Теперь мех зверька был почти красным, но сам он по-прежнему не испытывал из-за этого ни малейшего беспокойства.
Но тут где-то невдалеке раздался явно звериный рык и по спине у Ребекки побежали мурашки. Судя по реву, звери брали девочку в кольцо, а в здешнем призрачном и унылом мире на ум поневоле напрашивалась мысль об опасности. И уже через пару мгновений показались первые охотники — едва различимые на соляном фоне белые тени. Их кровожадные крики насмерть перепугали Ребекку. Шалун тоже поднял голос в ответ — но как жалок был его визг по сравнению с их ревом.
И все же это были тоже бики — только куда более крупные и на вид несравненно более сильные, чем ее ручной зверек. Шалуну, тем не менее, казалось, все было нипочем; он разгуливал у ног хозяйки, как будто та вывела его на прогулку. В конце концов, Ребекка не утерпела.
— Я не дам тебя в обиду! — воскликнула она, подхватывая с земли багрово-красного Шалуна и прижимая его к груди.
Осадившие ее звери ответили на это ревом и шипением, но вся эта какофония внезапно стихла, потому что заговорила сама соль.
Ребекка почувствовала, как разверзаются у нее под ногами кристаллы, и скользкий чавкающий звук поглотил первый сверхъестественный шорох. Слишком напуганная, чтобы сопротивляться, Ребекка даже не пошевелилась, тогда как Шалун вывернулся у нее из рук и спрыгнул наземь. Ребекка проводила беспомощным взглядом своего единственного друга, помчавшегося, сломя голову, по соляной равнине домой, в Крайнее Поле.
— Назад! — закричала девочка, но ее призыв не возымел никакого действия.
У нее хватило времени заметить, что и остальные бики куда-то исчезли, она же в нерешительности начала оглядываться по сторонам, не зная, что предпринять, когда соль у нее под ногами затряслась еще сильнее и еще громче прозвучал какой-то нечеловеческий вопль. Оглянувшись на юг, Ребекка увидела, что прямо из соляной толщи бьет невероятное иссиня-белое пламя, сверкая бликами солнечного света или струящейся воды. Ребекка, окаменев, уставилась на это невероятное извержение, а оно, закружившись и завертевшись стремительным вихрем, медленно оформилось — и вот уже над Ребеккой навис нелепый и чудовищный исполин, и в глазах у него пылала жгучая ярость. На мгновение девочке показалось, будто перед ней возникло воплощение воистину сатанинской злобы, но затем облик великана изменился. Глаза его подобрели, клешни, которыми увенчивались руки, изобразили нечто вроде приветственного жеста, на нечеловеческом лице появилось некое подобие улыбки.
Ребекка почувствовала, как ее остановившееся, было, сердце забилось снова. Она стояла как зачарованная, стояла, ни о чем, не думая, а демон неторопливо приближался к ней.
Как во сне, она тоже сделала шаг навстречу. Соль под ногами девочки пошла ходуном, и в тот же миг ее вновь объял ужас. Ребекка повернулась и бросилась прочь, побежала что было духу в сторону одного-единственного дома, о котором ей было наверняка известно, что он точно существует.
Она бежала без остановок, пока соляные равнины не остались позади. И здесь, совершенно выбившуюся из сил, на грани истерики, ее и нашла поисковая партия, организованная Рэддом после того, как он столкнулся с заплаканной нянюшкой и понял из ее сбивчивого рассказа, что произошло.
Бальдемар сурово наказал дочь за ее «идиотское поведение», а ее описание демона с негодованием было отвергнуто как детская выдумка. Ребекка слишком рано убедилась в том, что убеждать людей, что ты говоришь правду, означает вредить самой себе, но кошмары, в которых она вновь и вновь переживала встречу с чудовищем, не оставляли ее на протяжении многих лет.
Шалун вернулся в замок один, и через какую-то пару дней его мех полностью восстановил первоначальную белизну. Много позже Ребекка поняла, что на самом деле ее бик был самочкой, и что Шалунья изменила окрас из-за того, что у нее была течка, это-то и привлекло к ней диких самцов, живущих на самой кромке соляных равнин. Однако трясение соли, или зыбучей соли, как ее называют, спугнуло зверьков. Шалунье были присущи те же инстинкты, что и остальным бикам, она умела предчувствовать трясение соли и заранее бежала от него. Именно это свойство и сделало биков столь ценными спутниками путешественников и археологов.
Шалунья умерла, когда Ребекке было четырнадцать, и похоронили ее под стеной замка. Ребекка завела себе другого зверька и дала ему ту же кличку, что и былой любимице.
«У него о вас самые чудесные воспоминания».
Слова Тарранта звучали в ушах у Ребекки и после того, как детские воспоминания отошли в сторону.
«Едва ли у него могли появиться чудесные воспоминания обо мне после того раза, — подумала она. — Тогда я была сущим наказанием для каждого».
Во второй раз она повстречала принца Монфора, когда ей уже исполнилось десять. Произошло это в Гарадуне, столице государства Эрения, и уже не сопровождалось столь драматическими событиями, как при их первой встрече. Хотя и на этот раз Ребекка едва не попала в серьезную переделку.
Король Ральф собрал Ассамблею потомственного дворянства, что он делал не чаще одного или двух раз в десятилетие. К великому изумлению и огромной радости Ребекки, отец позволил ей сопровождать себя в этой поездке. Едва попав в столичный лабиринт дворцов и правительственных зданий, отец предоставил десятилетнюю дочку самой себе, а сам поспешил заняться «важными государственными делами».
Нечего и говорить о том, что Ребекка не устояла перед искушением поглазеть на все здешние достопримечательности — хотя и стараясь изо всех сил вести себя прилично, — и конечно же она заблудилась. Однажды вечером она обнаружила, что проходит маленький квадратный садик посреди дворцовых угодий самое меньшее уже десятый раз, и все равно не знала, как ей выбраться отсюда в свои покои. Нерешительно оглядываясь по сторонам, готовая вот-вот расплакаться, она заметила молодого человека, который, исполненный собственного достоинства, кого-то поджидал в сени деревьев сада. Он сразу же заметил ее, а, едва увидев, понял причину ее замешательства.
— Тебя зовут Ребекка, не правда ли? — улыбнувшись, спросил он и сделал несколько шагов в ее сторону.
Она кивнула, потом сделала реверанс; заробев, она словно утратила дар речи.
— В первый раз здесь не мудрено заблудиться, так со всяким бывает, — утешил он девочку, и она была благодарна ему за добрые слова. — Я и сам иногда путаюсь, а я ведь прожил здесь всю свою жизнь.
Ребекка поневоле не сводила с него глаз. Она никогда еще не встречала человека, глаза которого были бы такими жгуче-карими. Парень отличался высоким ростом и шириной плеч, несмотря на то, что он явно был еще очень молод; его чисто выбритое лицо с сильными мужественными чертами было обрамлено густыми темно-каштановыми, чуть ли не черными волосами. И вдруг, осознав, что совершенно бесцеремонно разглядывает его, Ребекка резко отвернулась в сторону.
Она надеялась на то, что не покраснеет, хотя, конечно же, покраснела.
— Ты ведь остановилась в «Сокольем Крыле», верно? — спросил он.
— Да, — прошептала она.
— Отвести тебя домой?
Ребекка кивнула. В ее глазах он уже превратился в героя.
— Буду вам весьма признательна, — пролепетала она.
— Что ж, самый короткий путь — здесь. — Он указал рукой направление. — Но там мы можем столкнуться с твоим отцом и с другими баронами, так что лучше, мне кажется, пойти другой дорогой.
Он подал ей руку, и Ребекка приняла ее, не смея поверить собственной удаче. И позволила незнакомцу быть ее проводником в лабиринте дворцов.
— Ты ведь здесь в первый раз? — спросил он после того, как живописал ей дорогу, которой они проходили, что Ребекка, впрочем, тут же начисто забыла.
— Да, — скованно призналась она. — Такая даль от Крайнего Поля.
— И то верно, — радостно подтвердил он. — Я помню, сколько мы добирались оттуда.
— Значит, вы бывали в Крайнем Поле?
Ребекке было трудно в такое поверить.
— Конечно. А ты разве не помнишь? Твой отец дал пир королю, а ты подняла на смех фокусника, если я все правильно запомнил.
— Значит, вы там тоже были?
— Да и мне он, честно говоря, не понравился.
Ребекка слишком изумилась, чтобы найти достойный ответ, а когда девочка немного пришла в себя, они уже были у дверей ее комнаты.
— Я очень обрадовался, когда тебя нашли целой и невредимой, — тихо сказал он, выпуская ее руку.
Ребекка покраснела и потупилась.
— Ну, вот ты и дома! — весело воскликнул он. — Ну что, в следующий раз сама справишься?
Ребекка кивнула, хотя и понимала, что сама не справится ни за что.
— Спасибо, — выдохнула она.
— Для меня это было одним удовольствием, сударыня. Надеюсь, мы еще увидимся перед твоим отъездом.
И он ушел. У Ребекки закружилась голова.
Но надежде, которую выразил молодой человек, не суждено было исполниться. Впоследствии Ребекка видела его лишь один-единственный раз, да и то издалека, во время большого официального приема. И лишь тогда она поняла, что роль ее проводника взял на себя принц Монфор.
«И вот теперь он стал королем, — думала Ребекка. — И что значат мои тревоги по сравнению с его заботами?»
Она вернулась мыслями в сегодняшний день и тщательно продумала только что состоявшуюся беседу с Таррантом. Королевский посланник оказался скуп на слова, но он ей понравился, и оставалось надеяться, что она не ошиблась, решив довериться ему. Да ей почему-то и не думалось, что он откроет ее секрет Бальдемару.
«Что сделано, то сделано» — вот что он сказал.
«А что, собственно говоря, происходит в Эрении? — задумалась она. — И почему мое замужество интересует короля?»
Но на эти вопросы у нее, разумеется, не было ответа.
Глава 20
На следующее утро Гален проснулся поздно; успехи, достигнутые в роли «народного защитника», изрядно утомили его. Ночью ему снились дикие сны вперемешку с путаными воспоминаниями о реальных событиях минувшего дня — и его растерянность только усилилась, когда, проснувшись, он огляделся по сторонам в более чем странном помещении. Клюни с Ансельмой уже поднялись, проведя не слишком приятную ночь на сугубо импровизированном ложе. Сонно моргая, они уставились на своего пробудившегося гостя и подошли к нему справиться о самочувствии. Гален удивленно посмотрел на них, но затем вспомнил, как предупредительны они оказались прошлой ночью, и быстро пришел в себя.
— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Клюни.
— Отлично… пожалуй… — ответил он. — Смогу ответить поточнее, когда окончательно проснусь.
— Ты проспал восемнадцать часов, — сообщила Ансельма. — Должно быть, ты чудовищно устал.
Гален медленно кивнул.
— Не угодно ли позавтракать? — осведомился алхимик. — Ты давным-давно ничего не ел.
К собственному удивлению Гален обнаружил, что и впрямь голоден. Он с удовольствием принял любезное приглашение. Хозяева засуетились, вспоминая, что где лежит, и Гален поневоле призадумался о том, что за завтрак его ожидает. Хотя тот, в конце концов, оказался прост и весьма не дурен: хлеб, сыр и фрукты. Гален с удовольствием поел, заметив про себя, что никакая пища — в том числе и самая изысканная — не стоит таких поисков и взаимных попреков, свидетелем которых он невольно стал. У него возникло такое ощущение, будто алхимик с женой не придают особого значения предметам столь низменным, как еда, особенно когда речь идет о собственном пропитании. К тому времени, как он управился с завтраком, Гален чувствовал себя просто замечательно, особенно же грела его мысль о головокружительном успехе, достигнутом во вчерашней авантюре.
— Спасибо большое, — проглотив последний кусок, поблагодарил он. — Именно это мне и требовалось. Вы очень добры ко мне.
Пока он ел, Ансельма сидела рядом и молча глядела на него, тогда как ее муж, одержимый какими-то таинственными делами, сновал туда и сюда по комнате.
— А не выразишь ли ты свою благодарность, ответив на пару вопросов? — прямо спросила его Ансельма.
Гален воздержался от немедленного ответа, меж тем Клюни уже подошел составить им компанию.
— Что там у вас на самом деле произошло вчера? — полюбопытствовал алхимик.
— Мне кажется, нам просто повезло, — сразу же насторожившись, буркнул Гален.
«А что же на самом деле произошло вчера?» — подумал он, пытаясь хоть как-то осмыслить происшедшее.
— Прошу тебя, — Клюни был предельно серьезен, — пренебреги моей двусмысленной репутацией. Дело может оказаться очень важным.
— И ты должен согласиться, — вмешалась Ансельма, — что, узнав об этой традиции от нас, а потом, сыграв роль «народного защитника» на стороне Ребекки ты внушил нам некоторые подозрения.
— Вы с ней сговорились? — обвинил его Клюни.
Гален хотел было соврать, что это не так, но под взглядом двух пар пытливых глаз смешался, дрогнул и в конце концов признался в содеянном.
— И ты пошел на все это лишь затем, чтобы помочь Ребекке? — изумилась Ансельма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48