Когда за ними закрылась дверь, он досчитал до шестидесяти, подошел к двери и попытался открыть ее. Даже если Лайдоф сумела раздобыть карту допуска, она наверняка не смогла уговорить Карреру разрешить ей блокировать дверь.
Дверь послушно скользнула в сторону. Значит, он прав, она не получила разрешения запереть его внутри.
Ей оно и не требовалось. В глубине коридора, молча взирая на Фарадея, с бесстрастным видом стоял более крупный из двух ее «домашних» копов.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Фарадей задавался вопросом: неужели у этого человека и впрямь хватит наглости не выпускать из собственной комнаты человека, которому не предъявлено никакого обвинения? У него даже возникло желание проверить это, предприняв попытку покинуть свои апартаменты.
Однако было уже слишком поздно, и он слишком хорошо знал, что Каррера терпеть не может, когда его во внеслужебное время отрывают от скотча с содовой. Ладно, пусть все идет, как идет. Разумнее хорошенько выспаться, а завтра утром во всем разобраться.
Он вернулся к себе, закрыл дверь и запер ее, просто по привычке.
Кроме того, Лайдоф кое-что «проворонила». Он нашел на полу набросок Макколлам и принялся изучать его, снова усевшись за письменный стол.
Он все еще изучал его и спустя десять дней, когда они в конце концов пришли за ним.

Глава 16
Восточный край неба едва только розовел под лучами далекого солнца, когда Рейми понял, что наконец-то он дома.
Странное ощущение, в особенности учитывая причины, при которых он покинул эту часть Юпитера. Спустя почти два года отказ Драсни воспринимался свежо и болезненно, как будто стая сивра все еще терзала его.
Но даже эта боль не могла погасить нарастающего внутри волнения. Он ощущал запах своего старого стада; почти неуловимую, но очень характерную комбинацию ароматов, среди которых он вырос. Сейчас запах был тот же и все же чуть-чуть другой; ведь дети, которых он знал, стали Производителями, а прежние Производители – Защитниками и Воспитательницами.
Цикл продолжается, как было заведено с самого начала, – голос в глубине сознания напомнил фразу, услышанную когда-то в кругу рассказчиков. Вечный цикл: всегда новый и всегда тот же самый.
Только теперь ему было известно, что, где бы цикл ни начался, это произошло не на Юпитере.
Знакомые запахи усилились. Чуть позже было бы интересно подняться вверх, решил он. По крайней мере до Уровня Два, где плавают Производители и не беременные Производительницы, наблюдая, не приближаются ли хищники. Он может появиться среди них и возобновить знакомство с некоторыми из тех, с кем вырос.
Наверно, это будет даже забавно, если, конечно, он не наткнется на Пранло.
Или, хуже того, на Драсни.
Но все это подождет. Где-то наверху, скрытые пеленой облаков, были Фарадей и Гессе. С тех пор как Рейми покинул этот регион, они наверняка потеряли его след, но он знал, что на «Юпитере-Главном» продолжают отслеживать стадо в надежде, что он вернется. Если встроенный в его мозг передатчик все еще работает, они вступят с ним в контакт, как только он окажется в пределах досягаемости. Ему не терпелось сообщить им новости.
Понемногу прибавляя скорость, он плыл в сторону восходящего солнца.
Полицейский Совета Пятисот привел Фарадея в Зону Контакта и отошел в сторону, слившись с остальными, стоящими у дверей. Его партнер, заметил Фарадей, уже подпирал стену с другой стороны от входа.
– Полковник Фарадей, – приветствовала его Лайдоф, развернувшись в командном кресле, чтобы оказаться лицом к лицу с ним. – Благодарю за то, что присоединились к нам.
– Уверен, все мне рады, – произнес Фарадей, оглядывая комнату.
Здесь был Бич, сидел, сгорбившись над панелью связи. Миллиган колдовал над своими датчиками, Спренкл изучал сводки погоды или какой-то труд по психологии. Макколлам…
У Фарадея перехватило горло. Кресло Макколлам пустовало.
– Полагаю, вас интересует, зачем вы здесь, – продолжала Лайдоф. – Мы готовимся запустить в старое стадо Рейми зонд «Омега». И, как мы и предполагали, сам Рейми только что вернулся в эту зону. Я считаю, вы должны быть под рукой на случай, если мы решим поговорить с ним. Ваш голос он знает лучше всякого другого.
– Конечно, – пробормотал Фарадей, все еще не спуская взгляда с пустого кресла Макколлам.
Может, она просто больна или по какой-то другой причине не может работать? Тогда почему Лайдоф не посадила кого-нибудь ей на замену?
– Вижу, вы уже обратили внимание на отсутствие специалиста по биологии джанска, – заметила Лайдоф.
– Да. – Фарадей перевел на нее взгляд. – Где она?
– В своей комнате, – ровным голосом ответила Лайдоф. – Вскоре после того, как вы были помещены под домашний арест, мы выяснили, что именно миссис Макколлам раздобыла для вас тот самый бракованный кусок сетки. Естественно, она больше не участвует в проекте.
– Она имела полное право взять этот образец, – возразил Фарадей. – Так же, как и я.
– Совет Пятисот придерживается на этот счет другого мнения, – отрезала Лайдоф. – В обоих случаях.
– Я намерен оспорить это решение.
Лайдоф пожала плечами.
– Это ваше право, – сказала она. – Однако вряд ли вам удастся найти посредника, желающего от вашего имени вступить в переговоры.
Руки Фарадея сжались в бесполезные кулаки. Вот, значит, как. Теперь будущее Макколлам разрушено, причем совершенно официально, а перспективы карьеры для нее преданы забвению, как и положено тем, кто вызвал недовольство Совета Пятисот.
И Фарадей пусть косвенно, но способствовал этому.
Лайдоф, судя по всему, прочла его мысли.
– Воспринимайте это как наглядный урок, полковник, – заявила она. – Судя по всему, собственная карьера вас не волнует, но ваши люди молоды и амбициозны, и впереди их ждет светлое будущее. – Она помолчала. – По крайней мере для троих оставшихся.
Никогда в жизни Фарадей не испытывал такого сильного желания ударить человека, как сейчас, глядя на Лайдоф. Но, конечно, он сдержал этот порыв. Есть другие способы борьбы. Должны быть. Как-то, когда-то, но он найдет их.
А пока не нашел, он не даст им повода снова запереть себя в собственных апартаментах.
Прямо сейчас он ничего не может сделать для Макколлам. Но, возможно, он все еще в состоянии что-то сделать для Рейми.
Пройдя мимо Лайдоф, он прошел к креслу Миллигана и остановился позади него. На одном из дисплеев внешнего обзора был виден таинственный зонд Лайдоф, трехмерная версия того наброска, который он изучал и анализировал на протяжении последних дней.
И Фарадей тут же понял, насколько ошибочным было сформировавшееся у него представление. Верхняя часть действительно представляла собой модифицированный «Скайдайвер», но она соединялась с нижней частью жестко, а не с помощью амортизирующей гармошки. Нижняя часть действительно состояла из ячеистой сетки, но эта сетка действовала не просто как пористая кожа. В месте соединения частей можно было смутно различить некий механизм, а большая половина нижней конструкции выглядела совершенно пустой.
Похоже, торчащие из верхней части прутья в самом деле представляли собой разного рода антенны, зато те, что свисали с нижней, были чем-то совершенно иным. Внешне они очень напоминали пики с зазубренными концами.
– Управление «Омегой» – Зоне Контакта, – произнес голос из динамика на потолке, – Зонд «Омега» к пуску готов.
– Подтверждаю прием, – отозвалась Лайдоф. – Пуск разрешаю.
На экране было видно, как сдвоенные части освободились от захватов и, набирая скорость, полетели вниз, к пелене клубящихся облаков. Никакого соединительного линя не наблюдалось, из чего Фарадей сделал вывод, что зонд падает свободно. Грейферные кольца на корпусе предназначались просто для того, чтобы позже, когда задача будет выполнена, подхватить и вернуть зонд.
– Какой экипаж на борту ведущего корабля? – спросил он.
– Вообще-то зондом управляют мои люди с платформы Семь, – ответила Лайдоф. – Сотрудники «Главного» не имеют для этого нужного опыта.
– Тогда зачем здесь мы?
– Вы, как я уже сказала, – на случай, если нам придется разговаривать с Рейми, – ответила Лайдоф. – А остальные члены команды «Альфа» – чтобы отслеживать процесс на экранах, ну и вообще чтобы были под рукой.
И доказывали свою лояльность как составляющую преподносимого ему наглядного урока? Скорее всего.
Миллиган застучал по клавишам, выводя зонд в центр дисплея и фокусируя изображение.
– Символическое название – «Омега», – заметил Фарадей. – Что, Совет Пятисот рассматривает этот зонд как последний? Больше в них не будет нужды?
– Так оно и есть, – ответила Лайдоф. – После «Омеги» само понятие «зонд» выйдет из обращения.
Фарадей хмуро посмотрел на нее.
– Что вы имеете в виду? Следующее поколение зондов будет больше, быстрее или что там еще?
Она пожала плечами.
– Больше? Это ни к чему. Вряд ли джанска в состоянии построить что-то крупнее этой клетки.
Фарадей посмотрел на Миллигана и получил в ответ такой же непонимающий взгляд.
– Вы что, уже знаете, где находится их звездолет? – спросил он.
– Пока нет, – ответила Лайдоф. – Но очень скоро джанска сами сообщат нам эту информацию. Потом, – она пожала плечами, – останется лишь направить «Омегу» в указанное место и взять его.
– Действительно…
Фарадей хмуро посмотрел на дисплеи. Нет. Это невозможно. С какой стати джанска просто смиренно отдадут Земле свой звездолет?
Он искоса взглянул на Бича. Лицо того застыло, губы плотно сжаты. Фарадей знал, что его и Макколлам многое связывало в прошлом. Может, до того, как Макколлам оказалась под замком, она успела выудить еще какие-то сведения у своего приятеля с платформы Семь и поделилась ими с Бичем?
Не исключено. Фарадей слегка сместился в сторону Бича…
– Идите-ка лучше ко мне, полковник, – почти лениво окликнула его Лайдоф. – Не стоит отвлекать инженеров ненужными расспросами, как вы полагаете?
Фарадей бросил на профиль Бича последний взгляд и отвернулся.
– Нет, конечно.
– Вот сюда, полковник, – приказала Лайдоф, кивнув на кресло рядом. – Отсюда вам все хорошо будет видно.
– И что мне видеть? – спросил он, усаживаясь.
Глаза Лайдоф вспыхнули.
– Конец одной эры и начало следующей, – ответила она.
Рейми уже добрался до Уровня Два, когда его ушей коснулись первые далекие призывы джанска.
Он остановился, дрейфуя с ветром и прислушиваясь. Голоса звучали слабо, издалека; глухой, еле слышный рокот. Но хотя слов было не разобрать, тональность призывов не вызывала сомнений.
Опасность!
Он поплыл дальше, увеличив скорость. За свою жизнь он слышал сотни таких предостережений, главным образом когда был ребенком, и почти все они служили сигналом о нападении вуука.
Но никогда еще он не слышал предостережения, в котором ощущался бы такой страх. Что, во имя ветров, там происходит?
Что бы это ни было, ситуация, похоже, с каждым мгновением ухудшалась. К хору голосов присоединялись все новые, усиливая и расцвечивая его новыми красками. Опасность, нападение, страх, ужас.
И чувствовалось во всем этом что-то еще, совсем особенное, никогда не слышанное им прежде. Что-то странное, вызывающее дрожь…
И потом, внезапно, он понял. Все голоса были женские. Все. На помощь звали лишь Воспитательницы и Производительницы. Голосов Защитников не было слышно.
Это могло означать, что Защитники слишком заняты отражением нападения.
Или что все они уже мертвы.
Изо всех сил напрягая мышцы, Рейми мчался вперед. Теперь он точно знал, куда плыть: прямо вверх, на Уровень Один.
Да, это где-то неподалеку от его прежнего стада.
– Вы, наверно, сошли с ума! – Фарадей оторвал взгляд от дисплеев и в недоумении посмотрел на сидящую рядом женщину. – Вы что, собираетесь развязать войну?
– Уймитесь, полковник, – отрезала Лайдоф совершенно спокойным, ледяным тоном, по-прежнему глядя на дисплеи. – Нет, я не собираюсь развязывать войну. Я пытаюсь ее закончить.
– Если вы рассматриваете немногочисленные марсианские бунты и протесты как войну, вы определенно лишены исторической перспективы, – съязвил он. – А вот действуя таким образом, можно развязать самую настоящую войну.
– Потише, полковник, – одернула его Лайдоф. – Проявляйте уважение, соблюдайте декорум, а не то отправитесь обратно в свои апартаменты.
Фарадей сделал глубокий вдох. Спокойно, приказал он себе. Она права, и если его вышвырнут отсюда, он уж точно не сможет сделать ничего, чтобы остановить это безумие. Нужно помалкивать и держать себя в руках, оставаться здесь и дожидаться момента, когда… если… он сможет вмешаться.
Он плотно стиснул губы и устремил взгляд на дисплеи, на изображение зонда «Омега», выполняющего грандиозный замысел Лайдоф.
Замысел, ведущий к войне.
Неподалеку от Рейми промчалась небольшая группа джанска – матери с детьми разного возраста. Он хотел окликнуть их, но какой может быть разговор при такой-то скорости?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54