Он, в сущности, впервые почувствовал вкус поздней осени – холодного дождя, сырой холодной земли, прелых листьев, мокрой коры... Все это, прежде не знакомое ему, пришло, изумило, переменило жизнь.
– Дурак, – едва слышно слетело с его губ. – Эх, дурак!..
Давно уже пришла ночь, и почти ничего нельзя было увидеть, а он все стоял и стоял в темноте. Совсем тихо было вокруг.
Наконец он отошел от окна, лег, вздохнул глубоко и почти сразу погрузился в глубокий, темный сон.
Но даже если б он не спал, то не услышал бы, как из соседней квартиры в коридор выскользнула высокая худая фигура. Это произошло в кромешной тьме, но фигурабыла не только невидимой, а совершенно беззвучной.Словно не шагала она, а плыла над цементным полом. Так вот и выплыла из коридора на площадку, а затем и вниз, по смрадной лестнице.
3
Наутро Жженый проснулся как по будильнику.
Он открыл глаза – стояла полная темнота. Но это было утро, скоро должен забрезжить рассвет. Жженый угадал это. Угадал он и то, что рассвет действительно будет рассветом, а не такой тоской собачьей, какая тянулась чуть ли не весь последний месяц. Ощутимо похолодало, и морозная свежесть вливалась в комнату из приоткрытой форточки.
Жженый встал, зевнул, поежился, сделал несколько энергичных движений. Хорошо! Он пошел будить ораву.
К некоторому его удивлению, уже не спал Дешевый. Сидя в коридоре, он зажег керосинку и при ее тусклом огне тихо возился с автоматом. Появление босса застигло его врасплох. Он вздрогнул, вскочил. Зд... Желаю здравствовать, босс, – прошептал он.
У Жженого, честно сказать, язык не повернулся произнести что-либо ответно-вежливое. Он лишь посмотрел на разложенные по мешковине части затворного механизма.
– Чистишь?
– Да. То есть почистил уже. Смазал... Вы сразу спать велели, потому вот встал пораньше, чтобы проверить, смазать... Это для порядка, чтоб аккуратно было.
Начальник молча стоял, смотрел. Он понимал, что надо бы похвалить подчиненного, как-то приободрить его... но опять же это было выше его сил.
– Ясно, – только и сказал он. – Давай собирай. Остальные спят?
– Вроде да.
– Пойду будить.
Он повернулся и уже сделал шаг назад, как его окликнули:
– Босс.
Жженый чуть вздрогнул.
– Что? – развернулся. Дешевый смотрел на него.
– Ну чего? – сказал шеф уже с раздражением.
– Я... – начал было Дешевый, но запнулся. – Я подумал... а нет, нет. Ничего. Перепутал.
– Ну нет, так и нет, – сухо молвил Жженый и пошел будить команду.
Деликатностью эта побудка не отличалась: командир светил фонарем и толкал спящего ногой.
– Подъем! – гаркал он при этом.
Впрочем, стоило толкнуть двоих, как прочие зашевелились сами. Не проснулся лишь Мыло: у него нервная система была как у бегемота. Его пришлось лягнуть дважды. После второго пинка он вскочил как очумелый, вылупил зенки:
– А?!
Грубый хохот был ему ответом.
Собрались быстро. Жженый подгонял мешкающих такими эпитетами, от которых уши не то чтобы вяли, а прямо-таки провисали. Благодаря этому сборы, завтрак и последний инструктаж удалось завершить до рассвета.
– Ну пошли, – скомандовал наконец главный.
Он сам возглавил шествие. Спускался по лестнице первым, посвечивая себе фонариком. Действительно, за ночь стало намного холоднее, архаровцы оделись тепло, но все-таки вслух выражали свои мнения в адрес московского климата. Делали они это дико и скверно, и после одной, какой-то особо паскудной фразы, Мыло загоготал во всю дурацкую глотку. Правда, сам же и спохватился, и заткнулся, но было поздно. Жженый приостановился, подождал, когда дебил приблизится, и без замаха кратко хлестнул ему прямым правым в челюсть.
От удара Мыло лязгнул зубами, как скелет в школьном кабинете анатомии. В башке у него точно кто-то на миг выключил свет. Правда, всего на миг – да и какой вообще мог быть свет в такой башке, сказать трудно. Он икнул, подавился слюной, судорожно схватился за перила.
– Все понял? – негромко спросил Жженый.
– Да... босс...
– Очень хорошо. А еще раз заржешь – врежу так, что уши отклеятся... Тощий!
– Я, босс.
– За этим м...ком глаз да глаз нужен. Натворит дел... Пусть при тебе будет. Приглядывай за ним.
– Понял, босс.
Жженый пошел дальше. На ходу подумал о том, правильно ли он сделал, увязав Тощего и Мыло в пару… Да, пожалуй. Тощего надо чем-то отяготить. Вот пусть приглядывает за этим идиотом.
По пути Жженый не забывал принюхиваться Морозец не мог перебить обычный смрад, но главаря беспокоило, не вплетается ли в этот пахучий ансамбль новая нота, известно какая...
Что-то, кажется, было. Жженый не отличался особо острым обонянием, но на нижних этажах, где-то после третьего, ему показалось, что трупный душок все же тянет сюда через трубу мусоропровода. Не успел он об этом подумать, как сзади где-то Пистон закашлялся, сплюнул и буркнул вполголоса:
– Тьфу ты, зараза, ну и вонь... Эй, Ботва, это не ты вчера так на... ал? То-то знатно несет!
– Да иди ты... – обиженно продудел Ботва. Жженый прибавил шаг, и все невольно зашагали побыстрей. А он сделал это сознательно, чтобы поскорее выйти на свежий воздух. Маневр удался: больше никто ничего не почуял.
На улице Жженый скомандовал:
– Становись.
Выстроились по ранжиру: длинный, прямой Тощий; рослый, но сутулый Тухляк; коренастый Пистон, узкоплечий Ботва; затем стоял приземистый Мыло, почти равный что в высоту, что в ширину – квадратная голова у него сидела без шеи, сразу на плечах. И наконец, замыкала строй тщедушная фигурка Дешевого.
– Так. – Жженый прошелся вдоль шеренги. – Значит, идем на дело. Задание ясно?..
Молчание.
– Значит, ясно. Сейчас идем группой. Не болтать! Не курить. Объясняться жестами. Если что надо сказать – в самом крайнем случае. На подходе к объекту разделяемся на пары, окружаем дом и ждем, когда объект выйдет. Тогда – по обстановке. Пары такие: Тухляк – Дешевый, Тощий – Мыло, Пистон – Ботва. Я в своем секторе буду один. Вопросы есть?
Вопросов не было.
– Вперед!
4
Впервые за много дней рассвет был истинно рассветом, а не бледной немочью. Ядрено-красное солнце встало над совершенно чистым горизонтом, и небо, еще в туманной кисее, которую не успела утянуть за собой ночь, обещало к полудню сделаться ясным, морозно-голубым. Ледок затянул лужи, под ногами он звонко трескался. Балбес Мыло начал было нарочно вставать на этот лед: хруп, хруп! – но тут же получил подзатыльник от Тощего и выразительный жест: мол, скажи спасибо, что шеф не видел. Легко отделался!.. Мыло понял и затух.
Шагая в равномерном темпе, Дешевый думал о том, что их вожак слишком уж осторожен. В конце концов, идут они по гоблинской территории, на руке у Жженого магический браслет – чего уж так грузиться?.. А самое главное – зачем делиться на пары и окружать дом? Ведь если известен подъезд, запросто можно всем спрятаться в засаду, наблюдать, а когда жертва выйдет, по-тихому окружить да взять... Но, впрочем, начальству лучше знать.
Сказав себе так, Дешевый думал, что утешился, но не тут-то было. Память назойливо закопошилась в нем. Он вспомнил странный взгляд Жженого вчера вечером и вот нынче на площадке... Взгляд такой, словно бы иначе, совсем иначе смотрел лидер на подчиненного... «Так не смотрят на пустое место, на ничтожество!» – вдруг сообразил Дешевый.
Мысль не поразила его. Она лишь подтвердила то, о чем он догадывался, не решаясь признаться в этом. Жженый все знает. О том, что Слякоть убит и что убил его Дешевый.
Но почему Жженый скрыл это?! Вот вопрос! Может, все-таки не знает? И это может быть. Но этот его взгляд!..
А Жженому меж тем плевать было на мысли Дешевого. Да вообще на всех тех, кто шагал с ним рядом. Он думал о своем.
Как это лучше сделать? Ну, первый шаг уж есть. Разделить на пары – это неплохо придумано. Пусть сидят и наблюдают, все глаза проглядят... А я тем временем все сделаю. Главное – тихо. Тихо, да... Ну, это не проблема.
Солнце оторвалось от горизонта. Откуда-то сбоку побежал ветер. Дешевый вдохнул поглубже – и с удивлением ощутил, что рассветный ветер пахнет лесом, дальними полями, стылой речной водой. Он почти увидел все: лес, поля и реку, хотя видел это всего один раз в жизни.
5
Боевики шли еще около часа, прежде чем Жженый поднял руку, дав знак остановиться.
Остановились.
– Близко, – едва слышно произнес шеф, достал карту и сверился по ней. – Туда, – молвил он так же тихо. – И чтобы ни звука!
Бесшумными фантомами семь фигур двинулись право. Жженый дело знал, сказать нечего: на заданный рубеж вышли скоро и точно.
Так, – сказал Жженый. – Вон тот подъезд, видите?.. Тише! Не суй башку! Смотреть аккуратно, не высовываться... Ну, все видели? Вот за той дверью наблюдать. Сектора действия... вот так, так и так. Когда он выйдет, работают те, в чей сектор пойдет. Прочие – на подхвате. Брать невредимым. Ни одной царапины! Слыхали? А то потом сам расцарапаю... Ну все, по местам!
Тухляка с Дешевым он отправил на правый фланг. Мыло и Тощего – по центру. Пистон с Ботвой поползли влево. Сам Жженый остался в качестве всевидящего ока.
– Я за вами приглядываю, – предупредил он. – Смотрите, кто дурака сваляет...
Он не закончил, но это многозначительное недомолвие все поняли как надо.
Разбойники двинулись на свои точки. Жженый, глядя, как они удаляются, почувствовал волнение. Без сомнений, Жженый давно все решил. Осталось сделать. И поскорей. Вот это «поскорей» и волновало. Вдруг и в самом деле этот Муха вздумает выйти!.. То-то будет петрушка.
Надо успеть.
Жженый осмотрелся. Тихо. Он поглядел, как устроились Тощий и Мыло. Очень грамотно устроились. Сзади к ним подойти было невозможно.
Тощий покосился на командира. Жженый поймал этот взгляд. Тощий вопросительно ткнул в себя пальцем: мол, что-то нужно? Жженый досадливо мотнул головой: нет! Ничего.
Он жестами показал, что пойдет на правый фланг. Тощий кивнул: понял.
Жженый неслышно отступил вправо. Держа в поле зрения дверь подъезда, он двигался к позиции Тухляка и Дешевого... «Ладно, – подумал он. – Так даже лучше. Проще».
Дешевый напряженно всматривался в темный проем двери, время от времени вытирая пальцем гноящиеся глаза. Тухляк брезгливо держался на некотором расстоянии, сказав лишь:
– Ты по сторонам тоже гляди. Ничего из виду не упускай.
Сам он, опытный вояка, так и делал. Успевал всматриваться повсюду. И пробиравшегося к ним Жженого заметил еще издали.
– Смотри-ка, босс к нам, – сказал он Дешевому. Тот обернулся и оторопел.
Хотя вроде бы не от чего – навстречу двигался их командир, Жженый, которого он знал давным-давно. Но какой это был Жженый!..
Если бы взглянул кто другой – он ничего бы не заметил и не поразился. Жженый как Жженый, тот же самый, вечно хмурый, со взглядом таким, в который лучше не смотреть. Но Дешевый смотрел и смотрел – он смотрел иначе, он теперь видел то, чего не видел никто другой.
И – невероятно! Жженый улыбнулся ему. И даже приложил палец к губам: тс-с!.. А Дешевый обомлел настолько, что и в ответ улыбнуться не сумел.
Жженый еще раз сделал знак: тихо! А потом пальцем на дверь – мол, смотри туда. Дешевый понял. Сглотнул, послушно кивнул, отвернулся. Дрожь трясла его.
Начальник подошел к дозорным, присел рядом.
– Ну как? – шепнул он.
– Нормально, босс, – шепнул Тухляк. Пауза.
– Хорошо, – так же тихо сказал Жженый.
Дешевый смотрел на дверь и дрожал. От чего – он не знал. Зубы начали колотиться друг о друга, он испуганно стиснул их, боясь, что этот стук услышат.
Но раздался совсем другой звук.
Слева и сзади что-то резко дернулось – сразу хриплый выдох:
– Х-хы-ы!
Дешевый вздрогнул всем телом.
6
Когда Тухляк сказал: «Нормально, босс», Жженый смотрел на него сверху и слева. Тухляк был облачен в бронежилет и шлем, но шлем снял – все же тяжело и тесно было в нем.
Жженый неслышно зашагнул вправо. Тухляк с наслаждением поскреб косматый, вспотевший затылок. Жженый смотрел.
В эти секунды он совсем неожиданно вспомнил, что никогда не думал о том, кто он такой, этот Тухляк. Кем был, где жил? Любил, ненавидел?.. То есть ни про кого из своих Жженый не думал, никогда, но сейчас перед ним был именно этот человек.
Жженому вдруг показалось, что еще чуть-чуть – и он дрогнет. Он испугался.
Лезвие ножа сверкнуло на солнце. Сильный рывок – коленом Жженый ударил лежащего меж лопаток. Левой рукой вмял его голову лицом в землю. Удар! – нож врезался в шею справа.
7
Дешевому почудилось, что он во сне. А если точнее, то как в кино, но что такое «кино», Дешевый не знал. Словно какая-то незримая преграда встала между ним и тем, что он видит.
Он видел, как Жженый изо всех сил прижимал к земле дергающееся тело. Не отпускал нож. Агония была бурной, но недолгой. Десять секунд – и Жженый распрямился.
Тухляк недвижимо лежал на земле. Мертв.
Остановившимися глазами Дешевый проследил, как окровавленное лезвие дважды вытерлось о воротник куртки трупа.
– Ну чего? – быстро спросил Жженый. – Удивлен?
– Э-э... – только и просипел Дешевый.
– Слякоть ты замочил?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
– Дурак, – едва слышно слетело с его губ. – Эх, дурак!..
Давно уже пришла ночь, и почти ничего нельзя было увидеть, а он все стоял и стоял в темноте. Совсем тихо было вокруг.
Наконец он отошел от окна, лег, вздохнул глубоко и почти сразу погрузился в глубокий, темный сон.
Но даже если б он не спал, то не услышал бы, как из соседней квартиры в коридор выскользнула высокая худая фигура. Это произошло в кромешной тьме, но фигурабыла не только невидимой, а совершенно беззвучной.Словно не шагала она, а плыла над цементным полом. Так вот и выплыла из коридора на площадку, а затем и вниз, по смрадной лестнице.
3
Наутро Жженый проснулся как по будильнику.
Он открыл глаза – стояла полная темнота. Но это было утро, скоро должен забрезжить рассвет. Жженый угадал это. Угадал он и то, что рассвет действительно будет рассветом, а не такой тоской собачьей, какая тянулась чуть ли не весь последний месяц. Ощутимо похолодало, и морозная свежесть вливалась в комнату из приоткрытой форточки.
Жженый встал, зевнул, поежился, сделал несколько энергичных движений. Хорошо! Он пошел будить ораву.
К некоторому его удивлению, уже не спал Дешевый. Сидя в коридоре, он зажег керосинку и при ее тусклом огне тихо возился с автоматом. Появление босса застигло его врасплох. Он вздрогнул, вскочил. Зд... Желаю здравствовать, босс, – прошептал он.
У Жженого, честно сказать, язык не повернулся произнести что-либо ответно-вежливое. Он лишь посмотрел на разложенные по мешковине части затворного механизма.
– Чистишь?
– Да. То есть почистил уже. Смазал... Вы сразу спать велели, потому вот встал пораньше, чтобы проверить, смазать... Это для порядка, чтоб аккуратно было.
Начальник молча стоял, смотрел. Он понимал, что надо бы похвалить подчиненного, как-то приободрить его... но опять же это было выше его сил.
– Ясно, – только и сказал он. – Давай собирай. Остальные спят?
– Вроде да.
– Пойду будить.
Он повернулся и уже сделал шаг назад, как его окликнули:
– Босс.
Жженый чуть вздрогнул.
– Что? – развернулся. Дешевый смотрел на него.
– Ну чего? – сказал шеф уже с раздражением.
– Я... – начал было Дешевый, но запнулся. – Я подумал... а нет, нет. Ничего. Перепутал.
– Ну нет, так и нет, – сухо молвил Жженый и пошел будить команду.
Деликатностью эта побудка не отличалась: командир светил фонарем и толкал спящего ногой.
– Подъем! – гаркал он при этом.
Впрочем, стоило толкнуть двоих, как прочие зашевелились сами. Не проснулся лишь Мыло: у него нервная система была как у бегемота. Его пришлось лягнуть дважды. После второго пинка он вскочил как очумелый, вылупил зенки:
– А?!
Грубый хохот был ему ответом.
Собрались быстро. Жженый подгонял мешкающих такими эпитетами, от которых уши не то чтобы вяли, а прямо-таки провисали. Благодаря этому сборы, завтрак и последний инструктаж удалось завершить до рассвета.
– Ну пошли, – скомандовал наконец главный.
Он сам возглавил шествие. Спускался по лестнице первым, посвечивая себе фонариком. Действительно, за ночь стало намного холоднее, архаровцы оделись тепло, но все-таки вслух выражали свои мнения в адрес московского климата. Делали они это дико и скверно, и после одной, какой-то особо паскудной фразы, Мыло загоготал во всю дурацкую глотку. Правда, сам же и спохватился, и заткнулся, но было поздно. Жженый приостановился, подождал, когда дебил приблизится, и без замаха кратко хлестнул ему прямым правым в челюсть.
От удара Мыло лязгнул зубами, как скелет в школьном кабинете анатомии. В башке у него точно кто-то на миг выключил свет. Правда, всего на миг – да и какой вообще мог быть свет в такой башке, сказать трудно. Он икнул, подавился слюной, судорожно схватился за перила.
– Все понял? – негромко спросил Жженый.
– Да... босс...
– Очень хорошо. А еще раз заржешь – врежу так, что уши отклеятся... Тощий!
– Я, босс.
– За этим м...ком глаз да глаз нужен. Натворит дел... Пусть при тебе будет. Приглядывай за ним.
– Понял, босс.
Жженый пошел дальше. На ходу подумал о том, правильно ли он сделал, увязав Тощего и Мыло в пару… Да, пожалуй. Тощего надо чем-то отяготить. Вот пусть приглядывает за этим идиотом.
По пути Жженый не забывал принюхиваться Морозец не мог перебить обычный смрад, но главаря беспокоило, не вплетается ли в этот пахучий ансамбль новая нота, известно какая...
Что-то, кажется, было. Жженый не отличался особо острым обонянием, но на нижних этажах, где-то после третьего, ему показалось, что трупный душок все же тянет сюда через трубу мусоропровода. Не успел он об этом подумать, как сзади где-то Пистон закашлялся, сплюнул и буркнул вполголоса:
– Тьфу ты, зараза, ну и вонь... Эй, Ботва, это не ты вчера так на... ал? То-то знатно несет!
– Да иди ты... – обиженно продудел Ботва. Жженый прибавил шаг, и все невольно зашагали побыстрей. А он сделал это сознательно, чтобы поскорее выйти на свежий воздух. Маневр удался: больше никто ничего не почуял.
На улице Жженый скомандовал:
– Становись.
Выстроились по ранжиру: длинный, прямой Тощий; рослый, но сутулый Тухляк; коренастый Пистон, узкоплечий Ботва; затем стоял приземистый Мыло, почти равный что в высоту, что в ширину – квадратная голова у него сидела без шеи, сразу на плечах. И наконец, замыкала строй тщедушная фигурка Дешевого.
– Так. – Жженый прошелся вдоль шеренги. – Значит, идем на дело. Задание ясно?..
Молчание.
– Значит, ясно. Сейчас идем группой. Не болтать! Не курить. Объясняться жестами. Если что надо сказать – в самом крайнем случае. На подходе к объекту разделяемся на пары, окружаем дом и ждем, когда объект выйдет. Тогда – по обстановке. Пары такие: Тухляк – Дешевый, Тощий – Мыло, Пистон – Ботва. Я в своем секторе буду один. Вопросы есть?
Вопросов не было.
– Вперед!
4
Впервые за много дней рассвет был истинно рассветом, а не бледной немочью. Ядрено-красное солнце встало над совершенно чистым горизонтом, и небо, еще в туманной кисее, которую не успела утянуть за собой ночь, обещало к полудню сделаться ясным, морозно-голубым. Ледок затянул лужи, под ногами он звонко трескался. Балбес Мыло начал было нарочно вставать на этот лед: хруп, хруп! – но тут же получил подзатыльник от Тощего и выразительный жест: мол, скажи спасибо, что шеф не видел. Легко отделался!.. Мыло понял и затух.
Шагая в равномерном темпе, Дешевый думал о том, что их вожак слишком уж осторожен. В конце концов, идут они по гоблинской территории, на руке у Жженого магический браслет – чего уж так грузиться?.. А самое главное – зачем делиться на пары и окружать дом? Ведь если известен подъезд, запросто можно всем спрятаться в засаду, наблюдать, а когда жертва выйдет, по-тихому окружить да взять... Но, впрочем, начальству лучше знать.
Сказав себе так, Дешевый думал, что утешился, но не тут-то было. Память назойливо закопошилась в нем. Он вспомнил странный взгляд Жженого вчера вечером и вот нынче на площадке... Взгляд такой, словно бы иначе, совсем иначе смотрел лидер на подчиненного... «Так не смотрят на пустое место, на ничтожество!» – вдруг сообразил Дешевый.
Мысль не поразила его. Она лишь подтвердила то, о чем он догадывался, не решаясь признаться в этом. Жженый все знает. О том, что Слякоть убит и что убил его Дешевый.
Но почему Жженый скрыл это?! Вот вопрос! Может, все-таки не знает? И это может быть. Но этот его взгляд!..
А Жженому меж тем плевать было на мысли Дешевого. Да вообще на всех тех, кто шагал с ним рядом. Он думал о своем.
Как это лучше сделать? Ну, первый шаг уж есть. Разделить на пары – это неплохо придумано. Пусть сидят и наблюдают, все глаза проглядят... А я тем временем все сделаю. Главное – тихо. Тихо, да... Ну, это не проблема.
Солнце оторвалось от горизонта. Откуда-то сбоку побежал ветер. Дешевый вдохнул поглубже – и с удивлением ощутил, что рассветный ветер пахнет лесом, дальними полями, стылой речной водой. Он почти увидел все: лес, поля и реку, хотя видел это всего один раз в жизни.
5
Боевики шли еще около часа, прежде чем Жженый поднял руку, дав знак остановиться.
Остановились.
– Близко, – едва слышно произнес шеф, достал карту и сверился по ней. – Туда, – молвил он так же тихо. – И чтобы ни звука!
Бесшумными фантомами семь фигур двинулись право. Жженый дело знал, сказать нечего: на заданный рубеж вышли скоро и точно.
Так, – сказал Жженый. – Вон тот подъезд, видите?.. Тише! Не суй башку! Смотреть аккуратно, не высовываться... Ну, все видели? Вот за той дверью наблюдать. Сектора действия... вот так, так и так. Когда он выйдет, работают те, в чей сектор пойдет. Прочие – на подхвате. Брать невредимым. Ни одной царапины! Слыхали? А то потом сам расцарапаю... Ну все, по местам!
Тухляка с Дешевым он отправил на правый фланг. Мыло и Тощего – по центру. Пистон с Ботвой поползли влево. Сам Жженый остался в качестве всевидящего ока.
– Я за вами приглядываю, – предупредил он. – Смотрите, кто дурака сваляет...
Он не закончил, но это многозначительное недомолвие все поняли как надо.
Разбойники двинулись на свои точки. Жженый, глядя, как они удаляются, почувствовал волнение. Без сомнений, Жженый давно все решил. Осталось сделать. И поскорей. Вот это «поскорей» и волновало. Вдруг и в самом деле этот Муха вздумает выйти!.. То-то будет петрушка.
Надо успеть.
Жженый осмотрелся. Тихо. Он поглядел, как устроились Тощий и Мыло. Очень грамотно устроились. Сзади к ним подойти было невозможно.
Тощий покосился на командира. Жженый поймал этот взгляд. Тощий вопросительно ткнул в себя пальцем: мол, что-то нужно? Жженый досадливо мотнул головой: нет! Ничего.
Он жестами показал, что пойдет на правый фланг. Тощий кивнул: понял.
Жженый неслышно отступил вправо. Держа в поле зрения дверь подъезда, он двигался к позиции Тухляка и Дешевого... «Ладно, – подумал он. – Так даже лучше. Проще».
Дешевый напряженно всматривался в темный проем двери, время от времени вытирая пальцем гноящиеся глаза. Тухляк брезгливо держался на некотором расстоянии, сказав лишь:
– Ты по сторонам тоже гляди. Ничего из виду не упускай.
Сам он, опытный вояка, так и делал. Успевал всматриваться повсюду. И пробиравшегося к ним Жженого заметил еще издали.
– Смотри-ка, босс к нам, – сказал он Дешевому. Тот обернулся и оторопел.
Хотя вроде бы не от чего – навстречу двигался их командир, Жженый, которого он знал давным-давно. Но какой это был Жженый!..
Если бы взглянул кто другой – он ничего бы не заметил и не поразился. Жженый как Жженый, тот же самый, вечно хмурый, со взглядом таким, в который лучше не смотреть. Но Дешевый смотрел и смотрел – он смотрел иначе, он теперь видел то, чего не видел никто другой.
И – невероятно! Жженый улыбнулся ему. И даже приложил палец к губам: тс-с!.. А Дешевый обомлел настолько, что и в ответ улыбнуться не сумел.
Жженый еще раз сделал знак: тихо! А потом пальцем на дверь – мол, смотри туда. Дешевый понял. Сглотнул, послушно кивнул, отвернулся. Дрожь трясла его.
Начальник подошел к дозорным, присел рядом.
– Ну как? – шепнул он.
– Нормально, босс, – шепнул Тухляк. Пауза.
– Хорошо, – так же тихо сказал Жженый.
Дешевый смотрел на дверь и дрожал. От чего – он не знал. Зубы начали колотиться друг о друга, он испуганно стиснул их, боясь, что этот стук услышат.
Но раздался совсем другой звук.
Слева и сзади что-то резко дернулось – сразу хриплый выдох:
– Х-хы-ы!
Дешевый вздрогнул всем телом.
6
Когда Тухляк сказал: «Нормально, босс», Жженый смотрел на него сверху и слева. Тухляк был облачен в бронежилет и шлем, но шлем снял – все же тяжело и тесно было в нем.
Жженый неслышно зашагнул вправо. Тухляк с наслаждением поскреб косматый, вспотевший затылок. Жженый смотрел.
В эти секунды он совсем неожиданно вспомнил, что никогда не думал о том, кто он такой, этот Тухляк. Кем был, где жил? Любил, ненавидел?.. То есть ни про кого из своих Жженый не думал, никогда, но сейчас перед ним был именно этот человек.
Жженому вдруг показалось, что еще чуть-чуть – и он дрогнет. Он испугался.
Лезвие ножа сверкнуло на солнце. Сильный рывок – коленом Жженый ударил лежащего меж лопаток. Левой рукой вмял его голову лицом в землю. Удар! – нож врезался в шею справа.
7
Дешевому почудилось, что он во сне. А если точнее, то как в кино, но что такое «кино», Дешевый не знал. Словно какая-то незримая преграда встала между ним и тем, что он видит.
Он видел, как Жженый изо всех сил прижимал к земле дергающееся тело. Не отпускал нож. Агония была бурной, но недолгой. Десять секунд – и Жженый распрямился.
Тухляк недвижимо лежал на земле. Мертв.
Остановившимися глазами Дешевый проследил, как окровавленное лезвие дважды вытерлось о воротник куртки трупа.
– Ну чего? – быстро спросил Жженый. – Удивлен?
– Э-э... – только и просипел Дешевый.
– Слякоть ты замочил?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44