— Давай договоримся, Бекки, что нам известно, что он остается холостым, а почему это происходит, мы не знаем. Меня куда больше интересуют все эти страшные слухи и зловещие предзнаменования, о которых и слышать не хочет мой отец.
— А ты сама об этом что-нибудь тоже слышала? — тут же поинтересовалась Ребекка.
— Но ведь все это праздные и насмешливые умы, которые не знают, чем себя занять… — неточно процитировала Эмер слова своего отца.
— Да, однако…
— Если и слышала, так забыла, — оборвала ее Эмер. — Меня интересуют слухи другого рода.
— Выходит, у нас по-прежнему куда больше вопросов, чем ответов, — уныло подытожила Ребекка.
— Ну, мы же не можем просто пойти и спросить, не правда ли, — вздохнула Эмер. — Тем самым мы выдали бы то, что утром занимались подслушиванием. А это недостойное занятие. — Она сделала паузу и усмехнулась. — Хотя весьма увлекательное.
Они подмигнули друг другу.
— Но вместе с тем и обидное, — добавила Ребекка. — В мире происходит столько интересного, а мы ничего об этом не знаем.
— Неужто тебе это в диковинку? — В голосе Эмер зазвучали нотки напускной кротости. — Так ведь всегда было. Нам, женщинам, надлежит заниматься домашними делами — поддерживать огонь в очаге, стелить постели, стряпать еду, воспитывать детей и с готовностью выслушивать мужа, когда ему вздумается с нами потолковать. Короче говоря, мы поддерживаем жизнь в этой стране… — она сделала драматическую паузу, — тогда как мужчины только тем и заняты, что все проси… просиживают и просаживают!
— Не все мужчины, — рассмеявшись, уточнила Ребекка.
— Ну, ты у нас известная оптимистка.
— И все же я надеюсь, что Монфор одержит победу!
— Да ты просто влюблена в него, — прокурорским тоном обвинила ее Эмер. — С тех самых пор, когда была маленькой, а он взял тебя за руку!
— Он хороший человек и к тому же добрый, — возмутилась Ребекка. — И твой отец знает это!
— Хороший и добрый, допустим, — согласилась Эмер. — Но отсюда до него скакать и скакать! Ты точь-в-точь как нянюшка. Тоже грезишь наяву. И смотрите-ка, как она разволновалась! Словно он и впрямь уже здесь!
— Я никогда не говорила…
— Не говорила, но думала. — Эмер по-прежнему улыбалась, но рассуждала уже всерьез. — Забудь о нем! В мире полно мужчин — и многие из них живут куда ближе.
— Например, Гален?
Это был жестокий удар — и Ребекка тут же раскаялась в нем. Эмер сразу же загрустила.
— Прости, — прошептала Ребекка. — Я не хотела…
— Да какое это имеет значение, — вздохнула Эмер.
Хотя события самого последнего времени внесли в девичью дружбу известную напряженность, узы, связующие их, были чересчур давними и слишком прочными, чтобы любая размолвка не заканчивалась примирением. Эмер быстро оправилась от удара.
— Я же всего лишь пошутила. — Она заставила себя улыбнуться. — У тебя хватит мозгов, чтобы и не мечтать о том, что ты можешь стать королевой.
— Но ведь имеет девушка право и помечтать немного, — усмехнувшись, заявила Ребекка.
— Только не стоит этим злоупотреблять, — попросила Эмер. — Особенно в твоем случае.
Совместный ужин с отцом оказался для Ребекки удручающе бессодержательным мероприятием, правда, за одним исключением. Бальдемар категорически отказался обсуждать с дочерью содержание королевского послания, вопреки ее настойчивым просьбам и искусным подходам, отказался также разговаривать о бесчисленных слухах, о которых сам же упоминал раньше. Политика, полагал он, — это не женское дело. В отличие от супружества. И хотя он ни слова не сказал Ребекке и на эту тему, чувствовалось, что его мысль уже работает в данном направлении.
— Скоро мне надо будет съездить в столицу повидаться с Монфором, — обронил он как бы невзначай. — И мне хотелось бы, чтобы ты составила мне компанию. Надеюсь, это тебя обрадует.
— Да, отец! Конечно!
Ребекка с трудом поверила в собственную удачу. Очутившись в столице, она наверняка сумеет найти ответ на свои вопросы, хотя бы на часть своих вопросов.
— Вот и отлично.
Мысленно барон уже составлял список молодых — и, понятно, холостых — аристократов, живущих в Гарадуне или в его окрестностях.
Какое-то время спустя отец с дочерью попрощались и разошлись по своим спальням; и тот, и другая были более чем удовлетворены результатами вечерней беседы. Уже укладываясь в постель, Ребекка почувствовала, что у нее немного заболело горло.
Город она увидела словно в белой дымке, все его краски показались выцветшими и бледными. Отец подал ей руку.
— Мне бы хотелось, чтобы ты составила мне компанию, — попросил он.
— Но это не Гарадун, — возразила девушка.
В здешнем густом белом воздухе ей было трудно дышать. В конце дороги высилась, уходя в небеса, черная пирамида.
— Да, но это столица, — ответил отец и тут же исчез, оставив Ребекку в одиночестве на пустынных, таинственно перешептывающихся улицах.
Она направилась в сторону пирамиды, пошла сперва медленным шагом, потом все быстрее и быстрее и вот уже сорвалась на бег и помчалась что было духу. И все же бесцветные здания по обеим сторонам улицы, казалось, оставались на месте — и это означало, что на месте остается она сама. Чем быстрее она бежала и чем более отчаянные усилия прилагала, тем меньше ей удавалось. Пирамида, словно дразня ее, оставалась на одном и том же расстоянии от бегущей к ней девушки.
И вдруг настала ночь, молочный туман, стоявший в воздухе, потемнел. В сновидениях время не является постоянной величиной, вспомнилось ей.
Ребекка остановилась, с трудом совладала с дыханием и, затрепетав, огляделась по сторонам.
Из одного из безмолвных зданий тихо выплыл и заскользил навстречу к ней призрак. Ребекка попыталась вскрикнуть, но не смогла. Зыбкий сперва, призрак затвердел и превратился в ходячий скелет, а вот уже его голые кости начали обрастать плотью и жилами, появились кожа и волосы, глаза стали огромными, как две сочные сливы.
Призрак остановился прямо перед Ребеккой и протянул к ней словно бы гуттаперчевую руку. В руке был круглый поднос из белого камня. Ребекка взяла поднос — и призрак тут же исчез. Опустив глаза, она увидела, что держит уже два подноса — по одному в каждой руке. И оба были покрыты высеченными на камне буквами, но эти буквы не складывались в слова. Выглядело это так, как будто порядок букв намеренно спутали, и Ребекка в отвращении чуть было не отшвырнула каменные подносы.
Но тут земля у нее под ногами затряслась, Ребекка и сама зашаталась, отчаянно пытаясь сохранить равновесие. Мостовая и стены домов пошли крупными трещинами, Ребекка почувствовала, что галька, которой была крыта дорога, начала впиваться ей в подметки, норовя пробуравить их насквозь. И вдруг вся улица наполнилась толпами таинственных мертвецов, и все они вытягивали шеи и указывали костлявыми пальцами в небо. И все — уже закатившиеся глаза тоже смотрели вверх, словно мертвецы надеялись вознестись в небеса.
Ребекку охватила непонятная тоска — такая сильная, что горло у нее отчаянно разболелось. И тут послышались голоса — сперва это было лишь дальнее эхо, потом, по мере того как исчезали видения, окружившие девушку, голоса, напротив, становились все громче и громче. Она понимала, что спасается, понимала, что вот-вот проснется, и испытывала громадное облегчение, и все же голову ей сверлило назойливое воспоминание. Или напоминание.
«В следующий раз запомни буквы…» Она торопливо посмотрела на камни, которые по-прежнему держала в руках. Они тоже постепенно исчезали, и Ребекке уже пришлось приложить немалые усилия, чтобы рассмотреть буквы, прежде чем те пропали окончательно.
О Х Р А Н
С Я И
Ч Н Е Д Т
О Е
О Г С И Р
«Другую руку! Быстро!» — поторопила она себя. Голоса мертвецов вокруг вопили душераздирающим хором.
О Л Ь Ю П
Сон проходил, утекал, как речная вода, на которой играют блики солнца.
С У А
«Погоди! Мне уже ничего не прочесть!»
Д Д В У А
О Т
Последняя строчка пропала — и Ребекка очнулась в собственной постели. Во рту у нее стоял вкус соли. Слезы бежали по лицу и набирались в рот. Еще раз всхлипнув, она села, поискала носовой платок, нашла его, вытерла лицо.
— Я попыталась, Санчия, — произнесла она вслух. — Я попыталась.
Горло у нее отчаянно болело.
Глава 27
— Должно быть, на старости с ума схожу, — бормотала нянюшка, передавая больной чашку со своим варевом.
— Спасибо. — Ребекка с удовольствием отхлебнула.
— По крайней мере, на этот раз я дождалась, пока ты не проснешься сама.
Нянюшка принялась хлопотать, привычно наводя в комнате порядок, тогда как Ребекка, приняв целебное снадобье, попыталась привести в порядок собственные мысли.
— Нянюшка, тебе нынче ночью снилось что-нибудь? — в конце концов не выдержала девушка.
— Может, и снилось, только я не запомнила, — отозвалась старушка.
«В следующий раз запомни буквы…»
Ребекка решила, было подняться из постели, но гневный оклик нянюшки заставил ее отказаться от попытки.
— Куда это ты, барышня, собралась?
— Мне надо кое-что записать, — ответила Ребекка.
— Оставайся в постели, — распорядилась нянюшка. Затем, взглянув на расстроенную Ребекку, добавила: — Я принесу тебе перо и бумагу.
Она пошарила по ящикам письменного стола, нашла то, что искала, и подала Ребекке.
— Спасибо.
У Ребекки побаливала голова, и на самом деле ей вовсе не хотелось вставать.
— Только не пролей чернила на простыни, — предостерегла нянюшка.
— Да уж постараюсь.
Ребекка быстро записала буквы из сновидения — те, которые успела запомнить, — и попрекнула себя, что не успела досмотреть до конца высеченное на втором подносе. Нянюшка подозрительно наблюдала за ней.
— Ну и что это такое? — осведомилась она.
— Своего рода головоломка, — пояснила Ребекка. — Или, если угодно, загадка.
— Глупость какая-то, — пренебрежительно бросила Нянюшка, спеша убрать перо и чернила в безопасное место.
«По-моему, тоже глупость, — подумала Ребекка. — Но глупость, имеющая важное значение. Непременно!» Но как она ни старалась, ей не удалось вычитать никакого тайного послания из хаотического нагромождения букв.
Утро прошло как в тумане — это уже подействовал нянюшкин отвар. Ребекка поспала, потом вновь принялась размышлять о ночном сновидении. И снова в недоумении уставилась на записанные буквы.
Незадолго до полудня навестить подружку забежала Эмер.
— Вот что значит торчать подолгу на промозглой смотровой площадке, — заметила она.
— Но сейчас я чувствую себя куда лучше, — не покривив душой, ответила Ребекка. Несколько часов, проведенных в тепле и в холе, и впрямь оказали на нее благотворное воздействие.
— Вот и прекрасно, — заявила Эмер. — Потому что сейчас тебе придется встать.
— С какой стати?
— Я нашла кое-что — и это тебя, возможно, заинтересует, — загадочно проговорила Эмер.
— Что? Что ж ты мне раньше ничего не сказала?
— Нянюшка все утро не пропускала меня к тебе, — вздохнула Эмер. — Пришлось пустить в ход все свои таланты, чтобы, в конце концов, прорваться.
Ребекка усмехнулась. Эти таланты не раз оказывали воздействие и на нее саму.
— Ну и как же тебе это удалось? — полюбопытствовала она.
— Я сказала, что Силберри заболел и попросил ее заглянуть к нему, — невозмутимо пояснила Эмер. — К тому времени, как она обнаружит, что он здоров как бык, мы уже смоемся, если ты, конечно, не замешкаешься со сборами.
— Ну, так что же ты нашла? — взволнованно спросила Ребекка.
Она выскользнула из постели и начала торопливо одеваться.
— Книгу.
— О пряже сновидений?
— Нет. Об истории.
— Ах, вот как…
Ребекка испытала легкое разочарование.
— После того как ты рассказала мне о перепутанных буквах из твоих сновидений и о том, что Санчия велела тебе в следующий раз их запомнить, что-то начало меня томить. Вот здесь. — Эмер постучала пальцем по лбу. — Я знала, что что-то такое видела, но не могла вспомнить, что и где. А вчера вечером нашла.
— В книге?
— Да. Пошли, сама увидишь. — Эмер открыла дверь и выглянула в коридор. — Путь свободен, — объявила она.
Прежде чем выйти за ней, Ребекка положила в карман листок с переписанными буквами. Девушки чуть ли не бегом бросились в «дом» Рэдда, переговариваясь на ходу.
— Книга в библиотеке твоего отца? — поинтересовалась Ребекка.
— Да. В особом шкафу, который вечно заперт, — подтвердила Эмер.
— Но как же тогда?..
— Ну, ключи-то я подобрала давным-давно, — преспокойно ответила дочь постельничего. — Мне всегда казалось, что те книги, которые от меня прячут, непременно должны быть самыми интересными.
— И что, так и оказалось?
— Да нет… Некоторые иллюстрации в книгах по медицине и впрямь любопытны… но в остальном сплошная скука… Главным образом по истории.
— Почему же ты решила прочитать именно эту? — подивилась Ребекка.
— А я и не читала. Только картинки рассматривала.
Когда они уже пришли, Ребекка внезапно забеспокоилась.
— А где сейчас твой отец? — шепнула она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48