— В течение ближайших трех суток.
— Что делать с этим вашим рейдером?
— Ничего. Я забираю его с собой. Кстати, вернусь я с рейдерским десантным ботом, поэтому подготовьте мне коридор.
— С рейдерским десантным ботом??? — вояка на миг утратил контроль над собой. — Лесан, вы знаете законы!
— Я знаю их не хуже вас, господин Дайан. Я лично проведу бот через дискретную зону. Его пилот не будет инициирован.
— Вы уже нарушили закон, — поморщился Дайан. — Мальчишка с «Паломника» был инициирован до Картаго.
— Ну и что? Он будет нашим или будет мертвым. Пусть он вас не волнует, господин Дайан.
Субкомандор фыркнул, вызвал адъютанта и велел ему передать ансибль-пакет на «Гэнбу».
— Зачем вам рейдеры? — спросил он, когда адъютант вышел.
— Это вне вашей компетенции, — качнул головой Моро.
Рейдеров не любили — терпели. В прежние времена такую шваль на парсек не подпустили бы на к Картаго, а сейчас, когда не хватало пилотов, приходилось идти и на это. Но пустить рейдеров на планету — это было что-то неслыханное!
Моро сам с удовольствием избавился бы от Джориана, сунув ему что-нибудь в зубы — например, плазменный заряд. Но он не мог рисковать, не мог позволить кланам вмешаться в дела тайсёгуна.
Он не верил в затею Лорел, не верил даже теперь, посвятив шесть лет поиску. И Лорел знала это, и доверила поиск ему. Почему? Да вот именно поэтому, как ни парадоксально. Если бы на «Гэнбу» знали, что за сокровище находится на «Паломнике», по кораблю незамедлительно шваркнули бы гравитационным импульсом на полную мощность, а потом для верности прошлись бы там термозарядами — чтобы с гарантией не осталось образцов ДНК. Потому что командир «Гэнбу» принадлежал к клану Кесу, который поддерживал Кордо обеими руками. Да и Дайану, который был вроде бы из лояльного Шнайдерам клана Гора, и его командиру Мардукасу Моро не мог доверять окончательно. Поэтому ему нужны были рейдеры.
— Не много ли берут на себя синоби? — спросил Дайан.
— Не больше, чем им дают, — улыбнулся Моро. И Дайану оставалось только проглотить эту улыбку. Потому что «карт руж» — это полномочия, выданные даже не Шнайдерами, главами Советов Войны и Мира, а лично Солнцем Керетом, верховным правителем Вавилона. А значит, Моро носился не по делам какого-то клана, пусть даже и самого влиятельного, а по делам того, на кого разбитый и загнанный в глухой угол дом Рива полагал свои надежды.

* * *
Ошибкой было открывать шлюзовую камеру, но что уж поделаешь…
— Почему не разбудили меня? — спросил Дик.
— Сэнтио-сама очень устал… — пробормотал Актеон. — Мы не хотели будить.
Дик сказал бы ему, куда благими намерениями вымощена дорога, но тэка и без того выглядел прибитым. Остин и Актеон и в самом деле не хотели ничего плохого — только посмотреть, насколько серьезно заклинило от падения наружный шлюз. Шлюз заклинило достаточно серьезно, и тэка взялись его чинить. Ну, и починили… Открыли, чтобы проверить, как работает — и в корабль тут же хлынула вода.
Те, кто строили «Паломник», никак не предполагали судно в роли подводной лодки. Автоматика была рассчитана и срабатывала на резкое снижение, а не на повышение давления воздуха. Впрочем, может, оно и к лучшему — иначе бедолага Актеон неминуемо захлебнулся бы, запертый в шлюзе. А так он сумел доплыть до аварийной лестницы.
Две нижних палубы и часть третьей оказались полностью залиты водой. Под водой оказались генератор энергии антиграва, батареи силовой защиты, очиститель воздуха, электрогенератор. От воды это все не было защищено никак. Никто не предполагал, что на борту левиафаннера может возникнуть потоп.
Сейчас корабль освещался тусклым аварийным светом от автономных источников питания, находившихся в каждом отсеке. Их хватало на десять часов. За это время экипаж и пассажиры «Паломника» должны были собрать самое необходимое и покинуть борт — жить здесь стало невозможно.
До несчастного случая со шлюзом леди Констанс обсуждала с Рэем, как им быть дальше — разбиваться ли на две части, оставив одних в корабле, а других посылая в ближайший населенный пункт за помощью — или идти всем вместе? Актеон и Остин закрыли этот вопрос. Что ж, по крайней мере, стало меньше одной заботой.
— Нас все равно бы искали и нашли, — сказал Дик, чтобы гем немного утешился. — Так что нам всяко приходится покинуть борт.
В дорогу собрали самое необходимое. За кое-какими продуктами Рэю пришлось нырять в ледяную воду с ключом от склада. Как ни странно, электронный замок под водой вполне работал…
За бортом термометр показывал от 275 днем по Кельвину до 250 ночью. Рэю пришлось нырять еще и за термокостюмами — по счастью, упакованными герметично. Они надевались, как объяснил Дик, прямо на голое тело, под всю остальную одежду — тонкие облегающие комбинезоны, словно высеребренные внутри, они могли и просто хранить тепло тела, и согревать хозяина термоэлементами. На Рэя не налез ни один, даже самый просторный.
Из-за отклонения по курсу «Паломник» упал далеко от первоначально намеченного поселения, теперь было ближе двигаться к другому поселку — но он был меньше и находился в девяноста километрах, если верить карте, снятой с орбиты, компасу и расчетам.
Девяносто километров по ледяному полю и горам.
Было пятое апреля по локальному корабельному времени, примерно четырнадцатое — по имперскому… И черт знает, какой день Долгой Зимы по времени Картаго.
Оставалось два-три дня до приступа Джека и четыре последних ампулы с лекарством.
Надеяться приходилось только на чудо.
Глава 11
Страшное слово
«Паломник» сидел во льду по самую маковку. Дик нашел на планах корабля место, где не проходили коммуникации и куда можно было потом без особых проблем поставить заплатку — и тэка плазменным резаком сделали там выход. С собой брали только самое необходимое — и у Дика снова вышел маленькой конфликт с лордом Гусом, который ни за что не хотел оставлять свой сантор.
— Чтобы заставить меня бросить его, юноша, вам придется в меня стрелять! — заявил ученый.
Дик не стал длить ссору, только сказал, что если лорд Августин устанет, ему все-таки придется бросить сантор, потому что он запретит кому бы то ни было его брать. Но это маленькое послабление послужило сигналом для других: леди Констанс взяла несколько дорогих ей книг и рисовальный планшет Джека, Бет — мультивокс, да и самому Дику было трудно с ними спорить, потому что у него в поясной сумке лежали несколько патронов с любимыми песнями, а за пазуху он положил какэмоно из часовенки. Ему больно было думать, что самое большее через несколько часов поисковая партия вломится в корабль и вопрется сюда, в молельню. Может быть, они разобьют распятие и иконки… «Римское безумие». Нет, этого не должно случиться. Дик сорвал какэмоно с деревянной планки, сложил его и сунул под одежду, туда же — снимок Райана Маэды, потом снял со стены крест. Прижался на мгновение лбом к коленям Распятого и почти без звука шепнул:
— Только не дай мне струсить.
Положил в карманы фигурки Девы Марии, Святого Брайана и Святого Ааррина, заткнул за пояс печатную Библию и спустился на нижнюю палубу. Там открыл корзину для чистого белья и осторожно уложил все на простыни, забросав сверху наволочками и полотенцами. Основную часть груза сложили на волокушу, вырезанную из куска переборки. Легкий и прочный пластик хорошо скользил по льду даже после того, как на него увязали несколько ящиков с консервами и кофр с медицинским оборудованием для Джека.
Поверх термокостюма и одежды Дик надел полуброню, взятую из сейфа. Даже с затянутыми до предела ремнями кираса и наплечники болтались на нем — капитан Хару при том же росте был много шире в плечах и груди. Пулевик юный капитан пристегнул на правое бедро, орриу — на левое. Плазменник и боезапас к нему он отдал Рэю, импульсный пистолет — леди Констанс.
Колонна двинулась на запад, к горной цепи, протянувшейся с севера на юг. Это был лишний крюк, но Дик принял такое решение из-за неизбежной погони. Здесь, на белой равнине, их непременно заметят с воздуха. Нужно было добраться до гор в течение одного дня.
Морлок возглавлял группу, так как он один что-то знал о нравах этой планеты и ее природы. Поскольку термокостюма ему не нашлось, леди Констанс и Бет сшили ему накидку из двух одеял, а на ноги он натянул три пары самых просторных штанов Вальдера. На середине голени эти штаны заканчивались, а огромная ступня Рэя была совершенно нестандартных пропорций — поэтому обувью ему служили бахилы от скафандра, надетые поверх обмоток, вырезанных из одеяла. Довершали картину тент-накидка, доходящая морлоку только до средины бедра, и вязаный ветрозащитный шлем, сейчас поднятый на лоб.
Следом за Рэем шли тэка — Бат и Актеон тащили волокушу, Том и Остин были на подмене. Бет и леди Констанс шагали за гемами, и Бет изумлялась — как маме удается сохранить изящество даже в таком уродливом балахоне? Лорд Августин плелся позади них, горюя о своей потере — он уронил в глубокий снег свои запасные очки и не смог их найти. Последним шел Дик, нелепый в своей полуброне.
Бет ненавидела его сейчас всеми фибрами души. Она понимала, что он не виноват — Морита был сильным противником. Но ничего не могла с собой поделать: эта белая равнина, этот холод, сырой снег под ногами, непонятного оттенка небо, где два солнца просвечивают сквозь тучи — все внушало страх. Чем больше она уставала, чем больше одолевала ее боль в утомленных ногах — тем сильней хотелось выплеснуть всю свою злость на понурую голову в дурацком шлеме. Ну почему, почему этот балбес дважды попался на одну и ту же удочку? И почему из-за его тупости должны страдать все они, а самое главное — Джек?
А впрочем, пока что Джек не унывал. Перенесенный во время падения ужас почти забылся, и мальчик смотрел на все происходящее как на увлекательное приключение. Он никогда раньше не видел снега, так что возможность носиться по нему, падать и барахтаться, играя с Динго, или, устав, взбираться на волокушу и ехать «на санках» повергала его в восторг.
Но с закатом и Джек устал, продрог и захныкал. Рэй взял его на закорки под свою накидку, и, согретый теплом огромного тела, малыш уснул.
Равнина казалась гладкой только с высоты — на самом деле под слоями наметенного за долгую зиму снега была бугристая ледяная поверхность. Море замерзало неровно, долго не хотело покоряться власти мороза, крошило льды, сбивало их в кучи у берегов, сталкивало торосы друг с другом. Оно и сейчас жило и боролось там, на западе, под толщей льда — выгибая могучую спину, взламывало панцирь, отрывало от него километровые поля и несло их через океанскую полынью, чтобы там, на другой стороне, со всей силы хрястнуть по броне ледяным тараном. Здесь следы этой борьбы почти стерлись, лишь изредка ледяной мыс поднимался над снежной поверхностью — как нос тонущего корабля прощальным салютом вздымается над водой — но под снегом не было ровного места, на которое можно поставить ногу. А снег кое-где доходил Рэю до пояса — и ему приходилось поворачивать, чтобы пробивать новую тропу там, где его не так много. Из-за всего этого отряд двигался медленно, как в кошмарном сне, где ты бежишь от кого-то или за кем-то — но неминуемо вязнешь в пространстве. Горная гряда, к которой Дик направлял свой маленький отряд, находилась не более чем в пятнадцати километрах. Маршрут, который на Мауи, погожим днем даже в горку Бет преодолевала шутя. Здесь ей сразу вспомнился Данте — последний, девятый круг ада, Джудекка, где мучаются предатели. Только все получилось наоборот: предатель благополучно удрал и теперь смотрел, небось, с орбиты, как они мучаются.
Горы начинались долгим подъемом, утомившим путников до хрипа в горле, и обрывались к равнине почти отвесной пятисотметровой стеной, у подножия которой были раскиданы причудливой формы валуны. Издалека они казались небольшими, но, когда путники приблизились, оказалось, что за самым маленьким из них мог бы без проблем укрыться Рэй, стоя в полный рост. Полоса булыжников тянулась на полкилометра. К этому моменту все так устали, что Дик объявил ночевку, как только обнаружил скальное укрытие, под которым поместился бы тент.
Ночь и в самом деле выдалась светлой. Под такими звездами, да еще и на белом снегу, просто удивительно, как их не обнаружили до сих пор. Удивительно, как еще не слышно катеров-разведчиков…
Без Рэя он бы не справился с установкой бивака — оборудование для экстренной посадки за все время его пребывания на «Паломнике» никто не потревожил ни разу. Вариант, при котором корабль погибнет, а экипаж выживет, всеми рассматривался как фантастический, и Дика не учили ни разворачивать тент, ни пользоваться походной печкой со сменными термостержнями, ни перестраивать тент-накидки в спальные мешки. Дик сомневался, что на «Паломнике» кто-то вообще это умел, так что полностью положился на Рэя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127