императорский трон. Я давно полагал, что человек благородного происхождения, уверенный в собственном превосходстве, способен управлять государством лучшим образом, не ощущая постоянной нужды вмешиваться в дела церкви. А потому, превосходный господин, ежели с Криспом произойдет некий несчастный случай, естественный, а равно и созданный искусственным образом, я буду счастлив огласить ваше имя с алтаря Собора».
Крисп отбросил письмо. Да, Гнатию отказаться от измены было не легче, чем толстяку – от сладостей. Толстяка его привычки делали еще толще. Гнатий же скоро станет легче – на голову, не без сожаления пообещал себе Крисп. Он уже слишком часто прощал патриарха.
Но как насчет жены? Что ему делать, если окажется, что и она замешана в заговоре? Крисп уткнулся лицом в ладони. Он не знал, что делать. Наконец он заставил себя распечатать письмо. Мягкий, округлый почерк Дары он узнал с первого взгляда.
«От Дары отцу привет. Пусть Фос сохранит тебя во время сражений и дарует победу Криспу. Я чувствую себя хорошо, хотя страшно располнела. Повитуха говорит, что вторые роды всегда легче – ее бы слова Фосу в уши. У Фостия прорезался еще зубик, и он ясно говорит мама». Хотела бы я, чтобы вы с Криспом его видели. Передай Криспу мою любовь и скажи, что я ему завтра напишу. Твоя горячо любящая дочь Дара».
Крисп пристыженно свернул письмо. Быть Автократором – значит подозревать всех. Если бы не всегдашняя подозрительность, он не узнал бы о заговоре Ризульфа, пока не стало бы слишком поздно. Но подозревать собственную жену казалось ему мерзким, особенно теперь, когда в письме не оказалось ничего, кроме искренних и светлых чувств.
«Дурак, – заметил себе Крисп, – ты хотел бы найти ее виновной?»
Он вышел наружу. Телохранители-халогаи подтянулись.
– Я в шатер Маммиана, – пояснил Крисп. Стражники кивнули и отдали честь. Охрана генерала состояла из видесских солдат. При приближении Криспа они тоже отдали честь.
– Я к вашему командиру, – сказал он. Один из телохранителей заглянул в шатер, потом отдернул полог перед императором.
В одной руке Маммиан держал жареную цыплячью ножку, в другой – чашу вина.
– Угощайтесь, ваше величество. – Он взмахом руки указал на поднос. – У меня еще много.
– Может быть, позже, – ответил Крисп. – Прежде всего я хочу знать, что нового слышно об Арваше.
– Четверть часа назад я говорил с разведчиками. – Маммиан прервался, чтобы откусить еще курицы. – Они пошарили по лесам севернее Имброса. Судя по всему, северяне драпают со всех ног. С разведчиками был этот ваш Заид, так что вряд ли Арваш мог запудрить им глаза, как бедняге Мавру.
– Если они не хотят дать нам сражение в лесу, это значит, что они станут отступать до самого перевала.
– Я тоже так думаю. – Маммиан задумчиво помолчал. – За лесом до самых гор нет ни одного места, где я выставил бы пехоту против конницы.
– Отлично, – ответил Крисп. – Я хочу оставить армию на ваше попечение – на неделю, может, чуть больше. Мне придется срочно вернуться в город Видесс. Против меня готовится заговор.
Слишком поздно ему пришло в голову, что частью этого заговора мог быть и Маммиан. Если так, то, вернувшись, он может оказаться без армии. Но у толстопузого генерала было немало возможностей свергнуть его, и он не воспользовался ни одной. Вот и сейчас он только серьезно кивнул.
– Гнатий решил, что может быть не только патриархом, но и создателем императоров? – осведомился он. – Или кто-то новенький?
– Нет, Гнатий, – ответил Крисп.
На мгновение он вновь усомнился в Маммиане, но только на мгновение. Чтобы высказать столь верную догадку, генералу не требовалось знать планы заговорщиков – достаточно было политического чутья, которое он уже не раз проявлял.
– Гнатий, он вроде Петрония, – вздохнул Маммиан. – Думает, что умнее всех. Решили наконец от него избавиться?
– Да, – ответил Крисп. – Он и так уже слишком часто отмазывался от заслуженного наказания только ради того, чтобы заслужить его вновь. Я поскачу в город с гонцами, на перекладных, и возьму его, прежде чем он успеет приготовиться. А в мое отсутствие – наступайте. Если Арваш засядет на перевале, не пытайтесь пробиться в Кубрат. В прошлом году мы уже пытались. Только не пускайте его в Видесс. С такой армией и чародеями вдобавок это будет несложно.
– Согласен, ваше величество, – заметил Маммиан. – Но, простите за смелость, это очень дорогостоящий способ удерживать его на границе.
– Знаю, – вздохнул Крисп. – Мне уже пришла в голову мысль, как это исправить, но пока еще не созрела. Вернусь – тогда и поговорим.
– Как скажете, ваше величество. – Маммиан отшвырнул обглоданную косточку. – А теперь не хотите ли курочки? Под белое вино идет отлично. Вы же не хотите ехать в город на пустой желудок?
– Пожалуй, да.
Крисп перекусил вместе с Маммианом.
– Я, пожалуй, и переночую тут, – заявил он с набитым ртом. – В темноте мы далеко не ускачем.
– Верно, верно. Если вы больше не желаете, я еще возьму. О, спасибо. – При небольшой помощи Криспа Маммиан расправился с курицей и вздохнул:
– И я все еще голоден.
– Завидую твоему аппетиту, – заметил Крисп. Маммиан хрипло хохотнул:
– Старею, ваше величество. Хорошо еще, что аппетит с молодости сохранился. Я, правда, предпочел бы сохранить другую способность, но, увы, не мне решать.
После этого Крисп вернулся в свой шатер.
– Разбудите меня с первым светом, – приказал он телохранителям. – И пусть Прогресса оседлают и подведут.
– Будет исполнено, ваше величество, – обещал телохранитель.
Приказ и впрямь был исполнен, но когда Крисп направился к Прогрессу, то обнаружил, что его уже поджидает взвод разведчиков Саркиса во главе с самим командиром.
– Мы поскачем в город с вами, ваше величество. Безопаснее будет, – пояснил васпураканин. Крисп мрачно воззрился на него:
– Богом благим клянусь, превосходный господин, неужели ничего нельзя сохранить в тайне?
– Нет, если вы подвергаете себя опасности, – твердо ответил Саркис.
Разведчики закивали. Крисп уделил им еще один мрачный взгляд, не возымевший никакого действия. Он вскочил на Прогресса и дал коню шпор. Мерин быстро перешел с рыси на галоп. Невзрачные лошадки разведчиков легко держались вровень с ним.
Каждые пару часов он и его непрошеные спутники меняли скакунов на почтовых станциях. Задолго до конца дня бедра и ягодицы Криспа ныли от судорог: бешеная скачка от рассвета до заката – совсем не то, что неспешное движение армии. Но мили исчезали за спиной.
Той ночью Крисп спал как убитый. Поутру слугам на станции пришлось расталкивать его. Он, ворча, поднялся с постели, сумев все же выговорить:
– Спасибо, что не щадили мое императорское достоинство.
– Ваше величество, – ухмыльнулся один из почтарей, – сейчас вы, простите, больше конем пахнете, чем Автократором.
– Я и не замечал, – удивился Крисп. После долгого пути его нос отказывался воспринимать запах конского пота. – Это и неплохо. – Он много лет проработал конюхом, вначале у Яковизия, а потом у Петрония.
Когда Крисп взгромоздился на коня, Саркис с разведчиками уже поджидали его, возмутительно бодрые, чем заработали еще один мрачный взгляд. Собственное седалище Криспа решительно протестовало против седла. Он очень старался не обращать внимания на протесты, но не слишком-то получалось.
Ветер выбивал слезы из глаз. Крисп скакал. Одна из перекладных скакала зубодробительной рысью, от которой отшибало почки. Он скакал. Лошадь разведчика охромела, и до следующей станции тот ехал вместе с товарищем, потом взял свежую, и они поскакали дальше.
Когда к концу второго дня пришла пора остановиться на ночлег, Крисп спешивался со старческой осторожной медлительностью. Даже железнозадые разведчики спрыгивали с коней не так ловко, как в начале пути.
– Еще день, и мы в городе, – объявил Саркис.
– Хорошо, – с чувством ответил Крисп. – Двух дней я бы не выдержал.
Никто не рассмеялся. Это лучше всех слов сказало Криспу, что уважение разведчиков он заслужил.
Следующим утром ворчали и стонали все. И все, устало взгромоздившись на коней, поскакали на юг. Кони были свежие – они мчались от станции до станции и получали передышку. У Криспа и его спутников передышек не было.
Когда Крисп окончательно уверился, что скачет вечно и будет скакать до конца мира, на горизонте показались станы города Видесса. Солнце клонилось к вечеру.
– Меньше трех дней, – заметил Саркис. – Если б я был главой почтовой службы, ваше величество, я бы вас гонцом нанял.
– Нет, не нанял бы, – огрызнулся Крисп. – Эта работа мне не по вкусу.
Разведчики расхохотались. Император пришпорил коня.
Глава 10
Гнатий стоял у алтаря Собора, вознося благодарственную молитву за свет дня, заклиная солнце и завтра подняться в небеса. Скамьи были почти пусты; на вечерню приходили лишь немногие, самые богобоязненные.
Крисп, все еще в замызганных конским потом штанах и рубахе, быстрыми шагами прошел мимо скамей, чувствуя себя кривоногим. За ним шли, обнажив сабли, разведчики Саркиса, а за теми – взвод халогаев, оставленных в городе для защиты Дары и Фостия.
Крисп молча ждал, пока Гнатий не закончит молитву теми же словами, что начинал ее: «Благословен будь, Фос, владыка благой и премудрый, пекущийся во благовремении, да разрешится великое искушение жизни нам во благодать. Сим богослужение заканчивается. Да будет с вами Фос». Пара человек встала, остальные остались сидеть, ожидая, что случится теперь.
– Я полагал, что вы ведете армию, ваше величество, – поклонился Гнатий Криспу. – Чем могу служить вам?
– Ничем, – оборвал его Крисп и обернулся к халогаям:
– Взять изменника.
Стражники ринулись вперед. Гнатий отшатнулся, точно решив бежать, потом глянул на их секиры и передумал. Халогаи крепко схватили его за локти.
– В Тронную палату его.
Бывшие в Соборе священники и миряне с ужасом глядели, как императорская стража уводит Гнатия. Но сверкающие в руках Саркисовых разведчиков и халогаев клинки не позволили им перелить возмущение в действия. На это Крисп и рассчитывал.
Улицы города не пустовали никогда, но после заката толпа несколько рассеивалась. Отряд без помех добрался до дворца. Гнатия не было и заметно в плотном кольце халогаев. На это Крисп тоже рассчитывал.
Перед Тронной палатой полыхал костер. При его свете к зданию тянулись аристократы, придворные, высшие чиновники.
– Отлично сработано, Барсим, – заметил Крисп. – Кажется, вы собрали всех.
– Всех, кого мог за столь ограниченное время, ваше величество, – поклонился вестиарий.
– Превосходно. Тогда займитесь Гнатием и его охраной. Вы знаете, когда ввести их.
– Разумеется, ваше величество. – Барсим помахал халогаям:
– Подождите в этой нише, господа. Я подам вам знак, когда двигаться дальше.
Крисп прошагал по длинному центральному проходу к трону. Болтавшие придворные, удивлявшиеся, несомненно, почему их вызвали в столь поздний час, при его приближении умолкали. Когда Крисп проходил мимо, разговоры начинались вновь, но уже шепотом.
Ближе всех к трону стоял Яковизий. Он-то знал, к чему идет дело.
– У тебя все готово? – спросил Крисп. Севаст кивнул. – С этим разберемся позже, не при людях. А пока…
Он взошел по ступеням к трону, сел и оглядел собравшихся. Те смотрели на него.
– Благородные господа, – проговорил Крисп, – мне жаль, что пришлось собрать вас в столь поздний час с такой поспешностью, но дело не терпит отлагательств. Я вернусь к армии, как только смогу; мы одержали победу над Арвашем Черным Плащом – надеюсь, не последнюю.
– Ты победил еси, Крисп! Победил еси! – вскричали придворные хором. Под сводами Тронной палаты заметалось эхо. Хвалебный клич звучал искреннее обычного – новость о первой победе над Арвашем не могла обогнать Криспа больше чем на день.
Император поднял руку, и наступила тишина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
– Точно, – отрешенно согласился Крисп. Одно из писем было от патриарха Гнатия. Этого он ждал. Второе оказалось неприятным сюрпризом. Оно было от Дары.
Крисп подождал, пока Богорад откланяется и уйдет. Потом подождал еще немного, взвешивая неоткрытые письма в ладонях. Он не раз предупреждал вселенского патриарха, чтобы тот не вздумал снова предать его, и знал, что все его предупреждения уходят в пустоту. Но Дара… Он полагался на нее с того дня, как сел на трон, и она ни разу не дала ему повода усомниться в ней. Но как их краткая связь может перевесить давнюю привязанность к отцу?
Крисп понял, что не желает искать ответа прямо сейчас. Он отложил письмо Дары и сломал печати на свитке от патриарха. Воска на нем был столько, словно документ пришел из императорского архива. Развернув его наконец, он поднес письмо к лампе и прочел:
«От вселенского патриарха видессиан Гнатия почитаемому и благородному господину Ризульфу привет. Как вы знаете, я претерпел много обид от рук землепашца, чье седалище оскверняет ныне императорский трон. Я давно полагал, что человек благородного происхождения, уверенный в собственном превосходстве, способен управлять государством лучшим образом, не ощущая постоянной нужды вмешиваться в дела церкви. А потому, превосходный господин, ежели с Криспом произойдет некий несчастный случай, естественный, а равно и созданный искусственным образом, я буду счастлив огласить ваше имя с алтаря Собора».
Крисп отбросил письмо. Да, Гнатию отказаться от измены было не легче, чем толстяку – от сладостей. Толстяка его привычки делали еще толще. Гнатий же скоро станет легче – на голову, не без сожаления пообещал себе Крисп. Он уже слишком часто прощал патриарха.
Но как насчет жены? Что ему делать, если окажется, что и она замешана в заговоре? Крисп уткнулся лицом в ладони. Он не знал, что делать. Наконец он заставил себя распечатать письмо. Мягкий, округлый почерк Дары он узнал с первого взгляда.
«От Дары отцу привет. Пусть Фос сохранит тебя во время сражений и дарует победу Криспу. Я чувствую себя хорошо, хотя страшно располнела. Повитуха говорит, что вторые роды всегда легче – ее бы слова Фосу в уши. У Фостия прорезался еще зубик, и он ясно говорит мама». Хотела бы я, чтобы вы с Криспом его видели. Передай Криспу мою любовь и скажи, что я ему завтра напишу. Твоя горячо любящая дочь Дара».
Крисп пристыженно свернул письмо. Быть Автократором – значит подозревать всех. Если бы не всегдашняя подозрительность, он не узнал бы о заговоре Ризульфа, пока не стало бы слишком поздно. Но подозревать собственную жену казалось ему мерзким, особенно теперь, когда в письме не оказалось ничего, кроме искренних и светлых чувств.
«Дурак, – заметил себе Крисп, – ты хотел бы найти ее виновной?»
Он вышел наружу. Телохранители-халогаи подтянулись.
– Я в шатер Маммиана, – пояснил Крисп. Стражники кивнули и отдали честь. Охрана генерала состояла из видесских солдат. При приближении Криспа они тоже отдали честь.
– Я к вашему командиру, – сказал он. Один из телохранителей заглянул в шатер, потом отдернул полог перед императором.
В одной руке Маммиан держал жареную цыплячью ножку, в другой – чашу вина.
– Угощайтесь, ваше величество. – Он взмахом руки указал на поднос. – У меня еще много.
– Может быть, позже, – ответил Крисп. – Прежде всего я хочу знать, что нового слышно об Арваше.
– Четверть часа назад я говорил с разведчиками. – Маммиан прервался, чтобы откусить еще курицы. – Они пошарили по лесам севернее Имброса. Судя по всему, северяне драпают со всех ног. С разведчиками был этот ваш Заид, так что вряд ли Арваш мог запудрить им глаза, как бедняге Мавру.
– Если они не хотят дать нам сражение в лесу, это значит, что они станут отступать до самого перевала.
– Я тоже так думаю. – Маммиан задумчиво помолчал. – За лесом до самых гор нет ни одного места, где я выставил бы пехоту против конницы.
– Отлично, – ответил Крисп. – Я хочу оставить армию на ваше попечение – на неделю, может, чуть больше. Мне придется срочно вернуться в город Видесс. Против меня готовится заговор.
Слишком поздно ему пришло в голову, что частью этого заговора мог быть и Маммиан. Если так, то, вернувшись, он может оказаться без армии. Но у толстопузого генерала было немало возможностей свергнуть его, и он не воспользовался ни одной. Вот и сейчас он только серьезно кивнул.
– Гнатий решил, что может быть не только патриархом, но и создателем императоров? – осведомился он. – Или кто-то новенький?
– Нет, Гнатий, – ответил Крисп.
На мгновение он вновь усомнился в Маммиане, но только на мгновение. Чтобы высказать столь верную догадку, генералу не требовалось знать планы заговорщиков – достаточно было политического чутья, которое он уже не раз проявлял.
– Гнатий, он вроде Петрония, – вздохнул Маммиан. – Думает, что умнее всех. Решили наконец от него избавиться?
– Да, – ответил Крисп. – Он и так уже слишком часто отмазывался от заслуженного наказания только ради того, чтобы заслужить его вновь. Я поскачу в город с гонцами, на перекладных, и возьму его, прежде чем он успеет приготовиться. А в мое отсутствие – наступайте. Если Арваш засядет на перевале, не пытайтесь пробиться в Кубрат. В прошлом году мы уже пытались. Только не пускайте его в Видесс. С такой армией и чародеями вдобавок это будет несложно.
– Согласен, ваше величество, – заметил Маммиан. – Но, простите за смелость, это очень дорогостоящий способ удерживать его на границе.
– Знаю, – вздохнул Крисп. – Мне уже пришла в голову мысль, как это исправить, но пока еще не созрела. Вернусь – тогда и поговорим.
– Как скажете, ваше величество. – Маммиан отшвырнул обглоданную косточку. – А теперь не хотите ли курочки? Под белое вино идет отлично. Вы же не хотите ехать в город на пустой желудок?
– Пожалуй, да.
Крисп перекусил вместе с Маммианом.
– Я, пожалуй, и переночую тут, – заявил он с набитым ртом. – В темноте мы далеко не ускачем.
– Верно, верно. Если вы больше не желаете, я еще возьму. О, спасибо. – При небольшой помощи Криспа Маммиан расправился с курицей и вздохнул:
– И я все еще голоден.
– Завидую твоему аппетиту, – заметил Крисп. Маммиан хрипло хохотнул:
– Старею, ваше величество. Хорошо еще, что аппетит с молодости сохранился. Я, правда, предпочел бы сохранить другую способность, но, увы, не мне решать.
После этого Крисп вернулся в свой шатер.
– Разбудите меня с первым светом, – приказал он телохранителям. – И пусть Прогресса оседлают и подведут.
– Будет исполнено, ваше величество, – обещал телохранитель.
Приказ и впрямь был исполнен, но когда Крисп направился к Прогрессу, то обнаружил, что его уже поджидает взвод разведчиков Саркиса во главе с самим командиром.
– Мы поскачем в город с вами, ваше величество. Безопаснее будет, – пояснил васпураканин. Крисп мрачно воззрился на него:
– Богом благим клянусь, превосходный господин, неужели ничего нельзя сохранить в тайне?
– Нет, если вы подвергаете себя опасности, – твердо ответил Саркис.
Разведчики закивали. Крисп уделил им еще один мрачный взгляд, не возымевший никакого действия. Он вскочил на Прогресса и дал коню шпор. Мерин быстро перешел с рыси на галоп. Невзрачные лошадки разведчиков легко держались вровень с ним.
Каждые пару часов он и его непрошеные спутники меняли скакунов на почтовых станциях. Задолго до конца дня бедра и ягодицы Криспа ныли от судорог: бешеная скачка от рассвета до заката – совсем не то, что неспешное движение армии. Но мили исчезали за спиной.
Той ночью Крисп спал как убитый. Поутру слугам на станции пришлось расталкивать его. Он, ворча, поднялся с постели, сумев все же выговорить:
– Спасибо, что не щадили мое императорское достоинство.
– Ваше величество, – ухмыльнулся один из почтарей, – сейчас вы, простите, больше конем пахнете, чем Автократором.
– Я и не замечал, – удивился Крисп. После долгого пути его нос отказывался воспринимать запах конского пота. – Это и неплохо. – Он много лет проработал конюхом, вначале у Яковизия, а потом у Петрония.
Когда Крисп взгромоздился на коня, Саркис с разведчиками уже поджидали его, возмутительно бодрые, чем заработали еще один мрачный взгляд. Собственное седалище Криспа решительно протестовало против седла. Он очень старался не обращать внимания на протесты, но не слишком-то получалось.
Ветер выбивал слезы из глаз. Крисп скакал. Одна из перекладных скакала зубодробительной рысью, от которой отшибало почки. Он скакал. Лошадь разведчика охромела, и до следующей станции тот ехал вместе с товарищем, потом взял свежую, и они поскакали дальше.
Когда к концу второго дня пришла пора остановиться на ночлег, Крисп спешивался со старческой осторожной медлительностью. Даже железнозадые разведчики спрыгивали с коней не так ловко, как в начале пути.
– Еще день, и мы в городе, – объявил Саркис.
– Хорошо, – с чувством ответил Крисп. – Двух дней я бы не выдержал.
Никто не рассмеялся. Это лучше всех слов сказало Криспу, что уважение разведчиков он заслужил.
Следующим утром ворчали и стонали все. И все, устало взгромоздившись на коней, поскакали на юг. Кони были свежие – они мчались от станции до станции и получали передышку. У Криспа и его спутников передышек не было.
Когда Крисп окончательно уверился, что скачет вечно и будет скакать до конца мира, на горизонте показались станы города Видесса. Солнце клонилось к вечеру.
– Меньше трех дней, – заметил Саркис. – Если б я был главой почтовой службы, ваше величество, я бы вас гонцом нанял.
– Нет, не нанял бы, – огрызнулся Крисп. – Эта работа мне не по вкусу.
Разведчики расхохотались. Император пришпорил коня.
Глава 10
Гнатий стоял у алтаря Собора, вознося благодарственную молитву за свет дня, заклиная солнце и завтра подняться в небеса. Скамьи были почти пусты; на вечерню приходили лишь немногие, самые богобоязненные.
Крисп, все еще в замызганных конским потом штанах и рубахе, быстрыми шагами прошел мимо скамей, чувствуя себя кривоногим. За ним шли, обнажив сабли, разведчики Саркиса, а за теми – взвод халогаев, оставленных в городе для защиты Дары и Фостия.
Крисп молча ждал, пока Гнатий не закончит молитву теми же словами, что начинал ее: «Благословен будь, Фос, владыка благой и премудрый, пекущийся во благовремении, да разрешится великое искушение жизни нам во благодать. Сим богослужение заканчивается. Да будет с вами Фос». Пара человек встала, остальные остались сидеть, ожидая, что случится теперь.
– Я полагал, что вы ведете армию, ваше величество, – поклонился Гнатий Криспу. – Чем могу служить вам?
– Ничем, – оборвал его Крисп и обернулся к халогаям:
– Взять изменника.
Стражники ринулись вперед. Гнатий отшатнулся, точно решив бежать, потом глянул на их секиры и передумал. Халогаи крепко схватили его за локти.
– В Тронную палату его.
Бывшие в Соборе священники и миряне с ужасом глядели, как императорская стража уводит Гнатия. Но сверкающие в руках Саркисовых разведчиков и халогаев клинки не позволили им перелить возмущение в действия. На это Крисп и рассчитывал.
Улицы города не пустовали никогда, но после заката толпа несколько рассеивалась. Отряд без помех добрался до дворца. Гнатия не было и заметно в плотном кольце халогаев. На это Крисп тоже рассчитывал.
Перед Тронной палатой полыхал костер. При его свете к зданию тянулись аристократы, придворные, высшие чиновники.
– Отлично сработано, Барсим, – заметил Крисп. – Кажется, вы собрали всех.
– Всех, кого мог за столь ограниченное время, ваше величество, – поклонился вестиарий.
– Превосходно. Тогда займитесь Гнатием и его охраной. Вы знаете, когда ввести их.
– Разумеется, ваше величество. – Барсим помахал халогаям:
– Подождите в этой нише, господа. Я подам вам знак, когда двигаться дальше.
Крисп прошагал по длинному центральному проходу к трону. Болтавшие придворные, удивлявшиеся, несомненно, почему их вызвали в столь поздний час, при его приближении умолкали. Когда Крисп проходил мимо, разговоры начинались вновь, но уже шепотом.
Ближе всех к трону стоял Яковизий. Он-то знал, к чему идет дело.
– У тебя все готово? – спросил Крисп. Севаст кивнул. – С этим разберемся позже, не при людях. А пока…
Он взошел по ступеням к трону, сел и оглядел собравшихся. Те смотрели на него.
– Благородные господа, – проговорил Крисп, – мне жаль, что пришлось собрать вас в столь поздний час с такой поспешностью, но дело не терпит отлагательств. Я вернусь к армии, как только смогу; мы одержали победу над Арвашем Черным Плащом – надеюсь, не последнюю.
– Ты победил еси, Крисп! Победил еси! – вскричали придворные хором. Под сводами Тронной палаты заметалось эхо. Хвалебный клич звучал искреннее обычного – новость о первой победе над Арвашем не могла обогнать Криспа больше чем на день.
Император поднял руку, и наступила тишина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58