- Мы влетели в западню, как по - писанному. Не удивлюсь, если и в шторм нас занесло неспроста.
Вражеское судно четко вырисовывалось на фоне красного неба. У горизонта, у самой кромки воды, виднелась гряда штормовых облаков.
Эллоис посмотрел на меня с улыбкой:
- Ты хорошо держишься.
- Ты тоже, - вернула я сомнительного рода комплимент.
Зак, хмурый, сосредоточенный и злой, ждал у штурвала. При моем виде его как всегда скривило и передернуло.
- Явилась? – выплюнул он. – Я вынужден спросить тебя, Красный Цветок: можешь ли ты уничтожить противника?
От изумления я застыла, забыв как шевелиться.
- Сумею ли я уничтожить корабль? – зачем-то уточнила я. - Целиком? Да ещё на таком расстоянии?
- Именно.
- Вы шутите? – выдохнула, наконец, я.
- Если бы.
Конечно, ему было не до шуток. Оставайся у Зако*лара хотя бы шестерка в рукаве, он ни за что не стал бы со мной разговаривать.
Выходит, дела из ряда вон плохи?
Ещё бы иметь уверенность, что мое вмешательство приведет к лучшему? Сила, яростная и своевольная не всегда подчинялась, я никогда не могла предсказать её появление. Частенько приходилось задаваться вопросом: полно, я ли владею Силой? Или, все-таки, она мной?
- Я никогда ничего подобного не делала.
- Но ведь можно попытаться? – вставил реплику Эллоис*сент. – Что мы теряем? Ухудшение нашего положения вряд ли возможно!
- Они скоро перезарядят пушки, - поторопил Зак.
- Ладно, можно попробовать. Но мне понадобится кровь. И, судя по всему, в больших колличествах.
- Демоница, - фыркнул Зако*Лар.
- Тебе недостаточно той крови, что стынет на досках? – не стараясь скрыть омерзения, отшатнулся Эллоис.
- В том-то и дело, что «остывающей». Мне нужна горячая. Полная жизненной, а не мертвой силы.
- Нам некогда препираться. Бери, что нужно и, ради Двуликих, действуй быстрее.
Зак был прав. Промедление грозило полным поражением. Закрыв глаза, преодолевая отвращение, я приблизилась к Заку. Стало до крайности неприятно, когда он заключал меня в паучьи объятья. Прикосновение жестких колючих губ только усиливало неприятное напряжение.
Первый глоток крови приходилось делать через силу. Потом…
«Кровь – всегда кровь», - говорил Миа*рон. И был прав.
Кровь – всегда кровь. Горячая, терпкая, заставляющая забыть обо всем.
Чувство власти и насыщения. Ветер Силы, бьющий в лицо.
Тело Зако*лара сотрясалось мелкой конвульсивной дрожью. Он медленно, тяжело опускался на колени, но заставлял себя не препятствовать, не отстраняться от терзающей его руки. Поры кожи легко и жадно поглощали струящиеся из чужого тела потоки жизни.
Кровь способна заставить забыть о многом.
Жаль, она не может принести полного забвения.
В нем было много жизни, Силы, магии. Удвоенные, они превратилась в огромный Силовой Поток. Знакомый ледяной ветер рвал на мне одежды, играл волосами. Вскинув руки, я увидела, как над ними образуется плазменное облако, походящее на алую тучу из кисеи. Внутри «облака» потрескивали синие электрические разряды. «Облако» довольно скоро поплыло к вражескому кораблю, по пути разрастаясь в размерах. К моменту встречи с неприятелем они оказались приблизительно одного с кораблем размера.
Как только две материи: видимая и плазменная, соприкоснулись, произошел даже не взрыв - вспышка. Судно рассыпалось роем искр. Тысячами, миллионами малых искорок. Только что был корабль, люди, угроза нападения. И все будто ластиком стерло.
- Ни хрена себе, - присвистнул Эллоис. – Вот это жуть.
Зак молчал, донельзя довольный исчезновением неприятеля. И тем, какое впечатление произвели мои действия на Эллоис*сента.
Меня не покидало ощущение, что невидимая рука пытается забросить лассо, с тем, чтобы затянуть его на моей шее.
- Земля! - донесся очумелый от радости голос. – Грау!
По губам Зака скользнула недобрая усмешка. И исчезла.
- Земля! – летел радостный клич.
Громкое: «Грау!», - оглушительно сотрясало воздух.
- Что же это? – в голосе старика капитана слышался почти суеверный ужас. - Командор, но … это же мертвые земли? Что же это такое?
Ужас капитана был понятен.
- Прикажи людям, чтобы как можно быстрее перевязали раны. И поостереглись получать новые. – Невозмутимо распорядился Зак. - Здесь слишком много соли.
С первого взгляда померещилось, будто вокруг лежат глыбы льда.
Но белые горы оказались солью.
Глава 2
Соленый город
Спустившись по сходням, мы попали в длинный коридор, что вывел в очередную комнату, напоминающую каретную. Вместо экипажей рядами стояли сферообразные повозки. Похожие на ладью, они управлялись легкими прикосновениями пальцев к кнопкам, скользя вперед по двум узким металлическим полосам, напоминающим в свете лун два острых лезвия.
Соляная едкая крошка вилась в воздухе, обеспечивая красивое сияние.
От одного полукруглого здания, похожего на яйцо, к другому бежали рельсы; тянулись коридоры-шланги. Внутри «яиц» было светло. И удивительно неуютно: полочки, голые стены, встроенные сидения. Повсюду сухие букеты и искусственный свет.
Костюм Стальной Крысы, встретившего нас на пороге очередного «яйца», представлял объемный светлый балахон, украшенный капюшоном, полностью скрывающим голову.
- Я не ожидал вашего появления. Думал, вы будете через пару недель, - произнес он.
- Непредвиденные обстоятельства, - отрезал Зак. – Появиться тихо не удалось. Нас ждали.
Те*и задумчиво кивнул:
- Разведка Дик*Кар*Стала всегда работала не хуже нашей.
- Путешествие нельзя назвать приятным, - сощурилась Аста*рэль.
- Бывает, - вздохнул Те*и.
На следующее утро нам выдали одежду, кроя и фасона, сходного со всеми в этом маленьком поселении, названном Соленым городом: огромный белоснежный балахон без примеси теплого оттенка, с объемным капюшоном. Рукава спускались ниже запястий, полностью закрывая кисти. К капюшону пристегивался белый кусок ткани, прикрывающий нижнюю половину лица. Глаза от ослепительного солнечного сияния, преломляющегося в пластах соли, защищали очками с темными стеклами.
Поднявшееся солнце ослепительно играло на бесконечных светоотражающих белых гранях солончаков. Город напоминал муравейник, выстроенный на негостеприимной белой скале. Впрочем, он был по-своему красив.
Множество генераторов, аккумулирующих энергию, работали не на магии, а на источнике, называемом здесь электричеством. Именно оно заставляло светиться длинный ряд стеклянных трубок, бегущих у потолка, огромные аппараты, вмонтированные в стены, гнать в переходы и в комнаты охлажденный воздух, двигаться железные лестницы вверх и вниз.
- Странно, что в Эдонии не используют этого, - заметила Сиэл*ла, рассматрев все хитрые приспособления. – Очень удобно.
- Использовать магию дешевле, чем тратиться на научные разработки, - высказался Къет*ри. – И согласись, оно как-то уютнее. В этом виде энергии есть что-то холодное. Не живое.
Не смотря на беспрестанную работу охлаждающих аппаратов, называемых здесь кондиционерами, в помещениях было душно.
- Что это за материал? – потрогала рукой гладкие стены Аста*рэль.
- Пластик, - пояснил Эллоис*сент.
- Такой же мертвяк, как и электричество, - поморщился Къет*ри.
Встреченная по пути партия рабочих, произвела гнетущее впечатление.
Мужчины шли по соседнему коридорному «шлангу», отделенному толстым стеклом. Скованные в лодыжках цепями, по четыре человека в связке, они передвигались тяжело, неуклюже, будто были лапками одной огромной сороконожки. Головы каторжников, как одна, поворачивались к нам. Читающаяся во взглядах ненависть и похоть обжигали. Изъеденные язвами руки и лица, посиневшие губы в струпьях, неслышимый кашель без лишних слов красноречиво рассказывали невеселую историю.
На Сиэл*лу было жутко смотреть. Словно эти несчастные пили её душу и силу крупными глотками. Тянули, как воду через соломинку. Я едва удержалась, чтобы не вскрикнуть, когда руки девушки начали вспухать длинными царапинами, словно невидимые когти чертили борозды. Но Сиэл*ла как будто не чувствовала этого, безотрывно глядя широко распахнутыми глазами на движущуюся человеческую колонну. Язвы на некоторых бедолагах под её взглядом затягивались.
- Увидите её отсюда немедленно! – Крикнула я.
Изин*фрэс подхватил кузину на руки и поспешно шагнул на бегущую вниз дорожку.
- Что произошло, явись Слепой Ткач во плоти!? – зашипел мне на ухо Къет*ри.
- Сиэл*ла попыталась исцелить всех гуртом. Дура! – в сердцах ответила Астр*эль.
Такова природа Сиэл*лы: видеть страдание, не стремясь помочь, было для неё так же противоестественно, как для Миа*рона чувствовать кровь и не наброситься.
Пока Те*и оказывал помощь сердобольной Сиэл*ле, Эллоис*сент обратился за разъяснениями к Заку:
- Скажите, уважаемый дядюшка, правильно ли я понял: эти люди, что встретились нам только что, они работают на поверхности? - Бровь Эллоиса взлетела, выражая высокомерное неприятие данного факта. - После восхода солнца?
Зак утвердительно кивнул:
- Совершенно верно, любимый племянник.
- Но это же убийство! – не смогла остаться в стороне Аста*рэль, у которой была отвратительная привычка совать свой нос практически во все. – Никто не может существовать в атмосфере, насыщенной щелочью до такой степени, что металл разъедается. Да никакая магия не способна сдерживать губительные процессы, протекающие в человеческом организме в таких условиях!
- Верное наблюдение. Скажу больше, праведные цыплятки, никто здесь даже и не думает разоряться на лечебную магию.
– Тогда выходит, что Аста*рэль правильно называет это убийством? – скривился Изин*фрэс.
Вмешался Те*и:
- Этим люди приговорены к смертной казни. Они несут заслуженное наказание.
- Долго существовать им и не положено, - с впечатляющим безразличием дополнил исчерпывающее пояснение Те*и, Зак. – Эта человеческая падаль приговорена. Здесь просто вершится правосудие. Правда, несколько медленнее, чем хотелось бы.
Сиэл*ла переглянулась с Изинф*рэсом. Аста*рэль отвернулась. Спорить со старшими в семье не принято. Согласиться с Заком никому не позволяла совесть. По молодости лет сия неуместная вещь присутствует даже у тех, кому в будущем ею владеть не по чину.
- Как мило, - невесело хмыкнул Эллоис*сент. – Вера большинства людей в действия Департамента воистину оправдана. Там восседает само милосердие! Готов поспорить, среди «человеческой падали» присутствуют только простолюдины?
Зак поднял ладони:
- Я тебя умоляю! – брезгливо поморщился он. – Эллоис, ты ведь разумен? Посуди сам, ну, на кого можно повесить крайне необходимую, безнадежную, смертельную, вне всякой опасности, работу? Спустя всего несколько недель в тканях уже начинаются необратимые процессы. Даже если не сдохнешь от вскрывшихся по всему телу язв, радоваться жизни вряд ли когда-нибудь придется: инвалиды и радость не совместимы. Ни за какие деньги (а желающие платить тоже как-то в очередь не выстраиваются) люди не согласятся работать на таких условиях.
- Надо полагать, - сухо отозвался племянник. – Твоя правота бесспорна. Никто ни за какие деньги не согласится растворять свою плоть и засыпать образовавшиеся раны солью. Так что решение ссылать сюда смертников, с твоей точки зрения, вне сомнений – рациональное и разумное: и топор палача сухой; и город процветает. А главное - широкие массы общественности понятия не имеют, чем оборачивается подобное «милосердие» для тех, кого пощадили. Не удивлюсь, если ты являешься автором и разработчиком данного проекта,– язвительно отозвался Эллои*сент.
- К стыду моему – нет, - скромно потупился дядя. – Но я был его ярым сторонникам.
Те*и изобразил тяжелый вздох:
- Мне жаль, ребята, что вашему взору предстала эта, мягко говоря, неприятная, картина. Но невинных здесь нет. Эти люди - свирепые убийцы. Они честно платят по счетам. Думайте так и, возможно, вам будет немного легче созерцать тяжесть их бытия. К тому же сегодня ночью мы покинем Соленый. Предстоит сложный путь. У каждого своя судьба.
Я успела заметить, что Те*и являлся изрядным треплом. Он мог уболтать кого угодно, от мала до велика. Правда, на этот раз вещание проходило перед крайне неблагодарной аудиторией: племянники знали его слишком долго, и не хуже меня понимали: по-настоящему добрым этот человек мог быть только к очень узкому кругу людей. Все остальные в его сознании представали либо средством, либо той самой идеей, ради которой и необходимо изыскивать вышеупомянутые средства.
Мы пустились в путь, как только начало вечереть. Солнце ещё заливало долину густым цветом крови, уныло освещая каменные соляные пласты. Соль под ногами хлюпала, и воображению на краткое мгновение блазился липкий сахар. И сам себе ты виделся глупой мушкой, залетевшей в необычную бесконечную паутину. Дышалось с трудом. Воздух густой, перенасыщенный соляными парами, обдирал горло, раздражая легкие.
- Как долго простилаются соланчаки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
Вражеское судно четко вырисовывалось на фоне красного неба. У горизонта, у самой кромки воды, виднелась гряда штормовых облаков.
Эллоис посмотрел на меня с улыбкой:
- Ты хорошо держишься.
- Ты тоже, - вернула я сомнительного рода комплимент.
Зак, хмурый, сосредоточенный и злой, ждал у штурвала. При моем виде его как всегда скривило и передернуло.
- Явилась? – выплюнул он. – Я вынужден спросить тебя, Красный Цветок: можешь ли ты уничтожить противника?
От изумления я застыла, забыв как шевелиться.
- Сумею ли я уничтожить корабль? – зачем-то уточнила я. - Целиком? Да ещё на таком расстоянии?
- Именно.
- Вы шутите? – выдохнула, наконец, я.
- Если бы.
Конечно, ему было не до шуток. Оставайся у Зако*лара хотя бы шестерка в рукаве, он ни за что не стал бы со мной разговаривать.
Выходит, дела из ряда вон плохи?
Ещё бы иметь уверенность, что мое вмешательство приведет к лучшему? Сила, яростная и своевольная не всегда подчинялась, я никогда не могла предсказать её появление. Частенько приходилось задаваться вопросом: полно, я ли владею Силой? Или, все-таки, она мной?
- Я никогда ничего подобного не делала.
- Но ведь можно попытаться? – вставил реплику Эллоис*сент. – Что мы теряем? Ухудшение нашего положения вряд ли возможно!
- Они скоро перезарядят пушки, - поторопил Зак.
- Ладно, можно попробовать. Но мне понадобится кровь. И, судя по всему, в больших колличествах.
- Демоница, - фыркнул Зако*Лар.
- Тебе недостаточно той крови, что стынет на досках? – не стараясь скрыть омерзения, отшатнулся Эллоис.
- В том-то и дело, что «остывающей». Мне нужна горячая. Полная жизненной, а не мертвой силы.
- Нам некогда препираться. Бери, что нужно и, ради Двуликих, действуй быстрее.
Зак был прав. Промедление грозило полным поражением. Закрыв глаза, преодолевая отвращение, я приблизилась к Заку. Стало до крайности неприятно, когда он заключал меня в паучьи объятья. Прикосновение жестких колючих губ только усиливало неприятное напряжение.
Первый глоток крови приходилось делать через силу. Потом…
«Кровь – всегда кровь», - говорил Миа*рон. И был прав.
Кровь – всегда кровь. Горячая, терпкая, заставляющая забыть обо всем.
Чувство власти и насыщения. Ветер Силы, бьющий в лицо.
Тело Зако*лара сотрясалось мелкой конвульсивной дрожью. Он медленно, тяжело опускался на колени, но заставлял себя не препятствовать, не отстраняться от терзающей его руки. Поры кожи легко и жадно поглощали струящиеся из чужого тела потоки жизни.
Кровь способна заставить забыть о многом.
Жаль, она не может принести полного забвения.
В нем было много жизни, Силы, магии. Удвоенные, они превратилась в огромный Силовой Поток. Знакомый ледяной ветер рвал на мне одежды, играл волосами. Вскинув руки, я увидела, как над ними образуется плазменное облако, походящее на алую тучу из кисеи. Внутри «облака» потрескивали синие электрические разряды. «Облако» довольно скоро поплыло к вражескому кораблю, по пути разрастаясь в размерах. К моменту встречи с неприятелем они оказались приблизительно одного с кораблем размера.
Как только две материи: видимая и плазменная, соприкоснулись, произошел даже не взрыв - вспышка. Судно рассыпалось роем искр. Тысячами, миллионами малых искорок. Только что был корабль, люди, угроза нападения. И все будто ластиком стерло.
- Ни хрена себе, - присвистнул Эллоис. – Вот это жуть.
Зак молчал, донельзя довольный исчезновением неприятеля. И тем, какое впечатление произвели мои действия на Эллоис*сента.
Меня не покидало ощущение, что невидимая рука пытается забросить лассо, с тем, чтобы затянуть его на моей шее.
- Земля! - донесся очумелый от радости голос. – Грау!
По губам Зака скользнула недобрая усмешка. И исчезла.
- Земля! – летел радостный клич.
Громкое: «Грау!», - оглушительно сотрясало воздух.
- Что же это? – в голосе старика капитана слышался почти суеверный ужас. - Командор, но … это же мертвые земли? Что же это такое?
Ужас капитана был понятен.
- Прикажи людям, чтобы как можно быстрее перевязали раны. И поостереглись получать новые. – Невозмутимо распорядился Зак. - Здесь слишком много соли.
С первого взгляда померещилось, будто вокруг лежат глыбы льда.
Но белые горы оказались солью.
Глава 2
Соленый город
Спустившись по сходням, мы попали в длинный коридор, что вывел в очередную комнату, напоминающую каретную. Вместо экипажей рядами стояли сферообразные повозки. Похожие на ладью, они управлялись легкими прикосновениями пальцев к кнопкам, скользя вперед по двум узким металлическим полосам, напоминающим в свете лун два острых лезвия.
Соляная едкая крошка вилась в воздухе, обеспечивая красивое сияние.
От одного полукруглого здания, похожего на яйцо, к другому бежали рельсы; тянулись коридоры-шланги. Внутри «яиц» было светло. И удивительно неуютно: полочки, голые стены, встроенные сидения. Повсюду сухие букеты и искусственный свет.
Костюм Стальной Крысы, встретившего нас на пороге очередного «яйца», представлял объемный светлый балахон, украшенный капюшоном, полностью скрывающим голову.
- Я не ожидал вашего появления. Думал, вы будете через пару недель, - произнес он.
- Непредвиденные обстоятельства, - отрезал Зак. – Появиться тихо не удалось. Нас ждали.
Те*и задумчиво кивнул:
- Разведка Дик*Кар*Стала всегда работала не хуже нашей.
- Путешествие нельзя назвать приятным, - сощурилась Аста*рэль.
- Бывает, - вздохнул Те*и.
На следующее утро нам выдали одежду, кроя и фасона, сходного со всеми в этом маленьком поселении, названном Соленым городом: огромный белоснежный балахон без примеси теплого оттенка, с объемным капюшоном. Рукава спускались ниже запястий, полностью закрывая кисти. К капюшону пристегивался белый кусок ткани, прикрывающий нижнюю половину лица. Глаза от ослепительного солнечного сияния, преломляющегося в пластах соли, защищали очками с темными стеклами.
Поднявшееся солнце ослепительно играло на бесконечных светоотражающих белых гранях солончаков. Город напоминал муравейник, выстроенный на негостеприимной белой скале. Впрочем, он был по-своему красив.
Множество генераторов, аккумулирующих энергию, работали не на магии, а на источнике, называемом здесь электричеством. Именно оно заставляло светиться длинный ряд стеклянных трубок, бегущих у потолка, огромные аппараты, вмонтированные в стены, гнать в переходы и в комнаты охлажденный воздух, двигаться железные лестницы вверх и вниз.
- Странно, что в Эдонии не используют этого, - заметила Сиэл*ла, рассматрев все хитрые приспособления. – Очень удобно.
- Использовать магию дешевле, чем тратиться на научные разработки, - высказался Къет*ри. – И согласись, оно как-то уютнее. В этом виде энергии есть что-то холодное. Не живое.
Не смотря на беспрестанную работу охлаждающих аппаратов, называемых здесь кондиционерами, в помещениях было душно.
- Что это за материал? – потрогала рукой гладкие стены Аста*рэль.
- Пластик, - пояснил Эллоис*сент.
- Такой же мертвяк, как и электричество, - поморщился Къет*ри.
Встреченная по пути партия рабочих, произвела гнетущее впечатление.
Мужчины шли по соседнему коридорному «шлангу», отделенному толстым стеклом. Скованные в лодыжках цепями, по четыре человека в связке, они передвигались тяжело, неуклюже, будто были лапками одной огромной сороконожки. Головы каторжников, как одна, поворачивались к нам. Читающаяся во взглядах ненависть и похоть обжигали. Изъеденные язвами руки и лица, посиневшие губы в струпьях, неслышимый кашель без лишних слов красноречиво рассказывали невеселую историю.
На Сиэл*лу было жутко смотреть. Словно эти несчастные пили её душу и силу крупными глотками. Тянули, как воду через соломинку. Я едва удержалась, чтобы не вскрикнуть, когда руки девушки начали вспухать длинными царапинами, словно невидимые когти чертили борозды. Но Сиэл*ла как будто не чувствовала этого, безотрывно глядя широко распахнутыми глазами на движущуюся человеческую колонну. Язвы на некоторых бедолагах под её взглядом затягивались.
- Увидите её отсюда немедленно! – Крикнула я.
Изин*фрэс подхватил кузину на руки и поспешно шагнул на бегущую вниз дорожку.
- Что произошло, явись Слепой Ткач во плоти!? – зашипел мне на ухо Къет*ри.
- Сиэл*ла попыталась исцелить всех гуртом. Дура! – в сердцах ответила Астр*эль.
Такова природа Сиэл*лы: видеть страдание, не стремясь помочь, было для неё так же противоестественно, как для Миа*рона чувствовать кровь и не наброситься.
Пока Те*и оказывал помощь сердобольной Сиэл*ле, Эллоис*сент обратился за разъяснениями к Заку:
- Скажите, уважаемый дядюшка, правильно ли я понял: эти люди, что встретились нам только что, они работают на поверхности? - Бровь Эллоиса взлетела, выражая высокомерное неприятие данного факта. - После восхода солнца?
Зак утвердительно кивнул:
- Совершенно верно, любимый племянник.
- Но это же убийство! – не смогла остаться в стороне Аста*рэль, у которой была отвратительная привычка совать свой нос практически во все. – Никто не может существовать в атмосфере, насыщенной щелочью до такой степени, что металл разъедается. Да никакая магия не способна сдерживать губительные процессы, протекающие в человеческом организме в таких условиях!
- Верное наблюдение. Скажу больше, праведные цыплятки, никто здесь даже и не думает разоряться на лечебную магию.
– Тогда выходит, что Аста*рэль правильно называет это убийством? – скривился Изин*фрэс.
Вмешался Те*и:
- Этим люди приговорены к смертной казни. Они несут заслуженное наказание.
- Долго существовать им и не положено, - с впечатляющим безразличием дополнил исчерпывающее пояснение Те*и, Зак. – Эта человеческая падаль приговорена. Здесь просто вершится правосудие. Правда, несколько медленнее, чем хотелось бы.
Сиэл*ла переглянулась с Изинф*рэсом. Аста*рэль отвернулась. Спорить со старшими в семье не принято. Согласиться с Заком никому не позволяла совесть. По молодости лет сия неуместная вещь присутствует даже у тех, кому в будущем ею владеть не по чину.
- Как мило, - невесело хмыкнул Эллоис*сент. – Вера большинства людей в действия Департамента воистину оправдана. Там восседает само милосердие! Готов поспорить, среди «человеческой падали» присутствуют только простолюдины?
Зак поднял ладони:
- Я тебя умоляю! – брезгливо поморщился он. – Эллоис, ты ведь разумен? Посуди сам, ну, на кого можно повесить крайне необходимую, безнадежную, смертельную, вне всякой опасности, работу? Спустя всего несколько недель в тканях уже начинаются необратимые процессы. Даже если не сдохнешь от вскрывшихся по всему телу язв, радоваться жизни вряд ли когда-нибудь придется: инвалиды и радость не совместимы. Ни за какие деньги (а желающие платить тоже как-то в очередь не выстраиваются) люди не согласятся работать на таких условиях.
- Надо полагать, - сухо отозвался племянник. – Твоя правота бесспорна. Никто ни за какие деньги не согласится растворять свою плоть и засыпать образовавшиеся раны солью. Так что решение ссылать сюда смертников, с твоей точки зрения, вне сомнений – рациональное и разумное: и топор палача сухой; и город процветает. А главное - широкие массы общественности понятия не имеют, чем оборачивается подобное «милосердие» для тех, кого пощадили. Не удивлюсь, если ты являешься автором и разработчиком данного проекта,– язвительно отозвался Эллои*сент.
- К стыду моему – нет, - скромно потупился дядя. – Но я был его ярым сторонникам.
Те*и изобразил тяжелый вздох:
- Мне жаль, ребята, что вашему взору предстала эта, мягко говоря, неприятная, картина. Но невинных здесь нет. Эти люди - свирепые убийцы. Они честно платят по счетам. Думайте так и, возможно, вам будет немного легче созерцать тяжесть их бытия. К тому же сегодня ночью мы покинем Соленый. Предстоит сложный путь. У каждого своя судьба.
Я успела заметить, что Те*и являлся изрядным треплом. Он мог уболтать кого угодно, от мала до велика. Правда, на этот раз вещание проходило перед крайне неблагодарной аудиторией: племянники знали его слишком долго, и не хуже меня понимали: по-настоящему добрым этот человек мог быть только к очень узкому кругу людей. Все остальные в его сознании представали либо средством, либо той самой идеей, ради которой и необходимо изыскивать вышеупомянутые средства.
Мы пустились в путь, как только начало вечереть. Солнце ещё заливало долину густым цветом крови, уныло освещая каменные соляные пласты. Соль под ногами хлюпала, и воображению на краткое мгновение блазился липкий сахар. И сам себе ты виделся глупой мушкой, залетевшей в необычную бесконечную паутину. Дышалось с трудом. Воздух густой, перенасыщенный соляными парами, обдирал горло, раздражая легкие.
- Как долго простилаются соланчаки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46