тела, распластанные по постели, мужчина, лежащий между бедрами ее матери, все глубже погружавшийся в нее, и, наконец, его победный возглас.
– А это очень больно? – прошептала она. Она потянулась, чтобы взять руку Ронвен в свою – это успокоило бы ее. Но вместо этого Элейн запустила пальцы в шелковистую гриву своего коня. С Изабеллой они тоже нередко шептались и хихикали об этой стороне своих отношений с мужьями, так же как и с Лунед. В том многолюдном, не стесненном условностями сообществе, где им суждено было жить, они с малых лет узнавали, что есть что. Они слишком часто видели мужчин под деревьями, за стеной замка, но всегда одетых и со щитами. Никогда прежде Элейн не видела, как обнаженные мужчина и женщина соединялись с такой откровенной страстью. Никогда прежде на ее глазах женщина не выгибалась и не прижималась к мужчине, она не видела, как та царапает ногтями его спину, не слышала дикого победного вопля, какой издал сэр Уильям той роковой ночью. Теперь в ее воображении эта картина навечно соединилась с видением мужчины с петлей на шее, мужчины, чье тело после резкого толчка криво взмыло вверх и весь день качалось на виселице над болотом близ Абера.
– Милая, это, конечно, не больно, – с кривой усмешкой промолвила Ронвен, силясь скрыть собственные страх, ужас и отчаяние: отчаяние, которое прошлой ночью едва не подтолкнуло ее задушить спящую Элейн мягкой подушкой, чтобы она умерла во сне, но не подчинилась своей ужасной участи. Но Ронвен не смогла сделать это. Даже ради того, чтобы спасти Элейн от брака. Ронвен медленно покачала головой. – Я никогда не была с мужчиной, но не думаю, что это больно, иначе люди не занимались бы этим так много.
– Я думаю, что это нравится только мужчинам, – тихо ответила Элейн и вновь подумала об острых ногтях матери на спине мужчины.
Отъехав довольно далеко, они увидели большой красный замок Честер, возвышающийся за крутым поворотом реки, а за ним город, сгрудившийся вокруг аббатства Святого Вербурга. Через несколько часов ей предстояло впервые встретиться с мужем – впервые после их бракосочетания, когда она была еще грудным младенцем, а он – шестнадцатилетним юношей.
II
Замок Честер. Май 1230
Джон Скотт, граф Хантингтон, гостил у своего дяди Ранульфа, графа Честера, когда пришла весть об аресте сэра Уильяма де Броуза. Двое мужчин мрачно обсудили ситуацию, но, как и все англичане, согласились, что смертный приговор, вынесенный Ливелином, оправдан и что не могло идти речи о возобновлении войны с Англией.
Более удивительной была новость, которая пришла лишь через несколько дней, будто принц Гвинеди собирался устроить брак своего официального наследника Даффида с дочерью сэра Уильяма Изабеллой.
– Наш сосед Ливелин реалист. – Ранульф дотянулся до кубка и отпил из него вина. Это был небольшого роста коренастый мужчина, около семидесяти лет от роду. Даже сейчас, разбирая присланные ему письма, он был одет в костюм для верховой езды; перчатки и меч лежали рядом с ним на сундуке. – Он хочет сохранить союз.
– И девочка, несомненно, станет наследницей по крайней мере четверти всех поместий де Броуза, – вяло промолвил Джон. В свои двадцать пять он представлял собой полную противоположность своему дяде. Он был высок и болезненно худ, его красивое лицо было измученным и бледным от болезни, терзавшей его прошлой зимой. Даже в эти теплые, ласковые дни он кутался в меховую накидку.
Граф взял одно из писем, привезенных посланцем от Гвинеда, и стал распечатывать его.
– Теперь Изабелла станет богатой и влиятельной молодой леди. Она принесет Ливелину не только замок Билт, хотя, без сомнения, после того, как они повесили ее отца, отношения с семьей нового мужа станут далеко не столь теплыми! Несомненно, в ней сидит дух, присущий всем де Броузам, – о пресвятая Матерь Божья! – Внезапно он осекся и стал читать письмо, которое держал в руке.
– Какие новости? – дядя посмотрел на него.
– Пишут, что Ливелин отправил сюда мою жену! – На мгновение Джон замолчал, просматривая исписанный убористым почерком пергамент. – Он полагает, что в создавшихся условиях Абер не лучшее для нее место, а я так не думаю. Теперь, когда ее мать в тюрьме, а любовник матери болтается на виселице… он решил вдруг, что она должна ехать ко мне.
Лорд Честер нахмурился.
– Конечно же, с огромной уэльской свитой. Значит, Ливелин думает, что и наш союз следует укрепить.
Джон бросил письмо в сторону и, дойдя до окна, кинул взгляд на западный берег реки. Стоял чудный майский день. С высоты крепостной башни он видел вдалеке живые изгороди боярышника и сады, окутанные розовой дымкой. Ослепительно сияло солнце, отражаясь в широкой реке как в зеркале. Его лучи проникали в низкие песчаные холмы, растянувшиеся по побережью, где разгружались две галеры.
– Дядя, ведь она еще совсем ребенок. – Он стал загибать пальцы. – Ведь ей, должно быть, не больше одиннадцати! Что же мне с ней делать?
– Для начала отправь ее служанок распаковывать вещи и покажи ей свои владения на возможно большем расстоянии от замка, – отрывисто произнес дядя. – Я хочу сохранить дружбу с этим старым лисом, да так, чтобы наш союз был прочным – не разлей вода, но при этом держать с ним дистанцию. И ты должен прилагать все силы, чтобы вести себя так же. Что же до Элейн, воспитай ее такой женой, какую себе желаешь. Покажи ей, кто хозяин, и она будет бесценным приобретением для тебя, мой мальчик. Когда меня не станет, а ты будешь графом Честером и Хантингтоном, ты станешь одним из самых влиятельных людей в Англии. Союзником Уэльса, женатым на племяннице короля Генриха, и если Александр останется бездетным, быть может, и королем Шотландии. Тогда мало кто в христианском мире сможет бросить тебе вызов. – Он усмехнулся. – Ты счастливый человек. Думаю, Ливелин вручает тебе богатый дар. – Он отвернулся, видя, что у Джона начинается приступ кашля. – А чтобы обеспечить наследование, тебе следует родить одного, а еще лучше двух сыновей, как только она сможет иметь детей.
Джон с сожалением усмехнулся, вытерев рот.
– Возможно, она знает несколько древних валлийских снадобий от кашля и сделает из меня достойного воина для тебя, дядя, – спокойно сказал он. Джон отлично понимал, какое сильное разочарование он доставляет своему дюжему дяде.
III
Элейн била дрожь, когда сквозь огромную арку они въезжали в замок Честер. Она посмотрела на знамена, реявшие над башней, и подъехала поближе к Ронвен. На секунду они остановили коней, потом она увидела, как у дверей крепости, на большой деревянной лестнице, появилась группа вооруженных мужчин.
«Должно быть, Ранульф, граф Честер, – догадалась она, – этот небольшого роста и благородного вида седой человек с румяным лицом и пронзительным взглядом; а какой-то мужчина рядом с ним – наверное, ее муж?» Она внимательно посмотрела на молодого человека. Как она и опасалась, он не походил на мужчину из ее снов. Он был гладко выбрит, худощав, одет в платье богатого клирика. Его золотистые волосы сияли на солнце. Он оставил своего спутника и сбежал по ступеням к ней. Элейн даже затаила дыхание.
Молодой человек подходил к ней все ближе.
– Леди Элейн?.. – Он взял ее руку в свою и поднес к губам. – Добро пожаловать.
Повозки и всадники, сопровождавшие их, все еще въезжали во двор замка и собирались вокруг них. Но Элейн видела только улыбающиеся голубые глаза своего мужа.
IV
– Во имя всех святых, дядя! Я не могу спать с этим ребенком! – Джон в ужасе посмотрел на графа Честера. – Она ведь еще совсем дитя.
– В этих поместьях есть девочки на год моложе ее, и они путаются с кем попало, – парировал лорд Честер. – Она достаточно взрослая для этого. И ты будешь дураком, если быстро не сделаешь ее своей женой. Если ты промедлишь, то кто-нибудь опередит тебя, и тогда тебе придется воспитывать своим наследником незаконнорожденного ребенка! – Он смягчил выражения. Он даже намекать не хотел на слабое здоровье племянника. – Делай, как я велел. Отправь всех ее слуг распаковывать вещи, затащи ее в постель, и пусть как можно быстрее она родит тебе ребенка. Если будешь как следует ее кормить, ее фигура станет очень соблазнительной.
– Спасибо за совет, дядя. – Джон плотно сжал губы. – Но пока я бы предпочел, чтобы у нее были свои покои в замке. Тетушка Клеменс освободила для нее и служанок две комнаты в западной башне. Когда она повзрослеет и свыкнется с жизнью вдали от дома, я обязательно подумаю о твоем совете. – Уходя, он не слышал недовольного вздоха дяди и не видел, как тот скептически покачал головой.
V
– Ну как, нравится? – Джон тихо появился за спиной Элейн. Она стояла перед высоким окном, печально вглядываясь в многолюдные улицы Честера.
Она резко вскочила с виноватым видом.
– Для меня этот город слишком большой и шумный, милорд. – Она искоса посмотрела на него. У него было доброе лицо и нежные руки: теперь он не казался таким страшным, как прежде. Пока он ничем не выдавал своей склонности разлучить ее с Ронвен и завлечь в постель.
– Все города такие, – с улыбкой произнес он, осматривая ее худое, веснушчатое лицо, рыжие волосы и большие зеленые глаза. Высокая для своих лет, она едва доставала ему до плеча. – Вам придется привыкнуть к городской жизни. Каждый год мы будем посещать многие города и городки, – со вздохом сказал он. – Лондон, Честер, Йорк, Эдинбург, Перт.
– Вы хотите сказать, что здесь мы не останемся? – Конечно, она знала об этом. Никто не сидит на одном месте. Даже ее отец время от времени посещает свои дворцы и замки в Гвинеде. Но Абер всегда был для него домом, его любимым местом. Абер находился неподалеку от Честера. Она посмотрела на него, стараясь скрыть страх и унижение. Элейн не могла не услышать, как в соседней комнате Ронвен препирается с Лунед. Она смотрела на этого незнакомца, и голоса женщин придавали ей уверенности.
– Но ведь мы вернемся сюда? – спросила она хриплым голосом. Элейн старалась побороть ужас и отчаяние и скрыть свои чувства от его испытующего взора.
Молодой граф улыбнулся, и его голубые глаза смягчились.
– Мы будем часто возвращаться сюда, обещаю, – сказал он.
VI
Две недели спустя граф Хантингтон позвал к себе Ронвен.
– Леди Ронвен! Насколько я понимаю, вы были няней моей жены и знаете ее с младенчества. – Он сел поближе к камину и испытующе посмотрел на нее. Эта женщина была по-своему красива. Темно-серые глаза, прямая и гордая осанка.
– Я должен поблагодарить вас за то, что вы так заботились о ней все эти годы. – Он церемонно встал со стула и через всю комнату подошел к столу. – Это делает вам честь, мадам, и надеюсь, что это, – он взял со стола кошелек, – будет справедливой наградой за ваши труды. – Он вложил кошелек в руку Ронвен.
Та пристально рассмотрела кошелек, ощутив тяжесть монет под мягкой кожей.
– Я вас не понимаю.
– Это наш подарок вам, леди Ронвен. Мы с женой хотим отблагодарить вас, – сказал граф со слабой улыбкой.
– С женой… – Ронвен посмотрела на него, стараясь скрыть в своем взоре ненависть и ревность к этому человеку, съедавшие ее с самого прибытия в Честер.
– Мы бы хотели, чтобы вы вернулись к принцу Ливелину с эскортом и прочими слугами, – мягко сказал он. – Мы вскоре отправимся в наши южные владения. Было бы неразумно брать с собой так много людей.
– Так вы отсылаете меня назад? – Какое-то время она не могла понять, что имеет в виду граф.
– В нашем замке Фозерингей нас ожидают все слуги и горничные, которые только могут понадобиться моей жене, миледи. – Его мягкий тон скрывал явное нетерпение.
– Нет, нет! – Ронвен бросила на пол мешочек с монетами. Самообладание на миг изменило ей. – Вы не можете отослать меня назад, не можете. Элейн не допустит такого, она любит меня…
– Она поступит так, как ей велит муж, леди Ронвен. – Джон вновь присел и дотянулся до кубка вина, стоявшего на столе. Рука его немного дрожала.
– Нет. – Ронвен покачала головой. – Вы не понимаете. Мы никогда не разлучались. Никогда, с самого ее рождения.
– Я знаю, это трудно, леди, и, пожалуйста, простите меня. Но так будет лучше. – В конце его голос стал резким. – А теперь, прошу вас, оставьте нас. Мне надо еще написать несколько писем. – Он поднял руку, подзывая клерка, который ходил возле окна.
– Нет, – сказала Ронвен, чувствуя, как ее охватывают волны страха. Теперь она ненавидела этого человека, в руках которого всецело была судьба и Элейн, и ее собственная. – Вы не можете меня заставить уехать. Не можете…
Клерк подошел к столу и поклонился.
– Мне позвать стражу, чтобы ее выпроводить? – спросил он, всем своим видом выказывая неодобрение.
– Уверен, в этом нет никакой необходимости, – ответил Джон. Он встал и положил руку на плечо леди Ронвен. С мстительным удовлетворением она ощутила телесную слабость мужчины.
– Мадам, прошу вас.
Она повернулась и, всхлипнув, вышла из комнаты.
VII
Элейн была с графиней Честер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
– А это очень больно? – прошептала она. Она потянулась, чтобы взять руку Ронвен в свою – это успокоило бы ее. Но вместо этого Элейн запустила пальцы в шелковистую гриву своего коня. С Изабеллой они тоже нередко шептались и хихикали об этой стороне своих отношений с мужьями, так же как и с Лунед. В том многолюдном, не стесненном условностями сообществе, где им суждено было жить, они с малых лет узнавали, что есть что. Они слишком часто видели мужчин под деревьями, за стеной замка, но всегда одетых и со щитами. Никогда прежде Элейн не видела, как обнаженные мужчина и женщина соединялись с такой откровенной страстью. Никогда прежде на ее глазах женщина не выгибалась и не прижималась к мужчине, она не видела, как та царапает ногтями его спину, не слышала дикого победного вопля, какой издал сэр Уильям той роковой ночью. Теперь в ее воображении эта картина навечно соединилась с видением мужчины с петлей на шее, мужчины, чье тело после резкого толчка криво взмыло вверх и весь день качалось на виселице над болотом близ Абера.
– Милая, это, конечно, не больно, – с кривой усмешкой промолвила Ронвен, силясь скрыть собственные страх, ужас и отчаяние: отчаяние, которое прошлой ночью едва не подтолкнуло ее задушить спящую Элейн мягкой подушкой, чтобы она умерла во сне, но не подчинилась своей ужасной участи. Но Ронвен не смогла сделать это. Даже ради того, чтобы спасти Элейн от брака. Ронвен медленно покачала головой. – Я никогда не была с мужчиной, но не думаю, что это больно, иначе люди не занимались бы этим так много.
– Я думаю, что это нравится только мужчинам, – тихо ответила Элейн и вновь подумала об острых ногтях матери на спине мужчины.
Отъехав довольно далеко, они увидели большой красный замок Честер, возвышающийся за крутым поворотом реки, а за ним город, сгрудившийся вокруг аббатства Святого Вербурга. Через несколько часов ей предстояло впервые встретиться с мужем – впервые после их бракосочетания, когда она была еще грудным младенцем, а он – шестнадцатилетним юношей.
II
Замок Честер. Май 1230
Джон Скотт, граф Хантингтон, гостил у своего дяди Ранульфа, графа Честера, когда пришла весть об аресте сэра Уильяма де Броуза. Двое мужчин мрачно обсудили ситуацию, но, как и все англичане, согласились, что смертный приговор, вынесенный Ливелином, оправдан и что не могло идти речи о возобновлении войны с Англией.
Более удивительной была новость, которая пришла лишь через несколько дней, будто принц Гвинеди собирался устроить брак своего официального наследника Даффида с дочерью сэра Уильяма Изабеллой.
– Наш сосед Ливелин реалист. – Ранульф дотянулся до кубка и отпил из него вина. Это был небольшого роста коренастый мужчина, около семидесяти лет от роду. Даже сейчас, разбирая присланные ему письма, он был одет в костюм для верховой езды; перчатки и меч лежали рядом с ним на сундуке. – Он хочет сохранить союз.
– И девочка, несомненно, станет наследницей по крайней мере четверти всех поместий де Броуза, – вяло промолвил Джон. В свои двадцать пять он представлял собой полную противоположность своему дяде. Он был высок и болезненно худ, его красивое лицо было измученным и бледным от болезни, терзавшей его прошлой зимой. Даже в эти теплые, ласковые дни он кутался в меховую накидку.
Граф взял одно из писем, привезенных посланцем от Гвинеда, и стал распечатывать его.
– Теперь Изабелла станет богатой и влиятельной молодой леди. Она принесет Ливелину не только замок Билт, хотя, без сомнения, после того, как они повесили ее отца, отношения с семьей нового мужа станут далеко не столь теплыми! Несомненно, в ней сидит дух, присущий всем де Броузам, – о пресвятая Матерь Божья! – Внезапно он осекся и стал читать письмо, которое держал в руке.
– Какие новости? – дядя посмотрел на него.
– Пишут, что Ливелин отправил сюда мою жену! – На мгновение Джон замолчал, просматривая исписанный убористым почерком пергамент. – Он полагает, что в создавшихся условиях Абер не лучшее для нее место, а я так не думаю. Теперь, когда ее мать в тюрьме, а любовник матери болтается на виселице… он решил вдруг, что она должна ехать ко мне.
Лорд Честер нахмурился.
– Конечно же, с огромной уэльской свитой. Значит, Ливелин думает, что и наш союз следует укрепить.
Джон бросил письмо в сторону и, дойдя до окна, кинул взгляд на западный берег реки. Стоял чудный майский день. С высоты крепостной башни он видел вдалеке живые изгороди боярышника и сады, окутанные розовой дымкой. Ослепительно сияло солнце, отражаясь в широкой реке как в зеркале. Его лучи проникали в низкие песчаные холмы, растянувшиеся по побережью, где разгружались две галеры.
– Дядя, ведь она еще совсем ребенок. – Он стал загибать пальцы. – Ведь ей, должно быть, не больше одиннадцати! Что же мне с ней делать?
– Для начала отправь ее служанок распаковывать вещи и покажи ей свои владения на возможно большем расстоянии от замка, – отрывисто произнес дядя. – Я хочу сохранить дружбу с этим старым лисом, да так, чтобы наш союз был прочным – не разлей вода, но при этом держать с ним дистанцию. И ты должен прилагать все силы, чтобы вести себя так же. Что же до Элейн, воспитай ее такой женой, какую себе желаешь. Покажи ей, кто хозяин, и она будет бесценным приобретением для тебя, мой мальчик. Когда меня не станет, а ты будешь графом Честером и Хантингтоном, ты станешь одним из самых влиятельных людей в Англии. Союзником Уэльса, женатым на племяннице короля Генриха, и если Александр останется бездетным, быть может, и королем Шотландии. Тогда мало кто в христианском мире сможет бросить тебе вызов. – Он усмехнулся. – Ты счастливый человек. Думаю, Ливелин вручает тебе богатый дар. – Он отвернулся, видя, что у Джона начинается приступ кашля. – А чтобы обеспечить наследование, тебе следует родить одного, а еще лучше двух сыновей, как только она сможет иметь детей.
Джон с сожалением усмехнулся, вытерев рот.
– Возможно, она знает несколько древних валлийских снадобий от кашля и сделает из меня достойного воина для тебя, дядя, – спокойно сказал он. Джон отлично понимал, какое сильное разочарование он доставляет своему дюжему дяде.
III
Элейн била дрожь, когда сквозь огромную арку они въезжали в замок Честер. Она посмотрела на знамена, реявшие над башней, и подъехала поближе к Ронвен. На секунду они остановили коней, потом она увидела, как у дверей крепости, на большой деревянной лестнице, появилась группа вооруженных мужчин.
«Должно быть, Ранульф, граф Честер, – догадалась она, – этот небольшого роста и благородного вида седой человек с румяным лицом и пронзительным взглядом; а какой-то мужчина рядом с ним – наверное, ее муж?» Она внимательно посмотрела на молодого человека. Как она и опасалась, он не походил на мужчину из ее снов. Он был гладко выбрит, худощав, одет в платье богатого клирика. Его золотистые волосы сияли на солнце. Он оставил своего спутника и сбежал по ступеням к ней. Элейн даже затаила дыхание.
Молодой человек подходил к ней все ближе.
– Леди Элейн?.. – Он взял ее руку в свою и поднес к губам. – Добро пожаловать.
Повозки и всадники, сопровождавшие их, все еще въезжали во двор замка и собирались вокруг них. Но Элейн видела только улыбающиеся голубые глаза своего мужа.
IV
– Во имя всех святых, дядя! Я не могу спать с этим ребенком! – Джон в ужасе посмотрел на графа Честера. – Она ведь еще совсем дитя.
– В этих поместьях есть девочки на год моложе ее, и они путаются с кем попало, – парировал лорд Честер. – Она достаточно взрослая для этого. И ты будешь дураком, если быстро не сделаешь ее своей женой. Если ты промедлишь, то кто-нибудь опередит тебя, и тогда тебе придется воспитывать своим наследником незаконнорожденного ребенка! – Он смягчил выражения. Он даже намекать не хотел на слабое здоровье племянника. – Делай, как я велел. Отправь всех ее слуг распаковывать вещи, затащи ее в постель, и пусть как можно быстрее она родит тебе ребенка. Если будешь как следует ее кормить, ее фигура станет очень соблазнительной.
– Спасибо за совет, дядя. – Джон плотно сжал губы. – Но пока я бы предпочел, чтобы у нее были свои покои в замке. Тетушка Клеменс освободила для нее и служанок две комнаты в западной башне. Когда она повзрослеет и свыкнется с жизнью вдали от дома, я обязательно подумаю о твоем совете. – Уходя, он не слышал недовольного вздоха дяди и не видел, как тот скептически покачал головой.
V
– Ну как, нравится? – Джон тихо появился за спиной Элейн. Она стояла перед высоким окном, печально вглядываясь в многолюдные улицы Честера.
Она резко вскочила с виноватым видом.
– Для меня этот город слишком большой и шумный, милорд. – Она искоса посмотрела на него. У него было доброе лицо и нежные руки: теперь он не казался таким страшным, как прежде. Пока он ничем не выдавал своей склонности разлучить ее с Ронвен и завлечь в постель.
– Все города такие, – с улыбкой произнес он, осматривая ее худое, веснушчатое лицо, рыжие волосы и большие зеленые глаза. Высокая для своих лет, она едва доставала ему до плеча. – Вам придется привыкнуть к городской жизни. Каждый год мы будем посещать многие города и городки, – со вздохом сказал он. – Лондон, Честер, Йорк, Эдинбург, Перт.
– Вы хотите сказать, что здесь мы не останемся? – Конечно, она знала об этом. Никто не сидит на одном месте. Даже ее отец время от времени посещает свои дворцы и замки в Гвинеде. Но Абер всегда был для него домом, его любимым местом. Абер находился неподалеку от Честера. Она посмотрела на него, стараясь скрыть страх и унижение. Элейн не могла не услышать, как в соседней комнате Ронвен препирается с Лунед. Она смотрела на этого незнакомца, и голоса женщин придавали ей уверенности.
– Но ведь мы вернемся сюда? – спросила она хриплым голосом. Элейн старалась побороть ужас и отчаяние и скрыть свои чувства от его испытующего взора.
Молодой граф улыбнулся, и его голубые глаза смягчились.
– Мы будем часто возвращаться сюда, обещаю, – сказал он.
VI
Две недели спустя граф Хантингтон позвал к себе Ронвен.
– Леди Ронвен! Насколько я понимаю, вы были няней моей жены и знаете ее с младенчества. – Он сел поближе к камину и испытующе посмотрел на нее. Эта женщина была по-своему красива. Темно-серые глаза, прямая и гордая осанка.
– Я должен поблагодарить вас за то, что вы так заботились о ней все эти годы. – Он церемонно встал со стула и через всю комнату подошел к столу. – Это делает вам честь, мадам, и надеюсь, что это, – он взял со стола кошелек, – будет справедливой наградой за ваши труды. – Он вложил кошелек в руку Ронвен.
Та пристально рассмотрела кошелек, ощутив тяжесть монет под мягкой кожей.
– Я вас не понимаю.
– Это наш подарок вам, леди Ронвен. Мы с женой хотим отблагодарить вас, – сказал граф со слабой улыбкой.
– С женой… – Ронвен посмотрела на него, стараясь скрыть в своем взоре ненависть и ревность к этому человеку, съедавшие ее с самого прибытия в Честер.
– Мы бы хотели, чтобы вы вернулись к принцу Ливелину с эскортом и прочими слугами, – мягко сказал он. – Мы вскоре отправимся в наши южные владения. Было бы неразумно брать с собой так много людей.
– Так вы отсылаете меня назад? – Какое-то время она не могла понять, что имеет в виду граф.
– В нашем замке Фозерингей нас ожидают все слуги и горничные, которые только могут понадобиться моей жене, миледи. – Его мягкий тон скрывал явное нетерпение.
– Нет, нет! – Ронвен бросила на пол мешочек с монетами. Самообладание на миг изменило ей. – Вы не можете отослать меня назад, не можете. Элейн не допустит такого, она любит меня…
– Она поступит так, как ей велит муж, леди Ронвен. – Джон вновь присел и дотянулся до кубка вина, стоявшего на столе. Рука его немного дрожала.
– Нет. – Ронвен покачала головой. – Вы не понимаете. Мы никогда не разлучались. Никогда, с самого ее рождения.
– Я знаю, это трудно, леди, и, пожалуйста, простите меня. Но так будет лучше. – В конце его голос стал резким. – А теперь, прошу вас, оставьте нас. Мне надо еще написать несколько писем. – Он поднял руку, подзывая клерка, который ходил возле окна.
– Нет, – сказала Ронвен, чувствуя, как ее охватывают волны страха. Теперь она ненавидела этого человека, в руках которого всецело была судьба и Элейн, и ее собственная. – Вы не можете меня заставить уехать. Не можете…
Клерк подошел к столу и поклонился.
– Мне позвать стражу, чтобы ее выпроводить? – спросил он, всем своим видом выказывая неодобрение.
– Уверен, в этом нет никакой необходимости, – ответил Джон. Он встал и положил руку на плечо леди Ронвен. С мстительным удовлетворением она ощутила телесную слабость мужчины.
– Мадам, прошу вас.
Она повернулась и, всхлипнув, вышла из комнаты.
VII
Элейн была с графиней Честер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78