– Копыта за тебя переставлять тоже я должен?!
– А каперы… – начал Леха, шаря взглядом по карте. Вроде вот тут же они были, рядышком. К западу от плато крутились… Но рядом было только то скопление из четырех точек – тевтоны.
– Каперы… – прошипел сатир. – Протри глаза, не успеют к тебе каперы!
Скопление из трех точек было далеко на востоке пустыни, у самой стены.
– Ладно, я сам, – сказал Леха. – Здесь спрячусь. На южном краю целый лабиринт, там они меня…
– Я тебе спрячусь, салага рогатая! А если они найдут?
– Не найдут. Я…
– Да не тебя! Ты мне на хрен не сдался! Схрон если они найдут!
Леха стиснул зубы, чтобы не зашипеть.
Схрон! Ему схрон – а скальп снимать будут с кого?!
– Ну, чего встал?! С места в карьер! Брысь оттуда!
– Как я с ними сам! – не выдержал Леха. – Их четверо, на машине! И светло, как… Эй?… Эй!
Ответа не было. И тот призрачный шум, на самой границе слышимости, тоже пропал. Сатир отключился.
Хорош советничек, козел однорогий…
И главное, чего он раньше-то не заметил! Ему же не надо схрон искать, он может смотреть на карту хоть каждую минуту. Должен же был видеть, как немцы сначала дошли до северного прохода в стене, а от него, по следам, отправились к плато!
И каперы… Сидят там, у стены, – и пропустили тевтонов. Куда смотрели? Черт бы их всех побрал…
Ладно. Может, еще не все потеряно. Может, собьются немцы со следа? Ведь здесь-то, на плато, следы не остаются… Леха повернул на юг и побежал, протискиваясь между валунами. Здесь они все крупнее и крупнее. И еще мелкие камни под копытами – то и дело оступаешься… Ничего! Главное, до края плато дотерпеть. А там пустыня, песок. Там можно разогнаться. Не как джип, но все-таки…
Южный спуск с плато оказался куда круче, чем на севере. Срез почти под сорок градусов. Пришлось идти боком, упираясь копытами в склон, чтобы не грохнуться.
Наконец-то и долгожданный песок! Леха пробежал по инерции несколько шагов, чтобы не рухнуть, и щелкнул по браслету.
Немцы гнали быстро, уже у северного края плато. Черт бы их побрал! Леха стиснул зубы и рванул дальше на юг. Ничего, теперь по песку куда быстрее будет!
Слева тут же взбух пыльный шлейф. Ветер подхватывал пыль и гнал ее на восток, размывая и не давая улечься.
Слава богам, что здесь склон плато крутой и высокий! Закроет пыльный хвост от немцев. А когда они сюда доберутся…
Тогда что есть пыль, что нету – без разницы. Следы-то останутся в любом случае. А тевтоны на джипе. Сколько времени форы?
Пока сообразят, что на плато пусто. Пока объедут плато, отыскивая все следы, входящие и выходящие на камни. Пока разберутся, по какому следу ушел в последний раз… Десять минут? Пятнадцать?
Леха бежал изо всех сил, но все равно… Медленно, медленно! Джип-то может выжать куда больше…
И даже западни не устроить, поджидая охотников сразу за гребнем дюны. Дюны тянулись с севера на юг, параллельно курсу. Черт, черт, черт! Не везет так не везет…
Леха чуть замедлился, щелкнул по браслету и зашипел от досады. Дьявол! Немцы и не думали осматривать плато. Они уже шли вокруг плато. Умные, гады…
Снова пошел быстрее, а дюна слева все тянулась и тянулась. Наконец-то гребень пошел на убыль, край дюны загнулся в сторону, преграждая дорогу. Леха вскарабкался на него, перемахнул через гребень и сбежал по противоположному склону. И теперь, когда край дюны укрыл следы, повернул на восток.
Рог дюны скроет поворот, не даст немцам издали разглядеть, что повернул. Не срежут эти несколько сотен метров – не так уж много, конечно, но иногда и секунда все решает.
На восток, к Изумрудным горам.
До них не так уж далеко. Может быть, хватит форы, чтобы туда добраться… Только бы успеть. А там уж можно к пробежаться по камням у самых скал – не оставляя следов.
Забиться в какую-нибудь расщелину, затаиться… Должны же когда-нибудь каперы подоспеть на выручку?!
– Слушай, рогатый… – раздался в голове скучающий голос сатира. – Смотрю я на тебя и никак не пойму: чем ты занимаешься, а?
Леха не отозвался, сосредоточившись на беге. Переставлять ноги как можно быстрее, вот что главное. А болтать с ним… Не с него будут живьем шкуру сдирать!
– Вот ведь упертый… – прошипел сатир. – Тупой и упертый! А ну на запад давай, к Гнусмасу!
– Скажи каперам, пусть к горам едут!
– Давай к Гнусмасу, я сказал! Где каперы крутились!
– Но…
– Ладно, как хочешь! Не с меня скальп снимать будут… И сатир отключился.
Черт его возьми! Ну почему нельзя было направить каперов к Изумрудным горам?! Хотя, что туда, что туда… Все равно не успеть, похоже…
Не сбавляя темпа, Леха бежал на восток, взбираясь на дюну.
– Черт возьми! – опять рявкнуло в голове. – На запад, я сказал! На запад! К Гнусмасу! Куда тебя несет?!
Куда несет… Они не за тобой гонятся!
Леха взбежал на дюну, перевалил гребень дюны и только за ним повернул на юг.
– Да куда же ты прешь…
Но Леха пробежал на юг до конца дюны и только там повернул на запад. Пусть дюна прикроет все маневры, не даст немцам разглядеть их еще издали… Раз уж сделал бесполезный крюк, то пусть и немцы этот крюк сделают!
А вот теперь можно и на запад, как и хотел сатир.
Леха промчался две версты, потом рискнул замедлить шаг и щелкнул по браслету. Ну, где там каперы? Хватит форы, чтобы пересечься с ними быстрее, чем догонят немцы?
Немцы уже у южного склона плато. Теперь только эта петля и разделяет. А каперы…
Черт бы их побрал!
Оскалившись, Леха изо всех сил заработал ногами. До каперов – целая пустыня. А до немцев версты три, если с крюком. Если по прямой, то и того меньше…
Ветер свистел в ушах, бросал в лицо колкий песок, обжигая глаза и нос. Путь преградила дюна, и Леха повернул на юг. Помчался вдоль подветренного склона.
Прямо через дюну нельзя. Чертов ветер взметет пыль! Если пройти высоко по гребню, немцы увидят шлейф. И сразу пойдут сюда, а не по следу. А форы и так-то не больше трех километров…
Быстрее, быстрее! Вдоль закругляющегося рога дюны – и дальше на запад, потихоньку забирая на север, к Гнусмасу. На ходу щелкнул копытом по браслету – и быстрее дальше…
Ноги взбивали песок, тащили тело вперед, но…
Черт возьми! Пока делал этот крюк – казалось, приличная петля вышла, километра три. Но теперь, когда глядел на карту, как немцы шли по следу… почти и нет ее, этой петли! Кажется, немцы вообще на восток не заворачивали! А как вышли с плато, так сразу же на юг и пошли…
Спокойно, спокойно. Главное, не паниковать. Мало ли что с перепугу покажется.
Но сердце молотилось в груди так, словно по пустыне неслась не бычья аватара, а настоящее тело. Фора таяла на глазах.
– Круче забирай, круче! – опять ожил сатир. – Прямо Гнусмасу иди! Туда, где каперы крутились. Как только увидишь их след, по нему… И быстрее! Быстрее…
Сам бы попробовал быстрее, козел однорогий! И так изо всех сил переставляешь ноги… Карта неслась перед глазами. От последнего поворота пробежал уже дюны две. Немцы пока еще идут по концу крюка – на запад. Еще одну дюну туда же будут идти – и только потом увидят, что след поворачивает на север, к горо…
Какого черта?!
Леха даже сбился с шагу, не веря своим глазам. Зеленый огонек из почти слившихся четырех точек вдруг повернул. Не доходя до того места, где поворачивали следы. Они уже шли на север.
Какого черта?… Ну ладно, там, возле плато, мог ошибиться впопыхах! Показалось, что петля приличная, а на самом деле всего-то одну дюну и оббежал.
Но теперь-то! Теперь-то не может быть никакой ошибки – карта же перед глазами висела почти все время! Вон за той шелковистой складочкой свернул, немцы до нее еще не дошли… И заметить поворот раньше никак не должны были – просто не могли. Дюны тянутся с севера на юг, поворот надежно скрыт за той дюной.
Леха оглянулся направо – на восток, куда дул ветер. Может быть, из-за пыли раньше свернули?
Шлейф был, но не такой уж высокий. Ниже, чем гребень ближней дюны. Нет, не должны были они его заметить…
Но тогда – как?!
– Ты что встал?! – рявкнул сатир. – Эй!!!
Леха стиснул зубы и рванул дальше.
А немцы нагоняли сзади, как поезд черепаху. Уже меньше двух дюн разделяет… Вот-вот заметят… А каперы как были через пустыню, так почти ничего и не изменилось…
– След! Видишь след? – орал сатир так, что в голове звенело.
– Какой след?!
– Да отключи ты карту! И смотри их следы! На следующей дюне!
Дюна слева пошла на убыль, загибающийся край преградил дорогу, Леха пулей взлетел к гребню – и да, теперь увидел. На склоне следующей дюны, на идеально ровном песке, сверкающем под солнцем, – какая-то неровность…
У уха свистнуло, а в следующий миг ударило под ноги, и в морду ударил песочный фонтанчик. Леха крутанулся назад, приседая вниз, и тут долетел грохот выстрелов. Бым! Бым!
По дюне позади скатывался джип, черный на фоне ослепительного неба и сверкающего песка. Гроздь оранжевых вспышек…
Леха перевалил через гребень и покатился вниз по склону, а где-то сверху свистели пули, и из-за гребня глухо бухали выстрелы.
Последний гребень, который еще разделяет…
– По следу! – рявкнул сатир. – Быстрее, а то не успеешь! И так уже не успеть… До немцев один гребень, который они перевалят через какие-то секунды, а до каперов почти целая пустыня…
Но ноги сами несли дальше. Вниз по склону, на следующую дюну, к следам.
Сквозь свист ветра в ушах пробился рев джипа. Еще разделены гребнем, но машина вот-вот перевалит его…
Черные следы уже различимы, это колея от машины. Уже совсем близко, но что от них толку? Колея идет на север, прямо к Гнусмасу. А надо – к каперам! Пусть и не успеть – до них еще дюн десять, нет, не успеть. Но хоть какой-то шанс!
Леха перескочил через колею и помчался дальше, забирая на восток, навстречу каперам. И тут же ожил сатир:
– А ну назад! Поворачивай! Поворачивай и по следам!
– Но…
– По следам!
Рев джипа скачком стал сильнее – машина вылетела из-за гребня. Все, теперь ничего не разделяет…
Леха ушел вбок, и вовремя. Сзади застучал автомат, и там, куда несся миг назад, взвились фонтанчики песка.
– По следу идешь? Беги прямо по следу! Прямо по следу!
Леха лишь беззвучно оскалился.
Да теперь-то куда денешься с этих следов, раз уж свернул сюда! Джип ревел сзади, кажется, уже совсем близко. Снова застучал автомат.
Леха завилял змейкой – уже понимая, что на этот раз не уйти. Джип совсем рядом за спиной. Какие-то метров тридцать, тут даже домохозяйка не промахнется. Уже ничего не спасет… Впереди слева взбух целый веер песочных фонтанчиков, подскакивая сбоку, один взвился из-под самых ног…
Тяжелый удар врезал по спине и швырнул вперед, сбив с ног.
Понесло, покатило по песку, как тряпичную куклу. Небо, песок, небо… Вспышка боли в попавшей на излом ноге, в грудь давит песок… Опять небо, песок…
Все… Неподвижно распластался на песке, небо застыло где-то вверху за спиной. Господи, чем же это они так?…
Леха поднял морду, перевернулся с боку на живот, попытался встать, но упал.
Мир качался, как палуба корабля, в голове звенело. И муть перед глазами…
Нет, не муть. Гарь.
И уши заложило. Ни черта не слышно, ни где джип, ни что вообще вокруг происходит… Чертовы программеры со своим долбаным реализмом! Разинув пасть, Леха подвигал челюстью, чтобы отпустило в ушах.
Пошире расставил, ноги, чтобы не завалиться набок, и, пошатываясь, обернулся…
Да так и остался стоять с отпавшей челюстью.
Сразу и не сообразить, где тут был джип. Мало что от него осталось. Лишь куски кузова, разбросанные далеко вокруг, какие-то части двигателя, ошметки одежды, куски тел…
А посреди всего этого – огромная воронка в песке, метров в пять диаметром. Как раз там, где раньше проходила колея от машины каперов.
– Ну что, оклемалось, рогатое? – появился в голове голос сатира. Спокойный и довольный. Сатир мурчал, как сытый кот. – Ну давай, благодари меня, тугодумное…
Леха помотал головой, чтобы прояснилось. И все глядел на догорающие остатки джипа, на почерневшие тела вокруг.
Двадцать метров. Каких-то двадцать метров…
Если бы нагнали чуть раньше…
Или одна из тех пуль случайно попала в ногу, отстрелив копыто…
– Эй? – прервал скромное молчание сатир, – Не слышу восторженных щенячьих повизгиваний, как здорово я все придумал и просчитал. Где благодарность, рогатый? Ты…
Леха наконец пришел в себя и врезал копытом в песок.
– Они же здесь крутились, твои каперы! Какого черта им понадобилось у скальной стены?!
– Не по-онял…
– Я пахал на этом плато, как папа Карло, – процедил Леха сквозь зубы. – От камней все рябит перед глазами, даже на карту не смотрел… Я думал, они рядом!
– Ну ты не кричи, не кричи, – пробурчал сатир. – Не у себя дома.
– Я был уверен, они меня прикрывают!
– А они и прикрывали.
– Там?! – не выдержал Леха. – На другом конце пустыни?!
– Не на другом конце пустыни, а у стены. У прохода, где твои следы начинаются, где все охотники, которые идут за тобой, будут искать начало твоего следа. Пока ты валял дурака на плато, они одну команду завалили, не слезая со скал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
– А каперы… – начал Леха, шаря взглядом по карте. Вроде вот тут же они были, рядышком. К западу от плато крутились… Но рядом было только то скопление из четырех точек – тевтоны.
– Каперы… – прошипел сатир. – Протри глаза, не успеют к тебе каперы!
Скопление из трех точек было далеко на востоке пустыни, у самой стены.
– Ладно, я сам, – сказал Леха. – Здесь спрячусь. На южном краю целый лабиринт, там они меня…
– Я тебе спрячусь, салага рогатая! А если они найдут?
– Не найдут. Я…
– Да не тебя! Ты мне на хрен не сдался! Схрон если они найдут!
Леха стиснул зубы, чтобы не зашипеть.
Схрон! Ему схрон – а скальп снимать будут с кого?!
– Ну, чего встал?! С места в карьер! Брысь оттуда!
– Как я с ними сам! – не выдержал Леха. – Их четверо, на машине! И светло, как… Эй?… Эй!
Ответа не было. И тот призрачный шум, на самой границе слышимости, тоже пропал. Сатир отключился.
Хорош советничек, козел однорогий…
И главное, чего он раньше-то не заметил! Ему же не надо схрон искать, он может смотреть на карту хоть каждую минуту. Должен же был видеть, как немцы сначала дошли до северного прохода в стене, а от него, по следам, отправились к плато!
И каперы… Сидят там, у стены, – и пропустили тевтонов. Куда смотрели? Черт бы их всех побрал…
Ладно. Может, еще не все потеряно. Может, собьются немцы со следа? Ведь здесь-то, на плато, следы не остаются… Леха повернул на юг и побежал, протискиваясь между валунами. Здесь они все крупнее и крупнее. И еще мелкие камни под копытами – то и дело оступаешься… Ничего! Главное, до края плато дотерпеть. А там пустыня, песок. Там можно разогнаться. Не как джип, но все-таки…
Южный спуск с плато оказался куда круче, чем на севере. Срез почти под сорок градусов. Пришлось идти боком, упираясь копытами в склон, чтобы не грохнуться.
Наконец-то и долгожданный песок! Леха пробежал по инерции несколько шагов, чтобы не рухнуть, и щелкнул по браслету.
Немцы гнали быстро, уже у северного края плато. Черт бы их побрал! Леха стиснул зубы и рванул дальше на юг. Ничего, теперь по песку куда быстрее будет!
Слева тут же взбух пыльный шлейф. Ветер подхватывал пыль и гнал ее на восток, размывая и не давая улечься.
Слава богам, что здесь склон плато крутой и высокий! Закроет пыльный хвост от немцев. А когда они сюда доберутся…
Тогда что есть пыль, что нету – без разницы. Следы-то останутся в любом случае. А тевтоны на джипе. Сколько времени форы?
Пока сообразят, что на плато пусто. Пока объедут плато, отыскивая все следы, входящие и выходящие на камни. Пока разберутся, по какому следу ушел в последний раз… Десять минут? Пятнадцать?
Леха бежал изо всех сил, но все равно… Медленно, медленно! Джип-то может выжать куда больше…
И даже западни не устроить, поджидая охотников сразу за гребнем дюны. Дюны тянулись с севера на юг, параллельно курсу. Черт, черт, черт! Не везет так не везет…
Леха чуть замедлился, щелкнул по браслету и зашипел от досады. Дьявол! Немцы и не думали осматривать плато. Они уже шли вокруг плато. Умные, гады…
Снова пошел быстрее, а дюна слева все тянулась и тянулась. Наконец-то гребень пошел на убыль, край дюны загнулся в сторону, преграждая дорогу. Леха вскарабкался на него, перемахнул через гребень и сбежал по противоположному склону. И теперь, когда край дюны укрыл следы, повернул на восток.
Рог дюны скроет поворот, не даст немцам издали разглядеть, что повернул. Не срежут эти несколько сотен метров – не так уж много, конечно, но иногда и секунда все решает.
На восток, к Изумрудным горам.
До них не так уж далеко. Может быть, хватит форы, чтобы туда добраться… Только бы успеть. А там уж можно к пробежаться по камням у самых скал – не оставляя следов.
Забиться в какую-нибудь расщелину, затаиться… Должны же когда-нибудь каперы подоспеть на выручку?!
– Слушай, рогатый… – раздался в голове скучающий голос сатира. – Смотрю я на тебя и никак не пойму: чем ты занимаешься, а?
Леха не отозвался, сосредоточившись на беге. Переставлять ноги как можно быстрее, вот что главное. А болтать с ним… Не с него будут живьем шкуру сдирать!
– Вот ведь упертый… – прошипел сатир. – Тупой и упертый! А ну на запад давай, к Гнусмасу!
– Скажи каперам, пусть к горам едут!
– Давай к Гнусмасу, я сказал! Где каперы крутились!
– Но…
– Ладно, как хочешь! Не с меня скальп снимать будут… И сатир отключился.
Черт его возьми! Ну почему нельзя было направить каперов к Изумрудным горам?! Хотя, что туда, что туда… Все равно не успеть, похоже…
Не сбавляя темпа, Леха бежал на восток, взбираясь на дюну.
– Черт возьми! – опять рявкнуло в голове. – На запад, я сказал! На запад! К Гнусмасу! Куда тебя несет?!
Куда несет… Они не за тобой гонятся!
Леха взбежал на дюну, перевалил гребень дюны и только за ним повернул на юг.
– Да куда же ты прешь…
Но Леха пробежал на юг до конца дюны и только там повернул на запад. Пусть дюна прикроет все маневры, не даст немцам разглядеть их еще издали… Раз уж сделал бесполезный крюк, то пусть и немцы этот крюк сделают!
А вот теперь можно и на запад, как и хотел сатир.
Леха промчался две версты, потом рискнул замедлить шаг и щелкнул по браслету. Ну, где там каперы? Хватит форы, чтобы пересечься с ними быстрее, чем догонят немцы?
Немцы уже у южного склона плато. Теперь только эта петля и разделяет. А каперы…
Черт бы их побрал!
Оскалившись, Леха изо всех сил заработал ногами. До каперов – целая пустыня. А до немцев версты три, если с крюком. Если по прямой, то и того меньше…
Ветер свистел в ушах, бросал в лицо колкий песок, обжигая глаза и нос. Путь преградила дюна, и Леха повернул на юг. Помчался вдоль подветренного склона.
Прямо через дюну нельзя. Чертов ветер взметет пыль! Если пройти высоко по гребню, немцы увидят шлейф. И сразу пойдут сюда, а не по следу. А форы и так-то не больше трех километров…
Быстрее, быстрее! Вдоль закругляющегося рога дюны – и дальше на запад, потихоньку забирая на север, к Гнусмасу. На ходу щелкнул копытом по браслету – и быстрее дальше…
Ноги взбивали песок, тащили тело вперед, но…
Черт возьми! Пока делал этот крюк – казалось, приличная петля вышла, километра три. Но теперь, когда глядел на карту, как немцы шли по следу… почти и нет ее, этой петли! Кажется, немцы вообще на восток не заворачивали! А как вышли с плато, так сразу же на юг и пошли…
Спокойно, спокойно. Главное, не паниковать. Мало ли что с перепугу покажется.
Но сердце молотилось в груди так, словно по пустыне неслась не бычья аватара, а настоящее тело. Фора таяла на глазах.
– Круче забирай, круче! – опять ожил сатир. – Прямо Гнусмасу иди! Туда, где каперы крутились. Как только увидишь их след, по нему… И быстрее! Быстрее…
Сам бы попробовал быстрее, козел однорогий! И так изо всех сил переставляешь ноги… Карта неслась перед глазами. От последнего поворота пробежал уже дюны две. Немцы пока еще идут по концу крюка – на запад. Еще одну дюну туда же будут идти – и только потом увидят, что след поворачивает на север, к горо…
Какого черта?!
Леха даже сбился с шагу, не веря своим глазам. Зеленый огонек из почти слившихся четырех точек вдруг повернул. Не доходя до того места, где поворачивали следы. Они уже шли на север.
Какого черта?… Ну ладно, там, возле плато, мог ошибиться впопыхах! Показалось, что петля приличная, а на самом деле всего-то одну дюну и оббежал.
Но теперь-то! Теперь-то не может быть никакой ошибки – карта же перед глазами висела почти все время! Вон за той шелковистой складочкой свернул, немцы до нее еще не дошли… И заметить поворот раньше никак не должны были – просто не могли. Дюны тянутся с севера на юг, поворот надежно скрыт за той дюной.
Леха оглянулся направо – на восток, куда дул ветер. Может быть, из-за пыли раньше свернули?
Шлейф был, но не такой уж высокий. Ниже, чем гребень ближней дюны. Нет, не должны были они его заметить…
Но тогда – как?!
– Ты что встал?! – рявкнул сатир. – Эй!!!
Леха стиснул зубы и рванул дальше.
А немцы нагоняли сзади, как поезд черепаху. Уже меньше двух дюн разделяет… Вот-вот заметят… А каперы как были через пустыню, так почти ничего и не изменилось…
– След! Видишь след? – орал сатир так, что в голове звенело.
– Какой след?!
– Да отключи ты карту! И смотри их следы! На следующей дюне!
Дюна слева пошла на убыль, загибающийся край преградил дорогу, Леха пулей взлетел к гребню – и да, теперь увидел. На склоне следующей дюны, на идеально ровном песке, сверкающем под солнцем, – какая-то неровность…
У уха свистнуло, а в следующий миг ударило под ноги, и в морду ударил песочный фонтанчик. Леха крутанулся назад, приседая вниз, и тут долетел грохот выстрелов. Бым! Бым!
По дюне позади скатывался джип, черный на фоне ослепительного неба и сверкающего песка. Гроздь оранжевых вспышек…
Леха перевалил через гребень и покатился вниз по склону, а где-то сверху свистели пули, и из-за гребня глухо бухали выстрелы.
Последний гребень, который еще разделяет…
– По следу! – рявкнул сатир. – Быстрее, а то не успеешь! И так уже не успеть… До немцев один гребень, который они перевалят через какие-то секунды, а до каперов почти целая пустыня…
Но ноги сами несли дальше. Вниз по склону, на следующую дюну, к следам.
Сквозь свист ветра в ушах пробился рев джипа. Еще разделены гребнем, но машина вот-вот перевалит его…
Черные следы уже различимы, это колея от машины. Уже совсем близко, но что от них толку? Колея идет на север, прямо к Гнусмасу. А надо – к каперам! Пусть и не успеть – до них еще дюн десять, нет, не успеть. Но хоть какой-то шанс!
Леха перескочил через колею и помчался дальше, забирая на восток, навстречу каперам. И тут же ожил сатир:
– А ну назад! Поворачивай! Поворачивай и по следам!
– Но…
– По следам!
Рев джипа скачком стал сильнее – машина вылетела из-за гребня. Все, теперь ничего не разделяет…
Леха ушел вбок, и вовремя. Сзади застучал автомат, и там, куда несся миг назад, взвились фонтанчики песка.
– По следу идешь? Беги прямо по следу! Прямо по следу!
Леха лишь беззвучно оскалился.
Да теперь-то куда денешься с этих следов, раз уж свернул сюда! Джип ревел сзади, кажется, уже совсем близко. Снова застучал автомат.
Леха завилял змейкой – уже понимая, что на этот раз не уйти. Джип совсем рядом за спиной. Какие-то метров тридцать, тут даже домохозяйка не промахнется. Уже ничего не спасет… Впереди слева взбух целый веер песочных фонтанчиков, подскакивая сбоку, один взвился из-под самых ног…
Тяжелый удар врезал по спине и швырнул вперед, сбив с ног.
Понесло, покатило по песку, как тряпичную куклу. Небо, песок, небо… Вспышка боли в попавшей на излом ноге, в грудь давит песок… Опять небо, песок…
Все… Неподвижно распластался на песке, небо застыло где-то вверху за спиной. Господи, чем же это они так?…
Леха поднял морду, перевернулся с боку на живот, попытался встать, но упал.
Мир качался, как палуба корабля, в голове звенело. И муть перед глазами…
Нет, не муть. Гарь.
И уши заложило. Ни черта не слышно, ни где джип, ни что вообще вокруг происходит… Чертовы программеры со своим долбаным реализмом! Разинув пасть, Леха подвигал челюстью, чтобы отпустило в ушах.
Пошире расставил, ноги, чтобы не завалиться набок, и, пошатываясь, обернулся…
Да так и остался стоять с отпавшей челюстью.
Сразу и не сообразить, где тут был джип. Мало что от него осталось. Лишь куски кузова, разбросанные далеко вокруг, какие-то части двигателя, ошметки одежды, куски тел…
А посреди всего этого – огромная воронка в песке, метров в пять диаметром. Как раз там, где раньше проходила колея от машины каперов.
– Ну что, оклемалось, рогатое? – появился в голове голос сатира. Спокойный и довольный. Сатир мурчал, как сытый кот. – Ну давай, благодари меня, тугодумное…
Леха помотал головой, чтобы прояснилось. И все глядел на догорающие остатки джипа, на почерневшие тела вокруг.
Двадцать метров. Каких-то двадцать метров…
Если бы нагнали чуть раньше…
Или одна из тех пуль случайно попала в ногу, отстрелив копыто…
– Эй? – прервал скромное молчание сатир, – Не слышу восторженных щенячьих повизгиваний, как здорово я все придумал и просчитал. Где благодарность, рогатый? Ты…
Леха наконец пришел в себя и врезал копытом в песок.
– Они же здесь крутились, твои каперы! Какого черта им понадобилось у скальной стены?!
– Не по-онял…
– Я пахал на этом плато, как папа Карло, – процедил Леха сквозь зубы. – От камней все рябит перед глазами, даже на карту не смотрел… Я думал, они рядом!
– Ну ты не кричи, не кричи, – пробурчал сатир. – Не у себя дома.
– Я был уверен, они меня прикрывают!
– А они и прикрывали.
– Там?! – не выдержал Леха. – На другом конце пустыни?!
– Не на другом конце пустыни, а у стены. У прохода, где твои следы начинаются, где все охотники, которые идут за тобой, будут искать начало твоего следа. Пока ты валял дурака на плато, они одну команду завалили, не слезая со скал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65